***
Сырая земля неприятно холодила левый бок девушки. Голова еще болела, но других повреждений слизеринка не ощущала. Майский ветер пробирался под изорванное платье, но девушка подавила пробирающую дрожь. Пожиратели могли воспринять это как страх, что привело бы к излишнему вниманию. Бегло посмотрев по сторонам, Катерина увидела своих родителей. Они были в сознании, но даже их потрепанный вид, не выдавал и толику страха. На лицах старших Эверштаймов нельзя было прочитать ничего, кроме холодного спокойствия. Они держались так, как обычно про них говорили люди, не знакомые лично с дворянами. Спустя некоторое время к Пожирателям присоединились, не кто иной как, Беллатриса Лестрейндж, и, что удивило юною Эверштайм, сам Темный Лорд. Внезапно стоявший рядом Пожиратель схватил девушку за волосы и потащил к Лорду. Голова просто трещала от такого обращения с волосами, а отголоски недавней боли от непростительных судорогой проходили по всему телу, буквально, парализуя девушку. Никто не видел и не знал, какие усилия Катерина прикладывала в тот момент, чтобы не взвыть от боли. “Наконец пытка закончилась,” – подумала ирландка, но в тот же миг Темный Лорд будто бы прочитал ее мысли. Его глаза заинтересованно блеснули, а ухмылка перекосила его и без того ужасающее лицо, так что девушка не смогла сдержать чувства отвращения к этому существу. Сбоку от себя она услышала сдавленный стон боли и неосознанно обернулась. То, что Эверштайм увидела, повергло ее в шок и ужас. Фэшиар Эверштайм, ее отец, учивший свою дочь, как спасаться от всех заклинаний, даже непростительных, сейчас стоял на коленях. Лицо его было белым, как только что выпавший снег. Ничто не выдавало его напряженного состояния, кроме крепко сжатых губ и маленькой полоски крови на подбородке. Страх прошелся холодными щупальцами по спине Катерины, стоило ей вновь повернуться в сторону Лорда, которого ситуация скорее забавляла, нежели приносила какое-то удовольствие. – Здравствуй, Катерина Эверштайм, – после его тихих и немного шипящих слов голова девушки отдалась новой волной боли. Вся ее жизнь была просмотрена за несколько минут, Темный Лорд не щадил ее воспоминаний, перерывая все, что только можно и нельзя. Последнее, что она помнила в тот “памятный” вечер, было холодное прикосновение Лорда, стирающее ее слезы и его слова: “А ты занятная, Эверштайм…” А дальше темнота.***
Погода сегодня не радовала никого, пожалуй, кроме самой Эверштайм. За окнами шел дождь, тяжелые тучи нависали над Хогвартсом. Пока рыжеволосая шла по коридорам, многие ученики неохотно и сонно перетекали в зал, плавно заполняя его. Какие же они все беззаботные! Кто-то смеялся с шуток друзей, кто-то все еще пытался проснуться, а кто-то мчал на всех парах на завтрак. Невольно эта картина напомнила девушке ее прошлое в Дурмстранге. Время, когда у нее еще были близкие друзья, когда она могла без боязни и внутренних притязаний свободно говорить. Теперь же вся ее яркость превратилась в мглу. Любой разговор Катерина быстро и четко разбирала и корректировала прежде, чем что-либо сказать. Конечно, если бы она могла честно сказать, то призналась бы, как мучительно и отвратительно порой молчать и сдерживать слова. Как только Эверштайм зашла, она сразу направилась в сторону слизеринского стола. Их ненавидели и боялись до сих пор: в войне погибли многие и многие пострадали. Но как мало людей знало настоящую правду и как много упивалось ложью – было видно сходу. Говорят, историю пишут победители. Но что насчет тех, кого насильно втянули во все это? Что с теми, кто невольно попал не на ту сторону, не желая выбирать кого-то? Об этом история умалчивает. Катерина только тяжело вздохнула. Она сама ничем не лучше этих пресловутых победителей. Она не желала вступать на чью-либо сторону, опасаясь последствий. Но был ли у нее на самом деле выбор? Как только объявился Темный Лорд, девушку стали готовить как одну из его последовательниц, напав на родовое имение и похитив ее. Ее уверяли, что она будет лишь одной