Я искал тебя вечность

— Как же тебе обеснить, в общем как ты относишься к вечной жизни? — смотря на male! Клео говорит male! Николь (буду просто по именам называть, а Николь-Николас) Клео недоуменно передернул плечами. — Никак не отношусь. — Хотел бы жить вечно? — Не особо. Мне и с одной жизнью не разобраться! — Кто бы сомневался — вздохнул парень — А придётся. Я имею в виду, придётся жить вечно. У Клео пересохло в горле и золеденли ладони. Взгляд сам по себе метнулся в сторону плечистых сантиоров. Убегать он не станет, а вот орать… — Планируешь сдать меня медикам? — Легко угодал Николас — Не стоит. — Нет, но я… я, может, не совсем правильно понял тебя. — Клео словно по миному полю ступал. — Ты всё равно понел, только пока не можешь поверить. Это трудно, знаю. Но это, правда, Клео. Вспомни наш разговор в парке, вопросы, которые мы тебе задавали. Ты сам рассказывал про историю с поездом. Твоя мама не ошиблась, ты в самом деле был на волоске смерти. А потом она кое кого встретила…старую женщину…и та дама совсем не походила на врача — реанимотолога. Распроси мать, она наверника подтвердит… — Не нужно, — прохрапел Клео — Именно так она и рассказывала. Только я думал, ей всё причудилось из-за травмы. Николос тихо погладил того по плечу: — Ничего ей не причудилось. С нами всё так и было. — С вами? — Со мной, Данте и Габриэлем. И с другими конечно, — нас в мире довольно много…накопились за века. — Кто вы? — Вечники. Мы, Клео, а не «вы». Ты такой же как и мы… В общем, это всегда происходит по одному сценарию. Безнадёжная болезнь или травма, обезумевшая от горя мать или ещё кто-то близкий, ночь, старуха, спешащия мимо. Тринадцатая луна на небе. Знаешь что такое? — Что-то слышал…два полнолуние в один месяц, случается раз в несколько лет. Её ещё называют голубой. — Да, верно, — тихо сказал Николас. — И если проситель окажется очень настойчив — что ж, в мире прибавиться ещё одна неприкайная душа, обречёные на вечные скитания. — Николас, — проникновено признёс Клео, — ну что ты токое говоришь? Какие мы вечники, если можем умереть в одну секунду от несчастного случая, от руки убийцы… — Не можем, — качнул головой парень. — Это совершенно исключено. Вспоми маньяка. Подсказка пришлась впору. Да в этом точно была какая то логика. — Но ведь я могу убить сам себя! Могу броситься вон под ту машину «скорой помощи», к примеру! — Не советую. Загубишь тех, кто в ней, а сам останешься невридимым. Ох, Клео, если бы ты знал, сколько сил уходит чтобы никого не убить и не поколечить в течение лишь одного дня. — сокоушено вздохнул Николас. — Если конечно не доставляет удовольствие заниматься этим. — А что есть такие, кому доставляет? — Увы. Уродов полно. Но не бойся, наша кампания не такая. Мы всегда настороже. — А почему в парке вы бросились бежать? — вспомнил Клео. — Да все потому же. Чтобы твой одноклассник не привротился в инвалида. А это непременно случилось бы, попробуй он нас отковать. У нас мощная защита, Клео. От тех твоих положений никто не чихнёт, уверяю. Проблемы начнутся у тех, кто хочет зла тебе. Впрочем большинство людей испытывают ужас в нашем присутствии, что даже не смеют замышлять не доброе. — Николас, — жалыбным голосом сказал Клео, — признаейся: ты разыграваешь меня? Это ведь не может быть правдой? — Ох как сложно — Николас рухнул на ближайшую скамейку и картинно обхватил голову руками — Даже не ожидал что так будет. Нам — то никто ничего не разжововал. Доходили до всего на личном опоте. — Это как? — А так что доживаешь до восемнадцати и перестаёшь меняться. Ну там, глазки умнеют, можновыглядит на двадцать пять, но это — предел. — Ага, точно. Потрясающе. И что мне с этим теперь делать? — Попытаеся пероворить. Успокоеся. — Я попытаюсь. * * * Как хочется вернуться в те времена и жить спокойно, но сейчас не до этого нужно сосредоточиться. Калоный зал был очень велик с барочными арками окон и потлком высоким и куполообразном, как в храме. Середина зала пустовла. Все присутвующие — человек двадцать — устроились кто на кушетках и старинных кресел по примету помещения, некоторые сидели или полу лежали на роскошном бюрюзовом ковре, укрывшем всё пространство пола. Они походили на артистов, едва приступивших к чтению новой пьесы. Весёлые и оживленые, в ярких стильных одеждах, парни и девушки выглядели счастливыми и с интересном разглядывали Клео. А парень жадно из-под ресниц изучала их юные и в большинстве своём красивые лица. Ему никогда не приходилось видеть столько вечников разом. Некоторые смотрели с любопытством, как на заморскую дековинку, иные приветливо улыбались. Но были и совсем другие взгляды: недобрые, завистливые, настороженые. А один и вовсе заставил Клео споткнуться на равном месте. Его метнула миниатюрная девица с такими зелёными волосами, что они казались тарчащими в разные стороны тонкими бумажными полосками. Клео сразу понел это и есть тот самый «Пиковый валет», о котором твердил Николас. Глаза девушки были спрятаны за толстым слоем очков, что имели форму круга и на них сперали. Вечница с ногами забралась на изящную стегоную кушетку, сжалась, словно пружинака, и казалось выбрировала всем телом от волнения и ненависти. Рядом с ней на ковре устроился, красивый как греческий бог, беловолсый и розовоглазый. Его откинутая голова покоилась на коленях девушки, рука твёрдо сжымала подрагиваящию руку вечницы. Продолжение следует…