Ошибка по-французски

      Три дня после неожиданной новости Криса и Трейси пронеслись мигом. Бет утопала в работе, несмотря на активную помощь Хизер. Ассистентке Бет пришлось не сладко, вместо введения в должность и подробного пояснения инструкций Хизер сломя голову носилась по вопросам свадьбы. Пообещав друзьям устроить свадьбу в малом зале, Бет не учла того, что он уже был забронирован на этот день. Из-за этого пришлось использовать большой банкетный зал и разделить его возводимой стеной, проблемы только прибавились. Строители могли не успеть к концу недели. Ещё и шум в ночное время раздражал особо щепетильных гостей.       — Мисс Олдридж, — ассистентка подбежала к Бет со стопкой листов, отвлекая её от разговора с Мисси, — срочно нужна ваша подпись. Генри передал заказ на субботу, но мы выходим из рамок бюджета.       — Хизер, во-первых, я просила называть меня Беатрис. Во-вторых, подробно, почему мы выходим из рамок бюджета? — Мисси улыбнулась Бет и удалилась.       — Ми… Беатрис, тут заказ по продуктам на два банкета, и ещё Генри хочет привлечь дополнительных поваров, потому что кухня не справится. Им тоже надо платить. — Бет внимательно пробежалась глазами по цифрам, заказу и зарплатной ведомости.       — Всё в порядке, я подпишу. Траты на продукты заложены в авансе от клиентов, а дополнительных поваров мы часто привлекаем при подготовке к большим праздникам. Не паникуйте, Хизер. — Бет улыбнулась и подписала бумаги. — Лучше скажите, что у нас с оформлением на банкете?       — Все макеты в процессе утверждения у мисс Виннер и мистера Эванса. Они пока не дали своего ответа.       — Поторопите их.       — Но…       — Да, Хизер, скажите, что Беатрис попросила думать быстрее. Теперь по делам отеля. Что с сеткой бронирования? Утром смотрела, у нас люксы в минусе на завтрашний день. В чём причина?       — Мисси уже связалась с гостями, они прилетят сегодня вечером и завтра уедут в четыре дня, а следующие гости прилетают в семь вечера.       — Надо предупредить Лили, чтобы номер убрали сразу же.       — Я уже с ней поговорила, горничная будет сторожить их около номера.       — Через пару недель в отель прибудет комиссия, чтобы подтвердить нашу сертификацию. Всё должно быть идеально. Надо починить трубы в номере выше моего, а в одном из президентских проверить вентиляцию: мне кажется, там душновато. Да, и в прачечной починить стиральную машину, её визг слышу даже я.       — Рабочие займутся этим в четверг, всё в порядке.       — Алкогольную карту в баре заменили? Алкоголь. Текила. Хизер, текила! На свадьбу Эванса нужно море текилы. И бурбон… И ещё просекко.       — Алкогольную карту заменили. Текила, бурбон и просекко уже заказаны.       — Отличная работа, Хизер. Вы молодец. — Девушка засияла от похвалы Бет и широко улыбнулась. — Не расслабляемся, ещё много вопросов. Боже, дай нам сил пережить эту неделю. — Бет увидела Антуана, идущего навстречу с распахнутыми руками. — Можете пока идти, я подойду позже. — Хизер кивнула и поторопилась уйти.       — Антуан, рада видеть! — Бет поцеловала француза в щеку.       — Беатрис, ты восхитительна. — Антуан прошёлся взглядом по девушке и в очередной раз заставил покрутиться вокруг себя.       — Вы всегда так говорите.       — Я всегда говорю правду. Прогуляешься со мной?       — Рада бы, но не могу, дел уйма, ничего не успеваем.       — Тогда один единственный вопрос: твой детектив не арестует меня? — Беатрис рассмеялась.       — Что вы имеете в виду?       — Знаешь, наша последняя встреча пару дней назад. Мне кажется, он приревновал.       — Себастиан такой, но не переживайте, в наручниках вас отсюда точно не выведут. - Они рассмеялись.       — Тогда не буду задерживать. Кстати, не получил от тебя ответ по макетам.       — Совсем забыла. Давайте завтра встретимся и детально обсудим, есть предложения к некоторым изменениям.       — Буду ждать. — Бет проводила Антуана до двери и направилась в ресторан, чтобы посмотреть план рассадки гостей на грядущих мероприятиях.       