Держи меня за руку

Когда на твои плечи ложится такая миссия, как уничтожение человечества, что ты должен чувствовать? Живя среди этих людей, общаясь с ними, узнавая их с каждым днём всё больше, проникаясь их миром, их жизнью, становясь совсем как они...человечным. Но оставаясь при этом титаном. И как часто вам приходится хранить секрет, от которого зависит ваша жизнь? И это нелёгкое бремя выпало на долю трёх разумных титанов. Они подобны людям, неотличимы от них, но когда принимают свой истинный облик, их не узнать. Они перестают быть собой, они уже не те люди, которых вы знали ещё вчера. Они не улыбаются, не шутят, не подают руку, помогая встать. Они лишь безжалостно убивают, уничтожая всех, кто встанет у них на пути. На пути к достижению их цели. Энни Леонхардт, Райнер Браун и Бертольд Фубар - такие имена они взяли, вступая на земли людей, вливаясь в их жизнь. Но сложнее всего далось это Бертольду. Если все кое-как втянулись в общий коллектив, то ему это стоило больших усилий. Из книг он старался лучше понять людей, ход их мыслей, их мировоззрение, традиции, обычаи, устои. С книгами ему было куда интереснее, чем с людьми. И только Райнер мог заменить ему всех людей, все книги и всех титанов, одним собой. Когда тебе приходится убивать себе подобных, и людей и титанов, что ты должен чувствовать? Наверное ничего. Только не чувствуя ничего, ты можешь оставаться тем, кем ты являешься, не сойдёшь с ума. Но всё чаще, раз за разом убивая кого-то, что-то внутри надламывается. Образуется своего рода трещина, в которую начинают просачиваться разного рода мысли. В случае Берта - это были кошмары. Кошмары, которые мучили его каждый день, не давая спать спокойно. Он уже несколько дней подряд просыпался в холодном поту, тяжело дыша, буквально задыхаясь, словно только что убегал от титана, который пытался его сожрать. Сердце бешено колотилось, отдаваясь глухими ударами в ушах, а к горлу подкатывал неприятный комок, мешающий сглотнуть. В уголках глаз залегли бусины слёз, которые, как только парень моргнул, скатились по щекам. - Сон?.. Бертольд утирает слёзы и выравнивает дыхание, переводя взгляд за окно. Глубокая ночь, луна ярко светит даже сквозь старенькие потёртые шторки, освещая небольшую часть комнаты и двухъярусной кровати, на которой спят парни. Остатки сна не дают уснуть, и Берт решается немного прогуляться. Ночь на удивление тёплая и безветренная, а прямо над головой ярко светит полная луна. Парень прикрывает глаза и полной грудью вдыхает чистый ночной воздух. - Какая чудесная лунная ночь... - Он даже не заметил, что сказал это вслух. Но какая разница? Всё равно его никто не слышит, все спят. Сейчас его слышит только эта огромная светлая луна на небе. Он с улыбкой смотрит на неё, разглядывая. Но тут она прямо у него на глазах начинает приобретать знакомый силуэт. И вот, это уже не луна, а огромная голова титана, разинувшего пасть, и собирающаяся проглотить парня. У того снова перехватывает дыхание от всепоглощающего страха. Он готов уже укусить себя за руку и обратиться в титана, тем самым спасаясь от неминуемой гибели, но тут его руку перехватывает чужая и всё наваждение испаряется, вновь открывая взору светлое ночное небо. - Что случилось? - Собственную руку держит рука никого иного, как Райнера. Тот немного встревожено смотрит на друга, явно не понимая, почему тот сейчас не в своей постели, а стоит последи двора и чуть было не собирается себя укусить. - Райнер... - Страх отступает и всё благодаря Брауну. Тот снова спас его, от его собственного кошмара наяву. Блондин отводит друга к высокому дереву и усаживает, садясь рядом и не говоря ни слова, давая возможность прийти в себя и собраться с мыслями. - Мне снился сон. Там были горы человеческих трупов. И титан, голова титана. Он пытался сожрать меня. Но ведь я тоже титан, и я тоже убиваю людей. Тогда почему мне так страшно, Райнер? - Берт поворачивает голову в сторону друга, в надежде получить ответ на волнующий его вопрос. - Мы пытаемся уничтожить человечество, но в то же время убиваем титанов. Но и не все титаны подобны нам. Сам знаешь, мы особенные, уникальные, единственные в своём роде. - Райнер старается правильно подбирать слова. - Да, я знаю. У нас нет иного выбора. Ведь единственный, кто может это сделать, это я. Я сам должен буду убить всех. - Бертольд поднимает