***
— Будешь? Маркус сам не понимал, чем руководствовался, когда неожиданно для самого себя протянул ей сигарету. Она не ожидала, тоже. Сощурилась, будто мог бы не в полной мере понять, чего он от неё хочет, хотя всё так нелепо прозрачно. Неспешно приблизилась к его креслу. Забрала сигарету из его рук и поднесла ко рту, зажимая губами. Она никогда раньше не курила, но и Дженнифер и Маркус ходили с сигаретами и тут и там. Глаза тут же заслезились, она изо всех сил попыталась не закашляться и не задохнуться. Это было отвратительно. Маркуса это ситуация явно забавляла. — Ох, порчу маленькую девочку плохими привычками, — с ухмылкой выдохнул он. — Где ты их купил? — спросила Миранда, затягиваясь ещё раз и всё также кривясь. — Что же мне сделает Дженнифер, узнав, к каким вещам я тебя подталкиваю? — Этот год в школе будет поистине тяжёлым. Мне же надо чем-то расслаблять себя. — С такой внешностью, тебе можно расслабляться иными способами, — невинно сказал Ретчер. А вот к горлу подступило раздражение. Неужели, ей теперь так каждый второй будет говорить?! — А ты даже не пытаешься строить из себя джентльмена, Маркус. — А смысл, девочкам нравятся плохие парни, — было видно, что он не всерьёз, но Миранда решила продолжить эту бессмысленную беседу. — Только девочкам, начитавшихся романов и думающих, что такое поведение достойно. Уважающая себя девушка не будет терпеть такое. Маркус ухмыльнулся. Вот бы врезать ему. — Знаешь, когда любишь человека и не на такое способен. Видимо ты никогда не любила. Поттер качнула голову и вопрошающе посмотрела на Ретчера. — Я любила, — твёрдо ответила девушка, — и до сих пор люблю. С чего они вообще завели на эту тему? Обсуждали сигареты, а тут залезли на скользкую дорожку, на которую даже друзья заходили аккуратно. Джеймс, Сириус и Лили могли иногда отшучиваться, и Миранда бы их поддержала. Марлин, Римус и Алиса тактично отходили от этого. А Питер вообще даже не заикался. А тут какой-то малознакомый парень. — Мы с ним похожи. Оба любим читать, разыгрывать людей и… — Ой, какие розовые сопли.. Знаешь, люди не начинают встречаться с другими людьми просто из-за того, что у них есть что-то общее, это было бы скучно… — Противоположности притягиваются и всё такое, да? — Миранда по-доброму улыбнулась. — Бред. Как людям ужиться, имея разные цели и убеждения? — Люди могут создать крепкий союз имея общие ценности и виденье, но при этом они могут быть разные по характеру. У них будут разные сильные, слабые стороны и это прекрасно. Миранда слушала его неподвижно, подобно статуе, снова с прямой спиной и не откидываясь больше на спинку. Плечи бы уже ныли от одной и той же позы, но Поттер ничего не чувствовала, более того — ничего вокруг неё уже будто и не было, она погружалась всеми мыслями сперва в рассказываемую Маркусом доктрину, а затем — куда-то в глубины своих размышлений, в чертоги, где с крайним трудом шел процесс обдумывания. Ну какая же, Господи-Боже, чушь. Так почему же всё не удается попросту выбросить это из головы? — Предлагаю на этом пока закончить нашу увлекательную беседу, — произнес он и взглянул на часы, показывающие чуть пополуночи. — Посему — bonne nuit Миранда.***
Пару дней спустя.