из многих таких же. Будет лишь массовкой для приближенных к Лорду Пожирателей. Но что из этого вышло? Она заняла одно из самых лакомых мест подле Лорда, да еще оставаясь инкогнито для всех, кроме Волан-де-Морта. Стоит признать, Эверштайм ненавидели одинаково как Пожиратели, так и Орден Феникса. О ней слагали легенды, вернее сказать не о ней, а о Хэйз. Но никто не знал, кто она и откуда взялась. Никто даже не догадывался о правде. В Хогвартсе девушка стала сенсацией на 5 курсе, когда перевелась. Многие парни бегали за ней, чтобы хотя бы снискать взгляд. Девушки тихо, а кто-то и в открытую, ненавидели. После войны Эверштайм возненавидели за ее побег с семьей в Шотландию. Что, конечно же, была очередная ложь. Мало кто мог сказать больше двух-трех предложений об этой девушке. Она мало с кем общалась, а если и говорила, то только по делу. Своими знаниями Катерина получила звание старосты школы. Конечно, это давало ряд преимуществ, но также и ряд обязанностей. Нельзя было сказать, что это радовало девушку, сама она редко проявляла хоть какие-то эмоции на людях. Но каждый раз, сохраняя безэмоциональность, Эверштайм собирала все новые осколки самой себя. Холодное помещение мрачного Малфой-мэнора, большой круглый стол, за которым сидели они. Как бы не было мерзко девушке, она продолжала стоять по левую руку от Лорда. Пожиратели с интересом разглядывали темную фигуру, облаченную во все черное: с черным платьем в пол, черными перчатками, темно-серебряной маске на лице и такого же цвета палочкой, которая висела у нее на поясе. Над столом в помещении была подвешена очередная грязнокровка, кровь которой крупными каплями падала на отполированный стол и растекалась в разные стороны. Лорд наслаждался лицами его соратников: кто-то явно боялся, кто-то еле сдерживал свои эмоции за маской преданности, кто-то откровенно скучал, рассматривая все вокруг. Наконец насладившись видом, Лорд произнес. — Нагайна, ужин, – змея плавно и бесшумно проползла по гладкой поверхности и резко напала. Раздался последний крик замученного человека, после чего он неподвижно замер. — Добрый вечер, друзья, – после приветствия была небольшая пауза и он продолжил. – Сегодня я хочу вам представить нашего нового Пожирателя Смерти. Она получила метку и прошла обучение у Беллатрисы. Лестрейндж разразилась сумасшедшим смехом, пока другие с интересом и неким презрением возрились вновь на новенькую. Кто-то особо умный решил отличиться и покопаться немного в голове у Катерины. — Пошел вон, – слова вылетели прежде, чем девушка успела подумать о них и о том. где и с кем она была. Температура воздуха заметно снизилась, запахло морозом. Ее голос раздался в полнейшей тишине слишком резко, глухо, с нотками шипения. Если бы она умела испепелять людей взглядом, то того мага уже не было бы в живых. Но Катерина тут же мысленно себя одернула, нужно держаться, ей не за просто так дали это место среди “элиты”. Нужно продолжать играть свою роль и тогда, возможно, у нее появится шанс медленно и мучительно отомстить им. “Вряд ли Лорд позвал бы на собрание, на котором пытал бы при всех. Хотя о чем я? Темный Лорд может делать все что только хочет, вряд ли кто-то будет против,” – быстрая мысль проскочила в голове у девушки. Многие присутствующие сравнивали Пожирательницу со смертью, не хватало лишь длинной косы и можно было слагать новые истории ужасов. Темный Лорд рассмеялся на представление, которое устроили его подчиненные, и даже несколько раз похлопал в ладоши. Но также быстро его настроение из веселого перешло в агрессивное. — Будьте аккуратны. Она, – он показал на девушку, стоящую рядом с ним, – отличный легилимент. Не стоит лезть к ней в голову без ее на то согласия. Лорд незаметно подал знак принести еще один стул, поставить возле себя и после проговорил. — Добро пожаловать, Хэйз, – и взглядом показал, что Эверштайм может сесть, после чего собрание продолжилось. Но это имя, как и предупреждение Лорда надолго осталось в головах Пожирателей. Никто так и не