Особое отношение

Одним из немногих занятий, которыми Меридиан всё ещё привлекал Седрика, были отчёты. Донесения, сообщения и прочая бумажная волокита, о которой нужно было докладывать принцу лично. Обычно Фобос приказывал, чтобы Седрик стоял перед ним на коленях, и в такие моменты он готов был говорить вечно, стараясь не смять листок от переполняемых его эмоций и следя за тем, чтобы голос не дрожал слишком сильно. Очень часто подобные отчёты заканчивались для Седрика очень интересно – Фобос вставал с трона, медленно приближался к нему, поднимал его лицо за подбородок, магией ставя на ноги, и целовал. Седрик буквально сходил с ума от подобных маленьких мотиваций – ради такого поощрения ему всегда хотелось трудиться в два раза больше. В три, в четыре, чтобы почти каждый день стоять перед своим принцем, приклоняясь ему, и дрожать от его кажущегося безразличным взгляда. Никто кроме Фобоса не умел смотреть так, чтобы одновременно сбивалось дыхание и замирало сердце. Но иногда донесения заканчивались не только поцелуем, и Фобос позволял Седрику на несколько часов стать выше всех в Меридиане. Даже выше самого принца. И этот раз не стал исключением. Седрик как раз закончил отчёт о недавнем нападении Ведьм на замок, когда Фобос, как обычно, медленно поднялся с трона, приводя в движение всё пространство вокруг себя: цветы потянулись вслед за ним, тяжёлые косы, заплетённые в канаты, качнулись, холодный свет переместился от трона ближе к полам его одежд. Словно само пространство уменьшило расстояние между ними, и Седрик послушно поднял склонённую голову, пьянея от окружившего его аромата цветов и нежности руки принца. Магия подхватила его, поднимая с пола, а потом закрутила в вихре – пахнущие вином губы Фобоса прикоснулись к его губам, и он закрыл глаза, чтобы не выдать всех своих эмоций принцу. Но на этом поцелуй не закончился. Гибкие стебли роз внезапно обвили его ноги, взбираясь всё выше, коля острыми шипами, и вплотную прижали к Фобосу. От неожиданной боли Седрик раскрыл рот, и Фобос углубил поцелуй, положив руку ему на шею. Аромат роз становился всё насыщеннее, пространство стало вращаться вокруг теряющего от ощущений голову Седрика, которого всё теснее прижимало к принцу. Его сердце билось учащённо и неровно, и каждый удар отдавался у него в ушах. К запаху цветов примешался резкий запах крови, которая начала течь из ранок, нанесённых шипами, и Седрик подавил порыв по-змеиному зашипеть. Фобос не разрывал поцелуя, свободно скользя руками под расстёгнутой магией мантией Седрика, а лорд задыхался, теряя от удовольствия рассудок. Последним шагом к его безумию стала холодная ладонь принца, которую он прекрасно чувствовал сквозь все слои одежды, которая медленно, страшно дразнящее прошлась от его талии до самого сердца. А потом поцелуй закончился, и Фобос прошептал ему в ухо приказ, прижавшись к Седрику всем телом: - Жду тебя в спальне. Сегодня ты будешь в змеиной ипостаси. Седрик громко вдохнул обжигающе холодный воздух тронного зала, который казался ледяным, и улыбающийся Фобос поплыл перед ним, когда он почувствовал, как меняется радужка в его глазах. Колкие стебли тут же отпустили его, и он закрыл глаза, привычно терпя чудовищную боль быстро меняющегося тела. Когда ноги перестали существовать, а чешуя тихо заскользила вокруг, он вновь открыл глаза, оказываясь в пустом зале. Красиво выгнувшись, чтобы размять мышцы и избавиться от остаточной ноющей боли в костях, он довольно зашипел, быстро выползая из помещения. Его путь лежал к секретной спальне Фобоса. Той, в которую не знала дорогу даже прислуга. Только он и сам принц. Красиво убранные покои встретили его теплотой и полумраком, и когда змей дополз до большой кровати с балдахином из фиолетового шёлка, двери в уборную тихо раскрылись, выпуская из себя принца, который был одет только в свои волосы. Они густым потоком спускались на пол, скользя по нему на подобии савана, и Седрик жадно вдохнул воздух, пьянея от их сильного запаха. В змеиной ипостаси мир для него был намного ярче и красочнее, но единственным, кто оставался низменно прекрасным, был Фобос. Он медленно лёг на кровать, позволив Седрику откинуть свои прекрасные волосы на подушку, и призывно вытянул руки, прося прикосновение. Только за закрытыми дверьми, которые охраняла магия, которую Фобос отпускал в такие моменты, принц становился тем существом, в которое и влюбился в своё время Седрик. Он становился настоящим. Все маски, титулы и обязанности он снимал с себя вместе с одеждами, расплетал косы, отсылал всех своих цветочных слуг, и позволял Седрику доставлять себе удовольствие. Именно за такого принца Седрик и готов был отдать свободу, честь и жизнь – невообразимо сильного, властного и жаждущего быть покорённым. Седрик аккуратно переместился на кровать так, чтобы