Весь день проходил в суете, и иногда Беатрис сама поражалась, как много задач можно решать одновременно. Не без помощи Хизер, которая ходила за ней хвостом и задавала разного рода вопросы, отвлекая от собственных мыслей. Антуан оказался прав: Себастиан ревновал до жути, до почернения в глазах и скрежета зубов. Бет находила объяснение и этому. Встреча с Кристен заставила почувствовать то же самое. Для Олдридж это казалось странным, в некоторой степени омерзительным. Она всегда думала, что Стэн крайне избирателен в плане женщин. Но почему-то не учла тот факт, что любому мужчине нужно выпустить пар. А точнее - сперму.       В глазах Бет Себастиан виделся по-другому. Он не мог просто так спать с женщиной без любви, но, как оказалось, на самом деле — всё возможно. И даже такой идеал, как Стэн, имеет изъяны.       По обыкновению, Бет выходила из отеля уставшей, не только физически, но и морально. Работа отнимала все силы, но как только она увидела Себастиана в фойе с охапкой гортензий белого и нежно-голубого цветов, вся усталость прошла. Она подошла к детективу и нежно поцеловала его в щеку, от чего Себастиан не сдержал улыбки.       — Привет, это тебе. — Он протянул букет. — Хотел порадовать, у тебя сумасшедшая неделя.       — Спасибо, и снова гортензии.       — Снова? — Стэн нахмурился.       — Пойдём, расскажу. — Бет взяла его под руку, и они вышли. В целом, они стали более раскованно вести себя на публике. Олдридж не стеснялась брать его за руку в отеле, их отношения до сих пор обсуждал персонал «Монтгомери Пэлас», ходили разные слухи, чаще — недостоверные, но это мало кого беспокоило. Себастиан в свою очередь отодвинул всепоглощающий страх на задний план и спокойно гулял с Беатрис на выходных, приезжал в отель на обеденный перерыв и забирал её после работы. Простые прелести жизни вновь открылись для Стэна, и он радовался всей душой.       — Так что ты хотела рассказать?       — Трейси хочет видеть на свадьбе только гортензии, ничего больше. Я разговаривала с ней сегодня, и кажется, в Нью-Йорке скупили все гортензии. Их просто нет. Придётся разбирать эти на лепестки и делать гербарий.       — Я подумал, что тебе не понравилось.       — Что ты! Они прекрасны, спасибо тебе огромное.       — Не пойму, к чему такая спешка? Они же хотели пожениться зимой.       — У них будет ребёнок, — шепнула Бет, будто боялась быть кем-то услышанной. Себастиан округлил глаза. Она заговорщически закивала, прильнув к его плечу.       — Неожиданно. Молодец Эванс.       Вечера Себастиана и Бет довольно однообразны, но всегда полны эмоций. Бет неожиданно для себя узнала, что Стэн любит готовить, и они вместе пристрастились к готовке ужинов каждый вечер. Бет даже перестала заказывать еду в ресторане, потому что знала, что вечером её ждёт что-то вкусное, приготовленное совместными усилиями. И нередко в процессе они могли быть измазаны соусом или засыпаны мукой с ног до головы. После того, как она бросила фразу: «Мужчины, которые умеют готовить — безумно сексуальны», — Стэн радовал её чаще. В один из вечеров Беатрис насильно потащила Себастиана на выставку архитектуры и дизайна, поначалу он скучал, смотрел по сторонам и зевал. Но под пристальным взглядом Олдридж подчинился и вместе с ней разглядывал экспонаты. Это захватило Себастиана настолько, что весь следующий выходной он гуглил разные здания Нью-Йорка и рассказывал Бет необычные факты.       Интересом Стэна, помимо бесконечной работы, являлась стрельба в тире. И Себастиан пообещал устроить Бет свидание. Не романтично, но жажда интереса отодвигала романтику на второй план. Она с нетерпением ждала этого дня.       — А ты задумывалась? — Беатрис стояла рядом с Себастианом, пока он мыл посуду, а она вытирала тарелки полотенцем.       — О чём?       — Хочешь ли ты детей? — спросил Стэн. Бет глубоко вздохнула, потупив взгляд.       — Не знаю, это сложный вопрос. Нужно брать ответственность за чужую жизнь. А как оказалось, я и со своей не всегда не могу справиться, — усмехнулась Бет. — А ты? Хочешь детей?       — Пора уже.       — Знаешь ли, пора. Ты, конечно, то ещё ископаемое, но как ты понял, что пора?       — Я бы хотел детей от тебя. — Тарелка в руках Бет с треском упала на пол и разбилась на несколько частей. Себастиан засмеялся, а девушка смотрела на него испуганным и отрешённым взглядом. Детектив опустился на корточки и принялся собирать осколки, исподлобья смотря на Бет. Её ноги будто вросли в землю, она не могла пошевелиться. — Ты чего замерла? Не прямо сейчас, конечно. Но в будущем, только от тебя. — Беатрис натянуто улыбнулась.       — Ты каждый день чем-то меня удивляешь. Я пойду в душ, приберёшься тут? — Не дождавшись ответа Олдридж как ошпаренная побежала в ванную.       Себастиан хмыкнул, посмотрев ей вслед. Он давно готовился к такому признанию. Не покидало ощущение, что, несмотря на желание стать отцом, жить вместе с Бет, он торопился. Или боялся не успеть. Частенько Стэн представлял свою жизнь в разных вариантах. Например, со Стэйси он бы уже два раза стал отцом в свои тридцать шесть, имел загородный дом с красивым задним двориком и камином, одного английского бульдога, храпящего по ночам, и гараж, где бы мог чинить развалюху в виде машины.       И есть реальность, где он встретился с Беатрис. Себастиан рассуждал, что же такое сделала Бет, чем зацепила. Многие женщины плотоядно смотрели на холостяка-детектива, иногда нагло приставали в баре, их заводила сама мысль о кобуре и наручниках, которые можно использовать не по прямому назначению.       Олдридж пробудила в Стэне чувства, которые он запер за семью замками и думал, что больше никогда не сможет окунуться в них. Загадка её отстранённого и надменного поведения в первые дни знакомства зацепила. Стэн не скрывал от самого себя, что тогда им просто двигало желание обладать Беатрис, но, узнав её чуть больше, он проникся. Он был опьянён ею или находился в амфетаминовом экстазе, стоило ей переступить порог. Невозможно описать такие чувства. Она не такая, как все, и только для него. Бет умна, красива, богата, рассудительна, в меру взбалмошна, в меру страстна, в глазах других мужчин — идеал. Стэн увидел и другую сторону красивой картинки — одиночество, страх довериться. Бет напоминала ему себя и своё отношение к жизни: ничего, кроме работы, не воспринимать всерьёз.       Когда Себастиан думал, что же такое любовь и в чём она проявляется, то постоянно вспоминал Стэйси. Сейчас остались только добрая грусть и чувство несправедливости за её жизнь. Стэну было бы в разы легче знать, что у них не сложились бы отношения, что априори невозможно, чем то, что её убили. Себастиан привык любить Стэйси. Это ведь довольно просто: человек рядом с тобой не один год, вы знакомы с юношества, вас всё устраивает в отношениях, вы развиваетесь, учитесь друг у друга чему-то новому. А с Бет непросто, в некоторые моменты тяжело и непонятно. Она совсем другая. Может, Себастиан просто бежал от одиночества и проецировал любовь к Стэйси на Бет?       «Нет, идиот», — детектив поругал себя и тряхнул головой, продолжая натирать посуду и складывать её в шкаф. Жаль, что нельзя отмыть изнутри голову, как посуду, и сложить дурные мысли в шкаф.       Если желания Стэна относительно семьи и построения будущего более-менее ясны, то желания Бет — кристальны. Для неё не существовало ничего более важного, чем работа. А особенно, когда она пришла к мысли о том, что хочет открыть собственный отель. Неудачно заведённый разговор про детей выбил почву из-под ног. Какие дети? Да, Беатрис почти тридцать лет и многие её знакомые нянчатся с маленькими карапузами. Больше, чем работу Беатрис любила свою свободу. Она не хотела быть мамой, она не видела себя матерью. И это нормально для женщины. Распоряжаться своей маткой так, как она того хочет. Ответить Себастиану категоричное «нет» — означало лишиться его, лишить его мечтаний. Возможно, когда-нибудь Бет и придёт к этому, но точно не сейчас.       