Тëмная сторона

Через силу впихнув в себя целую тарелку макарон, Пик встал из-за стола и ушëл в комнату. С непривычки много есть, у него побаливал желудок. В комнате, он заметил что бумаги которые лежали на столе исчезли. “Возможно, Куромаку их забрал... Какая разница, они мне не нужны...” Куромаку, сидя за столом в своей комнате, пытался прочитать что написано на бумагах. Он разобрал некоторые слова: “Заткнись, сдохните, биомусор, твари, ничтожества, умрите” Такой набор слов был, мягко говоря, напрягающим. Если остальные слова это выражение ненависти к окружающим, то причëм здесь слово: “Заткнись”? Кому надо заткнуться? Возможно, это адресовано внутреннему голосу или мыслям. А если галлюцинациям? После того, как Куромаку вытащил Пика из комнаты, он стал почаще выходить оттуда. Но ему самому это не особо нравилось, он делал это через силу и только из-за физиологических потребностей. Помимо этого, восьмой заново стал как-то общаться с клонами. Можно сказать что его состояние улучшается, но это не совсем так. Да, его больше не так терроризируют галлюцинации, он идëт на контакт, у него пропали головные боли, но это лишь внешние, заметные признаки. Где-то внутри, он всë ещë сходит с ума и стал это осознавать. Ему это даже понравилось. Пока другие испытывают страх перед мыслями о своей ненормальности и пытаются излечиться, Пик, кажется, решил принять этот факт, либо перестал видеть в этом проблему. У него возникли изменения в плане морали и интересов. Его стало намного больше привлекать насилие и жестокость. Он просматривал разные сцены убийств, избиений, смертей и изнасилований из фильмов, сериалов, а иногда и реальные кадры насилия. Сидя на кровати с ноутбуком и в очередной раз, смотря сцену из какого-то фильма, где молодого парня избивает другой, нанося удары в живот, помимо удовольствия, Пик почувствовал... Возбуждение. Правда, не сразу понял это, но сумел понять, что это что-то другое, не просто моральное удовольствие. Когда парень стал обильно плеваться кровью от полученных повреждений, рука стала тянуться к паху, касаясь вставшего члена через штаны. Пик ощущал, что с этим “зудом” надо что-то делать. Восьмой провëл рукой по паху, потянулся к ширинке и расстегнув еë, он достал твëрдый орган. Медленно обхватил его правой рукой и стал двигать ей. Наслаждение растеклось по всему телу, заставив его ускорятся, сильнее сжимая член. В это время на экране, парень, покрытый синяками и кровью уже находился на грани смерти. Это больше возбуждало, чьë-то беспомощное, ужасное состояние, приближая к оргазму. Который будет вдвойне приятней, ведь это первый раз когда Пик занимается подобными сексуальными вещами. Чувства настолько переполнили его, что сдерживать свои стоны от них стало невозможно. Он прикрыл рот рукой, еле слышно простонав. Его щëки горели от жара, он свëл колени и немного вжался в плечи. Парень в фильме отключился. Пик был близок к оргазму. Прогнувшись в спине и приподняв голову вверх, он кончил. Брызнув, капли белой жидкости попали на футболку, а остатки стекали вниз по головке члена. Просидев так около пары минут, отходя от сильных эмоций, он всë же встал и переодел футболку. Посмотрев на экран вновь и выключив ноутбук, Пик подумал: “Стоит это повторить...” И вышел из комнаты, так как скоро его всë равно позовут на ужин. А Пика раздражало когда Феликс орал чуть ли не на весь квартал, зовя его. Придя на кухню, он сел за стол. А ядом с ним сел Вару и улыбаясь, стал смотреть на него. “И чего этот зелëный клоун на меня пялиться.” – И даже звать тебя не пришлось! Воскликнул Феликс, заметив Пика и стал накладывать еду. После ужина, Пик, не задерживаясь не на минуту, уже собирался уходить. Но к нему прицепился Вару... – Рогалик.) Давно не общались, да? – Да. – Кстатиии... Вару немного запнулся, как-бы думая что лучше сказать, и выглядел нервным, что ему несвойственно. – Чего ты так редко из комнаты выходишь? В его голосе было слышно нотки застенчивости, ему было будто стыдно это спрашивать. Неужели он всë-таки может испытывать это чувство под названием – стыд. “Ему же всë равно на остальных, тогда зачем он это спрашивает у меня.” – Тебе не нужно знать. – С чего это? Это какая-то тайна? – Угадал. Восьмой пошëл в сторону комнаты, а пятый за ним. – Стой! Что за тайна то, а!? Мы ещë не договорили! “Идиот, я не должен разъяснять ему тут очевидные вещи.” – Это прям совсем тайна? – Да. – Ага... Прям беспросветная? – Да. – Блин, какая у тебя должна быть тайна, не знаю... Ты маньяк там или у тебя в комнате заложник сидит? Пик промолчал, открывая дверь. – Почему молчишь? Намëк хотя-бы дай... Пик захлопнул дверь прямо перед лицом Вару. – Ну и иди ты... Фиолетовый.... Вару, постояв ещë немного перед дверью, ушëл, думая: “Ну хотя-бы что-то... Почему он не даëт поговорить с ним побольше...” Так проходил день за днëм. Пока не настал один неприятный и запоминающийся день. Он начинался вполне обычно: Пробуждение, злость на всë живое и неживое, опять одни и те же лица, снова злость и так далее... Но сегодня, клоны как-будто сговорились и решили вымотать Пиковому Королю нервы. Феликс был максимально на позитиве, даже танцевал и пел. Хоть он и одним своим присутствием вызывает неприязнь, то сегодня это переходило все границы. Ромео как озабоченный смотрел фото девушек и написывал им в разных приложениях для знакомств и социальных сетях. У него походу нету нормальной цели в жизни, кроме как гарем себе собирать. Вару. Этот имбецил то и дело ищет поводы кого-то подколоть, а потом поржать с собственной же шутки, как шизофреник. Куромаку сидел и выставлял из себя самого умного человека в этом доме. Своих слабостей видимо совсем не замечает. Зонтик. Вечно ноющий, ничтожный трус. Добавить больше нечего. Габриэль тупой как пробка, адекватный диалог с ним не построишь. Чисто даун. Данте. Ему похуй вообще на всë: на окружающих, на события, на проблемы... КАК МОЖНО С НИМИ ЖИТЬ В ОДНОМ ДОМЕ?! ЭТО НЕ ЛИЧНОСТИ, ЭТО КАКИЕ-ТО ПОЛНЕЙШИЕ ИДИОТЫ! Не смотря на сильнейшие чувства ненависти и злости, Пик старался не сорваться на них. У него это плохо получалось, терпение куда-то пропало, даже просто находиться в одном доме с ними, не контактируя, стало пыткой. Ближе к вечеру, всë это стало невыносимым. Пика уже трясло от злости, его руки дрожали, а дыхание сбилось напрочь. Но тут ещë Феликс и Ромео стали громко спорить: что же лучше, добро или любовь? – Добро лучше! – Любовь! – Ничего ты не понимаешь, добро это самое главное! Что за тупорылый спор, на что они тратят свою никчëмную жизнь, поскорее бы сдохли. Пик решительно подошëл к шкафу, открывая его и достал дрожащими руками свой ключ, который являлся также и оружием. Он направился на кухню, где и происходил спор червовых...