—
И Афине, и Клавиру потребовалась неделя умоляний, пока Аполло не сдался и не помог им. Он по-прежнему отказывался спрашивать своего босса, спит ли тот с Генеральным прокурором, но счел достаточно безобидным задать ему туманный вопрос о его личной жизни. Что-то достаточно невинное, чтобы по крайней мере принесет хоть какую-то информацию. — Итак, мистер Райт… — спросил Аполло однажды, когда в офисе были только он и мистер Райт, — вы с кем-нибудь встречаетесь? Мистер Райт оторвался от своих бумаг. По крайней мере, он не выглядел оскорбленным вопросом. Он просто казался удивленным. — А? Почему ты спрашиваешь? — Эм, просто так. — ответил Аполло. Он надеялся, что мистер Райт не может понять, как ему неловко из-за всего этого. — Понятно… видимо, ты входишь в этот возраст. — Райт кивнул. Затем он встал из-за стола, чтобы подойти к Аполло, и положил руку тому на плечо. — Отношения сложны, Аполло. Я не эксперт или что-то в этом роде, но ты должен знать, что я постараюсь помочь, если тебе нужен совет. По любому вопросу. — Эм… спасибо. — сказал Аполло. Он не совсем понимал, как разговор зашел в это русло. Мистер Райт улыбнулся, убирая руку с плеча Аполло. — Итак, ты хотел спросить меня о чем-то конкретном? — Мистер Райт замолчал, как будто его что-то внезапно обеспокоило. — Ты знаешь, как пользоваться защитой, верно? — Хорошо-я-должен-идти-до-свидания-мистер-Райт! — Аполло практически выбежал из офиса. Через пару минут он понял, что мистер Райт даже не ответил на его вопрос.—
Афине потребовалось некоторое время, чтобы узнать, когда свободен сержант Гамшу. Хотя он был известен как довольно дружелюбный, она не думала, что он оценит её любопытство в рабочее время. Но она должна была поговорить с ним! Сержант Гамшу много лет знал и мистера Райта, и мистера Эджворта, и, как известно, был одним из немногих людей, которые действительно были близки с мистером Эджвортом. Все прошло не очень. Сержант Гамшу терпеливо выслушал Афину, пока та объясняла, что она делает у его входной двери. В конце концов, все, что он сказал, это: — Послушай, приятель, у моего ребенка сегодня день рождения, но даже если бы его не было — тебе не хватило бы денег заплатить мне за участие в этом. А теперь катись.—
Трюси подождала, пока она встретиться с Перл, прежде чем попросить поговорить с тетей Майей. Она была такой же веселой, как и всегда. Они немного поговорили о том, что происходило в их жизни, прежде чем Трюси вспомнила, что нужно поднять определенную тему. — Тетя Майя, могу я задать вам вопрос? — Конечно, Трюси, конечно! — ответила тетя Майя. Лучше выдать все сразу. — Ты не знаешь, встречаются ли папа и дядя Майлз друг с другом? По телефону наступила минутная тишина, после которой тетя Майя истерически расхохоталась. — Гм, извини, — извинилась Трюси, — просто… кое-кто из нас заключили пари, и я подумала, что ты можешь знать… — Удачи! — тетя Майя снова засмеялась, — Я годами пыталась это понять! Трюси все еще слышала ее смех, когда возвращала телефон Перл.—
— Прокурор Эджворт. — поздоровался Клавир. — Вот документы, которые вы просили. — Спасибо, Гэвин. — поблагодарил Эджворт, беря файлы, которые Клавир положил на его стол. Эджворт поднял взгляд, как только понял, что Клавир все еще стоит перед ним. — Вам что-то нужно, прокурор? — спросил Эджворт. — У меня вопрос, сэр. — ответил Клавир. — Вы спите с Фениксом Райтом? Челюсти Эджворта сжались, и он не ответил. Вместо этого он грозно смотрел на Клавира, пока тот не выбежал из кабинета.—
