***
Пожалуй, после всех 12 месяцев Эда может смело сказать о том, что в этой игре было несколько раундов. Первый: печаль, злость, ненависть.***
Угрюмо смотрит на то, как Сейфи заносит в дом последнюю и всего лишь вторую по счёту коробку. Ей разрешили взять не так уж и много вещей, ибо какой-то наляпистый декор Серкан точно бы не поставил в свой дом, а большинство одежды девушки всё равно нужно было заменить, дабы она соответствовала статусу богатой семьи, поэтому всё что взяла Йылдыз было стопкой любимых книг, парой футболок, платьем, двумя парами обуви, джинсами, косметичкой и небольшим набором средств гигиены. — Техника для работы и будущей учёбы. — С порога говорит Болат, спешно проходя в сторону женщины, держа в руках новый, ещё не распакованный ноутбук, коробку с беспроводным наушниками и смарт-часами. — Остальное съездишь и купишь с прислугой после обеда. — Ставя рядом с ней вещи, продолжает говорить он. — Даже не думай экономить, бери всё, что понравится, не смотри на цены, я дам тебе одну из своих банковских карт, поэтому, считай, что лимит бесконечный, пин от неё будет написан в конверте. — Не упустил возможность напомнить мне о своём золотом запасе, браво. — Морща нос, она отворачивает подбородок в противоположную от него сторону. — Я ненавижу тебя и твою помешанность на богатстве, не будь этого чёртова контракта, я бы даже на секунду не стала надевать всю эту одежду для каких-то понтов. — Меня ничего так не удивляет, как девушка, которая не хочет покупать всякую красоту даже не за свой счёт. Ты странная, Эда, очень странная. — Будучи в лёгком шоке, задумчиво тянет он. — Ты вступила во всё это ради денег, но при этом ты не хочешь, чтобы у тебя был полный гардероб брендовой одежды. Я совершенно тебя не понимаю. — Мне нужно только лишь закрыть долги тёти, о которых я просто слишком поздно узнала, чтобы самостоятельно исправить ситуацию, а больше мне ничего и не нужно. Обучение же ты сам у меня забрал в свое время, отменив стипендию, поэтому его я даже в счёт брать не буду. Пойми наконец, я делаю это только ради своего родного человека, а не того, чтобы ощутить «прелесть» жизни в высшем обществе. — Безразличным взглядом оглядывая технику Apple последних моделей, произносит кареглазая женщина. Ей было тошно от самой себя за то, что она обвела вокруг пальца всех своих близких людей, говоря тем о том, что она так сильно полюбила Серкана, поэтому и поспешила переехать в его особняк, но ещё больше ей было мерзко от этого мужчины. Он был так холоден и груб со всеми, даже со своей потенциальной невестой, к слову, ради которой этот спектакль и игрался. Он вёл себя так, словно не понимал, что куда легче было бы проявить заботу к самой Селин, которая долгое время ждала от него именно этого, нежели заставлять страдать её от ревности. Болат младший был ужасным человеком, лишённым каких-либо чувств, считала Эда, проклиная его в сотый раз всеми возможными словами.***
Второй раунд начался тогда, когда спустя три месяца после заключения контракта, им потребовалось совершить первую совместную командировку. Городом назначения был прекрасный романтичный Париж, но для Йылдыз он оказался пунктом полным страха и страсти одновременно.***
— Эда, милая… — Крепко сжимая её запястье в руке, шепчет он ей на ухо, выдыхая в висок девушки горячий воздух. — Ты такая красивая. От него пахнет его привычным парфюмом, мятным шампунем для волос, порошком для одежды и коньяком. Сегодня, после того, как они сдали построенное здание заказчику, у них, как всегда, было праздничное мероприятие в ресторане. Обычно на таких событиях Серкан ограничивался максимум двумя бокалами вина, но в этот раз он употребил куда больше алкоголя, и если сначала это никак не влияло на его поведение, то потом мужчина стал буквально прилюдно приставать к шатенке: гладил её по талии, изредка опуская ладонь на бёдра девушки, за что, конечно, получал испепеляющий его взгляд и сильный щипок от Эды; целовал её шею и подбородок, нисколько не стесняясь коллег и друзей; называл ласковыми словами; постоянно смотрел на неё, будто пытался досконально изучить свою фиктивную невесту. — Отстань от меня, я спать хочу. — Недовольно бурчит девушка, отодвигаясь на край постели. Вообще от всего этого она испытывала довольно странные чувства, с одной стороны, её довольно сильно пугал явный интерес мужчины к ней, с другой же, ей хотелось попробовать что-то новое, наконец узнав всю прелесть его ласки. — Ты такая у меня, ягодка, прекрасная, но такая всегда недовольная. — Мягко касаясь кудрявых локонов, с широкой улыбкой отвечает Серкан. Это была их последняя ночь в одной кровати, в этом отеле, в Париже. Завтра они вернуться в Турцию, стараясь в Стамбуле вновь перевернуть страницу своей истории и сделать вид, что ничего тут между ними не было. Они прожили в этом номере всего трое суток, но их было более чем достаточно, чтобы каждый из них смог забрести в собственный тупик, ощущая мурашки по коже от мыслей, которые безостановочно твердили о том, что через девять месяцев, а может даже быстрее, их пути разойдутся. Они станут друг