Девушка вышла из душа и обнаружила Себастиана на маленьком балконе, он смачно курил, вглядываясь в ночное небо. Бет накинула на плечи вязаный кардиган и вышла к нему. Прижавшись к оголённой спине, девушка сомкнула руки на талии, крепко вжимаясь, вдыхая тяжёлый мускусный аромат вперемешку с никотиновым запахом. Себастиан еле слышно усмехнулся и погладил руку Бет.       — Понимаю, что мои слова повергли тебя в шок.       — Всё нормально, — выдохнула Бет. Её дыхание опалило лопатки, по спине Себастиана прошлись мурашки.       — Я подумал, что ты должна знать об этом. И когда будешь готова, если будешь, то может быть… уберешь внутриматочный контрацептив, — на этих словах Стэн повернулся к Олдридж и взял в руки её лицо, пристально смотря в глаза. Бет улыбнулась. В глазах лазурно-голубого цвета читалась надежда и немая мольба. В такие моменты мир Бет сжимался и ограничивался расстоянием, на котором стоял Себастиан. Он обладал гипнотической силой, разрушающей внутренние крепости Олдридж. Никто не смотрел на неё с такой нежностью, как Себастиан, его проявление чувств, взгляд, прошибающий до самых костей, — мирили внутренние противоречия.       — Хорошо.       — Хорошо?       — Да, уберу спираль.       — Моя милая... — Себастиан так сильно обнял Бет, что выбил весь воздух из лёгких. Она обняла его в ответ, и если Стэн улыбался, чуть ли не роняя слёзы радости, то с лица Бет улыбка сползла. Она не поняла, на что сейчас согласилась и почему это сделала. Но одно знала точно: за светящееся лицо Стэна она готова отдать что угодно, даже собственную свободу.       Во избежание разговоров о принятом решении Бет практически сбежала из дома ранним утром, Себастиан успел увидеть ускользнувший силуэт и вновь провалился в сон. Казалось, что Беатрис ускользает не только этим утром. Он не хотел давить на неё своими предложениями о переезде, о детях и своеобразным способом показывал серьёзность намерений. Скорее, он ожидал, что Олдридж взбесится и обрубит на корню его предложение, но она согласилась. Улыбка поистине счастливого человека рисовалась на лице Стэна, когда осознание приходило в сонную голову.       Себастиану до безумия нравилось, когда Бет утром стояла на одной ноге, как цапля, в его майке, которая доставала до колен и готовила кофе в турке. Широко улыбалась, слыша шаги из спальни, и с разбега запрыгивала на бёдра. Эта Бет — самая искренняя, домашняя, нежная. Настолько пробирали чувства, что коленки подкашивались, и Стэн не мог подобрать нужных слов. Лишь неотрывно смотрел в глаза и не понимал, каким образом ему досталось такое счастье.       Но тревожная часть Себастиана не засыпала никогда. С приездом Антуана что-то поменялось в поведении Олдридж, она ускользнула не только сегодняшним утром, а словно ускользала из его жизни, как вода сквозь пальцы. Всё, что оставалось, — показать свою любовь настолько сильно, чтобы она сама не захотела отпускать.       Олдридж приехала раньше обычного, сделала обход по всем этажам, сфотографировала «косяки», которые не заметили горничные и с тяжёлыми мыслями направилась в свой кабинет. В коридоре она встретила Антуана, он вызывал самые положительные эмоции, и, увидев его, всегда хотелось улыбаться.       — Беатрис, доброе утро! Как твои дела? — Приветственный поцелуй в щёку и секундные объятия состоялись.       — Доброе утро, всё отлично. Как вы?       — Иду завтракать, присоединишься?       — Пожалуй.       Общение с Дюбуа равно тому, как прикрыть глаза и под мягкий тембр голоса погрузится в сказку, где главный герой — ты сам. Беатрис любила деловые встречи, разговоры с партнёрами, инвесторами, советом директоров. Они все строились на чётких планах, цифрах и обезличенных фразах. С Дюбуа можно спокойно обсуждать будущие дела и внезапно перейти на разговор о винах Франции и Испании, различию культуры Европы и Штатов, даже обсудить гостью, сидящую за самым дальним столиком и посплетничать о том, что её декольте слишком вычурное.       