Сотня: Перезагрузка

Когда Рейвен пришла к ним, вскоре после ареста Уэллса, она отругала их всех за глупость, за то, что они оказались все взаперти, злясь, что не могла быть с ними. В конце концов, ей было почти девятнадцать и если она совершит преступление, ее ждала казнь, поэтому ей приходилось мириться с тем, что все ее друзья, а также ее парень оказались заперты в этом месте, и, насколько она знала, некоторые из детей которые были там, отправлялись на Землю, хотя она и не знала, кто именно. Никто не хотел говорить с ней об этом по разным причинам: Уэллс и Шарлотта, потому что они не хотели, чтобы она сделала какую-нибудь глупость, а Кларк и Мерфи, потому что они хотели, чтобы она последовала за ними. Родители Кларк стали навещать ее чаще и она подозревала, что это было из-за приближающегося дня их отправки, а также из-за их страха и беспокойства о том, что так или иначе они больше никогда не увидят ее. Каждый раз ей приходилось убеждать их, что она не против быть одной из выбранных для отправки на Землю, что они считали самоубийственной миссией, но это было единственным реальным шансом, который у них был, чтобы спасти свой народ от неминуемой смерти от удушья, что их ожидало в любом случае. А также в том, что она на самом деле с нетерпением ждала спуска на планету. Конечно, они сначала не могли понять почему, но всегда знали, как много их дочь мечтала об этом и рисовала Землю, понимая, почему она так взволнована. Был шанс, что это сработает, шанс для них снова увидеть и жить на своей планете, поэтому они решили довериться ей и надеяться на лучшее. Ради них всех. Время в тюрьме тянулось медленно, особенно когда ты с нетерпением ожидаешь, что что-то произойдет, но не прошло и двух недель после той встречи с ее родителями, как тот же охранник снова пришел за Кларк. Как обычно, она охотно пошла, только на этот раз она увидела, что с ней идет Мерфи и в этом случае она могла подумать только об одном человеке, который хотел бы поговорить с ними обоими одновременно, и это был Кейн. Судя по взгляду, который бросил на нее Мерфи, он тоже это понял. Когда дверь открылась и их ввели в комнату для свиданий, их действительно ждал улыбающийся Кейн. Охранники сняли с них обоих наручники и Кларк быстро обняла мужчину, в то время как охранники закрыли за собой дверь. «Я так рада тебя видеть», — поприветствовала она его и он тоже крепко обнял ее. «Я тоже. Извините, что не смог прийти к вам раньше, слишком многое нужно было сделать, подготовить к отправке и убедиться, что все идет так, как мы планировали». Кейн отстранился и пожал руку мальчику. «Привет, старик. Это круто, мы так и поняли». Кейн покачал головой на прозвище, которым назвал его Мерфи, жестом приглашая их сесть: «Не волнуйтесь, камеры отключены благодаря Рейвен и здесь нет жучков, так что мы можем свободно разговаривать», — подростки кивнули, — «Итак, я полагаю, вы уже знаете о миссии на Землю». Кларк кивнула: «Уэллс сказал нам, как только попал сюда и мои родители приходили навестить меня несколько дней назад, очень встревоженные этой новостью. Кстати, спасибо, что помешал им добиться нашего отстранения. Было бы плохо, если бы им это удалось. Мне нужно спуститься туда с Сотней». «Все, что мы переживаем сейчас, этот второй шанс, который у нас есть, он полностью зависит от тебя, чтобы все сработало так, как должно, Кларк. Ты единственная, кто может это сделать, остальные здесь только для того, чтобы помочь тебе в этом, но в конечном итоге это только твоя миссия. Твоя и Лексы, насколько я помню. Это огромная ответственность, но тебя бы здесь не было, если бы Бекка не верила, что ты сможешь это сделать» — сказал Кейн. «Спасибо, Кейн. Это много значит, но давай