До встречи в понедельник

Остаток дня Чонгуку было довольно тяжело собрать себя в кучу, но он умело аргументировал свою рассеянность тем, что сегодня был довольно насыщенный день, так что ничего удивительного, что мысли сбились в один больной ком, под названием «Тэхён». Финальным бонусом сего дня, стал, довольно неприятный, разговор с деканом Ёнсе. Чон, как обещал перезвонил, и довольно красочно, в подробностях описал, как прошла сегодняшняя недопрактика. Брюнет тот ещё психолог, так что прежде, чем говорить что-то плохое, решил упомянуть что-то хорошее, поэтому похвалил двух студентов, отмечая, что те потрясающе справились и действительно большие молодцы. Но не обошлось, ведь, без ложки дёгтя в бочке мёда. В семье не без урода, так сказать. Чонгук максимально вежливо постарался объяснить, почему этой отрыжке человеческого общества, нельзя доверять лечить людей. Да не только людей, к животным бы, Чон, тоже, придурка, не подпустил. Врач в подробностях рассказал, как тот начал прием, как вёл, что говорил, и на чём всё закончилось. Не то, чтобы надеялся на какую-то бурную реакцию, но чужое спокойствие и безразличие, поражало и заставило альфу, второй раз за день, открыть рот с глупым выражением лица. — Господин Чон, но он ведь только учится, и нормально, что совершает ошибки. Хрена себе, ошибки. Ошибкой было в медицину пойти. Этому, Джереми, только наклейки на бананы клеить где-то в подвале, чтобы людей миной своей кислой и языком паскудным не травмировать. — Послушайте, дело не в том, что у него мало знаний или опыта. Дело в том, как он общается. Он даже не пытается найти подход, не пытается подобрать нужные слова, расположить к себе. Или вы считаете, что сказать омеге «Становись раком и спускай штаны» это нормально? Такое можно списать на недостаток опыта? Не смешите. — Господин, Чон, поэтому я и настоял на том, чтобы он попал именно к вам. Уверен, что вы бы смогли многому научить. — Я могу помочь стать хорошим врачом, но стать хорошими человеком, увы, не в моей компетенции. — холодно ответил альфа, понимая, что мужчина по ту сторону не видит в этом инциденте никакой проблемы, а доказывать и переубеждать, Чонгук, не собирался. В конце концов, это ведь были настолько очевидные вещи. Очевидно плохие вещи. И если человек не считает это чем-то неприемлемым, то какой смысл от разговоров? — И все же, я очень настаиваю, чтобы вы взялись за ребят. — Мистер Ли, я не курирую, лично не преподаю, и не выступаю в роли репетитора. На ближайшее полугодие мест на практику у нас нет, и к сожалению, другой опции тоже нет. Насколько я помню, днём, вам это уже объясняли. — Я бы подумал на вашем месте. Мы ведь самый известный университет в Сеуле и… — Чон вообще потерял суть разговора. Причём тут известность университета? Да и вообще, почему сам декан так печётся за судьбу этих ребят? — Возможно, вы можете взять только одного, если с графиком так напряженно? Ах вот почему. — Дайте угадаю, Джереми? — Не буду лукавить, господин Чон, я бы очень хотел, чтобы вы уделили ему время. — Не буду лукавить господин Ли, но хорошего врача из него не получится. — уже строже ответил Чон, пытаясь дать понять собеседнику, что на этом они ставят точку. — Если у вас больше нет ко мне никаких вопросов, то думаю, можем закончить разговор. — Нет, больше никаких, — недовольно ответил старший. — Но всё же, я бы советовал вам хорошо подумать. Чонгук на это закатил глаза, стараясь сдерживаться в рамках вежливости. — Всего хорошего, мистер Ли. — ответил, отключая звонок. Неприятный осадочек после беседы остался, так что вернувшись домой, Чон завалил себя другими, «очень важными» делами, чтобы отвлечься и не думать о.. Да просто не думать. * * * Проснувшись утром, во вторник, главврач твёрдо был уверен, что все странные и непонятные мысли забрала с собой ночь, а новый день, сулит спокойствие и продуктивную работу. Чонгук потянулся на кровати, глядя