другу чужими. Они не будут иметь права говорит о чём-то. Они не смогут ощутить вновь всплеск эмоций от встречи взглядами, ведь им нельзя будет встречаться даже глазами. Ничего нельзя. Игра закончится через девять месяцев и это пугает каждого из них. — Сколько тебя угораздило выпить? Целый бар что-ли? — Разворачиваясь к нему лицом, дабы убрать руки мужчины со своих волос, строгим голос спрашивает она. Видит его растрёпанную причёску, румяные щёки и самую искреннюю улыбку, которую он из-за алкоголя даже не думал от неё скрывать. Впервые. Они успели стать довольно близкими людьми просто потому, что знали много личной информации друг о друге, но, несмотря на это, Серкан никогда не позволял себе показывать какие-то живые эмоции по отношению к Эде, за что она и прозвала его роботом. Но сейчас, сейчас он был совершенно иным, тем, каким девушка совершенно не привыкла его видеть: не одетым с иголочки, не с упавшим в документы взором, не с идеальной укладкой. Пожалуй, ему действительно шло на пользу спиртное, позволяя парню хоть на пару часов выйти из заточения своего ледяного образа, который он так трепетно лепил всю свою жизнь, размышляла женщина, не отрывая от него своего тёплого взгляда. — Какая разница, ягодка? — Усмехается Болат, проскальзывая ладонью с макушки девушки к её спине. — Главное, что ты сейчас просто рядом. За три месяца проведённых вместе Йылдыз так и не поняла, почему он прозвал её ягодкой. Он назвал так её в первый день знакомства и продолжал именовать также все последующие дни, но почему? Этот вопрос крутился у неё на языке довольно часто, но озвучивать она его почему-то никогда не решалась. — Почему ты меня так называешь? — Меняя голос на довольно мягкий и спокойной, интересуется шатенка, прекрасно осознавая, что в таком состоянии он выдаст ей всю правду. — От тебя всегда пахнет чем-то клубнично-вишнёвым. — Проговаривает Серкан, осторожно приподнимая край её ночнушки, дабы наконец прикоснуться руками к нежной коже спины. Эда неуверенно выдыхает воздух куда-то в область его острых ключиц, думая о том, что она абсолютно не понимает как нужно себя вести. Оттолкнуть его, дать пощёчину и сказать, что он поступает как настоящий подлец или же всё-таки стоит поддаться ему, ступая на новую для себя тропу, на которой ей никогда ранее не доводилось бывать? Пока разум уверенно кричал о том, что верен только один вариант и он первый, тело предательски жаждало второго. Наверное, будь в её расположение ещё хоть несколько минут на размышления, то Йылдыз точно бы послушалась своего рассудка, но такого богатства в виде времени у неё уже не было, потому что мужчина довольно грубо коснулся её губ своими, безмолвно настаивая на продолжение. — И где же проклинающий меня взгляд и недовольные вздохи? — Уверенно приподнимая женщину, дабы положить её на себя, с самодовольной улыбкой говорит он. — Я, кажется, тебя испортил, ягодка, ты ста… Не дав Болату сказать ещё чего-то большего, Эда осторожно упёрлась одной рукой в матрас, ставя свою ладонь прям рядом с головой мужчины, а после оставила три влажных поцелуя на его лице: один на подбородке и два в уголке губ. — Я осталась такой же, какой была. Просто ты недостаточно хорошо меня знал, Серкан Болат. — Медленно шепчет ему в губы, чуть хитрым взглядом глядя на парня. И он мог легко поклясться, что сейчас в её карих глазах ему доводилось видеть не то, что пламя, а настоящий золотой пожар, который искрился всеми возможными оттенками жёлтого и красного. В любой другой момент мужчина бы сделал всё возможное, чтобы его потушить, дабы не дать самому себе задохнуться в дыму чего-то нового и нестабильного, но сейчас ему хотелось поступать абсолютно иначе, хотелось задыхаться в клубно-вишнёвой сладости, которая сводила его с ума куда сильнее алкоголя. Он хотел прикасаться к ней, целовать, делать всё, чтобы глаза девушки продолжали гореть дурманящим золотом. И он это делал, а она рушить его планы и не собралась. Парень спешно снимает с неё розовую ночнушку, желая как можно скорее заполучить власть на её телом, и, наверное, Эда могла бы испугаться его столь решительных действий, ибо подобное происходило у неё впервые, могла бы, но… она была абсолютно уверена в том, что он ей точно не навредит. Ощущая очередной мокрый поцелуй на шее или поглаживания шершавыми подушечками пальцев, ей хотелось лишь сильнее тонуть в его ласке и точно уж никак не бежать от неё. Пожалуй, было в корне неправильно то, что она — девушка, которая всего лишь играет роль невесты, стала человеком, которого ему больше всего хотелось прижать к себе поближе, дабы чувствовать, как быстро бьётся её сердце и слышать, как сорвано она дышит, изредка постанывая в его влажные ладони. Эда Йылдыз была самым случайным человеком в его жизни, но почему-то за короткий срок стала самым дорогим. Видимо, не зря говорят, что случайные встречи — самые неслучайные вещи на свете.***
Третий раунд был финальным. Он стал жирной точкой в их истории. Стал причиной, по которой контракт был расторгнут спустя семь месяцев заключения. Стал причиной, по которой Эда Йылдыз стала Эдой Болат.