Искра во тьме

- Но почему ты не разбил его сам? Дрянная забегаловка, куда зашли единороги, не дотягивалась даже до уровня бистро — грязное помещение, которое обслуживала совершенно обнажённая девушка-гуманоид, может быть, и человек. Сомбру, впрочем, больше ни девушки, ни кобылицы не интересовали, после того, как кристалл лопнул, разбросав вокруг острые, словно осколки стекла, мельчайшие обломки. Едва это произошло, как безумие покинуло глаза Сомбры, он отшатнулся, растерянно посмотрел вокруг себя, затем сел на круп и протёр глаза пястным сгибом правой передней ноги. Теперь единорог, присевший на неудобный для пони табурет, выглядел куда более сосредоточенным, однако вопрос Твайлайт оставил без ответа. Двумя яркими вспышками рога Сомбра подозвал официантку и заказал у неё какой-то напиток. Девушки, кивнув, быстро прошла в заднюю часть помещения, где высились заплесневелые шкафы с выстроенными в ряд бутылками, и вскоре вернулась, неся одну в руках. Пить предлагалось из кружек сомнительной чистоты, и официантку ничуть не интересовало, как копытные существа будут ими пользоваться — плеснула в каждую кружку по половине бутылки, приняла от жеребца Искры, которые он материализовал на копыте, и ушла в другую комнату. - Я хотел его сохранить, - наконец-то сказал жеребец. - Чтобы выяснить, каким образом он был создан, а может, и определить по магической ауре, кто именно это сделал. - Что это вообще за кристалл такой? Твайлайт принюхалась к напитку. От него исходил резкий алкогольный запах, совсем не похожий на аромат сидра, главного алкогольного напитка Эквестрии — но всё же запах был не так уж и плох. Хмыкнув, кобылица взяла кружку в оба копыта, не прибегая к магии, и приложилась к краю: на вкус напиток оказался лучше, чем на запах, но с первых глотков ударил Твайлайт в голову и кобылица побоялась пить дальше. - Магическая ловушка для глупца, - раздражённо ответил Сомбра, отпивая гораздо больше, чем кобылица. - Кристалл воздействует на чувства, концентрируя в тебе то ощущение, что ты испытываешь к существу, к которому устремлены твои мысли. Когда я стоял перед Тиамат, во мне бушевало раздражение и желание ударить магией по её надменной морде… - он поморщился, оскалившись. - Как ты понимаешь, к тебе у меня было абсолютно противоположное чувство. - Я польщена… - Твайлайт от слов Сомбры зажмурилась, пытаясь прогнать назойливую мысль о том, что делал жеребец всего несколько минут назад. - Но лучше бы ты всё-таки уничтожил кристалл сразу. Магия не игрушка! - Тем более, в Вечном Риме, - единорог поднял свою кружку магией и осушил её. - Тиамат не могла испепелить меня без причины, это не осталось бы незамеченным и отвернуло бы от Камиры потенциальных членов. Поэтому ей было необходимо, чтобы я сам спровоцировал её, нарвавшись на драконье пламя! Яростно фыркнув, он треснул копытом по столу, заставив официантку вернуться в зал и испуганно оглядеться. Но пьяного тумана в глазах жеребца ещё не появилось, и для того, чтобы это исправить, он отобрал кружку у Твайлайт и допил её сам. Не то, чтобы кобылица особенно расстроилась по этому поводу. - Но это означает, что Тиамат хочет тебя убить! - Нет, тут всё тоньше, - поморщился Сомбра, то ли от крепости напитка, то ли от неприятной беседы. - Тиамат хотела заставить меня дать ей гарантии, что если я не буду присоединяться к Камире, то не стану присоединиться ни к кому. Не контролируя себя из-за воздействия кристалла, я мог пообещать ей это только в том случае, если сам буду верить в свои слова. - И ты?.. - Пообещал. И об этом я не сожалею, тем более, у меня никогда не было мысли о присоединении к Домам, что к Великим, что к Малым. - Но как же ты получил право на проживание в Риме? - Да благодаря кристаллам же! - кажется, алкоголь всё же стал действовать на жеребца. - Любой Малый Дом рад меня принять безо всяких условий, поскольку часть моих Искр будет перепадать ему в казну! Как думаешь, почему вообще появились Малые Дома? Ватикану это выгодно, в итоге Ватикан получает гораздо более богатую десятину — Искры-то ему не нужны, он сам их делает, а товары… Ещё как! Твайлайт с тревогой ожидала, что после такой пылкой речи жеребец потребует ещё напитков, он совсем недвусмысленно поглядывал на шкафчики, но всё же удержался. Вместо этого Сомбра вышел из-за стола, взмахом хвоста велев Твайлайт следовать за ним, и уверенной походкой пошёл к выходу. Кобылица поспешила нагнать единорога, на ходу надвигая капюшон плаща, не только для того, чтобы отгородиться от жителей Рима, но и чтобы закрыться от Сомбры. То, что произошло в переулке, напугало её до пена на шерсти, и хотя алкоголь слегка придавил страх, в глубине души Твайлайт понимала, что теперь ей не избежать любовной связи с Сомброй — раз кристалл только усиливает чувства, выходит, что жеребец и