на часы. До будильника оставалось 10 минут, но складывалось впечатление, будто голова только коснулась подушки. Зависть к мирно спящему, сбоку, рыжему коту, росла в геометрической прогрессии. Тот мурчал тихо, пряча мордочку под задней лапкой. Довольно странная поза для сна, но животинке удобно. Чонгуку смешно, коту удобно, всех всё устраивает. Альфа ткнул пальцем рыжего в бок, на что зверь сонно разлепил глазки, потягиваясь и царапая коготками простыню. — Вставай, Персик, уже почти шесть. Зачем будил зверя каждое утро, не свет не заря, понятия не имел. Может, так, чисто из вредности. Ну а что? Чонгук рано встаёт на работу, пусть рыжий тоже просыпается, пусть знает, как тяжко трудятся на его корм. А вообще, конечно, если без шуток, то кот единственный, с кем можно было перекинуться парой слов утром. Ну, не то чтобы Персик мог активно поддержать беседу, но слушатель из него отличный. Своё «фи» не высказывает, с непрошеными советами не лезет, жизни не учит, красота. Звучит очень жалко, но как есть. Чонгук скинул с себя одеяло и направился в душ, окончательно смывая с себя остатки ночи, а после направляясь в кухню, чтобы приготовить завтрак. * * * Ладно, возможно альфа ошибался, когда думал, что ночь забрала все странные мысли, в ему удалось смыть с себя остатки вчерашнего. Собственный мозг, по всей видимости, считал иначе. Рассеянность, не присуща, для всегда собранного Чонгука, не давала спокойно работать. А дисциплинированный, привыкший всегда всё контролировать, альфа, воспринимал самого себя в штыки, пытаясь, пока ещё по-хорошему, договориться со своим организмом. Благо, вторник сжалился над слегка отмороженным альфой, давая ему время перевести дух. На сегодня было назначено всего три визита. Два из которых отменили сами омеги, ссылаясь на плохое самочувствие, а третий омега и вовсе позвонил, сообщая что вчера родил, и лежит этажом ниже. Так что, разобравшись с поздравлениями молодых родителей, Чонгук с головой окунулся в бумажную волокиту. * * * Среда, в принципе, взяла пример с вторника, если не ещё чего хуже. Потому что мысленно альфа витал где-то очень очень, далеко. Третий день недели уже не был настолько лоялен, пациентов назначено было много, все на поздних сроках, так что Чон облапал столько беременных омег, что под конец дня круглым казалось абсолютно всё. Перед глазами, правда, всё время всплывал только один, маленький и аккуратненький омежий животик, которого он так и не коснулся. Ладно, возможно осознание проблемы, это уже половина на пути к её решению. Так что Чонгук, как врач, конечно же, решил разобраться в причине своего странного поведения. Все возможные вирусы, болячки, гриппы, и ещё что-то очень страшное и неизлечимое, было исключено. А «Само пройдёт», казалось, чуявшим решением, максимально взрослый подход, так сказать. * * * — Что с тобой такое? — спросил Юнги, заехавший к нему забрать результаты анализов. — Всё нормально, с чего ты взял? — удивлённо спросил Чонгук. — Даже не знаю, возможно с того что ты уже третий раз ищешь результаты Чимина в ящике с фамилиями на «К», хотя даже я, со своим зрением вижу, что на букву «М» у тебя воооон там. — кивая головой на правый, нижний угол комода. Чонгук шагнул назад, смотря на огромную наклейку «К», которую, ну просто невозможно не заметить. — Если что, то фамилия Мин, ну это я так, вдруг ты забыл. — Замотался просто, — буркнул врач, наклоняясь вниз и продолжая поиски уже в правильном месте. — Вот, нашёл. — вытаскивая нужный конверт. Юнги на это улыбнулся, усаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу, но ничего не сказал, продолжая смотреть на друга. Знал того не первый год, и такая несвойственная несобранность, много о чём говорила. Альфа уселся за стол, разрывая результат своих, таких долгих и позорных поисков. — Точно ничего не случилось? — повторил Юнги, со всей силы сдерживая рвущуюся, во всю челюсть, улыбку. Никогда