красная краска и стальные глаза

феникс искренне не понимает, почему его руки не слушаются, а кисть оставляет неровные линии, напоминающие пазл, что складывается в очертание лица недавно умершего друга. он не рисовал, наверное, со времен лекций в колледже, когда на краях конспектов были маленькие наброски, слишком напоминающие яркого мальчика из воспоминаний четвертого класса. чаще всего он был сияющей нечеткой фигурой, указывающим своим пальцем на поля, но такой-такой взволнованный, и глаза его — глубокие серые — всегда почему-то дольше всего рисовались. прекращение этого это то, что пришло вместе со значком. он отказался от этого; так и должно было быть. он променял краски, кисти и мольберты на возможность помочь ему. чтож. все его руки в красной краске, пачкая края толстовки. его ладонь крепко сжимают кисть до дрожи в пальцах, чтобы не выпала. пустые, строгие глаза на мольберте смотрят на него так пристально, так глубоко в сердце, что ему хочется их закрасить, лишь бы они больше не смотрели на него. они заставляют его чувствовать вину. заслуженно, конечно, но все еще слишком больно. он должен был спасти его. он знает это. всегда знал, с того школьного суда в четвёртом классе. он помнит глаза девятилетнего майлза эджворта, когда тот крикнул своим детским голосом протест, заткнув всех: восхищенные, сияющие, с таким ярким блеском в глазах, что отвернуться хочется. он смотрел в них каждый раз, когда была возможность. потому что они красивые. потому что они заставляют майлза быть похожим на восходящее солнце. потому что они делают девятилетнего феникса райта сильнее и дают ему сил. маленький майлз говорит ему о том, какой прекрасный его отец. о том, что хочет быть таким же. у маленького майлза есть мотивация жить, опора и знание того, кем он будет, когда вырастет. у маленького феникса нет ничего. он живет в приюте уже больше года, его мечты разбиваются об жестокую реальность, как стекло об пол, у него нет времени, чтобы подумать, кем он будет в будущем, потому что все его свободное время это решение как выжить ребенком прямо сейчас. майлз его противоположность. он, наверное, должен был завидовать ему, но феникс так восхищался, что даже не думал об этом. он восхищался тем, как загорались глаза майлза каждый раз, когда тот начинал говорить про своего отца. он восхищался тем, как майлз гордливо поднимал голову каждый раз, когда говорил, что станет лучшим адвокатом. он восхищался тем, как майлз использовал так много сложных слов и никогда не путался в них. маленький феникс райт восхищался маленьким майлзом эджвортом. это, вроде как, очевидно. и, чтож, даже если у феникса не было знания того, кем он станет, он знал, что всегда будет рядом с майлзом. он пытался. правда пытался. но все прошло наперекосяк. это не должно быть чем-то удивительным, учитывая, что это феникс. он не смог спасти майлза, хотя отдался в это всем, что у него есть. он пытался быть хорошим другом, как тогда, в девять лет. на время он забыл, что им теперь двадцать четыре. это теперь так не работает. у них появились обязанности и свои трудности. теперь не все так легко. никогда больше не будет. в том, что эджворт умер, виноват только феникс. он не успел и не смог, как бы сильно не пытался. стальные серые глаза залазят к нему душу, царапая сердце, заставляя чувство вины занять все тело. бледная кожа кажется чересчур холодной, морозя все вокруг даже не жалея. он понимает, что больше никогда не сможет посмотреть ему в глаза, не сможет увидеть этот прекрасный блеск и искры. он больше не услышит это редкое, хорошо спрятанное фырканье, эти слабые улыбки за ладонью, эти ямочки в уголках рта.

майлз эджворт умер.

он махом закрашивает глаза на мольберте красной краской. он больше не может. где-то далеко осознает, что слезы начинают течь.

феникс райт, по ощущениям, тоже.