Черновик к Свободе с миллионом запахов

Машину трясло так, что Эдди казалось, будто его внутренние органы уже давным-давно взболтались и перемешались, как бобы в консервном супе. Глухо охнув, он попытался встать, но крепёжные ремни, надёжно держали его привязанным к каталке. — Бля, сержант, он дëргается. — Ну, так вколи ему ещё транквилизаторов. Поверь мне, ты не захочешь, чтобы эта мразь окончательно проснулась. Эдди беспомощно затрепыхался: — Нет! Не надо... Безликий военный, достал небольшой чемоданчик, игнорируя его мольбы. — Не ёрзай, блять. Итак трясёт! — солдат попытался воткнуть иглу в руку Эдди, но машину внезапно подбросило на кочке. — Да сука, держи ров..! Он не успел договорить, когда густой чёрный дым, дремавший в теле Эдди, наконец пришёл в себя. В следующие десять секунд все военные в фургоне были мертвы. Оставшись без управления, машина подскочила на неровной дороге, перевернулась в воздухе и горящим шаром рухнула в кювет. Остальной конвой тут-же затормозил. Люди в полном вооружении окружили горящий фургон, готовясь к бою. Но никто из них не успел сделать даже выстрела. Чёрный туман рванулся вперёд, свернув шею тем, кто был ближе, а затем перекинулся и на остальных, до тех пор, пока не остался единственным живым существом, на пару миль вокруг. Только после этого он вернулся к фургону, просочившись в тело своего нового, идеального носителя. *** Эдди очнулся во второй раз, ощущая себя ещё хуже чем в первый. Кажется, его ноги были сломаны, а потом восстановлены впопыхах. Лёгкие издавали странный сип, а в глазах, Эдди был уверен, не должно было так троиться. — Ты ведь обещал, что будешь исцелять меня от всех болезней, — проворчал он, пытаясь подняться на ноги. Это экстренная ситуация. Раньше мои носители умирали только от внутренних травм, которые я им наносил, — ответил паразит, с которым Эдди согласился разделить тело. На некоторое время. Пока не найдёт своего драгоценного Омегу. Не теряя времени, превозмогая ноющую боль, Эдди доковылял до первого попавшегося трупа и начал поспешно обшаривать его карманы. Что мы ищем? — Что угодно, про Омегу, которую держали вместе с нами в больнице. Если меня перевозили, значит Омегу тоже должны были эвакуировать. Чёрный туман как-то странно металлически фыркнул в голове, а затем у Эдди ужасно сдавило в носу. Кровь хлынула таким потоком, что Эдди чуть не захлебнулся. — Какого чёрта ты..., — начал было он, но тут восстановившийся нос учуял что-то новое. — Ох... Эдди задрал голову, пытаясь поймать запах, будто пёс. Теперь ты можешь найти то, что ищешь без помощи наших тюремщиков. А после этого мы убьём их всех. Глубоко вздохнув, Эдди повернул на запад, торопясь к своей Омеге. — Если я стану отцом, то убью лишь тех, кто будет угрожать моей семье, — ответил он на металлические мысли о человеческих трупах. В черепной коробке тут-же противно завизжали, будто включили сирену. — Агрх! Прекрати! — Эдди с силой стукнул себя по голове, пытаясь выбить ужасный звук. Мы! Должны! Отомстить! — вопили изнутри. — НЕТ! — Перед глазами встал образ прекрасного Омеги, лежащего в его объятиях и сладко поскуливающего от узла внутри. Стоны Омеги заглушили визг сирены. Он не родит тебе потомства, — злорадно прошептала бездушная машина, не способная любить. — Он самец, он не способен к зачатию. — Он — особенный, — отрезал Эдди. — Вот увидишь. Он будет моей женой. Самой лучшей. Ты безумец, — отрезал металлический голос и обиженно замолк. Эдди, наконец, смог расслышать шелест листвы и пение птиц. Закрыв глаза он широко улыбнулся небу, закатному солнцу, своей свободе... И пошёл вперёд, по запаху, как по красной