Несколько дней из жизни ...

"Нет.., - пробормотал Меркуцио.- Нет, пожалуйста, разгоните этих чертовых птиц..." Прием у герцога накануне закончился за полночь. Не стоило налегать на вино, но Меркуцио был слишком зол от того, что какие-то мелкие людишки от Капулетти смогли просочиться в зал и испортить ему хоть сомнительное., но удовольствие от прослушивание неплохой музыки и созерцания (назовем это так) молоденьких красоток. После полубессонной ночи кудри на голове были взлохмачены, как волны в шторм, Меркуцио пятерней попытался их как-то пригладить но после нескольких попыток махнул рукой, выскочил во двор и окунул голову в большую лохань, предназначенную для стирки белья. После чего с хохотом убежал со двора под вопли возмущенных прачек. Потом, встряхивая мокрыми кудрями. которые так и не дождались полотенца, он несся по коридору к своим покоям, надеясь, что дядя еще спит и ему хотя бы сегодня удастся избежать головомойки. По дороге он схватил с подноса с фруктами чинно идущего лакея персик и, откусив половину, поспешил дальше. Молоденькая служанка с охапкой полотенец в руках, попавшаяся ему на пути, поспешно отступила к стене . Меркуцио одним движением развернул ее к себе, быстро улыбнувшись - Лючия ? Джованна ? а, нет, крошка Паола ! - чмокнул в заалевшую щечку, схватил одно из полотенец и влетел в свою комнату. Полжизни за стакан простой воды !!! Надо же было вчера встретить Тибальта… Вечно он… Меркуцио поссорился с Тибальтом еще в детстве : однажды, влетев, как всегда, на всей скорости в зал, где был детский праздник, он случайно толкнул какую-то мелкую писклю, которая уронила куклу и тут же заревела. Он ее пальцем не тронул, эту мелкую, но тут выскочил парнишка-защитник и прошипел про уродов-выскочек, которые непонятно откуда вылезли.. С этого все и пошло.. Меркуцио любил Верону. Его положение как племянника герцога позволяло ему бывать во всех домах аристократии, кроме того, он, легконогий с детства, оббегал в городе все церкви, парки и сады, изучил все рынки и торговые дома. Если его гнали в дверь, он пролезал в окно, и скоро уже все в городе знали, что зеленоглазое несчастье легче впустить, чем прогнать, потому что, утолив свой интерес, мальчишка убегал, а вот если ему запрещали, он находил сто и один способ проникнуть в запретное место. Он любил Верону, но к его любви с детства примешивалась тревога. Он не понимал сначала, в чем дело, но, позже, понял, что на улицах и улочках Вероны пахло не только цветами из садов и свежим хлебом из лавок булочников, не только дымом от жаровень, там пахло еще и кровью и страхом. Кровь проливалась на улицах города почти ежедневно, она впитывалась в булыжные мостовые и помечала брызгами стены домов… Кровь, связанная со старинной враждой, начала и причин которой уже никто не помнил, - враждой кланов Монтекки и Капулетти..Меркуцио не принадлежал ни к одному из кланов и мог бы жить относительно спокойно, но так уж повелось, что два его лучших друга входили в клан Монтекки Бенволио. Светловолосый улыбчивый парень, самый миролюбивый и дружелюбный из них троих. Он никогда первым не вступал в ссору, не ввязывался в драку, всегда стремился успокоить рвущихся на рожон парней, и ему было все равно, Монтекки это или Капулетти. Но при этом он был лучшим в городе мастером шпаги, она подчинялась ему так, как будто он с ней родился, как будто была продолжением его руки. Если Бенволио обнажал шпагу, его противник бледнел и начинал молиться святой деве о том, чтобы уйти после поединка хотя бы легко раненым… Ромео. Романтик, живущий одним днем, и обладатель самых красивых глаз во всей Вероне, как говорили влюбленные в него девушки. А влюбленных девушек было немало, тем более, что Ромео влюблялся как дышал, сегодня в одну, завтра в другую. К его чести надо сказать, что все его влюбленности не переходили опасной черты, он писал своим избранницам сонеты, дарил им цветы, иногда срывал легкий поцелуй… и ничего больше. Даже Розалина, красавица Розалина, с которой он проводил все свое время в последние месяцы, не могла похвастаться