***
На двадцатый день смерти дочери мать не выдержала, оставила ключи Насте и уехала к своей матери. Русоволосая её поняла — сложно находится там, где всё напоминает о ней. Севилья перебрались в другую команту, перевела дух и начала обживаться в другом городе. Возвращаться в Москву она не хотела. Первая ночь в полном одиночестве далась ей тяжело. Слезы все также текли из её глаз, а постоянные новости о том пожаре не давали ей никакого покоя. Она никого не хотела видеть, потому никого и не пускала. А общие друзья, имея ключи от квартиры, не думали даже приходить. Они понимали, что сейчас лучше оставить Настю одну. Впервые она появилась на тридцатый день после своей смерти.***
Они говорили всю ночь. Им было 20 и 20 лет. — Тебя нет уже месяц, а я не могу этого вынести. Мне тяжело. — Никто не знал, что такое случится, — призрак слабо улыбнулась, — Но посмотри на меня — даже после своей смерти я улыбаюсь. — Это похоже на тебя, — Настя тихо посмеялась сквозь слезы и подняла взгляд на подругу, — Мне тебя не хватает. — Насть, — Ксюша мягко подлетела к ней и заглянула в серые глаза, — Тебе надо вставать на ноги. Они говорили много. Они говорили о чем-то ввжном и не важном. Они говорили о том, как познакомились, о том, через что они прошли, о том, какие шторы можно повесить, чтобы заменить старые и ещё чем-то, но им было главное, что они могут поговорить. Севилья упорно не хотела верить, что все это правда, что это не страшный сон. Сиснерос же убеждала её, что все так, как должно быть. Под утро Ксюша ушла, а Настя впервые за месяц выспалась.***
Они говорили всю ночь. Им было 20 и 26. Настя выучилась на менеджера по управлению персоналом и открыла свое дело. Ксюша поддерживала её решение. Ничего более она сделать не могла. Она призрак, который прикреплён к определённому предмету или человеку, и только поэтому она не могла уйти. Сиснерос застряла здесь, хотя ей не место среди живых. — Какая это уже ночь по счету, когда мы с тобой говорим так, словно ты живая? — русоволосая села за компьютерный стол и провела по нему рукой. Она все же прибралась в комнате подруги. — Я перестала считать через два месяца, — честно ответила та и «присела» на поверхность стола, — Насть, прошло шесть лет. Отпусти меня. Тебе пора приходить в себя и строить свою личную жизнь. — Мои последние отношения закончились три года назад, когда он сказал, что хватит ныть по той, которой уже нет, — сероглазая хмуро посмотрела на подругу, — Мне нужен тот, кто примет меня такой, какая я есть. — Удиви меня, — выдала Сиснерос, — Кто ещё не забыл про меня? — Хороми, Даша и Влад. Последний жалеет, что так и не смог начать с тобой нормальное общение. Призрак под доброму усмехается, болтает ногами и смотрит на подругу, которая держит в руках кулон их дружбы. Две половинки Инь и Янь. Ксюша уверена, что Настя все поняла, но спрашивать не спешит. Она тоже не хочет уходить, она тоже не хочет прощаться. — Приведи их всех на ночёвку как-нибудь. Поговорим все вместе. — А если они забудут? — Дождись нужного момента. Настя не боится, что её сочтут сумасшедшей. Таковой она себя не считает. Мистика есть везде, и если она позволяет ей общаться с той, которая была ближе всего, она не будет верить во что угодно. Под утро Ксюша вновь уходит. Как и всегда.***
Они проговорят всю ночь. Им будет 20, 32, 32, 33 и 33. Настя рискнула только через семь лет. Через долгие семь лет, когда только четыре человека не забыли о Ксюше, которая так и не исполнила свою заветную мечту. Севилья долго подбирала слова, но в конечном итоге светловолосая появилась сама. Просто взяла и показалась им, будто это обычная ситуация. Это была первая ночь за тринадцать лет, которая была наполнена лишь смехом и воспоминаниями о их дружбе. Хороми, которая уже замужем, осчастливила Ксюшу новостью о том, что у неё это первые и последние отношения. Даша, которая стала мастером татуировок, открыла уже десятую студию и росла вверх. Влад, который нашёл себя в создании компьютерных игр. Они проговорят всю ночь. Им будет 20, 31, 32, 32, 33 и 33. Муж Хороми придёт совершенно неожиданно. Сиснерос испарится, а Сеня извинится перед женой и всеми остальными за то, что забыл. Кареглазая услышит это, улыбнётся и появится только тогда, когда позволит ей Настя. И она показывается ровно через двадцать минут, улыбаясь мужчине так, как всегда улыбалась при жизни. — Ты все такая же, — Сеня подавил в себе смешок. — Я умерла, — Ксюша пожала плечами и сказала таким тоном, словно это обычное дело, — Было бы странно, если бы я изменилась. — Ты им не говорила? — Сеня задал вопрос, который озадачил всех. — Знаешь только ты, который нагло залез в мои документы, — Сиснерос фыркнула, а затем выдохнула и горько улыбнулась, — Мне предложили работу и я должна была приступить в начале августа. Работу там, где я хотела. — Почему ты не говорила об этом? — Севилья бросила на подругу удивленный взгляд. — Хотела отправить фотографию прямо с рабочего места и первого дня. Они говорили долго. Старались вспоминать только счастливые моменты после прихода мужа Хороми. Они почти собрались всей компанией. Девушка снова ушла под утро.***