— Я ничего не узнала! — возмущалась Трюси. Угрюмое молчание остальной группы выдавало, что никому другому также не повезло. — Ребята… я тут подумала, — начала Трюси. — Возможно, мы ничего не узнали, потому что нечего узнавать. — видимо, ей начинало казаться немного странным, совать нос в личную жизнь ее отца. — Это значит, что я выиграла, верно? — спросила Афина, немного оживившись. — Возражение! — запротестовал Клавир. — Мы не нашли никаких доказательств того, что они вместе, но мы также не нашли никаких доказательств того, что они не вместе. — Да, верно. — вздохнула Афина. — Может быть… — сказал Клавир, — может быть, мы этого никогда не узнаем. Если один из их самых старых друзей не может сказать, то, возможно, герр Райт и герр Эджворт всегда будут существовать в этом подвешенном состоянии «вместе» и «не вместе». — Какие-то отношения Шредингера. — кивнула Афина. — Ребята, вы вообще слышите, что говорите? — пробормотал Аполло. Трюси подозревала, что он просто расстроился, потому что тоже ничего не выяснил. В то время как все остальные все еще были в замешательстве, Трюси про себя решила, что, вероятно, ничего не происходит. Она верила, что ее отец скажет ей, если начнет с кем-то встречаться. И на этом можно было бы и закончить, если бы не судебное разбирательство. Трюси много раз работала помощником не только у своего отца, но и у всех юристов агентства. Но вот последнее дело ее отца, дело об убийстве (как и многие их дела), было первым судебным процессом с мистером Эджвортом на стороне прокурора. Конечно, Трюси слышала истории. Она знала, что ее отец и дядя были известны своими совместными делами, но сама никогда этого не видела. Во время повторного судебного разбирательства по инциденту с UR-1 она застряла с другими заложниками, показывая фокусы и пытаясь успокоить всех остальных. И редко когда Генеральный прокурор лично вел дело. Этот случай оказался исключением. Их подсудимую, Лолу Фрост, обвинили в убийстве ее бывшего парня, который был местной знаменитостью. В результате дело получило широкую огласку, и это (вкупе с некоторыми разногласиями в прокуратуре, которые Трюси не очень понимала) означало, что Эджворту поручили вести это дело. Трюси очень хотела увидеть своего отца и дядю в действии. Их бои были легендарными! Теперь она сожалела о своем желании. Почему никто не сказал ей, как это выглядит? Знаете, Трюси очень любит своего отца, но ей никогда не приходилось слышать, как он обменивается сексуальными намеками с ее дядей. В зале суда. Она знала, что не одна это заметила. Довольно много людей в зале подняли брови или даже съёжились от некоторых наиболее раскованных комментариев. Судья никак не реагировал. Боже, он к этому привык? Трюси ничего не могла сделать, кроме как с ужасом наблюдать, как ее дядя Майлз без всякой причины использовал слово «пенетрация». Это было смешно. Кто вообще так говорит? Она не слишком много думала о том времени, которое ее отец и дядя Майлз проводили вместе, кроме того, что у ее отца были хорошие друзья. Но после того, как Афина и Клавир указали, что «рабочие встречи» могут быть чем-то большим, она задумалась, что бы это на самом деле значило, если бы ее отец встречался с ее дядей. И дело в том, что она думала, что это будет довольно круто. Ей нравился дядя Майлз. Он был социально неуклюжим и немного странным, но всегда помогал им. И он делал ее папу счастливым. Но прошло уже две недели, а никто так и не смог понять, вместе ли они. К тому времени Трюси сообразила, что если ее отец ничего ей не сказал, то ничего и не происходит. Почему он так долго ждет, чтобы сказать ей, если они действительно встречаются? Теперь она не знала, что и думать. То, как эти двое флиртовали, намекало на то, что они занимались… чем-то, с содроганием думала Трюси. Она собиралась докопаться до сути. А вообще, если Трюси еще раз услышит фразу «осмотр гениталий», она закричит.—