ничем большим, чем прогулками в саду и танцами на балах. Ромео не спешил отдаться серьезному чувств.. а может, и не искал его. Меркуцио. Зеленоглазое несчастье, проклятье нянек, страшный сон поваров и поварих, наказание трактирщиков и мечта девчонок-подавальщиц в трактирах (никогда не грубит, под юбку не лезет, всегда даст лишнюю монетку), шило в заднице у учителей и, неожиданно, любимец хранителя городской библиотеки. Кто бы мог подумать, что этот неугомонный мальчишка способен часами сидеть неподвижно, листая старые фолианты, в упоении читать старинные романы и поэмы, а потом декламировать их наизусть, перемешая со своими собственными стихами.. Да, Меркуцио был поэтом, и поэзия была для него такой же естественной частью жизни, как и дружеские посиделки с друзьями в компании веселых сговорчивых девушек…… Иногда он сбегал от друзей к развалинам Арены и сидел там, закрыв глаза, представлял себе, как разворачивается перед ним представление какой-нибудь из комедий его любимого Аристофана или красочная драма Софокла. Или спускался к Пьяцца делл’Эрбе и там, наслаждаясь прохладой от струй фонтана, представлял себе римский форум, многоязычный,шумный, разноцветный… Все вокруг было его вдохновением, поэтому стихи и писались так легко, но слишком много вокруг было ненависти и боли, поэтому его строки редко были веселыми, но часто – язвительными и острыми, как выхваченный за минуту до опасности клинок… Меркуцио был чужд ненависти, скорее, она тяготила его и чувствовалась горечью на губах и горячей пылью в воздухе. Она не пугала его, но вызывала желание избавиться от нее раз и навсегда, а для этого надо было понять, откуда же она взялась. Как бы он хотел хоть раз подойти к к своему самому верному, самому лучшему врагу – Тибальту – и спросить - без злобы, без прищуренных глаз и шипящих на губах изысканных оскорблений, тихо и отчетливо - : «Почему ты всех нас так ненавидишь ? Ведь я даже не Монтекки…» Но Тибальт, задира, дуэлянт, Тибальт, у которого был свой собственный кодекс веры, верности и любви/ненависти, всегда смотрел на него как на мелкую собачонку, которая сбежала из богатого дома и по незнанию оказалась на улице в окружении голодных и злых бродячих псов. В глазах Тибальта Меркуцио неизменно видел одно и то же – желание нанести смертельный удар, не раздумывая, не задавая вопросов, просто ударить, метко и быстро, и улыбнуться, глядя в медленно стекленеющие глаза врага… Розалина была несчастна, да, несчастна. Ромео, ее возлюбленный Ромео, свет ее очей,начал охладевать к ней. Нет, он ничего ей не говорил, казалось, что все было по-прежнему, но она чувствовала, что он смотрит на нее без прежней пылкости, говорит не так нежно и уже не стремится каждую секунду найти повод дотронуться до ее руки. О, она знала Ромео, и все эти знаки уже даже не говорили, а кричали о том, что еще немного, и Ромео оставит ее, снова отправившись в поиск новой любви. Именно об этом она и хотела поговорить со своей ближайшей подругой Джульеттой, прибежав к той накануне бала, о котором уже вторую неделю только и говорила вся Верона. И там было, о чем говорить – устраивался не просто бал, а бал-маскарад, все знатные семьи Вероны соревновались, чей карнавальный костюм будет самым изысканным и дорогим, были приглашены самые известные музыканты и менестрели, и повара дневали и ночевали на кухне, придумывая новые блюда, чтобы удивить приглашенную знать. Этого бала ждали все… кроме Джульетты. Ведь именно на балу отец хотел объявить о помолвке Джульетты с графом Парисом. А Джульетта совсем не хотела выходить за него замуж ! Да, Парис был молод и достаточно хорош собой, но для Джульетты он был просто хорошим знакомым семьи, она не испытывала к нему никакой симпатии, и представить его мужем – мужем !! – было для нее чем-то невозможным. Если честно, Джульетта вообще мало интересовалась мужчинами, они были для нее чем-то вроде деревьев в парке : да, они есть, ну, пусть и дальше будут. Единственный мужчина, к которому она испытывала симпатию, был ее кузен Тибальт. Она хорошо помнила, как он впервые