перейдем к делу. Что ты можешь рассказать о полете? Будет ли он такой же, как был раньше, или есть какие-то изменения?» — спросила она, так как это была самая важная информация, которая ей была нужна в данный момент. Глубоко вздохнув, он кивнул: «Все идет так же, как и раньше, конечно, с той разницей, что твой отец жив и все еще в Совете. Похоже, он отказался от идеи рассказать о сбое в снабжении кислородом, так как понял, что никто ничего не может с этим поделать. Если только не учитывать то, что случилось с Сектором 17 в прошлый раз и с вами двумя, я знаю Джейка достаточно хорошо, чтобы знать, что он никогда не пойдет на это». Подростки кивнули, прекрасно зная золотое сердце отца Кларк. — «Что хорошо для него и твоей семьи, поскольку Джаха зол, что Уэллс улетает, но он ничего не может с этим поделать, а твоя мать заканчивает работу с браслетами». «Что с Беллами? Ты сделал, как я сказала?» — спросила она, но ее прервал Мёрфи, который ничего не знал о Беллами: «А что с Беллами?» — с любопытством спросил он, глядя то на мужчину, то на девушку. Кларк вспомнила, что он был изгнан до того, как они узнали правду о делах старшего Блейка, поэтому она ответила: «В другой временной шкале Шамуэй предложил Беллами застрелить Джаху в обмен на возможность попасть в десантный корабль, чтобы он мог быть там с Октавией. Он сделал это, очевидно, так он получил форму охранника, которую носил, а также пистолет и именно это побудило его снять браслеты, потому что он боялся того, что они сделают с ним за его преступление. Моя мама, конечно же, спасла Джаху, но Кейн чуть не убил ее за это». «Чего больше не повторится», — быстро успокоил он ее. «Я сказала Кейну, что будет лучше, если бы он сам подошёл к Беллами и предложил ему место в челноке, но без всей этой затеи со стрельбой в Джаху». Мерфи кивнул, понимая ее мотив: «Так у него не будет причин снимать браслеты или подстрекать кого-либо к этому», — заключил он. Кларк кивнула: «В яблочко. Он стрелял в Джаху ради своей сестры. Мы узнали об этом только тогда, когда Рейвен спустилась и рассказала нам после того, как он добрался до ее капсулы и уничтожил радио, которое могло помочь нам сообщить Ковчегу, что Земля обитаема и это спасло бы жизни трехсот человек, которые пожертвовали собой, чтобы у остальных было больше воздуха». Мерфи был потрясен: «Это случилось? Погибло триста человек и это можно было остановить?» Кларк собиралась ответить, но заговорил Кейн: «Мы были в отчаянии и когда браслеты отключались каждые несколько минут, мы… Я считал, что это доказательство того, что на Земле невозможно выжить. Эбби просила еще время, чтобы Рейвен могла попытаться связаться с ними, но я не дал ей его. В конце концов, она воспроизвела сообщение, которое записал Джейк, когда решил рассказать людям о сбое, и триста человек вызвались принести себя в жертву в Секторе 17», — он глубоко вздохнул, опустив голову, — «Если бы мы только подождали». Кларк продолжила: «На следующий день благодаря умениям Рейвен, мы смогли сделать радио и связаться с Ковчегом». Мерфи кивнул, понимая ситуацию: «Это то, что заставило тебя измениться, верно, Старик? Всегда стремиться к миру?» Кейн поднял голову и посмотрел на них обоих: «Да, это был маленький способ искупить свои грехи». «Однажды, когда мы ждали Второе Высшее Пламя, я пошла поговорить с Джахой и он сказал мне то, что, должна признаться, помогло мне принять некоторые вещи, которые я сделала», — Кларк привлекла их внимание, прежде чем продолжила, — «Он сказал мне, что ни один лидер не хочет убивать своих людей, но мы принимаем лучшее решение, какое только можем исходя из информации, которой владеем и надеемся, что есть прощающий Бог». «Глубокомысленно», — пробормотал