***
Безжизненно лежать на кровати и смотреть в потолок всегда была прерогатива Сарам, но теперь ей приходилось наблюдать за тем, как делал это Чимин. После работы брат просто заваливался в комнату, ложился и вставал лишь для того, чтобы сходить в туалет или перекусить. Она не предпринимала особых попыток заговорить с ним, заведомо зная, что это провальная затея. Отец несколько раз закатывал скандал, обзывая сына всеми мерзкими словами, однако тот не давал абсолютно никакую реакцию и, не получив необходимую дозу для подпитки своих ругательств, мужчина немного затих в последние дни. Сарам определенно не нравилось состояние брата. Как назло, Тэхён пропал и не показывался, а когда она пошла к нему домой, то ей никто не открыл дверь. Девушка решила, что обязательно наведается к нему на работу. — Ты скоро сдохнешь в такой позе. — Сарам раздраженно вздохнула, бросив хмурый взгляд на Чимина, который разлегся в уже привычной позе на спине. — Может проявишь хоть какие-то эмоции, придурок? — Отвали. Брат с сестрой словно поменялись ролями, ведь совсем недавно именно Чимин заставлял сестру взять себя в руки. — Блондинка послала тебя на хрен? — язвительно предположила Сарам единственное, что с самого начала пришло ей в голову. — Ее папаша сдох, говорят. И почему наш такой живучий? Чимин закрыл глаза. Всю неделю он старался не думать о высокомерной девчонке и, конечно же, у него это не получалось. Все мысли были только о ней. Оказывается, можно безмерно скучать по той, которая еще пару месяцев назад никак его не касалась. Если бы он только имел право быть рядом с ней. Утешить ее. Но это выглядело бы смешно и кощунственно. Ёбаное лицемерие. Но с каких пор ему это чуждо? Только не по отношению к ней. — Тэхён на работе бывает? Совсем пропал, сукин сын… — Сарам встала с кровати и подошла к полкам, чтобы сменить майку на рубашку. — Это из-за тебя? — Застёгивая пуговицы, девушка повернулась к брату. — Он ни в чем не виноват. Я сама… — Заткнись, — прервал ее Чимин, не желая ничего слышать в оправдание друга. — Нет. Ты должен понять, что Тэхён не причем. Мне легко им манипулировать. — Просто закрой свой рот, Сарам. — Но… — Закрой рот! — прорычал парень, одним рывком принимая сидячее положение в кровати. — Ладно. Успокойся. — Сарам сдалась, хотя ей хотелось зарычать на него в ответ и бросить на его голову кучу оскорблений. Например, что очень по-бабски расклеиваться из-за девчонки. Чимин прислонился к стене спиной и затылком, выдыхая через нос. Предстояло разобраться с тем, что сказал Тэхён, однако парень не знал, с чего именно ему начать. Спросить у Сарам напрямую означало разбередить ее рану. В голове не укладывалось… сестра никогда не говорила об этом. Ни разу. Ни в одном своем бреду. Какая же несчастная идиотка. Идиотка, на которую ему стало смотреть сложнее. Точнее, почти невозможно. Слишком мерзкие картинки чужих сальных прикосновений к ней вырисовывались в голове. Нет. Сарам не желала больше оставаться в комнате с братом, иначе точно вывалит на него ушат грязи, поэтому она решила прогуляться до дома Тэхёна. Собрав волосы в хвостик, она направилась к двери, но Чимин схватил ее за запястье, останавливая. — Что? — Девушка закатила глаза, оборачиваясь, после чего вопросительно посмотрела на брата, ожидая очередную дозу желчного «заткнись» в свой адрес. — Почему ты мне не сказала?.. — почти шепотом спросил он, не поднимая взгляда на нее. — Почему? — Что ты там бормочешь? — Сарам не смогла разобрать, что именно он сказал, поэтому напрягла слух, переспрашивая: — Что за «почему»? — Тебя… — Чимин сильнее сжал пальцы вокруг запястья сестры и тяжело сглотнул, прежде чем продолжить: — Кто это сделал с тобой? Сарам моментально изменилась в лице. Ей не надо было спрашивать, о чем он говорил. Она знала… Чимин теперь в курсе. Чертов Ким Тэхён! — Я не понимаю, что