*****
Я сидела в библиотеке за тем же столом, что и в обед с Боунс, уже минут 15-20, когда они появились. Первой вошла Лавгуд, за ней Боунс в сопровождении Аббот. «Вот еще и Аббот мне не хватало. Она, наверное, думает, что я что-нибудь плохое сделаю. Поэтому её и привела с собой. Как же! Слизеринская змея её обманула и подставила! Так, Дафна, не кипятись, успокойся. Может она просто сильно расстроена, и ей хотелось, чтобы лучшая подруга была рядом? Или Аббот сама напросилась – не может бросить подругу. В любом случае, она пока лишняя». Когда Лавгуд подошла ко мне, я с улыбкой и негромко произнесла: – Привет, Необыкновенная девочка. Как хорошо, что ты привела её. – Привет, Ледяная принцесса. Да, мы пришли. – Привет, Боунс. Она не ответила. Я посмотрела на её подругу и все так же негромко сказала: – Добрый вечер, Аббот. Ты можешь оставить нас на некоторое время? Нам с Боунс нужно обсудить поведение Поттера. – Я не уйду без неё. Я не верю тебе. Ты хочешь её обмануть. – О, Мерлин! Аббот, я не прошу, чтобы ты ушла или бросила её. Ты можешь просто посидеть за одним из вон тех столов? Оттуда все прекрасно будет видно. Я даже отдам свою палочку Боунс после того, как наложу чары от прослушивания. Затем для пущей убедительности я достала волшебную палочку и произнесла: – Клянусь, я не собираюсь обмануть, обидеть или причинить какой-либо вред Сьюзен Боунс. Аббот отошла и села за стол через два от нашего. Я наложила противопрослушивающие чары, а потом положила свою палочку перед Боунс. – А теперь, Сьюзен, расскажи, только тихо, мы все-таки в библиотеке, что же случилось в Большом зале, – произнесла я, как можно мягче. – Я сказала… Пуффендуйка на несколько секунд замолчала. А потом её понесло… Она стала сбивчиво, путаясь в хронологии, рассказывать, о том, как представилась ему, как рассказала о своей тёте, о том, кто такая Амбридж, и что Гарри должен быть осторожен и не вступать с ней конфликт, чем это может ему грозить. Все это перемежалось высказываниями о том, что она думает о Поттере и, конечно, обо мне, и как я её использовала. Её мысли обо мне были весьма красочными. Я молча выслушивала её, давая возможность выговориться, тем самым снять накопившееся напряжение. Единственное, что я себе позволяла, это использовать мимику, изображая на лице, то ласку, то печаль, то сочувствие, то лед, в зависимости от того, о чем в данный момент говорила Боунс. Как выяснилось, причиной нынешнего состояния пуффендуйки был ответ Поттера, выраженный грубым тоном: «Мне плевать… Мне плевать на Фаджа, Амбридж и всех в Министерстве, чтобы они там ни задумали. Мне плевать на всех, кто обсуждает меня». Понятно, что слова «все в Министерстве» Боунс восприняла на счет своей тети, а фразу «все, кто обсуждает меня» – на свой счет. По сути, для неё это выглядело почти двойным оскорблением. Закончив изливать весь негатив, пуффендуйка умолкла и, видимо чего-то испугавшись, теперь смотрела на меня испуганно-настороженным взглядом. Она ждала и боялась моего ответа. Он не заставил себя ждать. Я, не стесняясь в выражениях, высказала все, что думаю о… безмозглом, бесчувственном, грубом авантюристе Поттере, который вместо того, чтобы принять поддержку от красивой (двух красивых) и чуткой девушки, оскорбил такое нежное создание. Боунс, не ожидавшая от меня такой эскапады, застыла в шоке. Замолчав, я повернулась к Лавгуд. Её выпуклые глаза от удивления вытаращились еще сильней. Добавьте к этому приоткрывшийся рот. Зрелище, конечно, еще то. Едва сдерживаясь от улыбки, я приподняла брови и спросила: – А теперь твоя очередь. Что ты думаешь о Поттере? – Поттер словил нескольких мозгошмыгов, как и остальные студенты, они сильно размягчили ему мозг. Я сегодня чувствовала, что мозгошмыги наводнили замок, – ответила Лавгуд. – Мозгошмыги? – удивленно спросила Боунс. Я рассмеялась. «Браво, Лагвуд! Я в тебе не ошиблась!» Посмотрев на меня, пуффендуйка тоже начала смеяться. – О, Мерлин! Э-э, девочки! Где мои манеры? – сквозь смех произнесла я. – Вы уже знакомы? Нет? Это – Сьюзен Боунс, а это – моя подруга Полумна Лавгуд, – при последних моих словах