заметил, но Хэйз не сводила взгляда с Драко Малфоя. Эта фигура за столом была неожиданна для нее. Но все же в будущем она могла бы как-то использовать это. Чуть встряхнув головой, сгоняя воспоминания, что пришли в голову так некстати, Катерина направилась к своему столу, где сидели и что-то обсуждали Пэнси и Тео, Дафна краснела от слов Забини, а Малфой просто сидел и слушал новости, которые ему рассказывал какая-то девчонка, явно на несколько курсов младше. Еды на столах было как всегда много, но мало кто мог есть нормально – война на всех оставила свой отпечаток. Занимая свое место, девушка почувствовала сочувствующий взгляд с противоположной стороны. Оказалось, это была Гермиона Грейнджер – умная девушка, одна из золотого трио, а еще героиня войны. Эверштайм было все равно, что о ней думают другие. Она на многое насмотрелась за прошлый год и не намерена была хоть как-то реагировать на слухи про слизеринцев и жалостливые взгляды учеников. Незаметно сев около Малфоя, рыжеволосая наложила себе немного еды, налила зелёный чай, наколдовала льда, и приступила к трапезе. Девушка уже хотела взять в руки приборы, как вспомнила, что для Хогвартса она левша, хотя на войне всегда была правшой. Мысленно стряхнув наваждение, Катерина взяла себя в руки. — Он придёт скоро. Ты должна быть готова к войне. Помни всё это только ради тебя, – спокойный голос прервался криком боли, правая кисть была сломана, каждый палец раздроблен. – Это тебя ожидает, если ты не научишься быть совершенно другим человеком. Помни, никто не должен знать, кто ты на самом деле. Тебя не должны вычислить... Это все ради тебя, помни это... Действительно, девушка помнила, но не понимала. Её научили говорить с ирландским акцентом, хотя она прекрасно владела английским. Из неё сделали левшу, мучили непростительными, чтобы потом было легче в армии Лорда. Это принесло плоды. Когда Беллатриса занималась её подготовкой, Катерина стойко выдерживала все её наказания, гордо именуемые обучением. Однако никто не знал, как её ломали эти действия изнутри. Никто не слышал, как по ночам она беззвучно кричала. Никто не видел, как каждый день она буквально заставляла себя вставать с кровати и продолжать жить. Никто не знал, как давно она ходит по тонкому лезвию между безумием и отчаянием. Но она продолжала жить ради своей цели - найти родителей и брата. Такие мысли сильно угнетали. Аппетит пропал, поэтому допив чай, девушка решила также тихо покинуть Большой зал и отправиться на первый урок, которым по расписанию была история магии.***
По расписанию стояла всеми не любимая история магии. Не потому что история никому не нравилась, а чистокровные да и многие полукровки изучали ее еще до школы, а потому что преподаватель нудно лекцию за лекцией читал, да так, что самые ответственные и дисциплинированные ученики невольно засыпали. Урок проходил на первом этаже – не все кабинеты смогли привести в первоначальный вид после войны. Небольшая группа слизеринцев стройным рядом заняла свои места следом за гриффиндорцами. В этом кабинете все было непривычно: столы и стулья стояли здесь вдоль стен, таким образом, ученики смотрели на освобожденный центр комнаты. Первый раз увидев этот кабинет, рыжеволосая подумала о чарах, которым учили в схожей внутренней обстановке. Когда все расселись и монотонный гул, доносившийся преимущественно со стороны львов, исчез, профессор Бинс неожиданно всех удивил. — Сегодня я бы хотел поговорить с вами о войне, которая задела многих и принесла в наши жизни не самые лучшие воспоминания. Давайте рассмотрим военные действия с точки зрения истории и хронологии. Мистер Малфой, расскажите нам, как всё было на стороне Пожирателей. После этого небольшого, но тем не менее запоминающегося начала, многие впали в некоторое замешательство. И если кто-то понимал, что профессор – привидение и у него вряд ли кто-то пострадал из родных в прошлый год, то другие начали перешептываться. Постепенно гул начал нарастать. Однако так же быстро он сошел на нет, стоило