ты мелешь. — Сарам резким движением вырвала свое запястье и принялась потирать его, лишь бы не смотреть в глаза брату. Он бы точно понял, что она врет. — Не притворяйся. Не видишь, что мне не до этого? — Чимин встал с кровати и, схватил сестру за подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Мне настолько хуёво, что я готов вмазать тебя в стенку. Понимаешь? Чувствуешь мое настроение? Он был безумно зол на нее. На Тэхёна. На первую — за молчание, а на друга — за прямо противоположное. Если бы Ким не сообщил ему… Возможно, у Чимина чуть меньше болела бы голова. Намного меньше. — Не будь ублюдком и отъебись, ладно? — Сарам не собиралась отвечать на его вопрос. Ни в коем случае. Тот случай надо было отпустить. Пусть она никогда не сможет забыть, но брат не должен копошиться в этом дерьме. — Отвечай. — Парень сжал пальцы на девичьем подбородке и неспешно шагнул вперед, заставляя тем самым Сарам пятиться назад. — Имя? — Я не знаю, что ты несешь. — Четко, по слогам и растянуто. Смотря прямо в пылающие глаза брата. Чимин криво усмехнулся и, толкнув сестру к стене, сместил руку к ее шее. Прикрыв глаза, Сарам приготовилась к тому, что брат выполнит свою угрозу и размажет ее по стенке. Для нее не было сюрпризом вспышки гнева брата, однако в таком масштабе с этим она сталкивалась впервые. — Мне вот интересно… — Парень продолжал ухмыляться, словно насмехался над самим с собой. — Сколько раз я выпивал с ублюдком, который сделал это с моей сестрой? Пожимал руку? Разговаривал? Смеялся над его шутками? Сколько, блять, раз?! Свободной рукой Чимин ударил по стене сбоку от сестры, однако она даже не моргнула, словно была готова. Стоило только представить то, как рожа сукиного сына искажалась в самодовольном оскале… Сколько раз тот мудак смотрел на него, Чимина, и видел то, как имел его сестру? Чертов ублюдок! — Значит, Юнги? — спросил он. Лицо Мина всплыло с самого того дня, как Тэхён выболтал правду. Кто еще, если не тот, чью девушку Чимин трахнул? — Ты ошибаешься. Ничего не было. Тэхён наговорил тебе чуши, — процедила Сарам, стараясь не терять самообладание и уж точно не показывать свой страх перед ним. Внезапно Чимин выпрямился, опуская руку, которую держал на шее сестры. Посмотрев на нее с ярко выраженной иронией, он произнес: — Тогда с чего ты решила, что это Тэхён наговорил мне чуши? Неужели отлично поняла откуда ветер дует? Поняв, что проебалась, Сарам поджала губы и с вызовом глянула на парня. Спустя минуту молчаливых переглядок, девушка обошла брата и вышла из комнаты, не проронив ни слова. А Пак Чимину и не надо было слышать подтверждение.***
Когда Хоа открывала калитку, она никак не ожидала увидеть Ким Намджуна. Мужчина сдержанно улыбнулся и слегка поклонился, здороваясь. — Здравствуй, Хоа. Мне жаль, что я не смог присутствовать при таком… сложном для тебя периоде. Тяжелая форма ангины и гриппа свалила меня с ног. И если честно, если бы я знал, то хотя бы позвонил бы, чтобы принести свои соболезнования, — мужчина проговорил всё, что хотел сказать, после чего выпрямился и посмотрел в девичьи глаза. — Может, вам с матерью нужно что-нибудь? Удивление так и застыло на лице Хоа, не позволяя ей проронить ни слова. Однако последний вопрос господина Кима заставил ее немного облегченно выдохнуть и расплакаться прямо перед ним. Всего лишь вопрос, который был ей так необходим. Кто-то в Пэкса хотел знать, не нужно ли ей что-нибудь. — Ох, прости, мне не следовало… — Мужчина не сдержался от порыва и обнял Хоа, позволяя ей уткнуться щекой в свое плечо. — Думаю, это тебе необходимо. — Спасибо… — Девушка действительно была благодарна ему. После нескольких минут тихих всхлипов и успокаивающих поглаживаний по затылку, Хоа отстранилась от господина Кима и только после почувствовала неловкость. Судя по покрасневшему лицу Намджуна, ему тоже было