По мнению Феникса, суд прошел хорошо. Конечно, пришлось перенести дело, но он был уверен, что докажет невиновность своей клиентки. У него есть все необходимые улики, и это приятно. Уже стемнело, и было здорово иметь возможность наконец отправиться прямо домой. — Может закажем пиццу на ужин, чтобы отпраздновать. Что скажешь, Трюс? — Феникс улыбался, глядя на дочь. Но Трюси не улыбнулась в ответ. Ее лицо было мрачно решительным, и Феникс не знал, к чему готовится. Он закончил запирать дверь своей квартиры с чувством беспокойства. — Все в порядке, дорогая? Трюси глубоко вздохнула, а Феникс приготовился. — Я больше не могу! — закричала она. — Ты встречаешься с дядей Майлзом и не говоришь мне? Феникс действительно не ожидал этого. — Эм, что? — Феникс не успел переварить услышанное, как Трюси снова заговорила. — Не лги мне! Я имею в виду, что все в порядке, правда, но почему ты не сказал мне? Зачем придумывать что-то про «перепросмотр дел»? — эту фразу Трюси пометила воздушными кавычками, прежде чем снова положить руки на бедра, — Почему ты не признаешься, что встречаешься с ним? Я могла бы понять первые две недели или что-то вроде того, но это продолжается уже больше месяца! — Трюси… — сказал Феникс, — я не встречаюсь с Эджвортом. Мы действительно просто пересматриваем дела. — и действительно, они виделись, чтобы просмотреть некоторые юридические исследования, которые Эджворт проводил в Европе на протяжении многих лет. В конце концов, некоторые из них были делами, с которыми Феникс помогал. — Но… не может быть! – возразила Трюси, хотя теперь ее голос звучал менее уверенно. Она подошла к их дивану и прижала декоративную подушку к груди. — Клянусь, мы не встречаемся тайно, — заверил ее Феникс, садясь на другую сторону дивана. — Что вообще заставило тебя так думать? — Ну… остальные заключили пари… — Аполло и Афина заключили пари на это? — спросил Феникс, не зная, смеяться ему или обижаться. — И Клавир. Я думаю, Аполло был не слишком в этом заинтересован. — призналась Трюси. — И вы, ребята, теперь проводите много времени вместе. — Мы друзья… — но Трюси прервала его, так как вдруг кое-что вспомнила. — А суд сегодня! — Трюси указала на него. — Вы двое не могли перестать флиртовать! — Что? — Феникс потер затылок, начиная немного нервничать. — Это всего лишь дискуссии в зале суда. — Ну-у! — протянула Трюси. — Ты хочешь сказать, что сказал бы такие вещи Клавиру? Или одному из братьев Пейн? — Э-э… — у Феникса не было ответа. — Понимаешь... — Перестань врать, папа! — Трюси кинула в него декоративной подушкой. Феникс поймал подушку и слабо рассмеялся. — Ладно… ладно, ты меня поймала. Я-ну, иногда я немного увлекаюсь. Эджворт начинает это, а потом я просто… вроде как подыгрываю? Хотя он ничего не имеет в виду. — говоря это, Феникс рассматривал красную нить подушки. Было неловко вести этот разговор с его дочерью. Он надеялся, что этого ответа будет достаточно. Наступил момент молчания, прежде чем Трюси снова заговорила. — Но ты что-то имеешь в виду? — спросила Трюси. Феникс поднял глаза и увидел, что его дочь смотрит на него с беспокойством, а на ее лице появилось понимание. Ну, дерьмо. Он хотел соврать, но это же Трюси. Он всегда был честен с ней. Она была рядом с ним, когда он был в самом плохом состоянии. Не стоило скрывать это от нее. — Да, немного. — выдохнул Феникс. Трюси схватила его за руку. — Почему бы тебе не сказать ему об этом, папа? Феникс улыбнулся. — Спасибо, дорогая, но я не думаю, что получится. Я в порядке, правда! Трюси нахмурилась. — А почему нет? Дядя Майлз любит тебя, я знаю. Даже если не так, как ты… он твой друг! Он бы не расстроился! Откуда ты знаешь, что ты ему не нравишься? У Феникса действительно не было аргументов против этого. Он думал обсудить эту тему с Эджвортом, но всегда трусил. Возможность разрушить