когтевранка вздрогнула и выразительно посмотрела на меня. – Я её называю Необыкновенной девочкой. Она действительно необыкновенная. Она может видеть таких волшебных существ, которых не видят другие. Кстати, ты обещала мне сегодня рассказать, кого из этих существ ты увидела первым… Продолжить нам не дали. Мадам Пинс, увидев нашу смеющуюся компанию, выгнала нас из библиотеки. По-прежнему настороженная Аббот последовала за нами. Зайдя с девочками в первый попавшийся пустой класс, я наложила чары от прослушивания, не включив туда Аббот. Пока она была мне не нужна. – Девочки, – сказала я. – Чтобы сегодня больше не возвращаться к теме Поттера, давайте один раз каждая из нас выскажет свое мнение – верит она ему или не верит. Лично я верю и знаю, что Сами-Знаете-Кто возродился. – Я верю ему, – просто ответила Лавгуд. – Я хочу верить. Но сначала, мне нужно дождаться ответа тети, – глядя в пол, произнесла Боунс. – Закрыли тему. А теперь, Необыкновенная девочка, кого из невидимых существ ты увидела первым? – Это был фестрал. «Что за фестрал?» – Ты видела фестрала?! – воскликнула пуффендуйка. – Но это ужасно! Они приносят смерть. «Нужно прочитать про фестралов в библиотеке». – Нет. Они не ужасные. Они добрые. И они не приносят смерть. Люди так думают, потому что увидеть фестрала может только тот волшебник или ведьма, который увидел и осознал смерть. – Ты видела смерть? – спросила я. – Моя мама умерла, когда мне было девять лет. Она экспериментировала с заклятиями, и одно заклятие неправильно сработало. Я была рядом и видела, как это произошло. Я вскочила и обняла Лавгуд. – Мне так жаль. «Мне действительно жаль, Необыкновенная девочка. Потерять мать в юном возрасте. Да еще и на своих глазах. Не удивительно, что ты не такая, как все». – И мне жаль, – Боунс тоже присоединилась к объятиям. Поскольку Аббот не слышала нашего разговора, она не могла понять, что происходит. На её лице отражалась куча эмоций. Но мне в этот момент было не до неё. – Ничего страшного. Я уже привыкла. Папа хорошо обо мне заботится. Нашу идиллию пришлось прервать – мой желудок напомнил о себе. Сказывалось действие некоторых зелий. Мне требовалось увеличенное количество пищи, а сегодня у меня был явный недобор. – Боунс, ты мне обещала показать хогвартскую кухню. Необыкновенная девочка, а ты там была? Пойдем вместе. Я сняла противопрослушивающие чары, и пуффендуйка повела нас на кухню. По пути мы стали рассказывать друг другу о своих семьях. Оказалось, что отец Полумны Лавгуд – Ксенофилиус Лавгуд – владелец и главный редактор «Придиры». «Так вот почему ты утром читала этот журнал. Поттер, а ты не так прост, как кажешься. Пока тебя поливает грязью одно печатное издание, ты навел мосты к другому!». Он несколько раз бывал в экспедициях по поиску волшебных существ. Три раза брал с собой свою дочь. Боунс была полукровкой и жила с родителями. Многие её родственники погибли в первой магической войне. После того, как Пожиратели смерти убили её дядю вместе со всей его семьей, включая маленьких детей, родители Сьюзен Боунс спрятались в маггловском мире при помощи родственников матери, там Пожиратели смерти не смогли их найти. Из родственников её отца осталась только её тётя Амелия, которая работает в Министерстве. «Я знаю, где и кем она работает». Мне тоже пришлось рассказать о своей семье. Конечно, я в своем рассказе не касалась семейных тайн, включая информацию о месторасположении Гринграсс-эстата. Посторонние волшебники считают, что наш дом находится на севере Англии, то ли в Камбрии, то ли в Нортумберленде. У нас действительно есть в Камбрии владения, но они используются в качестве сельхозугодий. Кухня оказалась в одном из подземелий Хогвартса, спрятанная за большим натюрмортом с веселыми фруктами. Боунс пощекотала нарисованную грушу, та захихикала и превратилась в зеленую ручку, с помощью которой можно было открыть проход. Когда мы заходили внутрь, я оглянулась и не увидела Аббот рядом. Видимо, убедившись, что её подруге ничего не угрожает, она отстала от нас. Увидев Питтса, я попросила принести мне что-нибудь поесть. Домовики тут же накрыли