рассчитать вес своего огромного тела равномерно и не причинить принцу ненужной, неправильной боли. Ему до одури хотелось прижать к себе принца, сжать так, чтобы у него затрещали кости, и никогда не отпускать от себя. Защитить от всех опасностей, прикрыть собой и быть тем единственным, кому Фобос наконец сможет доверять. Но так же Седрик прекрасно знал, что принцу не нужно всё это. Поэтому он собирался взять от этой секундной слабости своего хозяина всё, что сможет, и даже чуточку больше. Он бережно приподнял Фобоса своими руками, которые сейчас были действительно большими, и, высунув раздвоенный язык, медленно лизнул его, поднимаясь от низа живота до самой шеи. Фобос тихо вздохнул, довольно улыбаясь и запрокидывая голову, и он раскрыл пасть шире, клыками слегка царапая бархатную кожу. Руки принца дёрнулись, пальцы схватили воздух, и Седрик нежно погладил пальцами кожу за его ушами, словно готовя к тому, что скоро начнётся. Давным-давно, когда они были ещё молоды, Фобос раскрыл ему одну из своих тайн. Это было самым дорогим подарком, который судьба преподнесла Седрику за всё время его существования, и он крепко ухватился за него, не пожелав отпускать по сей день. На самом деле властный и неприступный принц Меридиана, чьё имя приводило в трепет целый мир, любил, когда его мучили. Только в постели, за пологом кровати и в абсолютной тишине. Он буквально терял голову от этого. И Седрик был счастлив от того, что принц позволяет ему это. Только ему. От Фобоса потрясающе пахло. Не только от волос, но и от самого тела исходил чарующий лёгкий запах цветов, и Седрик не смог устоять от соблазна, наклоняясь и проводя носом от ключицы до впадинки между плечом и шеей. Там запах был особенно сильным, и он с наслаждением втянул воздух, чувствуя, как под ним дрожит Фобос. Принц постепенно отпускал себя, вовлекая себя и своего любовника в очередную сексуальную игру, привыкая, что сейчас главный здесь не он, и Седрик был болезненно возбуждён уже только от наблюдения за этим. Тёмные глаза Фобоса медленно меняли выражение с властного на просящее. Он поднял руки, обхватывая мощную шею зверя, и прижал к себе, выгибаясь. Седрик не сдержал довольного шипения, от которого руки Фобоса, до этого казавшиеся слабыми и безвольными, вдруг резко дёрнулись и скользнули по его спине, царапая его чешую. Принимая это как сигнал к действию, Седрик быстро, но очень осторожно поднял принца в воздух, опутывая его хвостом, и полоснул габардин когтями, до которого с лёгкостью дотянулся рукой, отрывая кусок ткани. Это был своего рода тест на доверие, который он всегда с доблестью проходил. Одно неправильное движение и Фобос мог с лёгкостью размазать его по стене мощью своей магии. И именно знание того, что принц никогда так не поступит, кружило Седрику голову. Фобос безропотно откинул голову, обнажая красивую шею, позволяя завязать себе глаза, и Седрик пожалел, что не может оставить на ней засос сейчас – это было слишком для его змеиной формы. Вместо этого он обвил её самым кончиком хвоста, слегка сдавливая, и тут же залюбовался реакцией Фобоса – он положил руки поверх своеобразного ошейника, от нетерпения царапая чешуйки ногтями, и сдвинул светлые брови. Седрик слегка двинул кольцами, перемещая расслабленного принца обратно на кровать, а потом полностью сполз на пол. Фобос замер на простынях, вздрагивая от любого шороха вокруг себя, и Седрик не смог отказать себе в удовольствии немного помучить его – он медленно заскользил по ткани рядом с ним хвостом, словно предупреждая о будущем прикосновении, и царапнул принца в бок в совершенно другом месте. Фобос улыбнулся, поднимая брови, и положил руки за голову, красиво выгибаясь на кровати. Седрик тут же склонился над ним, не издавая не звука, и максимально приблизил своё лицо к лицу принца. На лице его господина крайне редко можно было увидеть подобное выражение, и он сполна насладился им, прежде чем согреть его губы дыханием. Фобос потянулся за ним, всё выше и выше приподнимая голову, но в последний момент Седрик ушёл от поцелуя, выбрав новое место для атаки – правое плечо. В форме змея его когти были очень острыми – он медленно провёл спираль по расходящейся, и тут же слегка покрасневшая кожа набухла кровавыми каплями. Слизав вкусную жидкость, он прошёлся поцелуями от ключицы до кончиков пальцев левой руки, следя за тем, чтобы ни в коем случае не прикусить прекрасную кожу своими острыми зубами. Они пригодятся ему чуть позже. Фобос под ним часто и мелко дышал, вздрагивая от каждого прикосновения, и это подсказало Седрику о том, что принц полностью перестроился на обоняние и тактильные ощущения, пытаясь восполнить временное отсутствие зрения. В последний раз поцеловав алую скулу, он поднялся на хвосте, резко сдергивая принца с кровати, и сильно стиснул его между