слизеринцу начать говорить. Драко совсем не заинтересованно оглядел учеников. Ему не хотелось вообще хоть как-то участвовать на уроках, мыслями он был не в Хогвартсе. — Темный лорд жил у нас в Малфой-мэноре. Каждый день он подвешивал своих жертв над столом и медленно убивал их. Все Пожиратели были вынуждены смотреть за мучениями маглорожденных. Кровь медленно растекалась по всему столу, — Малфой остановился, любуясь лицами людей, он не горел желанием рассказывать, что было там на самом деле, поэтому планировал поведать только о чем-то отвратительном, чтобы всем было противно. Ещё раз окинув однокурсников быстрым взглядом, он продолжил. В кабинете стояла тишина, что было даже слышно, как Невилл неуклюже попытался придвинуться к учебнику. — Была одна Пожирательница Смерти, – Малфой ненадолго остановился, что-то обдумывая. – Лорд звал ее Хэйз. Она всегда выполняла все задания идеально. Никто не знал, кто она и откуда. Просто появилась на одном собрании. Ходила всегда в черном, лицо было закрыто маской. О ней ходили слухи, но среди Пожирателей многие ее боялись и не смели даже подходить. Был у нее отряд своих подчинённых, но о них мало кто, что знал, — парень замолчал, и учитель решил предоставить голос Теодору Нотту, хотя тот и не смог рассказать что-то, чего не знали другие, но чувства друга разделял.Слышишь... Как интересно. Они ведь даже не подозревают...
“Черт. Только бы не снова. Только не сейчас. Терпи, Эвери. Просто терпи,” – Эверштайм была сама не своя. Но она не могла попасться сейчас, поэтому стиснув зубы, опустив голову еще ниже к учебнику, она мысленно читала мантры. Чуть позже спросили и Пэнси, и Блейза. А потом преподаватель, выдохнув с облегчением, что со стороны казалось более чем комично, перешёл к гриффиндорцам. — Ну, кто хочет нам что-нибудь рассказать от стороны Ордена?Молчат. И ты тоже. Почему ты молчишь?
Напряжение витало в воздухе, придавливая к земле. И только одна рука поднялась в воздух, сопротивляясь всей этой атмосфере. Преподаватель решил поднять тему второй магической войны, как будто бы не замечая, какими опустошенными и печальными были взглядов учеников. Грейнджер начала свой рассказ, переходя от события к событию. Она рассказывала про войну от стороны победителей. Но также отметила, что была такая некая Хэйз. Но, к сожалению всех, ей нечего было добавить. В какой-то момент Драко перестал слушать гриффиндорку. В голове промелькнул образ правой руки Темного Лорда. Та самая Хэйз. После очередного урока у Беллатрисы, Малфой лежал на холодном полу мэнора. Мышцы болели, но сильнее всего его ломало изнутри. Если бы только Лестрейндж не лезла в самую глубь его воспоминаний, пытаясь таким образом научить Драко сопротивляться ментальной магии извне, он бы не думал о смерти сейчас. Какой смысл вообще в этом всём? Почему именно он должен был выполнить миссию Лорда? Почему он всё ещё это терпит? Ах да, если он не выполнит миссию, его семья пострадает. Как он сможет дальше жить? Что он должен чувствовать сейчас? Мелкая дрожь пробила спину слизеринца. Он стал медленно подниматься, не замечая ничего вокруг. В это же время по коридору проходила Хэйз. Она должна была передать Лестрейндж сообщение Лорда. Но девушка остановилась на считанные доли секунды. Ее хладнокровная маска дала трещину, стоило увидеть растерянного парня. Пару секунду девушка мешкала, не до конца перенося центр тяжести с пятки черных сапог на носки. Именно в этот момент Хэйз вспомнила себя несколько месяцев назад, как она лежала на холодном полу темницы, разбитая, одинокая, разрушенная и опустошенная внутри. Как ей было больно в те моменты, как смерть казалась решением ее проблем… Хэйз невербально накинула согревающее и успокаивающее заклинания на парня и быстрым шагом отправилась по делам. Ее маска снова была на лице. Она снова стала ледяной леди Хэйз. Она пообещала себе, что больше не будет ему помогать, ведь даже этот маленький акт милосердия может стать ее слабым местом. А как показала практика, любая слабость