для нас стол. Пока я утоляла свой голод, Необыкновенная девочка осматривала помещение кухни, знакомилась с домовыми эльфами Хогвартса, расспрашивая их обо всем подряд. Видимо вчерашнего общения с Твинком было недостаточно для удовлетворения её любопытства, и ей было все интересно. У Боунс тоже не было домовиков, но она была на кухне уже не первый раз, поэтому сидела рядом со мной. Мы с ней непринужденно болтали, рассказывая друг другу о своей жизни до поступления в Хогвартс. Когда мы, стоя в вестибюле Хогвартса незадолго до комендантского часа, расставались с девочками, мне было уже понятно, что для Боунс я стала, если не подружкой, то, как минимум, приятельницей. А Необыкновенная девочка уже считала меня своим другом. «Можно спокойно подумать о том, как приступить к следующему пункту – сблизить их с Поттером. Конечно, лучше по отдельности – так будет надежней. А они сами притянут меня к нему!»*****
На завтрак в Большой зал мы поднимались вместе с Булстроуд и Дэвис. – Что с тобой случилось, Гринграсс? Ты предпочитаешь нашему общению когтевранок и пуффендуек? – Ты снова нарушаешь неписанное правило Слизерина – вне факультета держаться вместе. – Не думала, что сплетни в Хогвартсе распространяются так быстро. Прошла только ночь, утро еще толком не наступило, а вы уже в курсе событий, произошедших десять часов назад. – Ты подтверждаешь, что все так и было? – Если вы все уже знаете, зачем скрывать? Дэвис, ты же сама говорила, что полезно иметь много друзей. – Они твои друзья? – Это им так кажется. Для меня они – полезные связи. – Чем же они полезны? – Булстроуд, я не настолько наивна, чтобы раскрывать все карты. Мы были уже недалеко от входа в Большой зал, когда нас, чуть не задев, обогнал Бут – симпатичный сокурсник с Когтеврана. «Может потренируюсь на нем? Заодно отвлеку соседок по спальне от опасной темы». – Молодой человек! Вы всегда так невежливы с дамами? Он даже не отреагировал. Видимо, не понял, что обращаются к нему. – Эй, Бут! Я к тебе обращаюсь! Бут обернулся и взглянул на нас вопросительно. – Э-э… – Тебе повторить вопрос? – ласково спросила я. – Д-да… Если можно… Я не слышал… О чем вы… – Ты всегда так невежлив с дамами? – все также ласково повторила я вопрос, похлопав немного ресницами. – Я-я… Из-звините… П-привет, – промямлил Бут. – Извинения приняты. А теперь пропусти нас, не загораживай проход, – нежно, сделав наивный взгляд и выпятив грудь вперед, произнесла я. Бут в замешательстве отодвинулся в сторону, давая нам пройти. Войдя в Большой зал, мы втроем рассмеялись. – Что это было, Гринграсс? – Для того, чтобы поставить человека на место, не обязательно надо быть грубой или жесткой. Иногда мягкость и нежность могут быть эффективней и гораздо опасней. – Мне следует поучиться у тебя. – Разумеется, Дэвис, – сделав каменное лицо, строгим голосом ответила я. – Но учти, я строгая учительница. Я села за стол лицом к столам других факультетов. Необыкновенная девочка уже завтракала. Мы с ней приветливо улыбнулись друг другу. Поттер тоже был здесь. Когда вошла Боунс, он встал из-за стола и подошел к ней. О чем они говорили, было неслышно. Но это и так было ясно – он извинялся за прошлый вечер. «Ну, что ж, Поттер, хоть какое-то воспитание у тебя есть – ты все-таки извинился». Пуффендуйка слушала его, опустив свой взгляд. Однако, когда Поттер закончил говорить, она подняла глаза, кивнула, улыбнулась ему и что-то в ответ произнесла. Теперь уже пришла пора Поттера смущаться. В остальном, завтрак проходил для меня спокойно. Дэвис с Булстроуд меня не беспокоили. Им хватило с утра впечатлений, полученных от меня. Единственное, чем они поинтересовались, когда наша семейная сова принесла мне почту, от кого письмо? Письмо было от папы. Он сообщал о том, что единственный Лавгуд, о котором он знает, и у которого есть дочь в Хогвартсе – это Ксенофилиус Лавгуд, владелец журнала «Придира». Но это было мне уже известно. Так же папа был уверен, что профессор Амбридж – это та самая первый заместитель министра магии. Потому что сейчас она отсутствует в Министерстве, и в ближайшие несколько месяцев её в