вправду хочет обладать ею… * * * За свою безопасность, во всяком случае, касательно безопасности жизни, Твайлайт переживала зря: вовсю разгорелся рабочий день, даже на окраинах Камиры было полно стражи, так что до дома Сомбры единороги добрались без приключений. Едва перейдя порог, жеребец велел Твайлайт заняться обедом, а сам прошёл в ванную, откуда донёсся звук пущенной на полную мощность воды — чувствуя себя совершенно разбитым, он включил холодную воду и подставил под неё морду. Безумие отступило, но происходящее если не напугало, то, по крайней мере, сильно смутило жеребца: он никак не ожидал подобного колдовства. Сомбра считал, что ему удалось навсегда усмирить те тёмные силы, что завладели когда-то его телом и разумом, но он ошибался — они до сих пор жили в нём, и при участии внешних факторов могли возобладать над тем контролем, что единорог для себя установил. Если бы Сомбра немного покопался в истории Вечного Рима, то в библиотеке Белого Города или же компьютерном хранилище Серписа он бы нашёл множество подтверждений тому, как великие колдуны и могучие маги, попавшие в Рим со своими демонами в душе, быстро попадали под давление правил, царивших здесь. Находясь между миров, Вечный Рим застрял ещё и между раем и адом — в самом прямом смысле слова. Рай был недостижим для абсолютного большинства, и даже стены Ватикана представляли собой всего лишь ступеньку его крыльца, одну из многих, ведущих к золотым воротам, за которыми Верных ждало вечное наслаждение, блаженство и нирвана. Во всяком случае, о том говорили проповедники Тауруса, тогда как сам Ватикан в последнее время стал использовать более сдержанные формулировки, опасаясь возросшей мощи Камиры, Корвуса и Серписа. Ад же в самом прямом смысле слова находился глубоко под Римом, и те маги, что лишились входа в рай, с удовольствием призывали из него духов и демонов себе в услужение. Души жителей Рима, недостойных рая или перерождения, проваливались в ад, выбраться из которых могли либо в конце времён, когда состоится Великий Суд, как вещали всё те же проповедники, либо в том случае, если осуждённый на (не)вечные муки своими силами докопается наверх и выберется на улицы Рима. В этом случае, если душа не погибнет тут же от воздействия энергии Искр, у такой сущность имеется шанс вытащить билет уже не просто на перерождение, а на возрождение — правда, большинство существ, что выбрались из ада, предпочитают не мучиться долгими практиками, а сразу переходят на территорию Корвуса, где пополняют собою ряды нежити. Сомбре в этом случае повезло ещё и потому, что демоническая сущность умбры находилась под защитой шкуры единорога, хотя нежить и чувствовала в нём «собрата». Сейчас, умывшись и взглянув на себя в зеркало, жеребец только усмехнулся приступу безумия, но одна мысль упорно засела в его голове и её нельзя было отмести просто так. Кристалл, воздействующий на единорога, Тиамат не могла сделать сама, а значит, кто-то в Риме занимается подобными вещами. Где гарантия, что кто-нибудь ещё не воспользуется услугами этого мастера, и не попытается снова воздействовать на единорога? Ему лучше стать осмотрительней, хотя бы на некоторое время… И ещё кое-какая мысль, пусть и не столь сильная, заявила о себе, когда жеребец уже вышел из ванной и направился на кухню, откуда донёсся запах овсянки: если его чувства к Тиамат были вполне понятны, то ощущение, что завладело Сомброй в переулке, серьёзно смущало жеребца. Он ощущал к Твайлайт презрение, жестокость, ненависть — и при этом чувствовал жгучее желание обладать этой кобылицей. Неужели ему на подсознательном уровне хотелось вкусить тепло этой кобылицы? В прошлом тиран-король обладал множеством наложниц, но ни к одной из них он не чувствовал того же, что к Твайлайт Спаркл, когда навалился на неё, почти добившись своей цели… - Приятного аппетита, - сказала единорожка, телекинезом перенося тарелку на стол. Рог её иногда напоминал о себе лёгкой болью, но кобылица старалась практиковать магию, пока у неё была такая возможность. - Позволишь мне сесть рядом с тобой? - Да, - кивнул Сомбра, взбираясь на стул всеми четырьмя копытами. Единорожка почувствовала, что он что-то хочет ей сказать, потому поскорее пододвинула к нему тарелку. Те мысли насчёт желаний жеребца, что посетили её на выходе из таверны, вернулись и с новой силой охватили кобылицу. Словно подтверждая её самые худшие подозрения, к еде Сомбра пока не притронулся. - Твайлайт. То, что произошло в Камире… - Я понимаю, - быстро перебила его единорожка, пряча взгляд в свою тарелку. - Это был не ты… То есть, ты, но под воздействием кристалла… - Боюсь, что это не совсем так, - голос жеребца окреп, и единорожка невольно прижала уши. - С сегодняшнего вечера мы начнём изучать те навыки, которым я обязался обучить тебя по контракту.