может стоить жизни. Как только Малфой почувствовал тепло, он оглянулся на приоткрытую дверь комнаты, но успел заметить лишь чью-то темную тень да концы белоснежных волос. Но как бы не пытался, Драко так и не понял, кто это был. Во время рассказа Грейнджер, Драко смотрел на рыжеволосую девушку, сидящую впереди него и не мог понять, почему ее всегда прямую спину сейчас пробивала мелкая дрожь, а руки, что были под столом сводила судорога. Катерине казалось, что все сейчас обернуться на неё, направят свои палочки и кинут по Круциатусу за каждого убитого человека. Знали бы они, скольких она поубивала на этой чертовой войне, ее бы здесь не было сейчас.Смотри, даже Малфой заметил как ты напряжена.
Выпусти нас. Выпусти на волю. Вспомни. Вспомни как убивала. Сколько раз ты рыдала в подушку после этого? Сколько раз пыталась умереть? Это всё их рук дело. Они виноваты.
Катерине казалось, что все заметили ее странное поведение, поэтому она попыталась взять себя под контроль. Правда, это было тяжело. Сердце продолжало учащенно биться, лёгкие не срабатывали как должны. В глазах всё мелькало и расплывалось, руки тряслись. Метка жутко чесалась, тошнота подходила к горлу, ещё немного и мозг просто отключится. “Потерпи, Эвери. Ты должна отключить эмоции, будет легче.” — слова Нортона, её брата, раздаются в голове, медленно растекаясь по сознанию. “Если будет совсем плохо, считай. Считай секунды, чтобы не задохнуться, делай вдох и выдох на каждые 4.” — и снова его слова, набатом звучащие внутри. Как же ей не хватало его заботливого взгляда, этих пусть и редких, но самых теплых обнимашек, что заставляли тремор спадать на нет.Тебе не убежать от самой себя. Мы тоже часть тебя. Помни это.
— Что ж, военные действия мы обсудили. Вашим домашнем заданием будет вопрос с доски. Если у кого-то остались какие-то вопросы, задавайте. — А правду говорят, что существуют люди наделенные огромным магическим потенциалом с серебряными волосами? – послышался вопрос с конца комнаты. “Раз. Два. Три. Четыре. Вздох…” В кабинете воцарилась тишина. Кто-то шептался о том, что это все выдумка, а кто-то пытался привести аргументы в защиту. “Пять. Шесть. Семь. Восемь. Выдох…” — Прошу тишины, – ученики замолчали, а профессор, устало выдохнув, продолжил. – Да, это правда. В этом столетии по данным Министерства магии не рождались такие маги, но раньше они существовали. Дети, рожденные с серебряными волосами, обладали огромным потенциалом, палочка им не была нужна для колдовства. Но, к сожалению, эти люди не доживали и до 20 лет, на них велась охота. Сначала это были магглы, они не признавали существованию магии как таковой, а считали ее порождением чего-то демонического и порочащего. Потом серебряных магов стали убивать другие маги, как оказалось, их волосы, ногти, кровь несут в себе эссенцию их силы. Зельевары искали способ продлить жизнь, а нашли источник магической силы. Позднее Министерство ввело закон об охране таких магов. “Раз. Два. Три. Четыре. Вздох…” Несколько минут спустя раздался долгожданный звонок. — Что ж, урок окончен. Не забывайте про домашнее задание. “..Выдох…” Эверштайм, закинув свои вещи в сумку, быстро двинулась на выход из кабинета. Выйдя раньше всех, она бросилась в туалет к Миртл. Удивлённые однокурсники смотрели на неё и не понимали, что с ней. Девушка даже не заметила, что шептались не только о ней, но и о Хэйз. Староста бежала, ее волосы в неровном такте разрезали воздух, тишину коридора оглушали звуки каблуков. Многие учащиеся стали выходить из кабинетов первого этажа, но она ничего и никого не видела перед собой. Гнев на окружающих, ненависть на саму себя, бессилие долгих месяцев, отсутствие сна и невозможность показать кому-то эмоции столкнулись в неравном сражении в груди, которую буквально разрывало. Стены, возведённые ее братом, пошли трещинами. Она должна бежать, как можно дальше от всех, иначе быть беде и белые лилии окрасят большой зал в печальном трауре, а ее посадят в Азкабан.Бежишь? Ну беги. Всё бесполезно.