не видел такого потерянного младшего, так что не мог упустить шанса насладиться зрелищем. — Нет, не мешай. — продолжая палиться в лист с результатными Чимина, а Юнги на это кивнул, решая подыграть. Минуты через 3 чужого молчания, Мин сдался. — Знаешь, может, я конечно не прав, — вставая со стула. — Но думаю, что так будет немного удобнее, — забирая лист из чужих рук и переворачивая его в нормальное положение. — Правда лучше? Или ты научился читать вверх ногами? Патент какой-то? Особая методика? — съехидничал, усаживаясь обратно и давя свою гаденькую, победную улыбку. Чонгук вздохнул, потирая переносицу и принимая поражение. — Ну и что за загадочный «К» заставил тебя так расклеиться? — Какой «К» ? — А я там знаю? Кан, Квон, Ким? — Не неси чушь. Не то, чтобы Чонгук не понимал причину своего, такого странного состояния, просто глупо это всё. Ну хорошо, он переживал за Тэхёна, ладно, бог с ним, может в этом признаться, а не выдумывать чёрт знает что. Но он ведь за всех своих пациентов переживал, без исключения. Чонгук не был из категории тех врачей, которые, как только пациент покидал пределы кабинета, то сразу исчезал из его памяти. Нет, альфа беспокоился, иногда звонил и спрашивал, как самочувствие, давал советы и настаивал на том, чтобы в случае чего, немедленно звонили, не стесняясь. Беременные омеги вообще вызывали кучу эмоций, а Чон, в силу своей профессии, да и своего характера, был излишне чувствителен, так что чужие проблемы очень часто принимал слишком близко к сердцу. Но ранее, ведь, это никак не мешало ему работать. Дверь в кабинет без стука открываются, и Чонгук даже не поднимает головы. Так беспардонно врываться в его кабинет может только один человек. — Тебя только за смертью посылай. — пробурчал Чимин, держась двумя руками за животик и обиженно, дуя губки. Юнги, глядя на эту моську, расплылся в довольной улыбке. — Прости, малыш, я думал, что справлюсь быстрее. Иди ко мне. — хлопая по колену, подзывая, уже ярко улыбающегося омегу. Чимин юркнул в чужие объятия, усаживаясь на облюбованное местечко, обнимая своего альфу за шею. — Как себя чувствуют мои самые любимые крошки? — любовно поглаживая омежий животик. — Мы соскучились и проголодались, — отвечает бывший Пак. — возможно, проголодались немножко больше, чем соскучились. Чонгук на это молча открыл ящик своего стола, вытаскивая оттуда лоток со свежими ягодами, а следом и яблоко. Ну а что? Он работает с беременными омегами, еда распихана по всем карманам, сумкам, ящикам. В общем, куда не сунься, везде можно найти, что пожевать. — Перекуси пока, — пододвигая ближе к Чимину. — Это я его задержал, извини. — Извинения приняты, — довольно облизываясь, потянулся к манящим красным шарикам, кидая сразу большую горсть в рот, довольно прикрывая глаза. Вкусненько. — А почему задержал? — болтая ногами в воздухе, пока Юнги гладил пуз, наблюдая за своей прелестью. — Да так. — отмахивается Чон, а омега замирает. — Что-то не так? — ранняя на пол ягодку, которую взял секунду назад. — Что-то не так с анализами? — испуганно смотря то на Чонгука, то на Юнги. — Нет малыш, — беря новую ягоду и вкладывая в ладонь. — Всё в порядке с анализами, не нервничай. — ответил Мин, прежде, чем Чимина успела охватить паника. — Врёте мне, да? — всё ещё бегая глазами от одного к другому. — Почему у него, — тыча пальцем на Чонгука. — Тогда такое лицо? — Наш Чонгуки, просто, влюбился и отрицает это. Ну это уже не в какие рамки! Возмущению не было предела. — Ничего я не отрицаю! — Ага, значит все же влюбился. — и опять давит эту ехидину. — В смысле, не влюбился я! И не отрицаю ничего! — Оууууууу, — протянул омега, корча такое лицо, что было непонятно, толи его судорога взяла, толи он умилён до глубины души. Чонгук не диабетик, но даже у него резко повысился сахар в крови от того, насколько сладкое лицо скорчил Чимин. — А как его зовут? — Не знаю, малыш, — поглаживая омегу по