Hardened hearts.

В самом тихом номере отеля уже как год связали сердца две девушки. Доверившись друг другу, они наконец смогли познать, что такое истинная и тёплая любовь, способная растопить самый твёрд лёд. Около двери, на которой четко красовалась табличка с номером «79», часто проходили новые посетители, ещё не зная, какой ужас их тут ждёт. Большая кровать, занимающая одну треть уютного номера располагалась по правую сторону от двери. Элизабет часто попивала там вино в белом халате, наслаждаясь сделанной маской для лица, а Салли лежала рядом, обнимая ее одной рукой. Дети часто заходили к ним, чтобы провести с ними время. Элизабет никогда не была против, а вот Салли пришлось привыкать. Маленький мальчик по имени Холден висел на шее девушки, пока Элизабет молча наблюдала, не скрывая улыбки. Так проходил день за днём. Они скрашивали рутину друг друга любовью, которая поселилась в их зачерствевших сердцах. Поженились они тоже тут, в отеле. Проводя свадьбу на первом этаже, около бара, они могли заметить знакомые силуэты. Джеймс и Джон стояли на втором этаже, наблюдая за тем, как Элизабет аккуратно надевает кольцо на палец Салли, поднимая взгляд и рассматривая чужие глаза. Глаза девушки напротив выражали всю ее радость, а где-то внутри полное отчаяние, которое так и сдавливало ее рёбра. Но, с приходом Элизабет Салли стало лучше. У неё появился тот самый луч надежды, который она так жаждала, хваталась за каждого прохожего. Элизабет стала тем человеком, который перевернул жизнь в этом отеле. Такую скудную, однотипную… А через полгода Салли перестала принимать наркотики, осознавая то, что такие чувства она может испытать и без них. Элизабет же начала замечать, как Салли все больше ее очаровывает. Пассивные знаки внимания, переросли в маленькие подарки и лёгкие поцелуи в щеку. Темными вечерами, Элизабет садится в пастельно-желтое кресло, складываясь ногу на ногу и растворяется в своих мыслях, отдыхая от детей. Салли уже спит в их двухместной кровати, сжимая в руках белоснежное одеяло. В такие моменты, рассматривая аккуратное кольцо на пальце, лицо Элизабет озаряет усталая улыбка. А вот рано утром все спят. На лицо Элизабет попадают лучи солнца, а комната становится чуть светлее. Девушка поворачивает голову к Салли и очерчивает контур ее лица тыльной стороной ладони. Глаза лежащей медленно открываются и сонно скользят по номеру. Просыпаться вместе с Элизабет — то, чего Салли хотела больше всего. Слыша заветное и тёплое «доброе утро», она прижимает Элизабет к себе. Готовят еду они вместе, а на праздники пекут печенье или возятся с кремом для торта. Кстати, крем у них практически никогда не выходил, а сливки не взбивались. Делали они все, как и было написано в инструкции, но, к сожалению, своими тортами им приходилось давиться, а не наслаждаться. Печенье у них выходило гораздо лучше. Маленькие формочки помогали им, но, когда Салли пыталась слепить что-то сама, выходило довольно забавно. Элизабет сама признаёт, что эта картина ее даже умиляет: Бегающие дети в муке, Салли, пытающаяся вылепить что-то стоящее и она сама, молча использующая формочки, иногда прося детей успокоиться. — Холден, пожалуйста, держи салфетку. Ты весь в муке. — фыркала Элизабет, уже раскладывая на тарелку печенья. — Хорошо. — спокойный, даже охолодевший голос мальчика, доносится с другого конца кухни. Салли подходит к Элизабет, укладывая руки на ее плечи и кратко целует в волосы, позже садясь за стол. Вскоре подключаются и дети. На удивление, печенья, приготовленные собственными руками оказались гораздо вкуснее снеков, которые продавались в баре. Помимо еды, они нашли в отеле ещё увлечения. Расхаживая по коридорам, Элизабет часто заходит в чужие номера, вызывая панику у новых посетителей. Салли же ходит вместе с ней. Аккуратная иголка с чёрной ниткой зашивает матрас, пока белоснежное одеяло окрашивается в кроваво-красный цвет, расплываясь пятном. — Как ты думаешь, она отстирает это? — на лице Салли появляется слабая улыбка и она поднимает взгляд на Элизабет, отвлекаясь от своего занятия. — Я думаю, что принесёт новое из прачечной … — наклоняя голову к нитке, девушка зубами рвёт ее и завязывает крепкий узелок. Элизабет же молча наблюдает за аккуратными движениями своей супруги и усаживается на миниатюрный стульчик. — Эта тишина на тебя так сильно давит? — тихо и размеренно продолжает диалог Элизабет, потому что хочет скрасить мертвую тишину в этом номере. Рассматривая аккуратные черты лица Салли, она искренне улыбается и, наконец, поднимается, распрямляя свою спину. Оставаться здесь уже не хотелось. Салли закончила своё дело и достала пачку сигарет из кармана. Закуривая очередную сигарету, девушка вышла следом за своей спутницей из замолчавшего номера. Несмотря на счастливые моменты, в их жизни были и ссоры. Элизабет злилась, поджимая свои губы, как только видела, что Салли вновь употребляет. Да, бросить наркотики довольно сложно, но и терпению Элизабет иногда приходил конец. Оценивающим взглядом она проходилась по их номеру, замечая в кресле Салли, медленными движениями направляясь к ее силуэту. — неужели ты опять взялась за шприц? — тянет она лениво и усаживается на кровать рядом. Салли ничего не отвечает, лишь молча сидит в кресле, пока ее пустые глаза смотрят в одну точку. — Я почти не злюсь. — Элизабет поднимает голову вверх и шумно вздыхает. — Мне больше жаль твой организм. Ложись спать. — тон больше приказной, нежели заботливый. Она чувствует вину за то, что не может полностью уберечь свою любимую от наркотиков. Ссоры когда-то заканчивались и вновь начинались, но они с этим все же справлялись, находя компромисс или верное решение. Но вот, что по поводу дня рождения Салли? Элизабет долго думала над подарком. Из отеля выходить она не могла, а найти что-то в пределах здания здесь довольно трудно. Она спросила совета у некоторых знакомых, но в итоге, скрывалась в других комнатах отеля от Салли, лишь бы она не заметила, как та медленно, но верно шьёт бежевый шарфик. Проглотив свою гордость, она попросила несколько наставлений от ворчливой Айрис. Сначала получалось довольно плохо, но попытавшись ещё раз, Элизабет получила тёплый шарф, который два дня спустя уже оказался на шее Салли. — Ты сама шила? — в вопросе мелькает легкая усмешка, именинница даже не скрывает своего удивления и восторженности. — Да. — лицо Элизабет же невозмутимо и спокойно. Она берет Салли за подбородок и целует края губ, позже затягивая в ленивый поцелуй. На лице Салли мелькает тёплая улыбка, которая заражает и Элизабет. И пускай они совсем разные, они отдают друг другу желанное тепло, отдают себя. Элизабет регулярно говорит ей утром и вечером: «я тебя люблю», готовит простые завтраки, лишь бы увидеть улыбку на чужом лице. Салли же целует ее в щеку, благодаря за еду и довольно мычит, слыша три простых и таких значимых слова. Они дополняют друг друга и наконец, по-настоящему, могут любить.