не по себе, поэтому он кашлянул в кулак. — Давай сегодня просто забудем о формальностях? Да и ты уже не посещаешь занятия давно… — строго произнес он, но быстро понял, что выговоры и отчитывания неуместны сейчас. — Так что, мы можем просто быть хорошими знакомыми и, если желаешь развеяться, прогуляться? Прогулка в компании Ким Намджуна казалась очень привлекательной, так как в Пэкса мало кому хотелось довериться, а он был однозначно одним из немногих. Или… единственным. Поэтому Хоа поспешила кивнуть, словно он мог передумать. — Держи. — Мужчина протянул ей свой платок. — Спасибо. — Хоа не спешила вытирать слезы с щек, крепко сжав в руке платок. — Только… — Она обернулась, бросив неуверенный взгляд на дом. — Отпросишься у мамы? — спросил Намджун, заметив сомнение в ее глазах. — Нет. Всё в порядке… — Девушка прошла вперед, закрывая за собой калитку. Не имело смысла предупреждать мать, так как она совершенно не слышала и не видела дочь, находясь в прострации и никак не реагируя на попытки Хоа растормошить ее. Гуляя вместе с господином Кимом, улицы Пэкса не казались столь неприятными и отталкивающими, как прежде. Мужчина умел завладеть вниманием, рассказывая о различных исторических событиях, иногда проводя параллель с настоящим и стараясь прогнозировать будущее. Шли они неторопливо: Намджун смотря себе под ноги, а Хоа бросая взгляды на него, чтобы легче было считывать его эмоции при упоминании того или иного интересного нюанса. Несколько мужчин, сидящих на скамейке возле недостроенной постройки, проводили их немного удивленным взглядом. — Вы так любите историю? — спросила девушка, видя, насколько увлеченно он рассказывал обо всем. — Просто до безумия. — Господин Ким неловко улыбнулся. — Вы… — Хоа отвела взгляд и, облизав свои губы, продолжила: — …когда-нибудь злились на судьбу за то, что оказались в Пэкса? — Я не имею права злиться. У скольких здесь был шанс, который выпал мне? Который предоставили мне, — исправился мужчина, вмиг посерьезнев. На несколько секунд Хоа пожалела, что заговорила об этом, заметив, что взгляд господина Кима потускнел и пропал огонек, с которым он говорил о любимых историях прошлого, однако начавшаяся тема волновала ее больше, нежели недальновидные действия давно мертвых правителей. — Как у вас получилось? И… почему вы вернулись? Мужчина остановился возле здания, где проходили курсы. Хоа проследила за его взглядом. Та самая стена, на котором были изображены рисунки. И все же, какой из них принадлежал Чимину? — Мне помогли, — коротко ответил он, не отрывая взгляда от стены. — Вы не знаете, какой из рисунков принадлежит Чимину? — внезапно спросила Хоа, решив, что эта тема будет господину Киму менее неприятной. — Чимину? — Мужчина повернул голову к ней, с легким удивлением посмотрев на нее. — Здесь нет его рисунка. Если бы настроение позволяло, Хоа бы точно мысленно возмутилась на Чимина, однако сил и эмоций хватило лишь на то, чтобы нахмуриться. — Книги характеризуют меня, — тем временем продолжил Намджун, вновь переведя взгляд на изрисованную стену. После недолгой паузы, он задумчиво добавил: — Черное сердце мой неумелый рисунок. Правда, я абсолютно плох в этом. — Мужчина улыбнулся, словно вспомнив что-то забавное. — Оно было адресовано Чон Хосоку. Наверное, ты успела услышать о нем в Пэкса. Я видел тебя с его братом в прошлый раз. — Боже… — Хоа тихонько рассмеялась, опустив голову вниз. — Простите, но мне казалось, что подсолнух — это рисунок Чимина. — Теперь девушка старалась вспомнить, с чего сделала подобный вывод, ведь парень ни разу такое не утверждал. — Подсолнух… — Намджун несколько раз моргнул, отгоняя от себя воспоминания. — Этот рисунок… Хосок всегда считал, что Джувон слишком много улыбается и злоупотребляет семечками, поэтому и нарисовал улыбающийся подсолнух. — Джувон? — переспросила Хоа, услышав