спине. — Молчит наш партизан, не признается. Будем пытать? — улыбаясь. — А как? — заинтересовано осматривая яблоко на столе. Нет, ну вот это уже прям вообще ни в какие ворота! — Не знаю даже, нужно что-то жестокое, за то, что заставил тебя нервничать. — косо смотря на Чонгука. — Он извинился ягодами, мы больше не злимся. — всё же беря зелёный, сочный фрукт и делая первый «Кусь». — Возможно, фамилия начинается на «К». — продолжил строить догадки Юнги, не обращая внимания на взгляд исподлобья, и предупреждающий кашель. — Почему? — А он копался в том ящике минут десять. И бурчал что-то невнятное. — Ничего я не бурчал. И ни в кого я не влюбился. — вставая из-за стола, буркнул Чонгук. — Ага, как же. Выкладывай давай, и не ломайся. — Юнги! Не дави на него, он стесняется! — Да ничего я не стесняюсь! — шикнул Чон. — Чонгукааа, а как вы познакомились? А где? А нас когда познакомишь? Мы с Юнги на следующих выходных поедем в горы, давайте с нами? — начал заваливать вопросами, беременный омега, а Чонгук почти взвыл, потому что если от Юнги ещё можно было отделаться, то от допроса Чимина, никакого спасения нет. Он и до беременности, если узнать что-то хотел, то мог всё душу вытрясти, а теперь, стал ещё более дотошной занозой. — И это по твоему не дави? — удивлено вскидывая брови. — Солнце, — убирая сок ягод с уголка губ, большим пальцем. — Давай начнём просто с имени, ладно? А в горы уже в другой раз. — Чимин кивнул, и опять перевёл взгляд на Чонгука. — Так как его зовут? — Никак его не зовут. — раздраженно шикнул. Чего пристали? И вообще, у меня пациент через десять минут, а вы мне тут допрос устроили. — косясь на часы, после чего хватает первый попавшийся лист, и изображает ну очень серьезное, и занятое лицо. — Ладно, малыш похлопывая по пояснице омегу. — Идём, нам пора. — А как же имя? А горы? — расстроено протянул Чимин. — Расскажет всё, куда он денется. И в горы поедем обязательно. — Чонгук что-то вякнул, но, как обычно, никто не обратил на это внимания. Пара побрела к выходу, на облегчение Чона, но у самой двери остановилась (мало, демоны, кровушки выпили?). Юнги ласково поцеловал супруга в лоб. — Секунду малыш, — после подошел обратно к столу друга. — Знаешь, я думаю, что всё же так, намного удобнее. — И вновь перевернул лист, который, Чонгук держал вверх ногами. Блядство. * * * Кажется, что все дни недели сговорились быть один хуже другого, потому что Четверг окончательно довёл брюнета. Да нет, на самом деле, он сам себя доводил своей рассеянностью, но всему же есть предел, и больше отрицать очевидное, альфа не мог. Последний каплей в чаше терпения, стало то, что когда он сел завтракать, то в своей тарелке обнаружил кошачий корм, а в чашке простую воду. А вот Персик с упоением хомячил вкусную яичницу с колбасой, но к чёрной жиже именованной «кофе», притронутся не рискнул. Занавес. Ладно, хорошо, за Тэхёна он переживает немного больше, чем за остальных. Все довольны? И не надо тут причину спрашивать, никакой причины нет, просто так и всё. И вообще, почему это он объясняться перед кем-то должен? Переживает и переживает. Может нравится ему это, в конце-концов. Работа у него такая, за омег беременных переживать. Да. Вот. На том и закончилась война с подсознанием, объявлено временное перемирие. * * * Придя на работу, и обнаружив, на столе коробку с результатами анализов, альфа чуть взбодрился и стал искать интересующий его конверт. А когда нашёл, нетерпеливо разорвал, вчитываясь в каждое слово, облегчённо выдыхая. Ничего критичного, или заставляющего нервничать и быть тревогу - не было. Как Чонгук предполагал (и надеялся), лишь недостаток витаминов и некоторых микроэлементов, но это легко поправимо, специальными добавками, и возможно, даже, простым набором веса, потому что уж больно худым и бледным казался Тэхён. От сердца немного отлегло, но спустя минуту двадцать прилегло обратно. Мысль о том, что омега, всё