офисе не ожидают. Папа охарактеризовал её, как цепного пса, верного действующему начальству независимо от того, насколько его политика отличается от политики предыдущего. По словам папы, она нетерпимая и предубеждённая, с несколько садистскими наклонностями, хотя её добросовестное отношение к работе и «виляние хвостом» перед начальством, а также хитрость и беспощадность, с которыми она присваивала себе чужие заслуги, позволили добиться высокого поста. Долорес Амбридж – очень властная личность, и все, кто бросал вызов её авторитету, так или иначе, пострадали. «Весьма интересная и опасная особа». Про Грюма папе было известно только то, что он был хорошим аврором, но сейчас вышел в отставку. Про Люпина ему также было мало, что известно, кроме того, что он оборотень (и то из газет) и преподавал у нас в позапрошлом году Защиту от темных искусств. В аврорате не подтвердили информацию о том, что кто-то охраняет Поттера. Папа пообещал, что продолжит собирать информацию о Грюме и Люпине, но не гарантировал, что это произойдет быстро. «Они пока могут подождать».*****
Во время обеда, прежде чем сесть за свой стол, я прошла мимо стола Когтеврана так, чтобы Бут меня увидел. Подойдя поближе к нему, я сделала невинное лицо, поймала его взгляд и улыбнулась ему. После чего, выпятив свою филейную часть, развернулась и направилась к столу Слизерина. Эти манипуляции не прошли мимо Дэвис. – Ты пытаешься заигрывать с ним? – Всего лишь отрабатываю навыки флирта. – Это было слишком прямолинейно. Ты его только смутила. Этим ты только оттолкнешь его. Вряд ли после такой откровенной пошлости он «клюнет» на тебя. – Не узнаем, если не попробуем. – Ну, ну.*****
Уход за магическими существами сегодня у нас проходил совместно с Гриффиндором. На уроке мы должны были изучать лукотрусов. Поттер в открытую поинтересовался у профессора Граббли-Дерг этим полувеликаном Хагридом. На что получил резкий отпор со стороны профессора, а также очередную порцию насмешек от Малфоя. Это вновь привело Поттера в ярость. Со злости он так сжал лукотруса, что тот в отместку сильно исцарапал своими острыми пальцами его руку, оставив две длинные глубокие раны. У меня был с собой Экстракт бадьяна, но я не могла пока в присутствии сокурсников-слизеринцев подойти и обработать его рану. Пока я не стала официальной помощницей мадам Помфри, это было небезопасно. Вся эта ситуация напомнила мне о том, что мадам Помфри до сих пор не назначила мне дату экзамена. «Неужели профессор Снейп забраковал мои зелья?»*****
После ужина у меня опять была назначена встреча с Боунс и Необыкновенной девочкой. На этот раз, чтобы не нарушать неписанных правил Слизерина, я с собой взяла сестренку. Мы договорились с ней, что она в это время будет в библиотеке заниматься домашними заданиями за другим столом. Затем мы вместе спустимся в гостиную Слизерина. Когда мы с Асторией вошли в библиотеку, Лавгуд уже ждала нас. Я нашла на полках книгу «Фантастические звери и места их обитания» и подошла к ней, собираясь обсудить фестралов. Боунс в этот раз пришла одна, без Аббот. Видимо, последняя убедилась в искренности моих намерений. Когда пуффендуйка села за наш стол, я наложила чары от подслушивания, поздоровалась и сходу спросила: – Ну, рассказывай, что у вас с Поттером было утром? Он ушел от тебя в явном смущении. – Он подошел ко мне и извинился за вчерашнее. – От этого не смущаются. – Ну-у, я сказала, что хочу верить ему, что боюсь возвращения Сами-Знаете-Кого, но не верю тому, что пишут в газетах. Я сказала, что он не такой, не Мальчик-который-выжил, а намного лучше. – Я тоже сказала, что верю ему, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился, и я верю, что он дрался с ним и спасся, – вмешалась Необыкновенная девочка. – Когда ты успела? – удивилась я. – У него была Гербология после нас. Мы там встретились возле теплиц, и я громко об этом заявила. Девочки из его курса смеялись надо мной, но мне было все равно. – Ты такая смелая, Полумна, – восхищенно произнесла пуффендуйка. – Ты тоже можешь быть такой, Боунс, – сказала я ей. – Мне кажется, мы могли бы заняться тренировками