их дружбу даже не была хорошим оправданием. Со всем, через что они прошли, маловероятно, что какие-то безответные чувства навсегда разрушат их отношения. Какое-то время Эджворт может быть странным и отчужденным, но они оба достаточно повзрослели, чтобы продолжать двигаться дальше. Честно говоря, Феникса пугал тот факт, что Эджворт может ответить взаимностью. Это казалось настолько маловероятным, что он едва мог принять такую возможность. Он даже отказывался мечтать о том, какими могли быть их отношения, если его чувства не были односторонними. Как выглядит Эджворт в постели? Как будет проходить их утренняя рутина? Представление этих вещей было точкой невозврата. — Почему бы не поговорить с ним об этом? — снова спросила Трюси мягким голосом. — Разве это не лучше, чем неведение? — Я подумаю об этом. — пообещал Феникс. — Так как насчет пиццы? Благослови Трюси, но она приняла смену темы. — Закажем одну с грибами? — Хорошо, язычница. Но только с одной стороны. — Ура!—
Ему потребовалось три дня, чтобы решиться последовать совету Трюси и наконец что-то предпринять. У него даже был план, как он это сделает. Как и в большинстве его планов, у него были намечены первые несколько шагов, а дальше он решил двигаться по ситуации. Сегодняшний вечер должен был стать идеальным. Он и Эджворт просматривали последнее из европейских дел дома у Майлза. Технически они работали, но атмосфера была достаточно непринужденной, чтобы они сидели на диване, оба с бокалами вина из дорогой коллекции Эджворта. Феникс подождал, пока они проработают около двух часов, прежде чем сделать первый шаг. — Итак… — небрежно начал он, — на днях Трюси спросила меня, встречаемся ли мы. — А? — Эджворт бросил на него быстрый взгляд, прежде чем вернуться к своим документам. — Видимо, дети заключили какое-то пари. — продолжил Феникс. — Это объясняет кое-что. — усмехнулся Эджворт. Феникс ждал объяснений, но они не последовали. Ладно, пока все хорошо. Пора доставать большие пушки. — Эй, Майлз? — спросил Феникс, стараясь привлечь внимание Эджворта. Эджворт посмотрел на него, выглядя любопытным, но не слишком заинтересованным тем, что, по его мнению, хотел Феникс. Феникс надеялся, что не было заметно, как он сильно вспотел. — Почему мы никогда не встречались? — наконец спросил Феникс, как будто это был простой и очевидный вопрос. Он поболтал вино в своем бокале, сохраняя зрительный контакт с Эджвортом для максимального эффекта «я не слишком парюсь». Как спокойный парень. Даже если он чувствовал что угодно, но только не это. Эджворт смотрел на него, возможно, несколько часов. Затем он моргнул. Он открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но тут же закрыл его. Фениксу показалось, что он умирает. Наконец Эджворт заговорил. — Технически мы все еще помолвлены. Феникс вздохнул, поскольку, по-видимому, перестал дышать. Затем слова Эджворта зафиксировались. — Стоп, что? Эджворт продолжал безучастно смотреть на него, как будто Феникс каким-то волшебным образом помнил время, когда они, по-видимому, обручились… — О Боже. — он вспомнил. Они смотрели «Русалочку» в комнате Феникса, пока его мама готовила им ужин. Были только он и Майлз, так как последние несколько дней Ларри провел дома с расстройством желудка. В каком-то смысле Феникс был этому немного рад. Ларри мог странно относиться к тому, какие фильмы они смотрели, и он всегда ныл, когда Феникс пытался помотреть с ним «Русалочку». Но Майлз не был против, когда тот предложил, а только сказал, что слышал о ней, но никогда раньше не видел. И он даже не возражал, когда Феникс начал подпевать песням. — Это моя любимая часть. — прошептал Феникс, когда Ариэль вышла из океана в своем блестящем платье и попала в объятия Эрика. Краем глаза