Мерфи, когда Кларк посмотрела на Кейна. «Как бы мы ни сожалели о том, что случилось с Сектором 17, вы убили их не по какой-то другой причине, а потому, что считали, что другого пути нет. Ты принял наилучшее решение владея той информацией, что у тебя была, Кейн. Ты не плохой человек, потому что это было поспешным решением. Ты не мог знать, что на Земле можно выжить, или что Рейвен соберет радио через день после приземления. Ты даже не мог знать, что она была жива. К тому же, если ты совершил грех, ты давно его искупил. Все, что осталось сейчас, это отпустить это и сосредоточиться на том, что впереди». «Да, Старик. Ты один из хороших парней», — пошутил Мёрфи, рассмешив Кейна и Кларк, превратив непростой момент во что-то гораздо более легкое. «Очень хорошо, Джон. Давайте сосредоточимся на том, что впереди», — согласился Кейн. Кларк продолжила: «В случае с Беллами я попросила Джаху простить его, но он стрелял в человека. Нам нужно этого избежать». «Я сделал ему предложение и он его принял, так что этот вопрос решен», — сообщил ей Кейн, что заставило ее почувствовать гораздо большее облегчение от того, что удалось избежать еще одной проблемы еще до того, как она добралась до Земли. «Это очень хорошо, одной проблемой меньше. Кейн, ты должен быть осторожен с Дианой, она снова сделает то же самое». «Я знаю, но на этот раз я буду готов. Я не позволю ей убить мою мать». «Вот именно, теперь, Кейн, я знаю, что Рейвен попытается найти способ спуститься к нам, ты должен помочь ей, просто убедись, что она сделает это именно тогда, когда должна. Не раньше и не позже», — проинструктировала его Кларк. Он кивнул: «Я уже приготовил деталь, которая ей понадобится, чтобы заставить капсулу работать и я отдам ее ей, когда придет время. Также не будет Сектора 17. Я больше не совершу эту ошибку, даже если вы не сможете вовремя выйти на связь», — подтвердил он. «Это меня устраивает. Мне нужно, чтобы ты продолжал следить за моим отцом. Я не хочу, чтобы он сделал какую-нибудь глупость перед Исходом», — сказала она, прежде чем придвинуться ближе, к мужчине, — «Мне нужно от тебя кое-что, что, как я знаю, будет трудным, но мне действительно нужно, чтобы ты сделал это для нас». Кейн кивнул: «Скажи мне». Кларк начала объяснять, что ей нужно. Как только она закончила, он нахмурился, размышляя: «Ты права, это будет непросто, но я думаю, что у меня есть способ сделать это так, чтобы никто не узнал ни до, ни после запуска десантного корабля». Она улыбнулась. «Когда мы отбываем?» — спросил Мерфи. «В то же время, что и раньше», — ответил Кейн. — «Корабль почти готов, мы готовим припасы, которых у вас не будет», — пошутил он и все трое громко рассмеялись над тем, насколько правдивым было это заявление. Снова пришел охранник, чтобы забрать их. Они попрощались с Кейном. «Я увижу вас обоих сегодня», — сказал он, обнимая Кларк. «Мы знаем, Старик», — Мерфи снова пожал Кейну руку и они с Кларк повернулись, когда охранники надели на них наручники и повели обоих прочь. Ребята вернулись в свои камеры в тишине, хотя казалось, что они точно знали, о чем думал другой, что было не так уж сложно, поскольку одной из самых сильных вещей, связывающих обоих, было то, что они оба помнят людей, которые ждали их там, внизу. Даже если те об этом еще не знали. «Увидимся завтра, тупица». «Увидимся, Блонди». Двое охранников, приставленных к Мёрфи, продолжили путь по коридору, чтобы сопроводить его в камеру, а Кларк вернули в ее. Шарлотта была в постели, когда дверь открылась и вошла Кларк, прежде чем повернуться к охранникам, которые сняли наручники, закрыли и заперли за ней дверь. Оказавшись в своей камере, девушка глубоко вздохнула, когда напряжение в ее