— На каком ты факультете в Хогвартсе? — Миранда выпрямилась и кинула невербальное оглушающее в парня. — Гриффиндор, — бесцветно произнесла Миранда и уклонилась от заклинания, присланное ей в ответ. — О-о-о, отвага и безрассудство? По тебе и не скажешь. — По тебе и не скажешь, что вообще хоть где-то учился, — Миранда улыбнулась во все зубы, прежде чем связать ноги Маркуса, — Экспеллиармус! Палочка прилетала в ладонь Миранды, и та сжала её. — Я учился в Дурмстранге. — У вас же там углубленье изучено тёмных искусств. Почему не применяешь? — Я целитель, специализирующийся выведение этой тёмной магии из человека. Поттер кивнула. Он ненавидел проклятья. — А ты… можешь меня учить базовому исцелению? — Конечно, но ты должна понимать, что это наука точная, требующая много концентрация, смекалки и главное терпения. Миранда бросила волшебную палочку Майклу и решительно кивнула. — Я готова.***
Поттер чувствовала неимоверную боль в животе под рёбрами, еле позволявшую ей всё ещё дышать. Силы быстро покидали её, но нужно было стоять и сражаться до последнего, иначе поражение окажется ещё более болезненным. Кто-то отвлёк её, подойдя сзади и положив руку ей на плечо, после чего в тот же момент получил локтем по носу. — Да твою мать, — прошептал Маркус, приложив руку к носу, из которого тут же потекла кровь. — Извини, — прошипела сквозь зубы Поттер, убрав палочку в карман своей мантии, заметив, что её тетя уже это сделала. Ретчер снова к ней подошел и взмахнув палочкой возле разрывающихся болью рёбер, парень снял с девушки несложное проклятие, уняв неприятные ощущения. Дженнифер подошла к племяннице, встав между ней и Маркусом. На губах женщины застыла хитрая улыбка. — Утри сопли, Маркус, и будь мужчиной, — с презрением произнесла Фрост, смерив Маркуса брезгливым взглядом. — И я хочу посмотреть, как вы сразитесь в дуэли друг с другом. — Что? — одновременно повернули головы Маркус и Миранда, а потом посмотрели друг на друга. — Дженнифер, мы уже два часа занимаемся, я устала! — Поттер опустила плечи. — Не переживай, Ретчер, Миранда быстро справится с тобой, — хмыкнула Фрост, не слушая племянницу и отошла в сторону, встав в десяти шагах от них и скрестив руки на груди. — В разные стороны разошлись, и не тяните время. Миранда промолчала, со злостью закусив изнутри собственные щёки, несколько секунд прожигая тётю взглядом, и в итоге отправилась в противоположную сторону большой пустой комнаты, в которой она каждый день тренировались с Дженнифер в искусстве дуэлей на протяжении последних недель. — Какие заклинания можно использовать? — предусмотрительно спросила Миранда, крепко сжав в руке свою волшебную палочку и не сводя взгляда с Маркуса. — Любые, кроме непростительных. Остальное мне безразлично. Хоть саблезубых кроликов вызывайте, — спокойно ответила Дженнифер, равнодушно глядя на двух своих учеников. — Начинайте. Миранда не успела глазом моргнуть, как из волшебной палочки Ретчера полетели в её сторону подряд все возможные и невозможные заклинания, которые только можно было придумать. Девушка еле увернулась от них, вовремя успев поставить магический щит и пригнуться, так что половина проклятий попросту пролетели мимо неё в стену. Одним лёгким взмахом палочки, Миранда призвала огненный длинный кнут, которым незаметно и быстро подсекла ноги Маркуса, отчего тот упал с громким грохотом, ударившись головой об пол. Убедившись, что противник оказался так скоро повержен, на несколько мгновений потеряв сознание от неудачного падения, Миранда спешно откинула заклинанием волшебную палочку Маркуса в сторону, чтобы тот не смог дотянуться до неё, и медленно стала подходить к парню, не зная, что делать дальше. — Что с тобой? Ты слишком бледный. — Свободны, — властным тоном произнесла женщина, покинув подвал. В последнее время Фрост все чаще злилась и раздражалась без повода. — Тебе помочь? — произнесла Поттер, взмахнув палочкой и перенеся парня на диван. — Нет, у меня просто простуда. Оставь меня. — Не-е-е-т уж. Ты меня как начал обучать, так я теперь чувствую трепет за каждого больного. — Миранда улыбнулся и взмахнула палочкой, наколдовав диагностические диаграммы над головой парня. — И много у тебя больных? — Маркус всё-таки лёг в удобную ему позу и закинул голову назад. — Ты первый.***
Миранда снова упала в небытие, и когда она засыпала, ей снилась Лили. Лили совсем другая, с волосами, постриженными выше плеч, и длинным шрамом на одной стороне лица. Она сидела рядом на кровати и резко взглянула на Миранду, словно испугавшись. Выражение лица Эванс было искажено болью, она была вся в слезах. Девушка безудержно рыдала. — Лили, — услышала Марина свой голос, — Лили, что случилось? Что с тобой? Когда та открывала рот, чтобы ответить, сон обрывался. Проснувшись на следующее утро, Миранда поняла, что ей все это приснилось. Девушка прижала ладони к глазам и попыталась сосредоточиться. В тот день Миранда не могла заставить себя выйти на улицу. Она прижалась к окну и стала смотреть на туманные сады, раскинувшиеся за стеклом. Звук трансгрессии она услышала смутно, как будто находилась под водой. Сегодня не должно быть тренировок, так что если это Дженнифер, то она точно пришла не за ней. Фрост вообщем-то не интересовалась Мирандой, за исключеним тренировок. Но даже на них ей удавалась показать своё наплевательское отношение. Поттер надеялась, что это связанно с тем, что