***
Она просто хотела зажить спокойной жизнью, в мире без титанов вместе со всеми. Хотела тихой, мирной жизни. Вот только, о такой жизни можно лишь мечтать, с их то положением. Все они сейчас находятся на грани жизни и смерти. Они понимали, что один неверный шаг — и они все мертвы. Не останется никого, кто мог бы защитить граждан, которые так и дрожат перед лицом смерти. Не было ни одного человека из той толпы, что с трепетом и волнением в груди ждал их скорейшего возвращения. У них были лишь они сами. Никто больше. У Райнера была Мама, которая говорила, сидя на земле и стирая слёзы: «Что же… Я за мать такая…». У Энни был отец, что тоже очень переживал. Он сидел, пытаясь успокоить миссис Браун. Он ещё давно понял, что не тому учил свою дочь. Однако, было слишком поздно для сожалении. Если она не вернёться домой — он больше никогда не увидит её. Даже тело без признака жизни не узрит. Если говорить про Разведчиков — у них никого не осталось. Разве что Мама Жана. Если бы только Саша была жива, её бы тоже можно было упомянуть. Но её больше нет с ними, она просто растворилась, словно в туман. Всё же, она осталась в их воспоминаниях. Воспоминаниях — которые никогда не будут забыты.***
— Микаса, — раздался чей-то до боли знакомый голос. — Просыпайся. Ты простынешь, если будешь сидеть тут так. Девушка медленно открыла глаза. Перед ней стоял он. Столь размытый, но вроде четки силуэт. Он мягко держал её за плечи, пытаясь разбудить. — Хм? Эрен…? — немного не понимая всей ситуации произнесла Аккерман. — Как давно я сплю? — Похоже, ты сильно устала, — начал заносить дрова парень. — Мне как будто… — зевнула Микаса. -… Снился очень долгий сон. — Предлагаю остаток дня просто отдохнуть, — улыбнулся уголками губ Эрен. — Рыбу я поймал большую, хватит, чтобы… — он немного опешил. Он удивлённо смотрел на девушку перед собой. Слёзы невольно полились из её глаз. — Микаса… — немного взволнованно начал Йегер. — Почему… ты плачешь? — Что? — она начала в спешке стирать выступившые слёзы. — Даже не знаю. Мне вдруг подумалось, правильно ли это… Что я сейчас здесь. — Ну, ничего уже не поделаешь, — Эрен встал с места и повернулся к Аккерман. — Что? — Мы ведь с тобой бросили всё и, сбежали сюда, — опустив голову проговорил парень. — Война с Марли закончилась два месяца назад. И совсем скоро начнётся вторжение на Парадиз. Микасе вдруг стало больно. Сердце кольнуло. Она переживала за своих друзей. Переживала, что они могут пострадать… — Теперь у нас всех один выход — бежать, либо умереть, — продолжил Эрен. — Армин наверняка ночами не спит, разыскивая нас. Я… Не мог обречь Хисторию на адские муки. Продолжать это бесконечное смертоубийство… Но и решится на уничтожение всего человечества за пределами острова тоже не смог. Взгляд у парня был грустный и изумечнный, он был совсем не готов делать выбор, которое может лишить их головы, ибо же головы всего человечества… — А потому, оставалось только одно — дожить отведённые мне четыре год. Тихо, мирно. Здесь, вместе с тобой. Ведь именно ты, Микаса… — он немного приподнял глаза. — Это предложила. — Да. Прости, знаю, я обещала не говорит об этом… — Аккерман подошла к парню и слегка приобняла его. — А можешь пообещать мне ещё кое-что? — Микаса взглянула на Эрена. — Когда я умру, выброси этот шарф… У тебя впереди долгая жизнь. Забудь обо мне, стань свободной… Взгляд Аккерман стал мрачнее и грустнее, после его слов. Но она была готова сдержать обещание, это она понимала. — Пожалуйста, Микаса. Забудь обо мне… — испуская последний вздох, проговорил Эрен.***
Титаны убивали друг друга, оставляя после них лишь жалкие останки. Райнера выломали челюсть, рвали глотку, ломали конечности. Энни выкололи глаз, растягивали тело, как могли. Неразумные титаны просто поедали тех, кто был в своём уме. Однако то, что жизни людей в этих гигантах всё равно в опасности, заставляло чувствовать себя слабой. Микаса уже не могла терпеть смертей. Всё, что она видела в своей жизни — смерть. Не было ничего, что заставило бы её сердце трепетать. Был один человек, но он находится на грани того, чтобы уничтожить всё человечество. — Прости, — тихо произнесла Аккерман, глядя куда-то в пустоту. — Но я не могу. Она достала свой излюбленный шарф, что так долго носила, не снимая. Надев его на себя, она направилась прямиком к пасти огроменного гиганта. — Эрен во рту титана. Я это сделаю, а вы прикроете меня, — обратилась она Армину и Леви. Они кивнули и последовали за ней. Выломав передние два зуба, она влетела в пасть к титану. Войдя туда она увидела совершенно безразличное и спокойное лицо Эрена. Сначала, он смотрел куда-то в пустоту, но позже повернулся на неё. Немного опешив, Аккерман всё же сделала это. Один удар клинком и, голова с плеч спала. Аккерман аккуратно взяла уже отрубленную голову в руки и, поцеловала его. — Счастливого пути, Эрен… — поцеловав парня на прощание, прошептала девушка. Щеки неприятно заныли от выступившых слёз. «Прощай, Эрен…»***
Сидя возле одинокого дерева на холме, девушка с короткими, чёрными как смоль волосами и с красным, уже старым шарфом, смотрела на могилку самого дорогого человека в своей жизни. — Эрен, скоро придут остальные. Ты счастлив? — тихо говорила она. Сидя в тишине и в одиночестве, она могла размышлять обо всём на свете, рядом с ним… Микаса и не заметила, как на щеках образовалась мокрая дорожка. Одинокая слеза капнула на её шарф. Она только сейчас осознала, что чувствовала к нему на самом деле. Это было совсем не «семья», а нечто большее. То же чувствовал Эрен. Когда на его вопрос: «Кто я для тебя?» Она ответила: «Ты — моя семья», ему невольно стало грустно. Он сам немного не понял, почему стало так грустно. Все люди осознают ценность, после потери. — Я не хочу умирать! Хочу остаться с Микасой… Со всеми вами… Так было в воспоминаниях Армина. Это объясняло всё его поведение до этого. Она была вовсе не безразлична для него. Он не ненавидел её, как он сказал в их последнем разговоре. «Пожалуйста, будь счастлива, Микаса…»