это время, также нервничал в ожидании результата, не давала покоя. — Звонить? — Наверно, не стоит. — А может всё-таки? — Это лишнее. — Но он же ждёт. — С чего ты взял? — Я так думаю. — Так не думай. — Нет, всё же позвонить нужно. — Скоро понедельник, сам придёт и узнает. — Но я обещал! — Когда успел? Чонгук тряхнул головой, прекращая вести этот бесполезный диалог с самим собой, и развернулся к ящику, начиная копаться в документах. Глаза зацепились за знакомое «Ким Тэхён», и альфа вытащил папку с личным делом, открыл, и глаза сами нашли нужные цифры номера телефона. Чон постучал пальцами по столу, а после внёс в свой сотовый новый контакт. Ну а что? Сейчас времени мало, дел полно, а сообщить омеге нужно. Вот и решил сохранить себе номер, чтобы написать, когда освободится. Только и всего. Ещё полдня врач мысленно составлял табличку за и против, пугая всех своей рассеянностью. А четверг, по всей видимости, посчитал, что самокопания для Чонгука мало, так что решил окончательно повернуться к тому жопой. Почему? Да потому, что даже со времён интернатуры, альфа не был так завален разными делами, как сегодня. Ей богу, никогда в своей жизни не был настолько востребованным в этой клинике. Каждый от него что-то хотел, куда-то звал, что-то просил подписать, позвонить, отдать, забрать, помочь, объяснить, поднять. Чонгук даже задумался, не уволил ли он, случайно, этого кого-то, кто раньше выполнял все эти задачи. Освободился брюнет только к шести вечера, а после работы решил заехать в продуктовый, чтобы купить немного еды. Ну, как немного, основательно затариться, потому что сегодня, на завтрак, Персик доел последнее, что было в холодильнике. Так что домой альфа попал около восьми вечера. Разобрал покупки, покупался, покормил кота, и завалился в кровать с протяжным стоном облегчения. Наконец-то. Но не успев насладиться спокойствием, как резко подорвался, вспоминая, что так и не сообщил омеге о результатах. Стрелка на настенных часах уже давно перешла за десять вечера, а кукушка в голове чирикала, мол: «Ну ты и дятел, Чонгук.» Звонить уже было слишком поздно и альфа окинул телефон взглядом, мысленно злясь на себя, что замотался и совсем забыл, а Тэхён там, наверное, ждёт, нервничает.. А омеге нельзя нервничать. Там пузик. Там малыш. Провалявшись ещё минут пятнадцать, альфа фыркает, раскрываясь, и хватает смартфон, набирая короткое: «Спите?», и отправляет, не задумываясь. Очень плохо, что не задумываясь. — Какое, нахрен, «Спите?». — крича на телефон, будто то виноват в чём то, а Персик удивлённо поднял мордочку. — Придурок, откуда он вообще может понять, кто ему пишет? — продолжая разговаривать с самим собой. Альфа вскочил с кровати и принялся быстро что-то печатать. Чонгук: Простите что так поздно, это Чон Чонгук, ваш гинеколог, вы были на приёме в понедельник. Хотел сообщить, что с анализами всё в порядке, как я и полагал. Вам не о чем переживать. Ещё раз простите, за столько позднее беспокойство, но подумал, что вы бы хотели знать. Доброй ночи. И быстренько отправил, пока не передумал. Всё, назад дороги нет. Чонгук перечитал сообщение и заблокировал телефон, откидывая тот сторону. — Ладно, теперь спать. Десятью минутами позднее, Чонгук ещё раз проверяет сотовый на наличие ответа, но ничего не обнаруживает. И возможно, совсем немного, расстраивается. Гладит мирно спящего Персика по холке, и укрывается плотнее одеялом. — Теперь точно спать. * * * Пятница, (господиспасибо) оказалась более лояльна к Чонгуку. Он, всё же, накормил кота кормом, а себя нормальным завтраком. Персик, правда, неохотно хорошо жевал зёрнышки после вкусной колбаски, но выбора не было, кушать хотелось. На работе альфа, опять же, не мог собрать себя в кучу, что теперь, бесило ещё больше. — «Ну написал же уже, что ещё?» — думал просебя альфа. Но где-то внутри противно скреблось беспокойство, вопило громко, что омега не ответил. — «А вдруг