нити, связующей их сердца. *** Трясущимися руками, Вейлон высыпал на ладонь обезболивающее и поспешно проглотил таблетки, запивая их водой. А затем обречённо взглянул на своё измождённое лицо, отражающееся в мутном зеркале. Последние восемь месяцев были... Сложными. После того, как он узнал, что всё таки смог понести от безумного Альфы во время течки в Маунт Массив, вся жизнь покатилось в Ад. Сначала врачи, настоявшие, на том, что прерывать беременность от Альфы будет опасно. Затем Лиза, которая не смогла принять его, как Омегу. И в заключении, Меркофф, явно не собирающиеся оставлять его в покое. Действуя на какой-то, по истине паранормальной интуиции, Вейлон смог уговорить докторов на проведение операции в семь месяцев, а затем утащить сына прямиком из больницы, где ему полагалось ещё пара недель под присмотром врачей. Но Вейлон не хотел рисковать, чтобы попасться в руки лаборантов, которые с удовольствием бы поставили парочку опытов на новорождённой Альфе. Теперь он скрывался на окраине мира, в маленьком домишке у холодного океана и пытался не умереть от заражения крови. Ребёнок, которому Вейлон, даже спустя месяц, не смог дать имени, был на удивление тих и покладист. Или, может быть он тоже умирал, вместе со своим незадачливым отцом. Хотя малыш исправно пил из бутылочки детские смеси, много спал, как будто бы набираясь сил, но он был таким крошечным и бледным, что Вейлон уже ни в чëм не был уверен. Тяжело вздохнув, он вернулся в спальню, где стояла детская кроватка, дерево которой почернело от времени и влажности. Его сын, как раз открыл сонные глазки, приветственно угукая, протягивая к отцу свои крошечные кулачки. Вейлон послушно поднял ребёнка на руки и вышел на улицу. Однажды он где-то слышал, что свежий, морской воздух полезен для крепкого здоровья, так что теперь каждое их утро начиналось с моря. На периферии что-то странно дёрнулось. В следующее мгновение Вейлон уже стоял с пистолетом наизготовку, свободной рукой прижимая к груди сына. Альфа, с безумными глазами и ужасным шрамом на лице, широко улыбнулся, уничтожая всё то подобие покоя, что Вейлон успел наскрести для себя в этом проклятом месте. — А вот и ты, Дорогая! Я так долго искал тебя! — воскликнул тот. Не сводя с его головы дула пистолета, Вейлон позволил себе оглядеться. Кого-то кроме Альфы он не слышал. А сам Альфа выглядел... Дерьмово. Будто он прошёл пешком от Маунт Мессив до самого Океана. — Не. Смей. Двигаться, — угрожающе прорычал Вейлон. Альфа склонил голову, не переставая улыбаться. — Дорогая, мне не страшно оружие, — проворковал он и в этот момент от его тела будто отделилась зыбкая тень. Волрайдер, — обречённо понял Вейлон. А Альфа, будто между делом, вдруг начал спорить с безумным роем роботов: — Я же говорил тебе, что у меня есть сын! Я знал это. Мы остаёмся здесь и будем защищать мою дорогую жену. Волрайдер в ответ разразился металлическим перезвоном и исчез в теле Альфы. В этот момент, Вейлон осознал, что счёт идёт на секунды. Сейчас Альфа бросится вперёд и тогда Вейлон не сможет дать ему отпор. Пули ему не навредят. А значит... Значит... Первой мыслью было использовать ребёнка. Но это была какая-то чужая мысль, будто из прошлой жизни, от Вейлона, который хотел выжить любой ценой. Нынешний Вейлон был не готов платить такую цену за собственную жизнь. Слишком много он уже потерял. — Я сказал, СТОЙ, БЛЯТЬ, НА МЕСТЕ, — рявкнул он и приставил пистолет к своему виску. — Сделай только шаг, ублюдок, я нажму на курок, — прорычал он. Альфа спал с лица, тут-же отошёл назад, практически к самому забору. Малыш на руках тихонько захныкал, испугавшись крика, но