незнакомое имя. — Сестра Чонов, — пояснил Намджун, заставив себя оторвать взгляд от стены и встать к девушке лицом. — Я не знала, что у них есть сестра. В принципе, я многого не знаю. — Была, — исправил ее мужчина. Хоа неловко замялась, из-за чего возникла пауза. Теперь она по-другому смотрела на изображения. В один миг они приняли более яркие очертания и свою небольшую историю, которую в них вложили «художники». — Вы дружили? — В голове не укладывалось, что Намджун мог быть приятелем того самого Чона, который больше смахивал на местного бродягу, нежели на интеллектуала. Разве друзья не должны иметь что-то общее? — С Хосоком — да, а Джувон всегда навязывалась к нам. — Мужские губы растянулись в легкой улыбке, из-за чего его ямочки стали более заметны. — Поэтому я и нарисовал сердце. Хосока вряд ли можно назвать ангелочком, причем с самого детства, но в его сердце всегда было место для нее и брата. — А сейчас вы не общаетесь с ним? — предположила Хоа. — Как-то не довелось поговорить по душам. — Намджун хмыкнул, после чего прошел вперед, решив продолжить прогулку. Бросив взгляд на стену, девушка громко спросила: — А роза? Чей это рисунок? — Джувон очень любила красные розы. Этот рисунок появился сравнительно недавно. После недолгой паузы, они направились дальше и разговор вернулся к обсуждению исторических событий, однако на этот раз Хоа особо не вслушивалась. Мысли вернули ее к смерти отца, жизни без него и к матери, которая превратилась в овощ и не желала выходить из этого состояния, а специалистов, чтобы обратиться к ним, как выяснила Хоа, в деревне не имелось. Только в этот период девушка полностью осознала, что означало остаться в Пэкса, ведь не нашла ни одного автобуса или какой-нибудь транспорт, ведущий за пределы деревни. Сколько машин всего она видела за все время своего пребывания здесь? Можно было пересчитать по пальцам. Абсурд. И обращение в местные органы не дало никаких плодов. Более того, Хоа показалось, что те несколько работников даже усмехнулись, а девушка сделала окончательный вывод — из Пэкса не выбраться. Поняв, что мыслями Хоа находилась далеко, Намджун замолчал. Ему не хотелось мешать девичьей печали, но с другой стороны, было желание отвлечь ее. Спустя еще десять минут ходьбы, они повернули обратно. Обсуждая осень в Пэкса, которая не окрашивалась в желтый цвет из-за редких деревьев, Хоа с Намджуном остановились возле ее дома. — Но тут вроде есть лес. Вот там и сосредоточена вся зелень и желтизна, — заключил мужчина. — Хотя я не советую туда идти. Обычно там собираются местные. Хоа подумала о том дне, когда Чимин взял ее с собой на озеро, где ей пришлось прятаться в лесу за толстым стволом дерева. Повторять тот опыт ей совершенно не хотелось. — Откуда токсичные вещества в озере? — спросила она напоследок. — Пэкса используют для производства опасных химикатов… — Намджун окинул дом внимательным взглядом. — Думаю, тут и так всё ясно, — не стал он продолжать, считая очевидным загрязнение озера. — Твоя мама не дома? Свет не горит, — обеспокоенно поинтересовался мужчина, так как на улице уже смеркалось. — Наверное, спит, — коротко ответила Хоа, не желая вдаваться в подробности состояния матери. — В таком случае, я пойду. Надеюсь, не сильно утомил тебя своей болтовней? — Мужчина неловко улыбнулся. — Это было именно то, что мне необходимо. Спасибо, что уделили время. — Сделав поклон головой, попрощавшись и дождавшись ответного прощания, Хоа зашла во двор. Возвращаться домой и вновь оказаться один на один со своим горем оказалось тяжело, однако девушка понимала, что надо заставить мать подняться с кровати и поесть. Так не могло продолжаться вечно. Каждый раз Хоа приходилось бороться с женщиной, чтобы та хотя бы съела пару кусочков булочки, попила горячего чая или свежевыжатого сока, как она и любила всегда. Первым