твоей смелости и уверенности. Только не перепутай смелость с безрассудством. – Ты хочешь учить меня смелости? – Да. Только не учить, а тренировать. Не обижайся, но тебе явно не хватает уверенности в себе. Для начала мы займемся тренировками контроля за эмоциями. Согласна? – Ты хочешь, чтобы она стала «ледяной принцессой», как ты? – неожиданно вмешалась Необыкновенная девочка. – Нет, конечно, – рассмеялась я. – Боунс, ты хороша живой, а не «ледяной». Контроль над эмоциями нужен для того, чтобы ты почувствовала уверенность. После того, как ты почувствуешь уверенность, и после того, как ты поймешь, что у тебя есть, кого и что защищать, ты станешь по-настоящему смелой. – Я согласна, – тихо ответила пуффендуйка. – Необыкновенная девочка, ты тоже можешь присоединиться к тренировкам, но не как ученица, а как тренер. Ты сама по себе уже уверенная в себе и смелая девочка. Ты не принимаешь близко к сердцу то, что о тебе думают окружающие. Я бы с удовольствием потренировалась у тебя. – Ты так считаешь? – Я это вижу и знаю, подруга. Лавгуд покраснела. – Хорошо. – Тогда нам надо найти помещение для тренировок. Мы будем встречаться там после ужина и тренироваться один час в день. Необыкновенная девочка, у нас с Боунс из-за подготовки к СОВ в этом году очень мало свободного времени. Ты не могла бы заняться поиском нужного помещения? А пока мы будем собираться в том классе, где мы сидели вчера после того, как нас выгнала мадам Пинс.*****
Мы возвращались из библиотеки в подземелье Слизерина вдвоем с сестренкой. – Наболталась, Дафна? – Ты о чем? – Сегодня в библиотеке ты так много говорила. Ты не давала своим собеседницам даже рта открыть. Постоянно на них давила. Так можно «перегнуть палку». – Ты что подслушивала? – Нет. Это и так было видно. – Не беспокойся. Я не «перегибаю». Дрессировка Боунс идет по Плану. Даже быстрее Плана. А Необыкновенная девочка никогда не имела друзей, поэтому она готова смириться с некоторым давлением. Тем более, внешнее давление на неё, практически, не действует. Я немного давила на неё, чтобы показать Боунс, кто главный в этой компании. Скоро мне уже не нужно будет так давить, как сегодня. – Ты называешь Лавгуд необыкновенной девочкой? – Она действительно – необыкновенная. – Она – странная. – Нет. Необыкновенная! – Не хочу с тобой спорить. – А как у тебя продвигается План? – Если все пошло, как я задумала, то Паркинсон должна была сегодня в гостиной поссориться с Малфоем после ужина. Но меня никто не заподозрит, так как многие видели меня в это время в библиотеке. – Так быстро? Будь осторожна с Паркинсон. У неё хватит ума наложить на тебя проклятие, когда никто не видит. – А еще, я хотела записаться в команду по квиддичу. Но Монтегю даже не допустил меня до проб. – Монтегю? – Да. Он в этом году капитан сборной Слизерина вместо Флинта. Я думала смогу попробоваться на освободившееся место охотника, а Монтегю решил взять Пьюси. Он его уже знает и видел, как Пьюси летает. А на места загонщиков взяли Крэбба и Гойла. Я рассмеялась: – Из них получатся самые жестокие загонщики. А выйти на поле в качестве ловца тебе нельзя – потенциальный жених сильно обидится. Ты нашла выход? – Монтегю обещал провести пробы на запасного игрока. Хоть и в качестве запасного игрока, но тренироваться с Драко будем вместе. – Учти, я буду болеть за Слизерин только в тех играх, в которых ты будешь выходить на поле. – Я и не рассчитывала на это. А в остальных играх? – Нейтралитет, чтобы не злить своего. Кстати, о тренировках. Я знаю, что факультетские команды по квиддичу следят друг за другом. Поэтому тебе не составит труда узнать расписание команды Гриффиндора. – Хочешь видеть, как твой тренируется? – Не помешает знать расписание, чтобы планировать свои действия. А что у тебя с остальными пунктами Плана? – Сначала проверим, что произошло сегодня. А у тебя всё по Плану? – На всё не хватает времени. Нагрузка из-за подготовки к СОВ уже высокая. За Чанг проследить нет ни времени, ни возможности. А это я еще не занята у мадам Помфри. – Может тебе просто сбавить обороты? – Как только войду в его круг общения.