он чувствовал, как Майлз смотрит на него. — Ты пропустишь свадьбу. — сказал ему Феникс, и Майлз послушно посмотрел на экран. Когда пошли титры, Феникс снова повернулся к Майлзу, пытаясь узнать, что он думает об этом мультфильме. — Мило. — сказал Майлз. — Что тебе больше всего понравилась? — спросил Феникс. Майлз помолчал, обдумывая вопрос. Наконец он сказал: — Краб. — Себастьян? — Феникс действительно не понял. Не то чтобы Себастьян был плохим, он просто не думал, что краб станет чьим-то любимым персонажем. Майлз пожал плечами. — Он очень старается, но всё вокруг него продолжает идти не так. Мне жалко его. Кроме того, он хороший певец. — Это правда. — уступил Феникс. — А тебе понравилась свадьба, да? — спросил Майлз, слегка улыбаясь. — Ага! — ответил Феникс, взволнованный тем, что Майлз, похоже, не осудил его за то, что ему нравятся романтические моменты. — Ее платье было очень красивым, и здорово, что все ее сестры были рядом. В разговоре наступило естественное затишье после просмотра фильма, как будто потребовалось несколько минут, чтобы вернуться в реальный мир. — Но если бы это был я, — сказал Феникс через мгновение, — моя свадьба не состоялась бы на корабле. Однажды я побывал на одном из них, и меня так сильно укачало. — его лицо скривилось от воспоминаний. — На пляже тоже не стоит. — добавил Майлз, — Мне не нравится, когда везде песок. — Так ты бы хотел в церкви? — спросил Феникс. Он не считал Майлза религиозным, но, возможно, ему нравятся традиционные или сценические свадьбы. Но Майлз покачал головой. — Мы могли бы провести церемонию на улице, если хочешь. Может быть, во дворе или где-то еще. — Мы? — переспросил Феникс. Лицо Майлза приобрело тревожный оттенок красного, когда он понял, что сказал. — Я имею в виду… это… — пробормотал он, все больше и больше спотыкаясь. — Ты хочешь жениться на мне, Майлз? — спросил Феникс. Он чувствовал себя смущенным, но немного помогало то, что Майлз был смущен намного сильнее. Майлз схватил себя за руку, нервный тик, который Феникс видел нечасто. — Только если ты хочешь, я имею в виду… — он остановился, затем скрестил руки на груди и суетливо отвернулся. — И вообще! Нам девять, так что это все равно не имеет значения. Повисла неловкая пауза. В этот короткий момент Феникс посмотрел на своего лучшего друга, который, вероятно, был его самым любимым человеком в мире, и принял решение. — Подожди здесь, я сейчас вернусь. — сказал Феникс, вставая и выбегая из своей комнаты прежде, чем Майлз успел ответить. Он спустился на кухню так быстро, как только мог. — Мама? Где мы храним веревочки? — спросил он, как только подумал, что находится достаточно близко, чтобы она могла его услышать. — Ленты? В левом шкафу, дорогой. — сказала его мама, даже не отводя взгляда от того, что она помешивала в кастрюле. Пахло спагетти. — Спасибо! — ответил Феникс, открывая шкаф и находя то, что искал. Там было несколько ленточек разного цвета, но, подумав секунду, он схватил синюю и белую. — Ужин будет готов через десять минут! — позвала его мама, но Феникс уже был уже на полпути вверх по лестнице. Майлз сидел на том же месте и смотрел в пол. — Я вернулся! — прокричал Феникс, возвращаясь на свое место рядом с ним. Майлз отказывался смотреть на него. Только когда Феникс схватил его за левую руку, Майлз наконец поднял голову. — Что ты делаешь? — спросил он раздраженно. Но он не вырвал руку, и это было хорошо. — Я нашел нам кольца! — улыбнулся Феникс. Когда он сказал это вслух, его лицо немного потеплело, но он продолжил и обернул синюю ленточку в импровизированное кольцо вокруг одного из пальцев Майлза. — Я взял для себя белое. — объяснил Феникс, показывая оставшуюся ленточку, которую он нёс в руке, той, которой не держал