***
Но эта история не о них. И пожалуй мы перейдем к семейству, Кошмара всея ау, чтобы понять начало этой занимательной истории. Огромный особняк похожий на гибрид шикарного дворца и дома ужасов, им и прилегающей территорией наполненного отчаяния дримтейла, владеет Найтмер хранитель негатива. Никому не было понятно по какой причине Кошмар и Киллер решили обзавестись семьей, кто-то считал что им комфортно друг с другом, кто-то что они любят друг друга, ну а самая правдивая теория считалась в том что Найтмер хотел сильных в плане негатива наследников. Дети конечно росли не в самой лучшей среде, их растили с мыслью что они соперники и враги, которые в будущем должны будут сражаться друг с другом за право занять место отца, не на жизнь а на смерть. Всего у Негатива было три сына, старшего звали Крескент, когда он был моложе, он всегда дрался и спорил с Найтмером. Единственное, что Найтмер умел делать, это кричать в ответ, что не помогло их отношениям. Второго звали Ангст и в отличии от брата, за его воспитание взялись серьезнее, чтобы не повторить ошибки с первым, чернокостный подвергался изнурительным тренировкам, что приносили колоссальное количество травм. Из-за этого его ребра изуродованы сетью трещин. Последнего звали Мэрсилэсс и в отличии от своих братьев Кошмар считал его прекрасной заменой себе и этому было объяснение, еще будучи сгустком магии от него исходило много негатива, что порадовало Найтмера и заставило временно не думать о Киллере, как о бесполезном мешке дерьма. Мэрсилэсс был обманчиво милым ребенком, он более расчетлив и хладнокровен чем Найтмер, его братья описывали его лишь двумя словами «вежливый мудила». Но дети они и есть дети, и как бы сильно они не отрицали, что им не нужны глупые, бесполезные, теплые отношения с семьей, что это лишь сделает их слабыми. Но глядя на другие семьи в их черепах невольно проскальзывала скользкая как змея мысль — «Это наверное приятно, когда тебя любят?». Став старше, Кошмар наконец начал понимать, что у него есть семья, а не армия, которую он должен защищать, и пытается укрепить их отношения но не понимает как этого добиться. Время для его беспокойства настанет позже. В том числе за только что пережитый момент истины.***
— «Любовь — это слабость, сострадание — бремя. Если бы он только мог избавиться от сердца и уничтожить тем самым адское проклятие, это осчастливило бы его отца. Если он думал, что я плох, то я старался вести себя ещё хуже. Если считал, что жалок, то стремился еще больше. Старался превзойти все его худшие ожидания. Я решил, что если не могу заслужить его благосклонности, то добьюсь ненависти.» — С такими мыслями, следуя за Киллером, Крескент шел в тронный зал. Дойдя до братьев и встав сними в ряд, он больше не чувствовал оцепенение рядом с отцом, что восседал на троне, как в детстве. Это оцепенение вызвано чем-то другим. Смирением. Разочарованием. Болью сердца, потерявшего всякую надежду. Тем временем отец, начал свою речь. — Прошло немало времени, как мы все вместе собирались тут — « грубым голосом сказал Найтмер». — Да, давненько мы не собирались в этом зале, как самая настоящая семья босс — «с сарказмам ответил Киллер, но Кошмар проигнорировал его и стал дальше говорить о том ради чего собрал их всех». — Я хочу поведать вам, что я понял. Каждое потерянное мгновение — потерянное дело, потерянная польза. А вы достаточно натренированы и вполне взрослые, чтобы приносить эту самую пользу. Каждому я дам задания на выполнение которого дано время вдвое суток. И с каждым выполненным в срок заданием я буду увеличивать, как время, так и сложность задания. Ваши задания будут даваться, как от качества выполненной работы, так и от ваших способностей. — «Проговорив это, будто читая скучную книгу, оповестил их Кошмар». — Крескент, ты будешь первым, как старший сын не подведи меня — «Со стальными нотками проговорил Найтмер. Раздав всем поручения, он также озвучил, что дальнейшие задание они будут получать в бумажном виде и таким же образом передавать Найтмеру о выполнении их миссии и в устном виде тоже. — На этом все — « оповестил их Найтмер уходя из зала. Киллер же последовал за ним». Шаги стихли, говоря юным скелетам о том что взрослые ушли. — Пха…не прошло и года, а он решил учить нас жизни — «гнусавым голосом сказал Крескент». — теперь мои дорогие братцы, жизнь офисных планктонов вам обеспечена — «Кривя ухмылкой, проговорил в сторону своих братьев Крескент». — От чего же такие мысли, дорогой братец. Смотри сам не увязни в этом болоте под названием «жизнь», хотя я с радостью утоплю тебя в нем, брат — « в тон ему, омерзительно промолвил Мэрсилэсс, завуалированно сказав этим, «я обеспечу тебе проблемы, шепнув отцу о том, как ты о нем высказался». Правильно поняв слова Крескент начал и дальше бесить Мэрсилэсса, они пуще прежнего вцепились в друг друга и начали браниться. На это представление Ангст лишь печально качал головой, стараясь думать, что мать их не услышит, как и отец. Закончив эту болтовню, что закончилась ничьей, так как их прервал Ангст, Крескент решил первым пойти на это задание. Открыв портал в нейтральное ау, он должен был заставить малую половину монстров излучать отрицательные эмоции и проверив, что на него никто сильно не обращает внимание, двинулся в путь, время от времени отвлекаясь на жителей и на всякие разные товары на прилавках.***
Наконец закончив это задание, он знатно подустал, но предстояло еще писать об этом отчет отцу. Поэтому он решил быстренько все сделать и открыв портал, Крескент зашел в него. Но вместо того чтобы приземлиться на мраморный пол дома, он обнаруживает себя по голову в лютиках и не успевает он обдумать это в голове, как слышит мягкий, словно перезвон колокольчиков голос. « От изумления я даже вскакиваю. Не ожидал я здесь застать кого-то» — подумал Крескент и не желая и дальше позорить себя нелепым прыжком через ау, как маленький скелет, которого только обучили переходам. Он быстро встает на ноги, чтобы попрощаться с монстром и забыть об этом, как его взгляд обращается на незнакомого скелета, сидящего в окружении лютиках, в желтых одеждах и с золотыми глазами как и сама его диадема сидящая на черепе. Они встречаются взглядами и стоит только незнакомцу уловить знакомую ауру в нем, как он от удивления отпускает свою, что окунает с головы до пят Крескента. Сам от себя не ожидая, Крескент под этим давлением пускает слезу, а потом полноценно плачет ощущая что-то светлое, искренние похожее на полет бабочки ощущение в груди. Такое приятное и незнакомое чувство показалось скелету, что не знал заботы чем-то диким. Крескент будто очнувшись от морока, оказывается в объятиях скелета в желтом, и по своим эмоциям понимает, что они ему не противны и прижимается сильнее. Полностью отдавшись ощущениям он проваливается в сон, как от усталости физическом плане так и в психическом. Держа бессознательное тело, незнакомец молвит. — Эх…и что мне с тобой делать? — «задав вопрос в никуда ему ответил лишь ветер, гулявший по саду и развеивавший последние, едва заметные клочки тени». Уйдя через портал он все-таки решил отнести его к себе, оставив за собой, лишь сладкий аромат обративших головки к солнцу цветов, счастливых в своем неведении.