появился в их доме : его привез дядя, вернувшийся из долгого похода. Дядя был усталым, в помятой и пыльной одежде, и таким же помятым и пыльным выглядел стоявший рядом с ним долговязый подросток с осунувшимся лицом и печальными черными глазами. Джульетта высунулась из-за угла, чтобы получше его разглядеть, и тут же задела стоявшую на подставке вазу с цветами, мамину любимую. Ваза, разумеется, упала, вода разлилась, цветы разлетелись по полу , а мальчишка поднял голову и внимательно посмотрел на Джульетту. Но не стал презрительно морщиться или насмешливо хмыкать, а просто чуть улыбнулся и кивнул, как будто знал ее давным-давно и наконец-то увидел снова. Так и началось их знакомство, постепенно перешедшее в дружбу. Тибальт был прост и прям, у него были четкие представления о чести и долге, о дружбе и вражде, с ним рядом было спокойно и легко. Джульетта знала, что он всегда рядом и всегда ее защитит. Их безмятежной дружбе мешал только ненавистный племянник герцога делла Скала, Меркуцио. Каждый раз, когда эти двое случайно встречались, с первой же секунды между ними вспыхивал огонь взаимной неприязни. Зеленоглазый ехидный Меркуцио с ходу сочинял очередную песенку, в которой выставлял Тибальта неуклюжим ленивым увальнем, и, хохоча, убегал, распевая стишки во все горло. Самое обидное, что на следующий день эти куплеты уже распевала вся Верона. Тибальт скрипел зубами, но ничего не мог поделать – связываться с парнем было себе дороже, надо было подождать и найти достойный повод, чтобы вызвать его на дуэль и убить его в честном бою. Если честно, Джульетта тревожилась о Тибальте, завтрашний бал мог создать серьезную проблему, потому что, скрываясь под карнавальными костюмами, к ним незваными гостями могли проникнуть не только противный мальчишка Меркуцио, но и молодежь из дома Монтекки. А скандала, тем более драки на балу, ей никак не хотелось увидеть. Грустный рассказ подруги Розалины навел ее на неожиданную мысль. «Послушай, сказала Джульетта, - мы ведь с тобой одного роста и фигуры у нас похожи. Давай поменяемся карнавальными костюмами ! Ты подойдешь к Ромео, он примет тебя за меня и начнет за тобой ухаживать. А когда в конце бала все снимут маски,он поймет, что прекрасная незнакомка, которая его очаровала, это не я, а ты, и, уверяю тебя, он влюбится в тебя снова! « - «О Мадонна, - воскликнула сразу же воспламенившаяся этой идеей Розалина , - да тебе надо меру золота отсыпать за такую прекрасную идею « _ «Не нужно мне золота, подруга, главное, чтобы ты была счастлива. Да и Париса ты от меня сможешь отвлечь, а я уж придумаю, что мне делать на балу, может, мне хотя бы удастся спокойно потанцевать с кузеном Тибальтом, а то его нервозность сильно меня беспокоит в последнее время. :)» Как известно, чего хочет женщина – того хочет бог J На балу коварный план двух красавиц поначалу складывался идеально – Ромео был очарован якобы-Джульеттой и рассыпался в комплиментах, глядя на красавицу в маске влюбленными глазами. Тибальт рвал и метал, и только твердая рука и командирский голос дяди-Капулетти не позволял ему, наплевав на приличия, схватить наглеца Ромео( ну да, Ромео, даже в маске и карнавальном костюме, был узнан почти тут же, слишком уж он примелькался всем красоткам Вероны). Но когда Тибальт увидел, как наглец Ромео поцеловал Джульетту, его Джульетту, остановить его не мог уже никто. Тибальт сорвался с места и кинулся вслед за Ромео, поклявшись его убить, даже если ради этого ему придется истребить весь род ненавистных Монтекки… Дьявол бы побрал эти костюмированные балы с огромным числом приглашенных в пестрых причудливых костюмах ! Джульетта видела, как Тибальт выбежал из танцевального зала почти сразу вслед за Ромео, но не успела его догнать. К тому же, в дверях, ну прямо как в детстве, в дверях она со всей скорости врезалась в этого паршивца Меркуцио ! Кто бы знал, что этот худощавый парень при столкновении становится как будто стальным – она даже дыхание потеряла на мгновение, налетев на него, и ее красивая маска слетела с лица, несмотря на, казалось бы, прочные