кольцами, впиваясь зубами ему в плечо. Принц сдавленно застонал, сжимая пальцы в кулаки, и попытался прижаться к змею ещё теснее. Цветочный аромат в воздухе усилился в несколько раз, снаружи дверей зашебуршались взволнованные растения, пытаясь спасти своего хозяина от мнимой опасности, но сейчас принцу было абсолютно наплевать на них. Он кусал губу и тянулся к своему возбуждённому члену, но Седрик не позволил ему подобной роскоши – он изменил положение, и теперь Фобос сидел на его хвосте, а его руки были схвачены более мелкими кольцами у него за спиной. Подобное перемещение весьма понравилось Фобосу – он слегка наклонился вперёд, потираясь членом о чешую на хвосте Седрика и рвано выдохнул, сильно выгибаясь. Седрик облизнулся, смотря на то, как перекатываются под мраморной кожей напряжённые мышцы любовника и нежно погладил его по спине, выдерживая нужную паузу перед началом самой страстной фазы всего представления. Фобос повёл головой, крылья его носа затрепетали и он двинул бёдрами, начиная систематически тереться о чешую. Седрик одобрительно зашипел, передвигая кольца и помогая ему, наслаждаясь получаемыми ощущениями – в моменты возбуждения его чешуя становилась чувствительнее, и он ощущал каждое движение принца даже ярче, чем если бы он касался его кожи. Выждав ещё несколько томительно сладких минут, Седрик быстро, но аккуратно вернул Фобоса обратно на постель, прекрасно понимая, что принц уже находится на грани и жаждет разрядки, и раздвинул его ноги, склоняясь над ним. В вылизывании Фобоса змеиным языком всегда было что-то неправильно возбуждающее. Седрик обожал делать это – его настоящая, истинная, нечеловеческая форма была намного более расположена к сексу, и ощущения сильно отличались от всего, что он когда-либо испытывал, становясь человеком. Его раздвоенный язык ощущал миллионы оттенков вкусов, пока Фобос стонал под ним, кусая себя за костяшки пальцев. Подняв лицо, Седрик порадовался тому, что Фобос сейчас не может видеть себя со стороны – он совершенно не походил на принца. Сейчас он был просто существом, изящные пальцы которого вздрагивали и сжимались от особо сильных наплывов наслаждения, с румянцем на бледном лице и растрёпанными прекрасными волосами. И это было намного более завораживающе, чем все магические фокусы и наряды, которыми Фобос пытался доказать всем своё могущество. Но Седрик бы никогда никому не позволил увидеть Фобоса таким, каким он видел его сейчас. Седрик любил своё истинное тело за невероятную гибкость. Оно не только позволяло ему делать всегда неожиданные и действенные атаки, но и проделывать невероятные вещи во время секса. Пока кончик его хвоста начал медленно проникать в Фобоса, Седрик переместился немного выше, начиная аккуратно сосать его член. Фобос коротко вскрикнул, вскидывая бёдра, но не проронил ни слова. Это было своеобразным обычаем – они говорили друг с другом всегда, кроме того времени, пока занимались сексом. Иногда Седрику казалось, что между ними в эти моменты происходит нечто более тесное и интимное, чем все прикосновения или беседы. Словно они могли не только острее почувствовать тела друг друга, но сами души. Постепенно увеличивая длину проникновений, Седрик приподнял Фобоса над кроватью, вылизывая его бёдра. Когда Седрик, не удержавшись, слегка укусил Фобоса за тазовую косточку, принц окончательно потерял контроль над магией, застонав в голос. Тут же вокруг них взвились потоки свежего воздуха, который так же пах цветами, и Седрик закрыл глаза, начиная тереться телом о Фобоса и одновременно ускоряя движения хвостом. Фобос задыхался, вздрагивая от каждого движения, и Седрик сорвался на шипение, зная, насколько это ему нравится. Через пару движений Фобос напрягся, его пальцы, до этого беспорядочно перебирающие волосы Седрика, напряглись, а потом ослабли, и он с тихим выдохом откинулся назад, стараясь отдышаться. Седрик опустил его на кровать, бережно снимая повязку с глаз, и удивлённо моргнул, когда принц приподнялся и поцеловал его, не раскрывая глаз. После этого его закружил водоворот магии, которая, подчиняясь необъяснимым желаниям Фобоса, вновь сделала его человеком, и он опустился на кровать, сменив облик без всякой боли. Подобные проявления со стороны Фобоса были очень редки, поэтому Седрик замер, не зная, чего ожидать. Но принц только подобрал с пола одеяло и, жестом попросив Седрика вновь убрать его волосы за подушку, лёг и прикрыл глаза, вновь улыбнувшись. Рядом с ним оставалось слишком много места для того, чтобы не принять подобное приглашение, и Седрик пододвинулся, вновь опускаясь на мягкие перины. Все его отчеты и срочные дела, которыми он планировал заняться сегодня с утра, сразу стали несущественными. Седрик закрыл глаза, наслаждаясь размеренным спокойным дыханием Фобоса рядом, и довольно улыбнулся.