Облачка

Лань Чжань была безумно красивой девушкой. И насколько она была красива, настолько же и неприступна. Длинные шелковые волосы забраны в безукоризненный строгий хвост, идеальное лицо без капли косметики, полуклассический стиль одежды без изъянов и лишних складок. Каждое движение имеет смысл, каждый взгляд — значение, каждое слово — вес. Лань Чжань была до невозможности идеальной. От её идеальности некоторых слепило. У неё были не только воздыхатели, но и завистники. Но Лань Чжань была выше этого. К Лань Чжань невозможно было быть равнодушным. Оттого никто и не понимал, почему Лань Чжань встречается с таким человеком как Вэй Усянь. Это было до того странным, что у некоторых складывалось впечатление что кто-то из них просто проспорил. Нет, Вэй Усянь тоже был идеальным. Идеальным распиздяем. Проспать, проебать, феерически опозориться — все это к Вэй Усяню. Он был красивым безусловно, но рядом с полубогиней Лань Чжань, в подраных джинсах смотрелся странно. Если не брать в расчет, что Лань Чжань и так была выше Усяня на полголовы, так девушка была поклонницей высоких каблуков, отчего парень частенько был ей чуть выше, чем по плечо. — А знаете, как классно, обнять её и уткнуться носом в грудь? — хвастался Усянь. И он действительно просто хвастался. Его реально не смущало, что рядом с девушкой он, при своем не малом росте, казался карликом. Своей девушке он готов был падать в ноги. В шикарные длинные подтянутые ноги. Вообще Лань Чжань много кто дышал в грудь, но при одном неосторожном движении можно было схватить в челюсть. И молитесь богу, чтобы в челюсть вам дал Вэй Ин. Потому что после короткого удара без замаха от девушки, челюсть придется собирать челюстно-лицевому хирургу. Лань Чжань не нежничала с нахалами. Но и не пускалась в насилие без надобности. Закончив с делами по раньше Вэй Усянь торопился скорее домой. В сумке покоился подарок его самой любимой женщине, который он искал почти месяц, рыбача по ювелирным и заебывая всех. «Как же от вас тошно», — ворчал Цзян Чэн, — «Ваш конфетно-букетный вообще планирует заканчиваться?» Усянь закатывал глаза, бросал коротко «Не завидуй» и продолжал допытывать видит ли Цзян то, что ему нужно. Ваньинь закатывал глаза точно так же и продолжал высматривать нужное. Счастье непутевого брата было важнее собственных планов. Особенно когда это самое счастье могло заставить Вэй Ина вести себя прилично одной фразой, сказанной тихо на ухо. Правда факт, что брат иногда не мог нормально сидеть и пребывал в своем мире, наводил на мысль, что Цзян очень не хочет знать… Примерно ничего. Встречаются? Счастливы? Все идет к браку? Заебись, отлично. А кто из них будет рожать ему племянников, Цзяна не трогало. Главное, чтобы племянники были похожи на счастье его брата, а не на самого брата. Это будет вообще шикарно. Вэй открыл дверь, разулся и поспешил в глубь квартиры, на ходу скидывая куртку. Чжань обнаружилась на кухне. Вэй тихо подкрался сзади и обнял девушку. — Привет, соскучилась? — Вэй прижался к девушке, притираясь как можно ближе, целуя ту в щеку, а потом прижимаясь своей холодной щекой, к зарумянившейся — девушки. — Вэй Ин, — та чуть повернула голову, смотря в довольное лицо. Сейчас, когда на девушке были лишь мягкие тапочки с крольчатами, Вэй Ин был почти одного с ней роста, — Я всегда скучаю по тебе, когда ты не рядом. Усянь был готов кричать каждый раз, когда девушка говорила что-то такое вот так. Будто это было простым фактом, самим собой разумеющемся. Девушка же просто говорила факт, так как это было. Когда Вэй Усяня не было рядом с ней, ей было тоскливо, хотелось, чтобы тот мгновенно оказался рядом. Обнял, прижал к себе. Целовал её так, как никто бы не смог, да и не посмел бы. Если бы Лань Чжань дали волю, она бы заперла Усяня в квартире и не