сообщение не получил, А вдруг номер неправильно указал? А вдруг, а вдруг, а вдруг». — и этих «А вдруг?» возникало в голове очень много. В середине дня, когда альфа дошёл до самых абсурдных предположений, по типу: «А вдруг Тэхён не знает алфавит и не умеет читать?», то всё же сдался. Так что вот, уже минут десять, стоял у окна и пялился на смартфон, отговаривая себя и одновременно, подговаривая позвонить омеге. В конце концов, кликает на «вызов» и ждёт несколько долгих гудков, (за время которых, успел трижды умереть и воскреснуть) пока на той стороне не слышится тихий голос. — Да? — Здравствуйте я Ким Тэхён, могу услышать Чон Чонгука? — и звук бьющейся ладошки о лоб. Браво, молодец. — Тоесть, я хотел сказать, здравствуйте, я Чон Чонгук, могу услышать Ким Тэхёна? — исправился альфа, краснея до кончиков мизинцев. — Можете. Здравствуйте, Чон Чонгук. — Здравствуйте, я вчера писал вам поздно вечером. Простите, что беспокою сейчас, но вы не ответили, я предположил, что вы уже спите, так что ждал утром, но тоже ничего. Я подумал, что может это телефон не ваш, или сообщение не дошло, или случилось что-то, или… — Чонгук начал быстро тараторить, и с каждым словом, понимал, насколько глупо это выглядит. — В общем, просто хотел убедиться, что вы получили сообщение о анализах. — уже более спокойно закончил врач. — Да, спасибо большое, я получил ваше смс. Омега получил, прочитал, но не ответил. Ну да, а с чего бы ему отвечать? Разве должен? Да и сам врач всегда просил пациентов, чтобы те отвечали на его сообщения, только если есть какие-то вопросы. У него сотни смс в день, и если к этому прибавится еще «спасибо» от каждого, то альфа точно чёкнется. А тут, видите ли, ждал. Чего вдруг? Это не Тэхёна проблемы, что Чонгук чего то от него ждал. — Отлично тогда. Тогда всё хорошо. Супер. — Спасибо большое, что написали, — и чуть тише добавил. — Я ждал. Ну как масло по сердечку. — Да, я подумал, что новости хорошие и чем раньше я их вам сообщу, тем лучше. — Очень хорошие. Повисло неловкое молчание. Такое, как когда, вроде, и сказать больше нечего, а вроде, и разговор заканчивать не хочется. Или так только Чонгуку? — Ещё раз, спасибо большое за обед, было очень вкусно. — робко начал Ким. Не только. Да уж, хорошо, что никто сейчас не видит лица альфы, хотя, треск его щёк, от глупой улыбки, точно был слышен. — Пустяки, я рад что вам понравилось. — с той стороны послышался громкий грохот и чей-то крик, зовущий омегу. Тэхён громко вздохнул, возвращаясь к своему уставшему голосу. — Спасибо, ещё раз, за то, что написали, но мне пора идти. Хорошего дня. — и вновь громкий вопль чужого имени. Чонгук нахмурился, внимательно прислушиваясь. — Тэхён, если вам что-то понадобится, то вы можете мне звонить или писать, как вам будет удобнее, ладно? Любая просьба и пожалуйста, не стесняйтесь. Я буду рад вам помочь. Где-то сейчас заулюкал Юнги, но Чон, вообще-то, врач, и это, как бы, чисто в врачебных интересах. Да. Исключительно. — Я бы поп.. — начал омега, но в этот раз сильный грохот, даже Чонгука заставил немного убрать телефон от уха, а громкое: «Ты что, не слышишь, что я тебя зову? С кем ты там трындишь? Живо сюда!», противно зазвенело в ушах. — Мне пора, простите. — совсем тихо прошептал парень. — До встречи в понедельник? — выкрикнул Чонгук, прижимая телефон к уху. — До встречи. — послышался едва слышный голос, а после неприятные звуки разъединения звонка. Вообще-то, после этого разговора Чонгук, как бы, предполагал, что он наконец избавится от всех переживаний и навязчивых мыслей, но этого дерьма только прибавилось. Как и полагалось, весь последующий день был коту под хвост, потому что размышления о омеге, вообще не давали сосредоточиться ни на чём. Всё стало только хуже. Кое-как закончив со всеми важными делами, выходя из клиники, альфа набрал номер Юнги. — Раскаиваешься, окаянный? — гаденько так, как умеет только Юнги. — Не