руку, словно пытаясь дотянуться до луны, схватить её своей большой рукой и сжать. - Ты ошибаешься. - Голос Райнера звучит уверенно, твёрдо, смело. Он хватает Берта за ворот его рубашки и резко притягивает к себе, глядя глаза в глаза. - Мы вместе. Ты не один. Я никогда не брошу тебя и всегда буду прикрывать твой тыл. Мой долг защищать тебя. Это снова заставляет глаза слезиться, но теперь уже от счастья. Парень быстро вытирает их рукавом и улыбается, кивая в ответ. - Что ж, самое время возвращаться. - Райнер чуть кряхтя поднимается с земли и протягивает другу руку, помогая встать. - Завтра рано вставать. Берт чуть растерянно смотрит на протянутую ему ладонь, а не долго думая, принимает помощь, поднимаясь. Но руку Райнер так и не отпускает. - Всё в порядке. Я больше не ребёнок... - Делай как я говорю! - Чуть раздражённо отвечает блондин, лишь сильнее сжимая чужую руку своей. Рука его такая тёплая, мозолистая и немного шершавая, но такая родная. - Гулять, держась за руки... Это навевает воспоминания из детства. - Райнер усмехается, а Берт лишь удивлённо смотрит на него. И правда. Кажется, это было так давно. Такими же лунными ночами они гуляли в детстве, держась за руки, чтобы Берту не было страшно ночью в темноте. Словно Райнер был с ним всегда, всю его жизнь, держал его вот так вот за руку, и не отпускал. Наконец они вернулись в комнату, Райнер тут же рухнул на кровать, тяжело выдохнув и прикрыв глаза. Кажется, эта ночная прогулка его утомила. - Устал? - Берт тут же присел рядом, разглядывая парня. - Немного. Не парься. - Блондин уже начинает было проваливаться в сон, но слышит тихое бормотание друга под боком. - Да...но. - Бертольд сжимает руки в кулаки и серьёзно заявляет, глядя в голубые глаза друга. - Я единственный, кто беспокоится сильнее, чем ты, Райнер. - А?.. - Райнер тут же открывает глаз и удивлённо смотрит на Фубара. - Что ты такое говоришь..? - Он поднимается, садясь, и смотрит с удивлением на своего лучшего друга. Берт, который до этого сидел, закусив губу, как с цепи срывается, что на него очень не похоже. - Почему ты так хорошо со всеми ладишь?! Я же говорил тебе! Мы собираемся убивать! И тех, кого ты зовёшь сейчас друзьями, мы тоже должны будем убить! Либо мы их, либо они нас! Третьего не дано, Райнер! Браун лишь опускает голову, не зная, что ответить. - Ты во всём прав. - Он грустно усмехается, глядя куда-то в пустоту. - Из меня плохой товарищ, да? - Нет! Мы должны вернуться на родину вместе! Но...ты всё сильнее отдаляешься от меня... - Глаза этого великана снова начинают слезиться. Каким бы большим он ни казался, в душе он всё тот же ребёнок, которому страшно, который хочет домой, подальше от всей этой войны. - Ты снова плачешь? - Райнер как-то растерянно смотрит на друга. - Прости... - Берт тут же старается утереть слёзы, отворачиваясь в другую сторону, но ему не дают этого сделать. На щёку ложится всё та же тёплая рука, вытирающая горячие капли. - Ты так внезапно начинаешь плакать. - Райнер кладёт вторую руку на другую щёку и притягивает парня к себе, нежно целуя Берта в переносицу. - Мне так жаль. Ведь это я тот, кто заставляет тебя плакать... Бертольд как-то обескуражено всхлипывает и прикрывает глаза. Тёплые губы, только что целовавшие его переносицу, уже касаются его собственных губ. Солоноватые на вкус из-за его собственных слёз. Он и не замечает, как поцелуй становится напористее, а чужой язык уже во всю орудует в его рту. Он так же не замечает, как Райнер валит его на кровать, поглаживая по бокам и залезая своими неимоверно тёплыми руками под свитер, начиная поглаживать кожу напрямую. Всё доходит до Берта с какой-то запоздалой реакцией. Но он и не спешит сопротивляться. Ему нравится такое внимание со стороны Брауна. Эти пылкие поцелуи такие желанные, такие приятные и такие нежные. Кто бы мог подумать, что за это личиной серьёзности и мужественности может скрываться такой до боли родной и нежный человек. А человек ли? Видимо за всё то время, что они провели среди людей, они и в самом деле научились чувствовать как люди. Любить? Возможно. Резкий рывок и Берт уже лежит без штанов. - Райнер?.. - Парень кажется немного напуганным. - Если ты против, я могу прекратить. - Блондин замирает, глядя в карие глаза, ожидая согласия, и получив его, продолжает, целуя низ живота, гладкую смуглую кожу, разводя