показывала никому. Чтобы никто даже помыслить не мог о её Вэй Ине. — У меня есть кое-что для тебя! Тебе еще долго тут? — Усянь перевел взгляд с самых красивых глаз в его жизни на булькающее жаркое. Очень острое. Все как он любит. На другой конфорке доваривался суп для самой девушки, которая никаких специй просто не могла переварить. — Мгм, нет не долго, иди помой руки и переоденься, — девушка пыталась объяснить своему парню, что ей не нужны никакие подарки и вообще ей надо только чтобы Вэй Усянь никогда не покидал её, но тот был упрям. Усянь еще раз чмокнул свой смысл жизни и ушел выполнять поручения. Тихо насвистывая незамысловатый мотивчик, он нырнул в домашние штаны и футболку, умылся, чтобы скорее снова наблюдать за девушкой, которая уже накрывала на стол. — И чем я только заслужил тебя? — Усянь растекся влюбленной лужей по столешнице, улыбаясь будто обдолбанный, — Мир спас. Лань Чжань улыбалась краешком губ. Воспитывавшаяся в крайне суровых условиях, рано потерявшая мать, девушка была очень мало эмоциональной. Поэтому эта скромная улыбка была самым большим проявлением радости, которое девушка могла предложить. А Усяню было даже этого очень много, и он был готов ради этой едва уловимой улыбки свернуть горы, осушить моря и свергнуть власть как минимум. А эмоционировать он мог за двоих. Тихий, почти семейный, ужин прошел в уютной обстановке под тусклым светом ламп на кухонных тумбах. — Лань Чжань, помнишь, мы с тобой в этот день впервые поцеловались, — говорит Усянь, когда с едой покончено и сейчас перед ними стоят кружки с чаем. Вэй Ин бы не отказался от вина, но его девушка была за здоровый образ жизни, Усянь даже курить бросил, чтобы девушка не морщилась от запаха табака, хотя та была готова терпеть все что угодно, только её любовь была с ней рядом. Девушка от слов Усяня очаровательно покраснела ушками. Вэй сдержал восхищенный писк. Тогда был выпускной, Усянь наклюкавшись рухнул в речку, а разозленная в своем беспокойстве девушка вытащила его, не жалея собственного костюма. Тогда Усянь оттолкнул одноклассницу, заявив, что какое ей дело до него. А девушка залепила ему пощечину, от которой у Вэя сместились взгляды на жизнь и, кажется, немного челюсть. На это другие свидетели сцены зааплодировали. А потом схватив Усяня за грудки, поцеловала, зло прокусывая губу. У Хуайсана тогда бутылка из рук выпала. Потом девушка отвесила ему вторую пощечину и была такова. Вэй Ин аж протрезвел. — Мгм… — Тааааак вот, — парень, растягивая слова, протянул девушке небольшую коробочку, — Открывай! Лань Чжань заинтересованно взяла коробочку в руки. То, что это какое-то украшение, Лань поняла по коробочке. Милый белый кролик с голубой ленточкой на ухе смотрел своими черными глазками на девушку. Та открыла коробочку и карие глаза расширились в удивлении. Серьги с облачками подвесками. Девушка видела их в интернете, они довольно сильно запали ей в душу, но купить их она не успела. Она даже не говорила Усяню об этом. Но он заметил. Обратил внимание на поджатые в разочаровании губы. Такое внимание хватало за сердце тисками. Вэй Усянь всегда был таким. Всегда замечал все что касалось Лань Чжань, все реакции и скупые эмоции. За четыре года отношений именно он всегда следил за всеми датами. Лань Чжань была безумно загружена на работе и нередко забывала о чем-то важном, но Вэй Ин всегда ставил напоминания на её телефоне в календаре. И всегда так искренне радовался сюрпризам, будто и не он напоминал девушке обо всем. Будто он не причем. Будто девушка сама обо всем помнит. Щемящая нежность от такого внимания выбивала дыхание. Слеза скользнула по щеке. — А? Ты не рада? — Вэй подскочил на стуле, который проскользил по полу с противным звуком, но остался без внимания. Усянь мгновенно оказался на коленях перед