начинай. Ты занят? —Нет, говори. — Слушай, я подумал, может сходим куда-то пива выпьем? В бар там, или я не знаю.. — начал Чон. Ему нужно немного расслабиться и отвлечься, потому что мозг хоть и не мышца, но болит от постоянных мыслей. Да и пятница, всё-таки, возможно удастся напиться так, чтобы все выходные помучиться от похмелья, не думая ни о чём (ком) другом. — Чел, ты как-то с этим предложением опоздал на пару лет. У меня уже есть Чимин, а через пару месяцев, вообще, ребёнок появится. — Я тебе предлагаю выпить пива в баре, а не нового мужа искать. — А ты попробуй объяснить беременному омеге, что выпить пива в баре и перетрахать всё, что там не прикручено, это не одно и то же, — смеясь. — Говорю тебе, успех равен нулю. — Где Чимин? — на выдохе спрашивает альфа, открывая дверь машины. — Самоубийца, что ли? — Дай ему трубку. — Ставлю на громкую связь, он рядом. — Юнги включает громкоговоритель и кладёт телефон на стол, бывший Пак, сзади, продолжает что-то помешивать на сковородке, даже не оборачиваясь. — Чимин, привет, я хотел.. — Даже речи быть не может, Чонгук, — перебил его омега. — Никаких баров и никаких блядей. — А я что говорил. — вклинился Мин. — Да кто говорит о блядях? Просто пива выпьем, отдохнём. Мы не собираемся там ни с кем знакомиться, а уж тем более, — прокашливаясь. — Трахать всё, что не прикручено, — цитирует Чон. — Вы, может и нет, — грозно тыча лопаткой в Юнги, на что тот поднимает руки в капитулирующем жесте, мол: «Как бы я тут не при делах». — А этих похотливых шаболд, я знаю! Увидят двух свободных, пьяненьких, на всё готовеньких альф и начнут жопами своими крутить! — хмуря бровки и кладя руку на живот, а Юнги от этой картины мурчит почти, притягивает своего злюку, за руку, к себе ближе, предусмотрительно убирая из неё лопатку. От греха подальше. Чонгук вздыхает, принимая поражение, а Чимин продолжает уже спокойнее. — Я его никуда не отпущу, Чонгук. И ты тоже никуда не пойдёшь, у тебя вообще-то омега есть! Что он на это скажет, а? — Да нет у меня никого, сколько можно повторять. — Конечно, и не будет, если будешь шляться по таким злачным местам! — фыркнул, угрожающе махая пальчиком телефону. — Котёнок, напомнить, где мы с тобой познакомились? Ой зря, ой зря. Чимин резко разворачивается, всасывая в себя весь воздух, моментально краснея от злости и упирая обе руки в бока, хмурится. Юнги, стратег, всё же рад, что лопатка сейчас далеко. — Это другое! Как ты можешь сравнивать?! Я там работал, а не задом крутил! Да ты.. — Ладно, ладно, ладно! Всё, спокойно! — прокричал Чон с динамика мобильного. — Отмена, успокойтесь! — чувствуя, что сейчас Юнги отгребёт по первое число из-за него. — Никуда мы не пойдём! — Я ничего плохого не имел ввиду, родной. Просто хотел сказать, что даже в таких ужасных местах, можно встретить свою любовь. — притягивая ближе раскрасневшегося, уже от смущения, омегу. — Приходи лучше к нам, — перевёл тему старший альфа. — По пиву можем выпить и у меня, а ещё в приставку порубимся. — Да, Чонгук, приходи, — подхватил Чимин. — Я, как раз, пирог испек. Яблочный, с карамельной прослойкой, твой любимый. Кажись, это было контрольным аргументом. Кому, нахрен, нужен бар, если там пирог? Яблочный, да ещё и с карамельной прослойкой. Господиисусье. * * * Сидя за столом, уплетая уже третий кусок пирога и вторую кружку чая, Чонгук довольно мычит. Пиво в холодильнике не тронуто, и судя по полному брюху обоих - останется таковым. Юнги немного злобно посмотрел на Чимина. Омега всегда так делал, когда приходил Чонгук, и альфы собирались напичкать себя всякими вредностями, беременный извращался на кухне, готовя что-то очень быстрое, но пиздец, какое вкусное, и кормил их до отвала. Так что те больше на холодильник смотреть не могли. Вот и сейчас также. — Ну, рассказывай, что стряслось. — откидываясь на спинке стула. — С чего ты взял? — поднял глаза Чон, кладя в рот очередную порцию