завязки… «Оо, - засмеялся Меркуцио. – Да это же ты, мелочь.. Хотя уже и не мелочь.. Выросла, да и похорошела.. А теперь объясни мне, не-мелкая, куда ты несешься, как ведьма без метлы, и почему для тебя это так важно ? У меня, конечно, та еще репутация, но все же я, наверное, единственный человек на этом балу, который сохранил свои мозги в относительном порядке, так, может, я смогу помочь ? Или, хотя бы, не дать сделать глупость ? Потому что Тибальт, который пронесся мимо меня, как бешеный бык, вряд ли способен рассуждать здраво, а ты, все же, его любимая кузина..» Джульетта открыла было рот, чтобы посоветовать несносному делла Скала пойти куда подальше, но неожиданно поняла, что он смотрит на нее без издевки и, судя по всему, пытается понять, в чем дело, и, может, и вправду помочь. Неожиданно она вспомнила, как хвалили острый ум племянника герцога пожилые дожи из совета Вероны, и решила хотя бы попробовать… Хотя бы попробовать… На этой здравой мысли Джульетту буквально впечатал в стену вихрь, оказавшийся очень расстроенной и чрезвычайно агрессивной Розалиной, которой не удалось ни догнать Ромео, ни остановить Тибальта. Но святая Мадонна в этот вечер была необыкновенно добра по отношению к молодым и не слишком сообразительным девушкам Вероны, поэтому Джульетте и Розалине удалось достаточно быстро, хотя и не без всхлипов и всплескивания руками объяснить Меркуцио суть придуманной ими интриги. Решив попытаться все исправить, пока не поздно, они уже втроем бросились на поиски Тибальта, разделившись потом – Розалина побежала туда, где, по ее предположению, мог быть Ромео, а Джульетта, молясь уже всем богам, судорожно вцепившись в руку Меркуцио, неслась изо всех сил на поиски Тибальта. Боги покровительствуют дуракам, но все же до определенной степени… Тибальту удалось первому найти Ромео, и, разумеется, он тут же предложил честную дуэль. Но вот какое дело, Ромео был счастлив, счастлив и влюблен, он считал, что встретил свою единственную истинную любовь, и желал Тибальту такого же счастья… Увы и ах, на Тибальта это заявление подействовало как красная тряпка на быка.. Вне себя от ненависти и ярости он кинулся на Ромео с единственным желанием – убить – но тут с криком : «Ну почему все время я, сколько же можно быть такими идиотами !» - между ними кинулся Меркуцио… Тибальт выхватил кинжал и занес уже руку, но тут Джульетта с криком : «Тибальт, остановись, пока не поздно, молю !- сорвала с лица маску, глядя на Тибальта… Тибальт уже не успевал остановить удар, но, увидев Джульетту рядом, смог нанести его по касательной… «!!!!» прокричал Меркуцио, падая на не самую мягкую землю одной из улиц Вероны, шипя и зажимая рану на боку – «Почему во всех фолиантах, что я прочел, раненых героев всегда спасают прекрасные дамы, а у меня только кровь, пыль и полное отсутствие рифмы для новой поэмы ?» Пока Меркуцио пытался найти гармонию между раной в боку и высокой поэзией, которая могла бы эту рану прославить в веках, прочие участники драмы вели себя по-разному. Тибальт, не сразу включившийся в ситуацию, стоял в шоке. Джульетта, кинувшаяся к нему и обнявшая уже не как друга, плакала, смеялась, и называла идиотом. Ромео, в недоумении смотревший на все происходящее, мало-помалу начинал понимать, что на балу заново влюбился в свою давнюю подругу Розалину.. и ему это начинало все больше нравиться . В общем, эта идея точно не вызывала у него никаких возражений. Обе парочки, Тибальт и Джульетта и Ромео с Розалиной, начали страстно целоваться, и только Меркуцио, злой как черт, зажимая раненый бок и изо всех сил стараясь удержаться на ногах, слабым, но ядовитым голосом поинтересовался, сколько еще времени он будет обязан лицезреть это льющееся со всех сторон запредельное количество сахарных соплей, которые, очевидно будут последним, что он вынужден увидеть перед своей смертью… Первым, как ни странно, в себя пришел Тибальт. «Прости, Меркуцио, - сказал он, - у нас еще будет время переговорить, но пока тебе нужна помощь, и судя по всему, к лекарю тебя отведу именно я. Держись, друг».