Они будут говорить столько, сколько получится. Им будем 20, 45, 46 и 47. Ксюша в эту ночь впервые видит семейные фотографии. Сеня и Хороми назвали свою первую дочь в честь неё и уже рассказали ей всю историю. Настя лишь тихонько смеялась и иногда заглядывала в комнату матери «сестры», смотря на свою единственную дочь. Да, Севилья тоже назвала свою дочь Ксюшей и, после развода с мужем, обсудила с ней одну тему. Ксения Севилья стала Ксенией Севильей-Сиснерос. Русоволосая не жалела, что развелась с человеком, который спустя десять лет брака и тринадцать лет отношений начал поднимать на нее руку. — У меня вопрос: ваших дочерей вообще не смущают одинаковые имена и ситуации? — Нет, — ответила троица хором и рассмеялась. — Мы им все рассказали, как только они задали нам вопросы, — Настя улыбнулась, — Ты же знаешь, что у моей двойная фамилия. — Знаю, — Ксюша улыбнулась в ответ, — А вы решили наши шутки в реальность воплотить? — перевела взгляд на Хороми и Сеню. — Частично, — мужчина пожал плечами, — Это память для нас. — Спасибо, что не забыли, — выдохнула, — Но вам пора заботиться о живых, а мёртвых забыть. Отпустите меня. Мы увидимся, когда придёт время. Она уходит только тогда, когда просыпается дочь Насти.***
Настя проплачет всю ночь, а Ксюша будет молча находится рядом. Настя понимает, что пора отпустить, но не может. Просто не может этого сделать и продолжает себя мучать. Им будет 20 и 63. — Насть, пора, — Ксюша смотрела на кулон, который «сестра» всегда носила на шее вместе со своим, — У тебя взрослая дочь, скоро будут внуки. Тебе пора меня отпустить. — Я не могу. Я не справлюсь. — Я в тебя верю. Они снова говоря всю ночь о том, о чем говорили в первую ночь. Они вспоминали все, просто все, что можно было вспомнить. Севилья понимала, что хватит держать мёртвого человека рядом с собой, но этот человек был ей самым дорогим. Она просто не могла позволить себе просто так отказаться от неё. — Сеня, Хороми, Даша и Влад рядом с тобой, — улыбнулась и посмотрела в глаза — Мы увидимся с вами тогда, когда придёт время. — Я… — голос дрогнул, а рука сжала два кулон в руке, — Я не могу. — Ты можешь, потому что ты сильная, — Ксюша кивнула ей. — Я, — голос снова предательски дрогнул, — Я отпускаю тебя. Сиснерос улыбается светлой улыбкой, выпрямляется и медленно растворяется. Настя тянет к ней руку, но та лишь проходит сквозь подругу, затем тишина и пустота. Это была последняя ночь, когда Настя видела призрак Ксюши.***
Им будет 75, 76, 76, 77 и 77, когда их дети и внуки привезут их на могилу Ксюши и уйдут, дав столько времени, сколько будет им нужно. Настя, Хороми, Даша, Влад и Сеня будут стоять на могиле их подруги, про себя проклиная тех, кто забыл о ней. Севилья положит лилии на могилу подруги и гладиолусы на соседнюю, где был похоронен отец Сиснерос. Русоволосая все ещё помнит ту просьбу мужчины, которую она исполнила — отец и дочь были рядом. Мать девушки была похоронена в другом городе. — Я счастлива, что она была частью нашей жизни. Пусть и не долго, — сероглазая шмыгнула носом, — Пошли к черту те, кто о ней забыл. — Ты правильно сделала, что отпустила её. Скоро мы все увидимся, — Влад вздохнул, — Может на том свете я дам ей ответ, который должен был дать при жизни. — Ты поэтому не женился? — Даша закусывает губу. Влад молча кивнул и положил цветы на могилу девушки. Пятёрка стоит так около часа, а затем уходит, не попрощавшись — скоро они будут все вместе.***
Пройдёт десять лет, прежде чем они встретятся. Последние года они жили счастливо, смотрели на своих детей и внуков. И могли точно сказать, что они сделали то, что от них требовалось. — Привет, — Ксюша улыбнулась им своей обычной улыбкой, — Я скучала. Друзья посмотрят на нее, улыбнутся в ответ и выдохнут: они все вместе. Там, где теперь их ждёт вечность простых разговоров и воспоминаний о том, что было. Они будут говорить столько, сколько захотят. У них всех много времени на то, чтобы обсудить все то, что они сделали, и все то, чего не успели. Им будет двадцать навечно.