война забрала у нее всякие шансы на проявление эмоций, что она уже привыкла к этой маске хладнокровной леди. Стон. Он услышала устрашающийся стон, граничащий с криком. Миранду будто ножом прокололи. Задыхаясь ледяным ужасом, бросилась из комнаты, пока безумие продолжало пожирать шаткий фундамент дома. Ступени, ступени… Миранда никогда так быстро по ним не летела, гналась быстрее лихорадочного биения сердца, выбивающего о ребра похоронный марш. Она увидела то, что никогда не сможет выветрить из своего сознания. Боже. Маркус лежал посреди гостиной, истошно крича. Боже, господи. Маркус был поражен проклятием, которое беспрерывно сдирало с него кожу. Для него не существовало контрзаклинания. Что-то нужно делать. Господи, да она же не может трансгрессировать. — Маркус, прошу, если можешь говорить, скажи пожалуйста, как помочь?! В ответ ей раздался ещё один крик. Она уже не могла его слушать. Грудина уже изнывала тупой давящей болью от того, как драл крик легкие. Поттер не могла ввести его в состояние сна, чтобы ослабить его мучения. Она выбежала из комнаты, вынося оттуда все возможные способы помочь. — Дженнифер! Винк! Тинки! Кто-нибудь! Эльфы должны ее услышать. Где он все? — Винк! Горло начало жечь от крика. Она пыталась сконцентрироваться. Постараться. Может получится переместиться. Но ничего не выходило. Проклятие заставило Маркуса оставаться в сознании. Оглушение. Сон без сновидений. Даже Напиток живой смерти. Ничего из этого не помогало. Проклятие прорывалось и продолжало удерживать его в сознании. Миранда перепробовала все, что только могла придумать, чтобы обратить этот эффект. Или замедлить его. Или приостановить. Кожа продолжала сходить кусками. Маркус продолжал кричать. Стоило ей начать восстанавливать его кожу на небольшом участке тела, она снова начинала рваться. Если девушка переставала восстанавливать кожу, проклятие проникало ещё глубже. В мышцы и ткани. Миранда паниковала, пытаясь переворошить всю свою память, пытаясь вспомнить ещё хоть что-то, но, как и всегда. Как и всегда, в такие моменты. Память пустует. Проклятие не прекращалось, пока не начало достигать до костей. — Нет, нет, нет. Прошу, не умирай. Маркус поднял голову, и его лицо было серым, как у мертвеца. Глаза потемневшие, слезящиеся, без слов кричащие об адской боли. На шее проявлялись и тянулись длинными линиями к лицу какие-то черные полосы, напоминающие вены, нарисованные углем. Губы, такие же серые, зашевелились в попытке что-то сказать, но издался только хриплый звук, отдаленно походящий на «Помоги». Сердце замерло, упало куда-то вниз. Миранда сидела, парализованная, не зная, что ей делать. Тяжесть этого ужаса была осязаемой, крепкой, как металлические тиски, сжимающие до скрипа в костях. Сырой, затхлый холод разрастался, пропитывая каждый клочок воздуха. Тронул свечи, отчего те сперва заколеблись, а после и вовсе потухли, окуная помещение в темноту. Маркус умирал, окруженный грудой тонких кусочков его плоти и лужами крови, в то время как Миранда рыдала и пыталась сделать все возможное, чтобы спасти его. Когда Дженнифер появилась, его тело было похоже на кровавый скелет. Зато взгляд напоролся на смятую пачку сигарет. Пальцы казались ей чужими, непослушными, но она смогла вытащить одну сигарету. Зажала её губами, которых почти не чувствовала, и взмахнула рукой, создавая слабое пламя. Во рту было до ужаса сухо, и она продала бы душу за глоток воды, но вместо этого глотала никотин как единственное свое спасение. Порция первой затяжки прошила болью голову. Дым раздражал носоглотку, которая и так была будто разодрана скребком в мясо, но Миранда даже не поморщилась. Это было какое-то совершенно мазохистское удовольствие, но сигарета сейчас так нужно и так правильно насыщала никотином истерзанные вены, едва бьющееся сердце и уставший, разваливающийся на части мозг, что Миранда кошмарно жалела о невозможности накурить нуждающуюся в расслаблении психику, от которой остались убогие, ни на что не годные останки. Поттер придвинулась к стене, потому что только так могла бы сохранять хотя бы частично вертикальное положение. Вытянула ногу, второй же старалась не шевелить никак вовсе. Миранда посмотрела на Дженнифер. Хотя она представлялась для Миранды сейчас сплошное размытое пятно, только редкими секундами обретая черты, было понятно — по голосу в том числе. В их дом начала трансгрессировать. Она услышала резкие хлопки, от которых ужасно гудело в голове. — Думаю, я отключусь через минуты две-три, — оповестила Миранда сухо, подразумевая этим то, что со всем этим хаосом разбираться только ей одной. Она вовсе не представляла, как с этим можно разобраться. Что будет с ней. Какое будущее её ждало теперь, снова этот извечный, никогда не теряющий актуальности вопрос. Сплошная черная дыра, пробоина на будущем. С каждой секундой всё хуже. Реальность то пропадала, то появлялась. Как будто черная повязка на глазах, утончающаяся и уплотняющаяся раз в пару мгновений. Дженнифер и так, наверное, всё прекрасно понимала. Ничего не ответила. Вернулась из этого закутка туда, где происходили основные события. Миранда могла видеть её и отсюда. Продолжала делать затяжку за затяжкой, накуривая держащийся на последнем издыхании организм, наблюдая — всё ещё с попеременным успехом. Приступ тошноты не заставил себя долго ждать. Глаза потихоньку закрывались, забирая Поттер из реальности.