Майлза. Внезапно ему стало слишком неловко признаться, что он выбрал для себя белое, потому что цвет немного напомнил ему странные волосы Майлза. Майлз какое-то время ничего не говорил, и Феникс забеспокоился, что он сделал ошибку или неправильно все истолковал. Но тут Майлз молча взял белую ленту и намотал ее на палец Феникса. — Моя точка зрения остается в силе, — сказал Майлз, закончив, — мы слишком маленькие, чтобы пожениться. — Вот почему это помолвочные кольца! — объяснил Феникс. — Это даст нам больше времени, чтобы решить, как пройдет свадьба. — Хмф, — сказал Майлз, по-видимому, полностью оправившийся от прежнего смущения. — Ну, если ты настаиваешь. — Ты тот, кто начал это. — указал Феникс. Майлз покраснел и открыл рот, словно собираясь возразить, но остановился, увидев, как широко улыбается Феникс. — Ладно. — ответил Майлз. Его собственная улыбка была меньше, но такой же счастливой. Они не отпускали руки, пока мама Феникса не позвала их обедать. — Ты это помнишь? — рассмеялся Феникс. Эджворт закатил глаза. — Если бы я не помнил, то не стал бы поднимать этот вопрос. — Чувак, — вздохнул Феникс, — кажется, я потерял кольцо где-то в шестом классе. Я был в депрессии где-то месяц. Ларри понятия не имел, что со мной не так. — У меня все еще есть мое. — небрежно сказал Эджворт, как будто не собирался признаваться в том, что хранит деформированную ленту десятилетней давности. — Ты серьезно? Эджворт посмотрел на свой стакан. — Я спрятал его, когда переехал в Германию. Но не мог найти, пока не перешел в подростковый возраст. Я сохранил его тогда как напоминание о том, какими глупыми были мои детские мечты. И из… — край рта Эджворта изогнулся в легкой улыбке, — … немалой доли ностальгии. — он сделал глоток вина. — Сейчас лента у меня дома, в шкафу, где я храню некоторые из моих фигурок, выпущенных ограниченным тиражом. — Никогда не считал тебя таким романтиком, Эджворт. — сказал Феникс, не в силах сдержаться. Эджворт уставился на него вместо того, чтобы ответить. По крайней мере, он не дразнил его из-за фигурок. — Мы так и не решили как будет проходить свадьба, да? — задумался вслух Феникс. — Где бы ты хотел пожениться? — спросил он, убедившись, что смотрит прямо в глаза Эджворту. Другой мужчина моргнул, словно не ожидая, что Феникс продолжит предыдущий разговор. Может быть, Эджворт упомянул детское воспоминание, чтобы сменить тему и отвлечь его. Он не был уверен. Если дело в этом, то Эджворту не нужно было упоминать, что кольцо все еще у него. Ситуация не изменилась. Феникс не был бы самим собой, если не доведет дело до конца. Каким бы ни был этот конец. Эджворт, казалось, взял себя в руки. — Райт. Мы не будем обсуждать свадебные планы до того, как пойдем на свидание. Феникс кивнул. — Я понял. — он поставил свой бокал с вином на стол и полностью повернулся к Эджворту. — Майлз, — Феникс наклонился вперед, — не хочешь пойти со мной на свидание в выходные? Лицо Эджворта было пустым, но он все еще поддерживал зрительный контакт, что Феникс воспринял как хороший знак. — Ты это серьезно? — спросил Эджворт, ставя бокал с вином на стол. — На сто процентов. — ответил Феникс. Кому-то другому могло показаться, что их разговор совершенно не затронул Эджворта. Но Феникс видел, как напряжённо он держится, и как трясутся его пальцы. Феникс положил руку на руку Эджворта. — Все нормально? — тихо спросил он, и они оба знали, что он говорит не только о физическом контакте. В ответ Эджворт перевернул руку и положил большой палец на тыльную сторону ладони Феникса. Отсюда было легко сцепить их пальцы. — А как же Трюси? — спросил Эджворт, его голос звучал тоньше, чем обычно. — Трюси любит тебя, — ответил Феникс. — Ты это знаешь, — он наклонился ближе. — И она