плечах, казалось, стало меньше, после чего она повернулась к своей кровати, залезла в нее, легла на спину лицом к потолку и закрыв глаза, глубоко вздохнула. Тишина успокаивала и она была благодарна Шарлотте за то, что та поняла, что сейчас она не в настроении разговаривать, дав ей возможность успокоиться и расслабиться. Через некоторое время Кларк наконец открыла глаза и повернула голову, чтобы посмотреть на младшую девочку, сидящую на кровати напротив нее. Шарлотта, казалось, была сосредоточена на том, что читала, поскольку Кларк могла видеть, как она протягивает руку и касается своего тела, вероятно, проверяя, где на самом деле находится та часть человеческого тела, о которой шла речь в книге. Она ощупывала мышцы на своем плече, когда Кларк решила нарушить тишину, воцарившуюся в камере с тех пор, как она вернулась. «Когда мама дала мне эту книгу для изучения, я использовала Уэллса в качестве подопытного кролика для занятий», — сказала ей Кларк, фактически переведя внимание Шарлотты с книги на себя. Младшая девочка посмотрела на нее с любопытством в глазах, прежде чем спросить: «Правда? И он тебе позволил?» Кларк кивнула: «По его словам, это было интереснее, чем позировать мне, чтобы рисовать его часами подряд». «Круто», — Кларк немного усмехнулась, прежде чем увидела беспокойство в глазах Шарлотты, прежде чем девочка сказала: «Ты в порядке?» «Я… Просто немного нервничаю из-за всего, что произойдет». «Можно узнать, кто приходил к вам?» — застенчиво спросила она, заставив Кларк улыбнуться. «Кейн. Он пришел поговорить со мной об отправке и я попросила его присмотреть за моими родителями. Я хочу убедиться, что мой отец не сделает ничего жесткого». «Он женат на лучшей подруге твоей мамы, верно?» «Да. Кэлли к тому же моя крестная и, вероятно, больше всего похожа на тетю, хотя иногда она больше доверенное лицо», — объяснила Кларк. «Но ты не называешь его дядей», — нахмурившись вспомнила Шарлотта, пытаясь понять. Кларк покачала головой: «Кейн женился на моей тете Кэлли около четырех лет назад, и он мне не нравился ни в первый, ни во второй, ни в третий год», — Шарлотта усмехнулась, — «Видишь ли, он долгое время был ослом, но со временем, особенно в последний год, он стал лучше и приятнее, и теперь я действительно считаю его своим дядей. Дело в том, что я так привыкла называть его Кейном, что не могу называть его как-то иначе», — рассмеялась Кларк, заканчивая объяснение своей семейной ситуации. Они продолжали рассказывать семейные истории, прежде чем пожелать друг другу спокойной ночи и лечь спать, и Кларк была рада, что Шарлотта больше не задавала вопросов о том, о чем они говорили. На следующий день во время их перерыва, когда девочки встретились с мальчиками, Кларк отвела Мерфи в сторону и рассказала ему, что она сказала Шарлотте о причине, по которой ее посетил Кейн, а он сказал ей, что рассказал Уэллсу, что к нему приходила женщина, которая раньше дружила с его родителями, пожелав ему удачи на слушании его дела. Это не было полной ложью, такой человек действительно был, но она никогда не приходила навестить его, ни раньше, ни сейчас. Тем не менее, это сработало и другой мальчик поверил ему, поэтому Кларк просто кивнула. Кларк ненавидела лгать своим друзьям, но они не должны были знать правду. К сожалению, другого выхода не было. Бекка предупредила, что для них очень опасно рассказывать об этом кому-либо, кто не входит в группу, выбранную для восстановления памяти. Также она предупредила их, что это может иметь последствия для графика времени и для конкретного человека, так что даже если они все чувствовали себя виноватыми из-за того, что лгали людям, которые им небезразличны, в конце концов, это было к лучшему. Уэллс