Тепло

Чэн Сяоши любит снег. Ему нравится смотреть на то, как он опускается на землю; нравится, как он переливается на солнце словно миллионы бриллиантов; нравится, как он хрустит под ногами. Особенно его душу согревает картина весело резвящихся детей, что играют в снежки. Сяоши невольно ассоциирует себя с ними и поддается мыслям, что погружают его в беззаботное детство. Такие моменты особенно спасают, дают возможность отвлечься от переживаний и поглощающей рутины. На губах у Сяоши улыбка расцветает сама по себе, такая теплая и уютная, но мимолётная и быстро угасающая. У Лу Гуана ведь волосы цвета снега. Чэн Сяоши любит наблюдать. За мимо шагающими людьми, за отражениями на стеклах, за движением стрелок часов, за Лу Гуаном. Это придает уверенности того, что ты здесь и сейчас. Что ты не где то в моменте, запечатленном давным давно, а прямо тут, стоишь за прилавком, трогаешь снимки и сотрируешь по заказам. Эта дезориентация Сяоши иногда пугает. Он теряется во времени слишком часто и слишком часто Чэн Сяоши бывает не уверен, что это все — реально. Лу Гуан — его спасательный круг, который помогает убедиться, что это все — реально. Чэн Сяоши любит слушать. Иногда, в совсем тихие деньки, преимущественно зимой, Сяоши не отказывает себе в удовольствии посидеть на диване у выхода из ателье и просто слушать. Он вслушивается в тихие голоса с улицы, в тиканье часов, в то, как на кухне с крана капает вода, в то, как Лу Гуан, забывшись, зачитывает отрывок из книги. Всё это — реально, всё это здесь и сейчас, всё это — простые вещи, но по особенному важные. Если бы Сяоши предложили что то поменять, он бы ни за какие сокровища мира не согласился. У него уже есть самое ценное сокровище — вечно спокойное, вечно холодное и вечно родное. И имя у него чудесное. Чэн Сяоши ночами любит выбраться на чердак и лёжа на полу смотреть за звёздами. Они устилают небосвод, их так много, они такие яркие и белоснежные. Кажется, что любая готова согреть своим светом, словно каждая — это отдельное солнце. Сяоши с улыбкой отмечает то, что у его солнца пыльно-синие глаза и греет оно не хуже настоящего. И Чэн Сяоши знает, что Лу Гуан увидит его взгляд в сторону детей и предложит погулять; что именно Лу Гуан будет рядом, когда это необходимо; что Лу Гуан спустится вниз и предложит ромашкового чая; что именно Лу Гуан принесет теплый плед и пару чашек с горячим какао, именно он сядет рядом и будет наблюдать тоже. Вот только больше Сяоши ничего не интересует, когда рядом его солнце. В его маленькой вселенной так мало места для него одного и так много места для Лу Гуана, что Чэн Сяоши готов заполнить всё пространство только им одним. И даже если не останется места для него самого, он готов пожертвовать собой ради этих пыльно-синих глаз. Чэн Сяоши любит Лу Гуана. Любит его взлохмоченные белоснежные волосы, любит его глаза, любит его голос, любит всего его. При виде Лу Гуана в груди становится до приятного тепло, а в голове возникает мысль обнять сильно-сильно, пройтись одними кончиками пальцев по оголенной шее и смеяться от лживых протестов. Но Чэн Сяоши глуп не настолько. При клиентах держать себя в руках он может, но мягкая улыбка проскальзывает на губах. Клиенты принимают на свой счёт, улыбаются в ответ также искренне, вот только тот, кому она посвящена, никак не реагирует, остаётся таким же неприступным айсбергом. Но Чэн Сяоши знает, что в глубине души Лу Гуана льда нет. Оно растопленно тёплыми касаниями, нежными словами и светлыми воспоминаниями. В душе Лу Гуана самая настоящая весна и Сяоши знает, что получит в ответ такую же яркую и теплую улыбку. Ведь Лу Гуан любит его тоже.