Вейлону было пока не до него. — Убирайся прочь. Не смей нас беспокоить. — Нет, пожалуйста, — внезапно взмолился Альфа, не сводя глаз с пистолета, стараясь держать руки перед собою, вверх ладонями, убеждая в мнимой безопасности. — Я не могу уйти, я так долго шёл к тебе! — А теперь, проваливай обратно. Я не позволю тебе находиться рядом с моим сыном. — Нашим сыном! — Упрямо ответил Альфа. — И вам нужна помощь. Безумные учёные вот-вот найдут вас. Только я и Волрайдер сможем вас защитить. Вейлон хотел было огрызнулся ещё раз, но страх вернуться в какую-нибудь очередную больницу, где их всех расчленят по баночкам, сдавил горло. — Прошу тебя, - отчаянно взмолился Альфа. — Я лишь хочу защитить тебя и ребёнка. Я... Я не буду подходить к тебе близко, хочешь? Я не буду тебя трогать, только пожалуйста, пожалуйста убери пистолет, я не хочу, чтобы ты навредила себе, дорогая. Это, очевидно, была ложь. Альфа был готов сказать всё, что угодно, чтобы заполучить назад свою игрушку. Но Вейлон совсем ослаб. Он устал стоять в напряжении, пытаясь бороться с Альфой. Швы снова дали о себе знать, и онемевшая рука, которой он прижимал к себе ребёнка, казалось, готова была вот вот отвалиться. Обречённо вздохнув, Вейлон упал на пластиковое кресло, стоящее перед домом и опустил пистолет. Вместо того, чтобы кинуться вперёд, как он ожидал, Альфа тоже рухнул на землю так, будто ему прострелили колени. — Я хочу, чтобы ты знал, — выдохнул Вейлон, укачивая завозившегося сына. — Если ты снова меня изнасилуешь, или ударишь, или попытаешься кастрировать, что угодно... Я найду пистолет и выпущу себе мозги. Или вскрою вены ржавым гвоздём. В конце концов — утоплюсь в море. Ты меня понял? — Строго спросил он, сам не понимая, блефует или нет. Но Альфа, кажется, верил каждому его слову. — Я клянусь тебе, что ты и ребёнок в безопасности под нашей защитой. Вам никто не причинит вреда. Ни я, ни кто либо еще. Вот только... Вейлон насторожился и крепче сжал пальцы на пистолете. — Что? — Я... Чую кровь. Твою кровь. И болезнь. Если мы тебе не поможем, то ты погибнешь. Наниты способны стимулировать клетки и ускорять их регенерацию, — вспомнил Вейлон. Прямо перед ним, на коленях, сидел вечный двигатель и спасение человечества от всех болезней. Вот только, какое человечество, такое и спасение, лениво подумал он — дерьмовое. — Хорошо, — Вейлон осторожно устроил сына на коленях и протянул Альфе свою руку. — Но без глупостей. Улыбнувшись (вероятно, он считал, что его улыбки должны успокаивать и располагать к себе), Альфа медленно подошёл ближе почти коснувшись ладони Вейлона. От его тела отделилось несколько теней, забравшихся под рубашку Вейлона, а в следующее мгновение, он почувствовал себя гораздо лучше. Шрамы на животе больше не тянуло гниющей болью, перестала ныть поясница и даже мигрень на которую Вейлон давно привык не обращать внимания, исчезла сама собой. Пробежавшись по его коже, рой нанитов окутал ребёнка, улучшая его иммунитет и общее состояние. После того, как порозовевший щеками малыш, сладко уснул, Волрайдер вернулся к Носителю, всё ещё соприкасающемуся с Вейлоном кончиками пальцев. — Спасибо, — пробормотал Вейлон, стараясь не встречаться с Альфой глазами, не в силах выразить свою благодарность. — Я для этого и пришёл к тебе, — промурлыкал Альфа, убираясь обратно к забору. Глядя на него, Вейлон быстро пережил все стадии принятия, а затем поднялся на ноги. — За домом есть небольшой пристрой. Если вынесешь весь хлам и найдешь внутри место для кровати или хотя бы матраса, то можешь остаться там. Альфа просиял ярче солнца и двинулся вслед за Вейлоном, чутко сохраняя дистанцию.