делом включив свет в холле, девушка сняла обувь и прошла дальше. Было сложно привыкнуть к гнетущей тишине, ведь еще недавно мать постоянно донимала ее расспросами о курсах, прогулке по Пэкса и старалась таким образом выяснить, с кем именно в опасной деревне общалась дочь. Лишившись этого, Хоа до боли в груди заскучала по навязчивым вопросам матери. Сдержав слезы и решив, что хватит жалеть себя, девушка зашла в гостиную, однако включив свет, она в немом шоке застыла у порога. Все вещи были разбросаны, мебель сдвинута со своего места, а на полу валялись осколки нескольких статуэток. В страхе, Хоа схватила один из осколков и принялась осторожно идти в сторону лестницы. Важнее всего было найти мать и убедиться, что она в порядке. Ужасные картины всплывали перед глазами, но девушка заблокировала свое воображение. — Мам? — громко позвала она. Проходя мимо кухни, Хоа увидела, вперемешку лежащие на столе продукты и рассыпанные кукурузные хлопья. Тяжело сглотнув, она поднялась по лестнице и дойдя до родительской спальни, крепче сжала осколок в руке, чувствуя, как он впивается в кожу и оставляет кровавую царапину. Однако страх лишил ее возможности ощущать боль. Набравшись смелости, Хоа резко открыла дверь, выставляя предмет «защиты» вперед. Взгляд ее сразу уперся в кровать, на котором, покачиваясь, сидела мать. — Мама… — Бросив осколок на пол, девушка включила свет и подбежала к женщине. — Ты в порядке? — Она принялась осматривать ее, обхватив лицо матери своими ладонями. Заметив слезы на ее щеках и покрасневшие глаза, Хоа поняла, что та плачет уже давно. — Скажи, что случилось? Кто это сделал? Госпожа Ким замотала головой, отдаваясь новому потоку слез. — Скажи что-нибудь! Прошу тебя… — взмолилась Хоа, чувствуя, как кольнула ее совесть. Не следовало оставлять мать одну. Что если бы с ней что-то случилось? — Господи. Что же мне делать?.. — Положив голову на колени женщины, она заплакала вместе с ней в унисон. — Они… — Ощутив на своей голове материнскую ладонь, Хоа немного успокоилась и поняла, что мать тоже перестала плакать. — Нам сказали освободить дом. Приказали… или угрожали. Они все разгромили там. Женщина подрагивала всем телом, так как старалась сдерживать новый поток рыданий. — Но куда нам идти? — Хоа выпрямилась и посмотрела в красные глаза напротив. На щеках женщины остался красный след от ее пореза осколком. — Я… куда бы я не пошла, мне говорят, что мы не сможем выехать отсюда. — Твой отец связался с очень опасными людьми. Наш бизнес начал… — Госпоже Ким сложно давались слова, поэтому она говорила с паузами. — Мы стали постепенно падать вниз и чтобы… продержаться на плаву, он обратился к преступной власти. Я… я не знаю, откуда это пошло, честно. Я не знала, что что-то происходит. — Женщина опустила голову под тяжестью новой порции горечи. — Что он с нами сделал? Ушел и оставил меня одну… — Мама, послушай… — Хоа вытерла свои слезы и, схватив женщину за плечи, заставила ее посмотреть на себя. — Ты не одна. У тебя есть я, — девушка старалась звучать твердо и уверенно, хоть и понимала, что она совершенно ничем не может помочь в их ситуации. — Я найду способ…***
Прохладный ветер задувал за ворот дутой куртки, однако Чимин не спешил избавляться от данного неудобства. Холод помогал ему держаться в здравом уме и не отдаваться целиком мыслям о Сарам, о том, что он собирался сделать и… Главное, не думать о высокомерной девчонке. Чистой. Прекрасной. И в слезах. По ночному Пэкса всегда было приятнее всего прогуливаться. Чимину нравилось, что по дороге почти никто не попадался. Улочки почти пустые, если не считать нескольких девушек, тихо щебечущих возле мясокомбината. — Неужели мы видим Чимина? — Одна из них перешла на крик, привлекая к себе внимание парня. — Зимняя спячка позади? — Отвали, шлюха. — Чимин даже не стал смотреть в их