От завтрака с французом Бет отвлекла встревоженная Хизер, извинившись перед Антуаном, девушки ушли в кабинет. Брифинг, свадьба, банкет, загрузка номерного фонда — казалось, что весь мир сошёл с ума и в грядущие выходные в «Монтгомери Пэлас» будет жарче, чем в аду. Сохранять спокойствие теперь не было такой уж простой задачей, Бет натянуто улыбалась и шумно втягивала воздух ноздрями каждый раз, когда слышала стук в дверь офиса. Обычно, он не означал ничего хорошего — либо что-то сломалось, либо что-то переносится, либо кто-то что-то не успевает.       Эмоциональная утомлённость Беатрис выливалась в физическую. Вечером девушка ехала домой и одной ладонью растирала шею, которая ныла настолько сильно, будто мышцы превратились в натянутые тросы и вытаскивали затонувший автомобиль из водоёма. По приезде Бет хотела скорее набрать ванну и расслабиться. Она припарковала машину, поднялась на свой этаж, открыла дверь и повесила ключи в ключницу, скинула туфли на высоком каблуке и недоумевала, почему Себастиан не встречает её.       Войдя в гостиную Бет улыбнулась, Себ сидел на диване, закинув ноги на угловую часть и пялился с телевизор отрешённым взглядом. Она подошла, смазано поцеловала его в колючую щеку и пошла в гардеробную.       — Как дела, Себ? Всё в порядке? — крикнула девушка.       — Да.       — Ты устал или что-то случилось? — надев первую попавшуюся майку Бет вышла из гардеробной. Стэн даже не смотрел на неё, девушка нахмурилась и плюхнулась на диван рядом с ним. — Опять не состыковки в деле с тем сицилийским мафиози?       — Он тут не при чём.       — Что тогда? — Олдридж придвинулась поближе и положила голову на крепкое плечо Себа, он тут же встал с дивана и пошёл в сторону кухни.       — Может, дело в этом, — Стэн взял со стола макеты и положил их перед Бет. Она только открыла рот, чтобы заговорить, как Себастиан перебил её: — Это макет флакона? Аромат будет назван в твою честь? Антуан придумал? — Себ неприязненно поморщился, уперев руки в бока.       — Где ты это нашёл?       — Какая разница?       — Рылся в моих вещах? Прости, я забыла, что ты не можешь доверять даже мне. Давай, начинай очередной допрос, — Бет вскочила с дивана и встала напротив Себастиана, сверля его взглядом. Он шумно выдохнул и понурил плечи.       — Они выпали из твоей сумки. Я переодевался и случайно задел её. Время допросов давно прошло. Сама знаешь. Почему ты не сказала?       — Ты бы взбесился, — буркнула Олдридж, Себастиан усмехнулся.       — По-твоему, сейчас я взбешен?       — Не знаю, что тебе сказать. Антуан предложил, я согласилась, почему бы и нет. Это первоначальный макет, ещё не утверждённый. Я сама не ожидала, что он назовёт аромат моим именем.       — Бет, любимая, — Себастиан криво улыбнулся и положил руки не шею Олдридж, она прикрыла глаза. — Я не хочу ругаться, но если какой-то француз заявляется в твой отель, обхаживает тебя со всех сторон, целует, обнимает тебя, называет духи в твою честь, то я хочу знать об этом от тебя, а не находить самостоятельно такие вещи.       — Пойми, Антуан — француз, у них другая культура.       — Понимаю, детка. Мне обидно, что ты утаила это от меня. И я ревную, дико, жутко, но я лишь хочу знать, что ты только моя, — Бет прикрыла глаза и расслабилась, лёгкие массирующие движения на шее снимали усталость.       — Прости, — девушка уткнулась лбом в крепкую грудь Себастиана, он тихонько посмеялся и погладил её макушку.       — Ничего, всё в порядке.       Бет изо всех сил жалась к Себу, будто от тепла его тела зависел её внутренний баланс. Оба стали понимать, что всё происходящее выходит за рамки «нормальности». Стэн — ревнивый собственник, Олдридж — ценит свою свободу, но ещё больше ценит Себастиана. Она удивилась его поведению, ожидала очередной скандал, с криками, громкими хлопками дверью и нередким битьём посуды. В свою очередь Себастиан думал, что Бет устроит очередную истерику и будет бить его кулаками в грудь, а он бы заламывал ей руки за спину и пытался успокоить. В этот раз они повели себя, как взрослые люди: поговорили, разобрались, Беатрис рассказала всё, как есть, Себастиан не стал возмущаться и искать подводные камни, провоцировать. Но от чего-то на душе скреблись кошки самыми острыми когтями, раздирая всё живое.       