лакомства. — Ладно тебе, мы знакомы больше десяти лет. Тебя силком в бар не затащишь, ни под какими уговорами, а тут сам позвонил, сам предложил, ещё и Чимина уговорить пытался. Колись давай. — Да ничего не случилось, просто отдохнуть хотел, отвлечься. — От чего? — влез омега, устав делать вид, что очень занят мытьем посуды. А Чонгук даже не удивился. Этих двоих он знает очень много лет, да и вообще, они для альфы, как одно целое, так что никаких секретов и чего-то в духе «это только между мной и Юнги, тебе слушать нельзя» не было. Нет, были какие-то вещи, которые чисто между альфами, но в большинстве своём, обычно, в разговоре участвовали все трое. Чонгук потёр переносицу и поправил волосы. — Это как-то связано с нашим загадочным «К» ? — предположил Юнги, а по тяжёлому выдоху друга понял, что попал в точку. — Значит да. — Возможно. — Сам расскажешь, или нужно будет из тебя вытаскивать клешнями? Или можем опробовать новый метод пыток, который придумал Чимин. — где-то сзади улыбнулся омега, также гаденько, как это умел делать старший Мин. Понятно, почему эти двое вместе. Чонгук на это закатил глаза и отломал ещё кусочек пирога, понимая, что от него не отстанут. — Я писал ему вчера вечером. Поздно вечером, — начал. — Он мне не ответил, я подумал, мол, ну ладно, может спит, ничего страшного. Утром ждал, что напишет, но тоже ничего. Я вообще подумал, что вдруг у него что-то с телефоном, или у меня номер неправильный, или смс не дошло. Ну и позвонил днём. Оказывается, что сообщения пришло, а он просто мне не отвечал. Да и звуки эти на заднем фоне, странно, короче. — сумбурно, не связано, и как-то, в целом, слишком взволнованно описал альфа. — Ну и забей хер на него, если он тебя морозит. — где-то сзади, Чимин уронил тарелку от возмущения. — Юнги! — шикнул тот. — Чонгук, не слушай его, тоже мне, советчик нашёлся! — усаживаясь на стул рядом с мужем. — Причин может быть куча! Может он занят был, или замотался… — А может ему похуй, и ты не в его вкусе. — вклинился старший, за что тут же получил подзатыльник, мокрой ладонью. — А может, у него просто деньги на телефоне закончились. — продолжил бывший Пак. Чонгук согласно кивнул, понимая, что причин, действительно, может быть множество. Возможно прав Юнги, а возможно, прав Чимин, бог его знает, кто, но легче от этого не становилось. Альфа подпер щёку кулаком, продолжая ковыряться в тарелке, вздыхая. — Ёбушки-воробушки, да что там за цаца такая, что заставила нашего Чонгука так зависнуть? — Чон в который раз закатил глаза, откладывая вилку, а омега хихикнул себе в ладоши. — Да нет, просто он... — и замолчал, пытаясь подобрать правильные слова. А Юнги, вот, чужое молчание расценил по-своему. — Так бы и вдул, да? — улыбнулся, играя бровями. — Разложил бы на столе и... — Да нет же! Фу! — перебил младший, на что Мин удивлённо округлил глаза, а Чимин улыбнулся теплее. — Что, хочешь сказать не хотел бы его тр... — Да заткнись ты! — шикнул. — Не в этом дело. Просто он такой.. — и опять замолчал. — Какой? — спустя пару минут, всё же спросил омега, вызывая по телу врача дрожь. — Хороший. — кивая. — Да, хороший. Супруги переглянулись, и даже старший альфа сменил своё привычное выражение лица, на более тёплое. — Ну, поздравляю тогда. — накладывая ещё одну порцию пирога, сказал Юнги. — С чем? — Ты влюбился. — отвечает за мужа, Чимин. — Опять вы за своё, — хмурясь. — я вам уже говорил, что ничего я не.. — Ещё как да, — перебил того друг. — Поверь мне, если ты смотришь на него, и первое, что думаешь, это «он хороший», — оборачиваясь к своей паре, и кладя большую ладонь ему на щеку, нежно поглаживая пальцем, от чего омега теряется весь, прижимаясь под любимый бок. — Да, если появилось «он хороший», вместо красочных картинок, как и где бы ты его натягивал, то это значит только одно. — укладывая ладошку на животик омеге, и трепетно целуя в лоб. — Пиздец. — подытоживает Чонгук.