Эверштайм, почти ничего не видя, ворвалась в туалет Миртл, наложила несколько заглушающих и запирающих чар. Затем открыла окно настежь и свежий воздух мгновенно заполнил помещение. Морозный воздух заполнил ее нутро, приводя к хоть какому-то спокойствию. Все еще дрожащими руками Катерина достала пачку сигарет, купленную где-то в маггловском Лондоне, и несколько минут не могла зажечь хотя бы одну. Лёгкие не справлялись, эмоции сплелись в жестокой схватке, сдавливая горло девушки. Но Катерина усилием воли заставляла себя забыть, заглушить всю ту боль, что поднималась внутри. Она отчаянно пыталась закрыть все раны, что жутко кровоточили от одного только упоминания, но это мало помогало. И обжигающие слезы покатились по лицу. Заполнив легкие ядовитым дымом, девушка уткнулась в свои колени, не замечая того, как оказалась сидящей на подоконнике.Посмотри, какой ты стала. Ничего не изменилось. Убийца и есть убийца. Посмотри на свои руки. Они запятнаны по локоть в крови убитых тобой.
“Как же ты меня достала. Я столько месяцев тебя терплю и все твои стенания проходят мимо. Так есть ли смысл продолжать, раз на меня это не оказывает никакого воздействия?” — спустя столько времени ирландка решила всё-таки ответить внутренним демонам и заткнуть их наконец. Просидев в таком положении несколько минут, староста всё же решила вернуться к учёбе. Сегодня ей понадобиться помощь Северуса, поэтому его стоило найти и предупредить о своем визите вечером. Но не успела Катерина обдумать все как следует, как неожиданно в открытое окно залетела белая птица, к лапе которой была привязана записка. “Интересно от кого это?” – девушка проверила наличие заклинаний и только потом аккуратно раскрыла маленький клочок бумаги – привычка выработанная на войне.После уроков. В Выручай комнате.
Д. Малфой.
“Чёрт, вот только Малфоя мне сейчас не хватает,” — Катерина мягко говоря была недовольна. Трудно держать в себе личность тихой и умной ученицы со Слизерина, делать вид, что незнакома с наследником Малфоев, и знать его в другой своей личности. Погладив ворона и поблагодарив, рыжеволосая убрала сигареты, ополоснула лицо в холодной воде, затем привела мысли в какое-то подобие порядка, наложила очищающее заклинание на помещение и направилась на пару по ЗоТИ. Грейнджер стояла за углом коридора и видела, как Эверштайм выходила из заброшенного туалета. Кареглазая всё думала, что ей понадобилось там, и уже строила догадки. Но настроена староста Гриффиндора была решительно. Что такого происходит с девочкой из Дурмстранга? Какую тайну скрывает староста школы? Как с ней связан Малфой? Хотя последнее она понимала, как знакомство чистокровных семей и этим всё объясняла. Но так ли это на самом деле?