чужие ноги пошире. Берт лежит покрасневший до кончиков ушей, не зная куда себя деть, смущающийся своей наготы, и того, что Райнер так близко к нему. Парень прикрывает глаза и старается расслабиться, полностью отдаваясь ощущениям, стараясь впитывать и запоминать всё, что сейчас происходит. Пускай будет больно, от этого воспоминания лишь сильнее врежутся в память. Он лишь немного хмурится и закусывает губу, когда Райнер начинает вводить в него предварительно смазанный палец. Лёгкий дискомфорт вскоре сменяется приятным тянущим ощущением внизу живота. Член начинает наливаться кровью, постепенно поднимаясь и становясь более твёрдым. - Райнер! - Берт вздрагивает и выгибается, чувствуя, как внутри задевают нужную точку. Браун на это лишь улыбается, обхватывает член партнёра кольцом из пальцев и вылизывает его тщательно, опуская крайнюю плоть и дразня головку кончиком языка. Ему нравится, как извивается в его руках горячее мускулистое тело, ему нравятся эти частые вздохи и тихие стоны, сводящие с ума, заставляющие желать ещё, заставляющие идти дальше, не останавливаясь. И он продолжает. Обхватывает губами гладкую головку и постепенно погружает её глубже в рот, а затем так же медленно вынимает, повторяя движение, беря с каждым разом всё больше, расслабляя горло и начиная помогать себе языком. Пальцами он всё это время продолжает разрабатывать тугое колечко мышц, разводя пальцы в стороны, а после добавляя и третий палец. Тот входит уже без труда, плавно. - Прошу... Райнер на секунду отвлекается, глядя вверх. Берт уже готов. Колени разведены шире некуда, тяжёлое дыхание, мутный взгляд, испарина на лбу, судорожно сжимающееся колечко ануса и до предела возбуждённый член. Браун только сейчас замечает, что собственные штаны и ему уже давно стали безумно тесными. Он быстро расстёгивает и стягивает их, а после склоняется над любовником, начиная жадно целовать его губы, шею, ключицы и скулы. Фубар обнимает его за шею, стараясь прижаться теснее, быть как можно ближе к нему. Становится невыносимо жарко, и парни небрежно скидывают оставшуюся одежду куда-то на пол, не заботясь о том, в каком состоянии она будет потом. Сейчас им не до этого. Сейчас они настолько увлечены друг другом, что не замечают ничего вокруг. Райнер подтягивает Бертольда к себе, усаживая на свои бёдра, а сам ложится на кровать, поглаживая парня по бёдрам и разглядывая его обнажённое тело. - Как я и думал...прекрасный вид. - Браун улыбается, скользя всепожирающим взглядом по рельефным мышцам, по подкаченному прессу, по влажной смуглой коже, поблёскивающей в свете полной луны. Берт лишь смущённо отводит взгляд и сам аккуратно направляет в себя член Райнера, медленно насаживаясь до самого конца, а после начиная плавно опускаться, тяжело вздыхая и стараясь расслабиться. Браун еле сдерживается, чтоб не начать самостоятельно трахать парня снизу, толкаясь в горячий и узкий зад. Но Бертольд, словно читая его мысли, сам начинает двигаться активнее, насаживаясь быстрее, буквально прыгая на твёрдом члене, упираясь руками в широкую грудь партнёра и томно постанывая. - Берт... - Райнер не выдерживает этого соблазнительного зрелища. Он резко садится, обнимая парня за пояс и начиная несдержанно толкаться снизу, насаживая партёра полностью на свой член, ловя губами стоны, срывающиеся с любимых губ. Рукой Браун начинает надрачивать член Фубара, стараясь и его приблизить к скорому финалу. Толчки становятся невыносимо резкими и быстрыми. Берт уже просто не в силах сдерживать вырывающихся из груди стонов. Он выгибается в сильных и тёплых руках любимого, прижимаясь к нему всем телом, и, не выдержав больше этой сладостной пытки, кончает прямо в руку Райнера. А тот в свою очередь прижимает Бертольда к себе и с тихим рыком кончает следом внутрь. Оба ещё некоторое время так и сидят, обнявшись и переводя дыхание, стараясь прийти в себя, а после заваливаются на кровать. Оба слишком вымотанные и уставшие. Райнер обнимает Берта сзади, прижимаясь к его горячей спине и утыкаясь носом куда-то в основание его шеи. Берт и сам уже начинает засыпать, чувствуя горячее дыхание у своей шеи, как вдруг его руку сжимает чужая рука, так бережно. И он узнаёт эти тёплые шершавые руки. Он готов идти куда угодно, пока Райнер будет идти рядом, держа его за руку. И даже во сне ему уже не страшно, он не один.