День свадьбы — это всегда волнительно, а когда ты отвечаешь за организацию мероприятия — волнительно вдвойне. С шести часов утра Беатрис хлопотала между двумя залами, проверяла готовность каждого отдела, поправляла гортензии в напольных вазах и не заметила, как стрелки часов перевалили за полдень. Хизер напомнила, что из ателье прислали платье, а стилист уже ожидает её в номере, чтобы сделать макияж и причёску. Трейси с Крисом сообщили, что приедут в отель около четверти второго, а сама церемония начнётся в два.       У Беатрис был ровно час, чтобы побыть в уединении и немного расслабиться. Одно из пожеланий Трейси — строгий дресс-код в белых и голубых тонах. Бет не совсем поняла пожелания подруги, но выбрала необычное платье: холодного голубого оттенка, больше походящим на белое, сплошь расшитое бисером. Максимально прилегающее, но с закрытым декольте и одним рукавом и что не менее важно — глубоким разрезом по линии бедра. Эдакая порочность и элегантность на грани. Вообще, Олдридж мысленно посмеялась, потому что думала, что все гости и обстановка будут скорее похожи на сборище секты, чем на свадьбу. Но увидев своими глазами, как всё гармонично смотрится — изумилась.       — Идеально, — не скрывая восхищения пробормотала девушка.       — Точно, — поддержала её Хизер. Девушки переглянулись и улыбнулись друг другу.       Бет разглядывала натянутые через весь потолок в зале светящиеся огоньки — они создавали иллюзию звёздного неба, на столах с идеально отутюженными белоснежными скатертями расставили приборы, тарелки, тканевые салфетки, каждый стол украшали ваза с гортензиями белого и голубого цвета, зажженные свечи в латунных подсвечниках. Фотозона из живых цветов придавала особенный уют, от неё исходил невероятно сладкий и нежный аромат. Само волшебство поселилось в зале, который постепенно наполнялся гостями. Музыканты играли на скрипке, пианино, саксофоне и гитаре, а диджей подбирал нужные треки за пультом. На талию Беатрис неожиданно опустилась тяжёлая рука, она тут же повернулась и расплылась в улыбке.       — Ты прекрасна, Бет, — любовно оглядев девушку Себастиан поцеловал её в щеку.       — Не ожидала увидеть тебя в таком костюме, — Беатрис с головы до ног осмотрела Себа, он был одет в костюм небесного цвета и белую футболку, волосы уложены назад, самодовольная, но такая любимая ухмылка украшала лицо, а огоньки, отражающиеся в его глазах заставляли влюбляться всё сильнее. Не выдержав, Бет привстала на носочки и нежно поцеловала Стэна в губы. Весь трепет, который она испытывала к нему можно выразить только таким образом. Полный нежности поцелуй начал перерастать в нечто большее, но громкая семья Эвансов вовремя прервала его своими разговорами. Отстранившись, ещё с прикрытыми глазами, Себастиан прошептал на ухо Беатрис:       — Ты самое лучшее, что со мной случалось, — Беатрис была готова расплакаться. Но подавив отчаянное желание убежать вместе с Себастианом куда глаза глядят — принялась обхаживать гостей и дожидаться Криса и теперь уже Трейси Эванс.       Крис стоял около алтаря на небольшой сцене, нервно дёргал рукав пиджака и постоянно поправлял галстук, пока стоящий рядом Скотт пытался его успокоить. Бет стояла в нескольких шагах от него и шептала губами «спокойнее», театрально расширяя глаза. Раздалась торжественная музыка, двери зала открылись, Олдридж сильнее сжала в руках небольшой букет гортензий, пытаясь скрыть волнение. В зал вошла Трейси, под руку вместе с отцом – мистером Виннером.         Хоть Бет и видела платье Трейси, и даже помогала с выбором, она не могла представить, что подруга может выглядеть в нём, как настоящая принцесса. Платье едва доставало до щиколотки, объёмные рукава фонарики, верх из корсета и пышная юбка. Само платье нежно-белого цвета, всё в россыпи блестящих камней, будто алмазная пыль упала на ткань. В глазах Трейси блестели слёзы, она широко улыбалась и сжимала такой же букет из гортензий в руке. В зале все охнули от вида девушки. Бет и сама почти расплакалась. Мистер Виннер поцеловал дочь в щёку и переложил её руку в руку Криса и они встали напротив алтаря.       