девушкой, которая держала в руке коробочку, а второй рукой закрывала рот, будто стараясь удержать себя в руках. Парень нежно провел руками по бедрам, поднимая руки выше, обнимая, — Если не нравится, можем… Отняв руку от лица, девушка склонилась к нему заставляя замолчать, целуя. Она никогда не была сильна в словах. Но вот поцеловать болтливый рот, чтобы дать понять, что она думает, чувствует — всегда пожалуйста. Вэй Ин понял. Всегда понимал. Он улыбнулся в поцелуй, огладил стройную талию. «Тебе понравилось?» «Да, безумно, самый лучший подарок» «Я могу еще лучше» «Не сомневаюсь, никогда не сомневалась» Безмолвный диалог через поцелуй, длился недолго. Они отстранились друг от друга. — Спасибо, — прошептала девушка. — Для тебя хоть весь мир. Хочешь? — У меня уже есть весь мир. Мой мир. Ты, — девушка по-прежнему говорила шепотом. Усянь все же не выдержал и тихо запищал, утыкаясь в бедра девушки. Он сейчас умрет. Прямо здесь. Прямо сейчас. Девушка запустила ладонь в непослушные волосы, массируя кожу. — Хочу тебя обнимать и целовать всю жизнь, а потом состариться вместе в окружении кучи детей и внуков, — бурчал парень в ноги Лань Чжань, — И кроликов. Заведем ораву всех и побольше. Лань Чжань тихо рассмеялась на что парень затаил дыхание слушая этот смех. Едва уловимый, но такой прекрасный. Он будет главным шутом, если это заставит Лань Чжань смеяться вечность. Ему плевать, что подумают другие, если его Лань Чжань счастлива. Ему плевать на все во всех вселенных, ему важна только его Лань Чжань подаренная ему богами. Он даже согласен высидеть аудиенцию у её бесноватого дяди, а если не высидит, то просто украдет свою Лань Чжань и спрячет, что никто даже с проклятыми собаками не найдет. К её старшему брату же он подход нашел? А тот со своей милой улыбкой, был жутью более жуткой, чем клоун из «Оно». И более опасной, если дело касалось младшей сестры. И плевать, что именно эта сестра сломала парню старшего брата руку в трех местах, когда тот знатно прокосячился. Его сестра была нежным цветком, с хрупкой душевной организацией. И Вэй Ина от гробовой доски спасало только счастливое лицо Лань Чжань. И он сделает её еще счастливее. — Уже поздно, надо собираться спать, — произнесла Лань Чжань, когда сердце немного успокоилось. — Еще только девять, — заканючил Вэй Ин, поднимая игривый взгляд. Как Вэй Ин мог понять чувства Лань Чжань, так и она могла понять его желания. Девушка снова улыбнулась краешком губ. — И что ты предлагаешь? Усянь растянул губы в предвкушающей улыбке. — Хочу, чтобы моя Лань Чжань сегодня вела, — он коротко облизнулся. Глаза напротив потемнели. О да, эта игра им нравилась обоим. — Тогда Вэй Ину стоит подготовиться. Усянь подскочил, как ужаленный. Бросив, коротко «да, сейчас», он ускакал в ванную. Лань Чжань выдохнула и направилась в спальню. Ей тоже стоило подготовиться. Обычно распущенные дома волосы, девушка убрала в расслабленную косу. Достать все необходимое, расправить кровать, сложить многочисленные подушки, так, чтобы Вэй Ину было удобнее лежать. Девушка как раз закончила, когда в проеме оказался Усянь, поэтому она осмотрела своего парня, который замер и просто смотрел. Девушка была в простом халате, чуть выше колена и черном белье. Кончики пальцев подрагивали от того, как сильно ему хотелось прикоснуться к столько прекрасному телу. Девушка хмыкнула, подошла ближе и взяв за руку потянула за собой. На кровать они упали вместе, уже сплетенные в поцелуе. Усянь придавливал девушку к постели, оглаживая бока, сжимая бедра, настолько, чтобы девушка чувствовала, но не смел оставлять синяков. Нет, даже он не вправе оставлять следы на этом идеально теле. Уже порядком подзабывший свои запросы Усянь был готов заласкать девушку под собой, но был перевернут на спину, и та оказалась сидящая на