знает, как я к тебе отношусь. — И как именно? — спросил Эджворт, сам приближаясь на некоторое расстояние. Теперь их разделяло всего два дюйма. Феникс слабо рассмеялся и опустил голову. — Ой, да ладно, ты действительно заставишь меня это сказать? Феникс чувствовал дыхание Эджворта на своей коже. — Да. — попросил Эджворт. Просьба была смягчена тем, что Эджворт прижался лбом ко лбу Феникса. — Я сделал тебе предложение, когда нам было девять, а потом сменил карьеру, чтобы снова встретиться с тобой. Думаю, это говорит само за себя. — пробормотал Феникс. Другая рука Эджворта, та, которая не держала руку Феникса, подкралась, чтобы схватить Феникса за плечо. — Нам уже не девять. Феникс усмехнулся. — О, поверь мне, я прекрасно об этом знаю. — теперь их носы касались друг друга. Феникс не был уверен, хочет ли он, чтобы они уже поцеловались, или он хотел, чтобы этот момент растянулся. Глаза Эджворта были закрыты, и Феникс чувствовал, что его собственные полуприкрыты. — Знаешь, — прошептал Феникс, — ты до сих пор не дал мне ответа. — Хм. — Эджворт хмыкнул, а затем, наконец, сжал их губы. Феникс начал хихикать и почувствовал, как Эджворт улыбается в ответ. — Я приму это как «да». — сказал Феникс, отодвигаясь на минимальное расстояние, необходимое, чтобы снова дышать. — Поразительная наблюдательность. — ответил Эджворт. — Умник. — Феникс откинулся назад и осторожно толкнул Эджворта в край дивана. Тот в отместку переместил руку с руки Феникса на его волосы, используя угол, чтобы притянуть мужчину еще ближе. У него все еще кружилась голова, как будто он мог снова начать хихикать в любую секунду, потому что он действительно целовал Майлза Эджворта. Однако реальность начала доходить до него, чему способствовал тот факт, что в настоящее время он нежно зажал нижнюю губу Майлза зубами. — Такими темпами ты помнешь мой костюм. — пробормотал Эджворт. — Тогда сними. — ответил Феникс. Он почувствовал прилив гордости от того, что это замечание заставило и без того розовое лицо Эджворта покраснеть еще больше. — Хотя бы пиджак. — поправился он, двигаясь, чтобы поцеловать край челюсти Эджворта. — Ты такой требовательный. — возмутился Эджворт. Но все же он убрал руку с волос Феникса, чтобы отодвинуть его, а другой начал снимать пиджак. — Знаешь, я могу помочь. — предложил Феникс. — Уверен, что ты можешь, — сказал Эджворт. — Тем не менее… — он встал и повесил пиджак на край одного из стульев. Без Эджворта воздух вдруг стал намного прохладнее. Но он достаточно быстро вернулся на свое место. Они оба замолчали, глядя друг на друга, как будто наконец-то осознали, какой именно сдвиг произошел в их отношениях. — Эй. — сказал Феникс, внезапно смутившись. — Эй. — ответил Эджворт. Он улыбался, маленькой и мягкой улыбкой, от которой Феникс чувствовал, что все его тело налито теплой водой. — Наверное, мне пора домой. — неохотно признался Феникс. Он обещал Трюси, что вернется домой к десяти. Ей нужна была помощь с редактированием одного из ее эссе, и он вызвался его просмотреть. — Я понимаю. — ответил Эджворт. К облегчению Феникса, он не выглядел расстроенным. Он не хотел, чтобы Эджворт подумал, что он пытается найти предлог, чтобы уйти. — Я знаю один итальянский ресторан, — начал Феникс. — На твой вкус достаточно приличный, и мой кошелек не опустеет. Мы можем поужинать там в субботу? — Звучит отлично, — сказал Эджворт. — Я заеду за тобой в семь. — Идеально. — Феникс наклонился, чтобы снова поцеловать Майлза. Это был мягкий и долгий поцелуй, с которым Феникс пытался передать обещание большего. Судя взгляду, который потом бросил на него Эджворт, Феникс был уверен, что сообщение получено.—