сторону, полностью игнорируя глупое хихиканье. — Мы вот ждём, когда Чонгук наконец закончит работать и выйдет к нам, — подключилась вторая, однако парень уже прошел мимо них, крепко сжимая в руке нож. — Говорят, это ты набил морду бедолаге Мун? Крутой синяк ей оставил на половину лица. Смех девушек бил по слуху, невольно заставляя сравнивать с мелодичным смехом Хоа. Вся другая. Кажется, оставить позади мерзкие голоса воздыхательниц Чонгука оказалось маленькой радостью для Чимина за последние дни. Оказавшись на месте, парень ногой толкнул дверь, которая со скрипом открылась и ударилась о стену. Он отсчитал ровно тридцать секунд, прежде чем оказался в общем помещении, где Хосок восседал на бочке, Сонхва разговаривала с несколькими парнями, а Юнги сидел, опираясь спиной о стену, курил и обводил присутствующих ленивым взглядом, пока не остановился на Чимине. — Чонгука не прихватил с собой? — Сонхва первая обратилась к нему. — Обожаю издеваться над ним. Заметили, как он мило злится? — Она широко улыбнулась. — Не зря его Джувон называла суровым крольчонком. — Боюсь, ты единственная, кто считает это милым. — Рядом стоящий парень фыркнул, поворачиваясь ко второму, который кивнул, подтверждая его слова. — Тёлки всегда текут по плохим парням. — Хосок подхватил тему, но повернувшись к Чимину серьезно спросил: — Чонгук еще на работе? Вместо ответа парень прямиком направился в сторону Юнги. С каждым его шагом тот начинал хмуриться и выпрямляться. — Какого хуя?.. — Один из парней отошёл в сторону, заметив нож в руке Чимина. Юнги встал на ноги и настороженно уставился на приближающегося парня. — Ты… — Пак схватил его за ворот куртки и толкнул к стене. — Это ты сделал с Сарам? — Что за поебень ты несешь? — Складки на переносице Юнги разгладились, возвращая его лицу расслабленное выражение лица. — Точно ты… — Одним резким движением Чимин поднес нож к шее Мина, однако тот успел дернуться направо, из-за чего острие спустилось к плечу, оставляя кровавую дорожку. — Блять… — Юнги схватился за раненное плечо и опустился по стенке вниз. Чимин сделал выпад, чтобы поднять Мина на ноги и закончить начатое, однако кто-то сзади схватил его за локти и отбросил в сторону. Ударившись о бочку, парень упал на пол. — Что за муха тебя укусила?! — Сняв с себя футболку, Хосок сел на корточки перед другом и отдал ему вещь, дабы он мог приложить ее к ране. — Пусть его залатают. Двое парней, которые до случившегося разговаривали с Сонхвой, подлетели к Юнги, но тот махнул на них свободной рукой и встал на ноги. — Объяснись… — потребовал он, гневно глядя на Чимина. — Сука, говори! — Ублюдина. — Пак сплюнул и выпрямился, всё ещё сжимая в руке нож. — Таким образом ты решил припомнить мне тот ёбаный перепих с Гаиль?! Изнасиловав Сарам?! — Парень с новой волной ненависти и бешенства бросился на Юнги, но успел лишь замахнуться на него, так как Хосок окольцевал его талию и одернул назад. — Что ты несешь?! Сначала объясни нормально! — велел он в своем привычном приказном тоне. — Вас это не касается! — Чимин грубо отпихнул от себя Чона. — Не лезьте! Раздался громкий хохот, который заставил Пака застыть и спустя несколько секунд онемения, обернуться к Юнги. Тот продолжал смеяться, словно старался этим вывести парня из себя еще больше. — Мелкий идиот. — Смех прекратился так же резко, как и начался. Кривая усмешка застыла на лице Юнги, когда он сделал несколько шагов в сторону Чимина, отодвигая от себя парней. — Веришь или нет, но Сарам я и пальцем не тронул в том плане, в котором ты, сука, меня обвиняешь. Но… за Гаиль я заставлю тебя ответить в любом случае. — Ты про ту самую Гаиль, которая после меня пошла по всем хуям? — Чимин зло сверкнул глазами, надвигаясь на Юнги и, остановившись всего в полуметре от него, с особым наслаждением добавил: — Кстати, эта шлюшка сейчас ждет Чонгука. Бинго.