и Шарлотта присоединились к ним позже и они говорили, в основном о Рейвен, пока Уэллс не оказался у перил, привлекая их внимание: «Ребята, смотрите. Видите того парня с длинными волосами на четвертом этаже?» — спросил он и как только они сказали «да», Кларк и Мерфи, уже знали, о ком он говорит. «Где?» — спросила Шарлотта, когда Уэллс тонко указал ей на парня. «Ребята, вы его видите?» Они кивнули. — «Это Финн Коллинз, парень Рейвен». Все трое повернулись к парню, глядя, как он разговаривает с другими мальчиками, которых Кларк считала сокамерниками, или, по крайней мере, соседями по камерам. Это было не так просто, как думала Кларк, увидеть его снова, особенно его версию, которая так широко улыбалась и не беспокоилась о мире. Эта версия, которая не видела, не испытала и не совершила тех ужасов, ожидавших их на земле. Версия, которая не убила восемнадцать невинных людей, пытающихся спастись. Версия которая вынудила ее убить его в качестве акта милосердия, чтобы спасти его от традиционной казни, требуемой землянами в соответствии с его преступлениями. Кларк проглотила затянувшееся чувство вины, которое она все еще чувствовала, а также ощущение ножа в ее руке, вонзившегося в его живот. Мерфи, который теперь был пробужден, гораздо более настроенный на Кларк, чем раньше, немедленно обнял ее за плечо, чтобы дать ей некоторое утешение, понимая, куда ее унес ее разум. Она посмотрела на него и он покачал головой, прежде чем она подумала о том, чтобы поблагодарить его за это. Он понял, что в последний раз она видела парня живым, когда убила его на глазах у всех. Этот Финн, тот самый, из ее последних воспоминаний о нем, так отличался от беззаботного мальчика, который смеялся прямо сейчас. Мерфи понял это, потому что он был единственным, кто был там, когда Финн потерял контроль и он точно знал, на что способен этот парень. Он знал, что Кларк винила себя за то, что была причиной того, что произошло тогда. «Ну, он милый. У нее хороший вкус», — рассудила Шарлотта, нарушив молчание, в котором они пребывали, некоторое время наблюдая за Финном, пока не пришло время вернуться в свои камеры. Кларк обняла Мерфи. «Спасибо за поддержку», — сказала она, искренне благодарная за его присутствие и утешение. «Пожалуйста», — сказал он, кивнув ей, когда они расстались. За последний месяц их пребывания в Небесной тюрьме больше не было прогулок и все находились своих камерах. Конечно, в прошлый раз Кларк не заметила разницы, так как ее все равно никогда не выпускали, учитывая, что она провела в одиночке почти год, а ее матери разрешили навестить ее только три раза за все время, которое она провела в своей камере. Камере, для осужденных за измену, за знание секрета. Канцлер Джаха не хотел рисковать, позволив ей выходить наружу. Но теперь, ограниченная в этой камере, не выходя из нее, после жизни на земле, это было настоящей проверкой для ее нервов, только на этот раз у Кларк был выход для этого разочарования и это должно было помочь. Также у нее была компания, с которой можно было поговорить и посмеяться, так что это было не так невыносимо и таким образом она коротала время. И однажды, после долгих месяцев ожидания, наконец пришло время вернуться домой. Кларк рисовала на полу что-то красивое, за многие месяцы, которые она провела здесь. Шарлотта тоже пыталась рисовать в постели: Кларк пыталась ее научить рисовать, но у девочки не было к этому таланта, что вызывало у них добрый смех над тем, что она придумывала. Кларк почти закончила рисунок, когда услышала громкие звуки, доносящиеся снаружи и когда она подняла глаза, она сразу поняла, что происходит, когда дверь открылась и вошли четверо охранников. «Заключенные 3-1-0 и 3-1-9, лицом к стене».