Сказать, что Феникс вернулся домой счастливым, ничего не сказать. — Эй, Трюси! — сказал он, когда увидел свою дочь. — Как прошел день? — Хорошо, я думаю… — пискнула Трюси, когда Феникс взял ее на руки. Она начала смеяться, когда Феникс попытался развернуть ее, но это продолжалось всего около двух секунд, прежде чем ему пришлось положить ее обратно. Да, он состарился, это не имело значения. Ничто не могло убить его кайф. — Хорошо провел день, папочка? — хихикнула Трюси. — Я целовался с Майлзом Эджвортом, — Феникс положил руки на плечи Трюси. — Я целовался с Майлзом Эджвортом и иду с ним на свидание в эту субботу. Трюси, казалось, инстинктивно съёжилась, услышав слова отца, но когда он закончил говорить, она уже улыбалась. — Это здорово, папа! — Да! — Феникс не мог перестать улыбаться. — Я рада за тебя. — Трюси обняла его. Феникс ответил на объятие с удовольствием. — Спасибо, дорогая. За все. — сказал он. Трюси только улыбнулась.—
Всем остальным потребовалось около двух месяцев, чтобы узнать. Всем, кроме Аполло, Афины и Клавира. Феникс подумал, что было бы забавно ничего им не говорить, и Эджворт, казалось, молча согласился. Феникс рассказал Майе примерно через неделю после их первого свидания. Он действительно не мог больше ждать. В конце концов, это была Майя. Он не знал, чего ожидал, когда сказал ей, но уж точно не фразу: — Наконец-то… я могу упокоиться с миром. Он не был уверен, что это значит, но она казалась счастливой. Даже Ларри узнал. Они встретились в одну из редких ночей посиделок. На самом деле он еще не планировал рассказывать своему старому другу об отношениях, но это просто всплыло. Ларри был рад за них. Он даже не казался удивленным… Феникс не совсем понимал, что он думает по этому поводу. К тому времени Ларри выпил пятое пиво и провел остаток ночи, пытаясь заставить Феникса пообещать, что он будет шафером. — В конце концов, я причина, по которой вы, ребята, познакомились! — он продолжал ныть. Хотя технически он был прав, но не стал слушать, когда Феникс указал, что он сделал это, украв деньги на обед Эджворта. А потом он почти свалил вину на Феникса. Дети, конечно, в конце концов узнали. К тому времени и он, и Эджворт начали привыкать к публичности. Феникс забыл о своей продолжающейся шутке над детьми и, когда Эджворт вручил ему кофе, поцеловал того в щеку. Наступил хаос. — Я знал! — Клавир вскинул кулак. — Срань Господня! — закричал Виджет, выразив удивление Афины. Аполло каким-то образом удавалось выглядеть одновременно потрясенным и усталым. — Платите, фройлян. — сказал Клавир, протягивая руку Афине. — Протестую! — возразила Афина. Затем она повернулась к Фениксу и Эджворту. — Как долго вы вместе? — О Боже... — пробормотал Аполло. — Протестую! — крикнул Клавир, прежде чем они смогли ответить. — Что это меняет? — Мы заключили пари три месяца назад! — ответила Афина. — Вопрос был в том, встречались ли они тогда, в тот момент. Неважно, встречаются ли они сейчас. Важно то, встречались ли они тогда! Эджворт одарил его взглядом, который, казалось, говорил: и этих людей ты нанял. Феникс вернул взгляд своим: блондин твой. — Ну и? — спросила Афина. Феникс подумал, стоит ли ему отвечать на вопрос. Он хотел уладить это так, как обычно делал с детьми — что будет смешнее? А потом до него дошло. — В то время мы еще не были вместе, — Афина сделала победный прыжок в воздух, — но мы вроде как были помолвлены. Феникс улыбнулся, услышав, как Эджворт подавился чаем. — Я ответил на твой вопрос? Был момент благословенной тишины, прежде чем снова разразился хаос. Афина и Клавир начали спорить, и послышался характерный звук ворчания Аполло. Эджворт уставился на него, закатив глаза, когда Феникс повернулся к нему. Но он не возражал, когда Феникс схватил его за руку, и на лице Майлза появился намек на улыбку. Феникс любил свою жизнь.