Трогательная церемония и клятвы не оставили никого равнодушными. В зале то и дело слышались шмыгания носом и тихие всхлипы. Трейси и Крис поочерёдно читали клятвы:       — Не укради, не лги и не изменяй мне. Захочется украсть — укради мои печали, а вместо лжи ты лучше лежи со мною ночи напролёт. Захочется изменить — измени самой смерти, ведь я без тебя — и дня не проживу, — по щеке Криса скатилась слеза, он дрожащими руками достал свою клятву и принялся читать.       — Моя малышка Трейси, в моём сердце ты всегда будешь единственной. Ты моя любимая женщина, мой лучший друг и самый надёжный партнёр. Ты была рядом со мной даже тогда, когда я не знал, кем являюсь. Ты освещаешь мой путь любовью и добротой. И я клянусь любить тебя всю жизнь, до самого последнего вздоха.       Торжественная музыка, возгласы и поцелуй истинной любви — вот, что наблюдали гости в следующий момент. Пробирало до мурашек, по щеке Беатрис невольно скатилась слеза, она быстро утёрла её салфеткой, а Себастиан сильнее сжал ладонь Бет, искренне улыбаясь. Постепенно веселье набирало обороты, ведущий поочерёдно давал слово гостям для пожеланий и ненавязчиво руководил программой банкета. Беатрис с Себастианом общались с родителями Криса и Трейси, пока молодожены принимали поздравления от других родственников и друзей.       Олдридж сразу заметила, как Себастиан напрягся и посмотрела в ту же сторону. На горизонте виднелся Антуан с широкой улыбкой и распахнутыми руками для объятий.       — Да этот француз вездесущий, — недовольно пробормотал Себастиан, когда Дюбуа уже подходил.       — Прекрати, Себ. Антуан, рада вас видеть.       — Беатрис, как всегда неотразима, — по обыкновению он поцеловал Бет в щеку, а затем протянул руку Стэну. — Детектив, приветствую вас, — Стэн пожал руку и натянуто улыбнулся, сильнее прижимая Бет за талию.       — Здравствуйте, мистер Дюбуа.       — Месье, — поправил его Антуан.       — Мы в Америке, — Бет пихнула Себастиана локтем в бок и засмеялась.       — Он шутит, Антуан, не обращайте внимание.       — Ну да, зачем обращать на меня внимание? — кашлянул Стэн. Бет мимолётно прожгла его взглядом и любезно устремила своё внимание на Антуана.       — Не ожидала вас здесь увидеть.       — Крис позвал меня в последний момент. Мы встретились в фойе накануне, так рад, что он обрёл настоящее счастье. — Дюбуа неотрывно смотрел в глаза Стэна, ещё секунда и Себастиан бы не выдержал, задав вопрос «какие-то проблемы?» — Беатрис, ты танцуешь? Могу пригласить тебя? Детектив не будет против?       — Ну что вы, с радостью потанцую. Ты ведь не против, Себ? — умоляющий взгляд зелёных глаз Олдридж пробил броню и Себастиан нехотя выпустил девушку из объятий.       — Конечно нет. Танцуйте, — Антуан взял за руку Бет, как Стэн дёрнул Олдридж за запястье и притянул к себе, нежно целуя в губы, а затем выпуская.       Бет не имела ничего против подобных проявлений нежности на людях, но сейчас была абсолютно уверенна, что Себастиан «метил территорию». Антуан только посмеялся, похлопал в ладоши и повёл Беатрис на танцпол. Медленная музыка неожиданно для всех сменилась резким звучанием скрипки. «Дамы и господа, сломанное танго» — огласил ведущий. Дюбуа расплылся в манящей улыбке.       — Умеешь танцевать танго?       — Умею, Антуан.       — Позволь, я поведу.       