Однострочники 27.11 морской конёк

От температуры у Дина мутилось в глазах, взбалтывалось в голове и нехорошо тянуло в желудке. А ещё трясло от холода и непонятных переживаний. К радужным глючным вспышкам он уже почти привык, спокойно вычленяя из галлюцинаций бормотание старого телека и ворчание Сэма. Сэм точно был недоволен, но Дину было не до него. После серии дурацких, перед собой уж чего стесняться, совершенно дурацких превращений, его почему-то занимало последнее, он хотел быть уверен, что не перешёл границу. И уж повод для сомнений был. - Только бы морским коньком... - пробормотал он, в очередной раз очнувшись. - Что ты бормочешь? Выпей, раз уж проснулся, лекарство. - Я хотел быть морским коньком, Сэмми. У нас же всё получилось? - Дин попробовал увернуться от невкусно пахнущего стакана. От Сэма увернёшься, ну как же... Хотя сегодня-то Сэмми на удивление тихий. И добрый, всего полстакана в него влил. - А я русалочкой. В десять лет. И что? - Мы всех победили? - с лекарства немного сильнее замутило, и бросило в пот. - Конечно, когда это мы останавливались на полпути? Из тебя получился прекрасный... эмм.. морской жеребец! Бил колдуна хвостом и... не важно. Дин задумался, что может быть там не важно? Заныли челюсти. А он точно не жевал баранью ножку, после которой, был опыт, неделю волокна застрявшего мяса выковыривал и употреблять старался только мягкую пищу, так зубы перетрудил. Что может быть не важно? Сэм понёс кружку на кухню, а телек на удивление ясно вынырнул из глюков. Репортер стояла на пляже, и с видом "ну мы все знаем, что здесь на самом деле произошло", вещала: - Пострадавшие уверяют, что на них напал гигантский инкрустированный краб. - Камера показала разорванные листы металла, что были крышей кабины прогулочной яхты. Сама посудина от металлолома отличалась только свежей покраской и блестящим хромом, как сразу ко дну не пошла, осталось загадкой. У Дина почему-то задёргало спину, решил, что от неудобно скрюченной позы, но сил распрямиться не хватило. Теперь камера показывала пострадавших, местами забинтованных и с ног до головы уделанных какими-то иссиня-черными пятнами. От их рассказа у Дина забурлило в желудке. - Это был осьминог! - Человек! - С кучей осьминожьих ног и чернильной струёй! - взвизгнула пятнистая девчушка-подросток, ей синева была даже к лицу. - Он выскочил из моря верхом на огромной креветке... - Ага, креветка поддала крабу по заду, когда тот схватил осьминога! - А потом прогрызла его насквозь через задницу! - Втиснулась девчонка, в последний момент. Камера снова перешла на репортёра, та изображая скорбь и озабоченность, сообщила, что санитарная служба теперь проверяет морскую воду на повышенное содержание наркотиков, из-за чего люди в севшем на риф корабле посходили с ума и вплавь ринулись к берегу. Дин выдохнул, круги перед глазами всё не расходились, пространство сияло невероятными цветными переливами. Под старой штукатуркой можно было проследить излучение электропроводов, воздух из вентиляции отчётливо отливал голубизной повышенной влажности и прохлады. - Не парься, это пройдёт. - сказал Сэм, досадливо выключая телек. Дин мог отчётливо различить каждый капилляр на его коже, каждую волосинку, даже зелёные пятнышки в радужке глаз. - Ты его... короче, не важно. Тебя слегка отдачей подбило, через пару дней пройдёт. - Всё, о чём я просил, Сэмми, это стать, блин, морским коньком! Почему ты сделал меня долбаной креветкой? - Дин высунулся из-под одеяла и тут же спрятался обратно, аж зубы застучали от холода. - Рак-богомол, на минуточку! Самое страшное для ракообразных существо во всём океане. - Сэм подоткнул одеяло. - Этот безмозглый колдун вякнуть не успел. как ты его разделал. - А потом съел. - А вот это не важно. Это был не ты. Раки-богомолы идеальные охотники. - И как я не переловил тех гражданских? Сэм подозрительно покраснел. Кровь приливала к лицу разноцветными пятнами, Дин мог различить как она из алой артериальной становится вишнёвой венозной. А потом задумался, сложил "показания" пострадавших, смущение Сэма и понял. - Молчи, ирод, я не хочу этого знать. - Вот и правильно. - Сэм улёгся рядом на одеяло, приятное тепло шло от него как от раскалённой печки. Дина сразу потянуло в уютный сон. Он сильно надеялся, что когда проснётся, всё это окажется ночным кошмаром, от того, что переел в незнакомой едальне темпуры. Но под самый сон, успел уловить: - Спи давай, моя боевая креветка! - Сам давай спи, Урсула-воительница! - И под сдавленной хихиканье, захрапел.