нем. Распахнутый, но так и не развязанный, халат, темный взгляд и рука прижавшая Усяня к кровати. — Сегодня веду я, Вэй Ин, — девушка, не прерывая зрительного контакта, отняла руку и взяла парня за руки, заводя те ему за голову. Завороженный зрелищем Усянь не сразу сообразил, что его попросту приковали к спинке кожаными ремнями, лишая возможности прикоснуться, — Поэтому будь послушным мальчиком. — Лань Чжань, — выдохнул он и был награжден смачным шлепком по бедру. Девушка сместилась ниже и стянула с Усяня штаны. Полностью обнаженный парень производил на Лань Чжань неизгладимое впечатление. Девушка склонилась над ним, целуя того в грудь. Вэй выдохнул. Легкие поцелуи спускались ниже, то снова поднимались. Чжань знала насколько её парень чувствителен и с огромным удовольствием пользовалась этим. Если его поцеловать в шею, прямо под ухом, тот обязательно отзывчиво издаст тихий стон. Если спустится ниже и припасть к соску, чуть облизать, прикусить — Вэй Ин выгнется за прикосновением. Огладить бока, и от легкой щекотки парень тихо охнет. Девушка разводит ноги Усяня шире. Её прикосновения легкие, но ощутимые. Вэй послушно позволяет девушки все. Та целует его в колено, ведет губами по бедру. Останавливает там, где надо бы и не останавливается. Вэй протяжно стонет, чуть дергает бедрами. За что тут же получает еще один шлепок, звучно расходящийся по тишине комнаты. Усянь поплывшим взглядом ловит взгляд напротив. Понимает. Дергаться нельзя. Откидывает голову назад, зарываясь в подушки. Это почти мучительно. Это именно то, что нужно. Это то, что он сам просил. Это то, что Лань Чжань всегда делает идеально. Девушка выпрямляется. Берет в руку бутылочку, тихий щелчок звучит в тишине, и Вэю кажется, что это щелкает в его голове переключатель. Смазка, холодная и без запаха, льется прямо ему на член. — Ааа… Ха… Ох… — Вэй жмуриться, смазка заливает всю его промежность, живот, капает на простыни. Чжань никогда не жалела смазки, когда была ведущей. Ей претила мысль навредить хоть как-то своему парню. Считай, нанести вред своему миру. Нет, такого она не могла себе позволить. Бутылочка откладывается в сторону до момента, когда снова понадобиться. Девушка опирается рукой о кровать и завладевает ртом парня, подавляя. Языки сталкиваются, но Усянь даже не пытается перехватить инициативу. Лань ведет его буквально за руку на небеса, он не намерен сопротивляться. Другой рукой, она оглаживает член сжимая, оглаживая, надрачивая так, что Вэй стонет ей в губы, неспособный и не желающий сдерживаться. Лань любит, когда Усянь так отзывчив на её прикосновения. Она спускается рукой ниже, оглаживая нежное колечко мышц. — Мой мальчик так гладко выбрит для меня, — шепчет она ему в губы и Вэй Ин натурально скулит, — Какой хороший, — продолжает она, — Самый лучший. Если Усяню и было что ответить, ему не дали шанса. Тонкий длинный палец проникает в него, на что он глубоко вдыхает, широко распахивая глаза. Девушка продолжает целовать его губы, надавливая на нежные стенки, ища нужное место. Место находится очень скоро, особенно если уже опытным путем пространство изучено. Усянь выгибается, громко простонав. Чжань добавляет еще один палец, разводит их. Вэй дергает руками, натягивая цепочки. Тяжелое дыхание смешивается с влажными хлюпами, иногда прерываясь тихими поскуливаниями. Лань выцеловывала шею, иногда спускаясь на грудь, шепча о том, что Вэй Ин очень хороший мальчик, что Вэй Ин самый лучший, что Вэй Ин такой послушный, податливый. У Усяня зудели руки, как же ему хотелось самому прикоснуться, как же хотелось, чтобы это не заканчивалось. Девушка добавила третий палец, продолжая массировать простату, другой рукой прикасаясь к члену. Ощущений становилось слишком много. И вот почти вознесшись Вэй оказывается скинут безжалостной