Жёсткая стойка и рука Антуана коснулась талии Беатрис, она положила левую руку на его плечо, а вторую вложила в его ладонь. Первый такт и первое движение похожее на вальс, но в более быстром темпе. Ещё несколько секунд и Антуан закрутил её вокруг своей оси, придерживая за руку. Танго — танец страсти, мало движения, много чувств. Глядя со стороны, как двигаются Бет и Антуан, Себастиан вскипал от злобы, сильно сжимая в руке бокал с виски. Композиция скрипки и пианино завораживали, как и сам танец. Резкие движения, повороты головой и Антуан выпускает Беатрис, она отходит не больше, чем на метр, а затем снова попадает в его объятия, спиной прижимаясь к его груди и двигая бёдрами чуть приседает. Дюбуа снова крутит её и теперь прижимает к боку, их бёдра соприкасаются, рука Бет лежит на его шее, а он крепко сжимает её талию, смотря прямо в глаза. Бокал в руке Стэна почти трещит от гнева.       Финальное движение, музыка набирает самый высокий такт и ритм, и одним движением Бет откидывается назад, согнув ногу и прижимается к Антуану, придерживающим её за талию, француз дышит ей в шею, пока Бет прикрывает глаза, и часто дышит. Его рука на её оголённом бедре, и откуда она знала, что это будет выглядеть настолько сексуально? Музыка заканчивается треском стекла не только в мелодии, но и треснутым бокалом в руке Стэна. Осколки падают на пол и разбиваются на тысячи маленьких крупиц, как и самообладание Себастиана. Кровь алого цвета стекала по руке детектива и пачкала рукав пиджака. Увидев это, Бет поспешила подойти к Себастиану.       — Боже мой, срочно надо к врачу, — она разглядывала его руку, в которую впились несколько осколков.       — Ничего, заживёт. — Себастиан поморщился, сейчас физическая боль не казалась такой острой, как моральная.       — Антуан, простите, я подойду попозже. Пошли, скорее.       Схватив со стола салфетку Бет, взяла под руку Себастиана и потащила в офис, чтобы обработать раны и наложить повязку. Промыв раствором и вытащив несколько осколков, Бет удостоверилась, что серьёзных потерь не было, и обработав кровоостанавливающим средством, перебинтовывала руку Стэна. Он молчал, только исподлобья смотрел на Бет и пытался утихомирить бушующий вулкан эмоций.       — И что случилось? — осторожно начала Бет.       — Ничего.       — На «ничего» ты обычно не кромсаешь хрустальный бокал. Говори уже, Себ.       — То, как вы танцевали… — с омерзением бросил Себастиан. — Твоё платье, его прикосновения к тебе. Самой не противно? — он скривился.       — А мне должно быть противно?       — Чужой мужчина лапает тебя за всевозможные места.       — Никто никого не лапал. Это танец!       — Точно, это просто танец. Знаешь, танцуй дальше со своим Антуаном, на сегодня мне хватит веселья, пойду к себе домой. — Себастиан отмахнулся и резко вскочил с дивана, Бет не успела ничего сделать. Перед ней с треском захлопнулась дверь.       Непреодолимое чувство вины сжимало рёбра, сердце будто стиснули в оковы. Бет ошарашенно смотрела на закрытую дверь и успела тысячу раз пожалеть, что согласилась на танец с Антуаном. Она не подозревала, что Стэн взбесится настолько сильно: раскрошит бокал, оставит её одну. Пару часов назад он говорил, что Бет — это лучшее, что с ним случалось, а сейчас он берёт и собственноручно бросает то «лучшее». О гордости и эгоцентризме Себастиана не нужно слагать легенды и выдумывать новое. Всё написано на его лице: упрямый взгляд, вздёрнутый нос, точёные скулы и выражение лица, не передающее толком никаких эмоций. Сложнее всего Олдридж приходилось именно в такие моменты.       У неё были отношения с разными мужчинами, но ни один из них не вёл себя подобающим образом. Она могла устроить истерику на пустом месте, а потом получать украшения в виде извинений за проступок. Теперь же, на эмоциональных качелях каталась сама Беатрис. Она обвела растерянным взглядом кабинет и не знала, что делать дальше. Бежать следом за Себастианом или остаться, ведь внизу торжество, посвящённое её лучшим друзьям и она обязана быть там.       В который раз, Бет понимала: лучше не чувствовать ничего, лучше оставаться снежной королевой и не позволять себе роскоши влюбляться. Только враги говорят друг другу правду, друзья и возлюбленные запутавшись в паутине бесконечного долга — врут бесконечно.       Сложив средства в аптечку и поставив её в шкаф, Бет поплелась к лифту, и пыталась улыбнуться своему отражению в зеркале. Вышло из ряда вон плохо.