рукой, которая пережала член у основания, и парень разочарованно простонал. — Еще рано, — сказала мучительница. С почти оглушающим хлюпом, девушка вынула пальцы. Усянь внезапно для себя оказался опустошенным. Стало немного тоскливо. Откаченный оргазм царапал затылок, бедра неконтролируемо дрожали в предвкушении. Вэй наблюдал за действиями девушки из-под опущенных ресниц. Та взяла в руки игрушку. Вибратор был небольшим, но крайне мощным. И девушка превосходно орудовала им, доводя Усяня до беспамятства. Мутный взгляд был приковал к игрушке. По губам Лань пробежала тень ухмылки. Она прикоснулась гладкой поверхностью игрушки к своим губам, провела по ним, наблюдая, как расширяются глаза напротив. Ухмылка становиться заметней, девушка прихватывает игрушку губами. Девушка с внутренним удовлетворением наблюдает за тем, как и так не особо глубокое дыхание становится совсем рваным. Юркий язык проходит по поверхности вибратора и Усянь срывается на высокий стон и зажмуривается. Слишком. Лань, довольная собой, отводит ногу парня, открывая себе пространство и, чуть прижав игрушку ко входу, ведет рукой по бедру. Усянь заставляет себя расслабиться. Смазанная игрушка входит легко, уверенной рукой направляется куда это требуется больше всего, и включается на самый минимум. Вэя всего дергает. Он выгибается сильнее, натяжение в руках становиться невыносимым, клубок внизу живота стягивается сильнее. Лань Чжань склоняется над ним, убирает челку с лица, сцеловывает выступившие слезы в глаз. Вибратор входит полностью. — Ты как? — шепчет. — Н. хааа… Нормально. Продолжай. Целует шею и увеличивает мощность и сначала медленно, потом все сильнее и быстрее, начинает двигать игрушку. Вэй Ин теряется. Каждый раз чертова игрушка проходится где нужно. Вэй тяжело дышит и стонет. Каждый стон Чжань ловит губами. Каждый стон становиться для неё музыкой. Её саму ведет от того, что она делает. От того, что она может разбить этого чертенка на части, чтобы пересобрать как ей нужно. Вэй Усянь потерявшийся в ощущениях, вскрикивает, когда чувствует прикосновение к члену. Мягкие губы, обхватывают головку, язык проходится по щели, Усяня выгибает. Он не знает, что сейчас важнее. Сильнее насадится на чертов вибратор, который то взрывается мощными вибрациями, то вовсе затихает. Или глубже погрузиться во влажную тесноту. Девушка все решает сама. Резко вгоняя игрушку, она до основания насаживается ртом и Усянь на мгновение вылетает из тела. Приходит в себя, он только когда Лань Чжань уже отстегнула его и мягко массировала затёкшие запястья. Он лежал звездой, полностью расхристанный и залюбленный до потери сознания. — Как себя чувствуешь? — девушка поднесла стертые запястья к лицу и нежно поцеловала каждое, делая в голове пометку купить новые наручники. Эти слишком сильно стирали её любви кожу. Ей это не нравилось. Надо купить мягкие, чтобы парень не поранился. — По-моему, я на пару минут точно вознесся, — сорванным голосом ответил тот и прокашлялся. Девушка улыбнулась. — Сможешь сам принять душ? — Конечно, только полежу еще немного. А потом я обяз… Его прервали поцелуем. — Не нужно, помойся и будем спать. Ты очень устал. Выдохнув, неспособный спорить, Усянь откинулся на подушки. На утро Лань Чжань проснется от того, что её невозможный, непослушный и вообще самый восхитительный парень вернет ей наслаждение в двойном размере, в очередной раз доказывая, что его рот не только болтать горазд. А Усянь когда, наконец, соберется с силами и сходит к её дяде просить руки его племянницы, сердце уже его, будет грандиозный скандал. Цижень шипя «только через мой труп!» будет швыряться в незадачливого жениха всем чем только возможно. Вызвав скорую для дяди, Сичень обещает уговорить сурового старика. Ну что же, Сичень-гэ, только на тебя вся надежда.