Клип

Швецова засыпала под звуки уходящей воды, мочившей любимую в ванной, очищая ту.Аромат одеколона всегда присутствовал рядом с голубоглазой, даже когда Саши рядом не было.Красивая кровать была неимоверно удобной, рассчитанной на две персоны.Пол часа ушло, в ванной стихло, а Алёна все так же спала, преждевременно не соизволив накрыться одеялом, чему способствовала ужасная жара, а помогало только открытое на распашку Московское окно, отковывающее вид на тёмный, вечерний и столь любимый Юго-Восточный Административный Округ.Ценители пост-барда устроили своеобразный концерт на улице, их ловкие пальцы перебирали Лады и мелодичные аккорды, пока пару подростков напевали сногсшибательную песню Земфиры. Чудесные сны снились девушке: «Она с командой репетировала концерт в огромном зале, в чудесном городе, в Петербурге, и в один момент из-за барабанов встала любимая, которая нагло коротала расстояние между ними, пошло ухмыляясь девушке…» — Алё-ё-н, — крикнула Горбачёва, выходящая из ванны в длинной, синей футболке с каким-то несуразным принтом. — Спишь? — девушка лежала развёрнута к окну, поэтому видно не было.Пианистка аккуратно подошла к девочке, взбалтывая рукой свои не уложенные волосы, ещё мокрые от сильных потоков воды из душа. — М? — Швецова проснулась и, повернувшись, увидела улыбающееся лицо девушки, которая сразу же потянулась поцеловать Алёну,на что та охотно ответила, плавно перемещая с розовой постели руку скрипачке на талию, водя по ней пальцами, задевая настолько белую кожу, что можно сказать: «фарфоровую», царапав ее, доставляя и дискомфорт, и наслаждение кареглазой одновременно. Розоволосая резко села на бёдра «подруги», которая ждала действий от младшей, ждала момента, когда стоны будут разноситься по небольшой, уютной квартирке, а уличные музыканты начнут новую мелодию, пока лёгкий порыв ветра будет намереваться донести небольшую дрожь до не совсем одетых тел «Подруг-коллег». В комнате не горел свет, а легкие огоньки гирлянды дарили хоть какое-то освещение, пропуская мимо глаз лунный свет, разливающийся по комнате.Негромкий скрип кровати возвращал девушку на землю из их эйфории и идиллии. Швец не теряла времени, она проводила руками по излюбленному телу возлюбленной, она кусала фарфор, она красила его своими белоснежными зубками, оставляя яркие следы этого позднего вечера, которые имели розоватый оттенок, а та самая синяя футболка улетела наружу , когда преждевременно Алёна ее стянула, освобождая возлюбленную от лишнего в тот момент. Певица могла наслаждаться вечность Сашей, могла до сумасшествия целовать каждую часть тела той, могла безусловно сделать для неё все, что угодно.Горбачёва это ценила и могла всю ночь не спать, зная, что завтра — концерт, она могла всю ночь рассматривать любимые черты лица ее девочки; могла отплатить ей взаимностью, что никто не мог подарить Алёне. Никогда.Саша была исключением из правил.Самым любимым исключением. Шатенка проверяла саму себя на выдержу.Она проиграла самой же себе.Гитаристка перевернула их местами и аккуратно гладила твёрдыми подушечками пальцев щеку любимой.Пальцы поползли вниз — к шее, а затем ещё ниже — к ключицам.Осторожно, чуть-ли не боясь спугнуть, темноглазая стащила длинное худи с девушки и приятно порадовалась, ведь с бюстгальтером мучиться не придётся.Играющая на пухлых губах Горбачевой ухмылка, так и хотела мучать Швецову, но взгляд… такой добрый, умный, чувственный, любящий по-настоящему хотел отдать нежностью. — Саша-а, — проскулила ярковолосая, прося о продолжении, чуть-чуть приоткрывая рот. Тёплые ладони трогали небольшую грудь, будто боясь сделать больно.Уделив ещё малую часть времени бюсту, Горбачёва осторожно спустилась ниже, медленно двигая руку в сторону промежности.Легкую ткань отбросила шатенка и аккуратно ввела один палец, от чего сладкий стон ударялся о белые стены, вылетая на улицу.Швецова сама стала двигаться, а Горбачёва, доведя палец до основания, непринужденно прикоснулась пухлыми губами к губам голубоглазой, даря поцелуй, что был абсолютно нетребователен, в нем не было даже пошлости.Второй палец был задействован, а за ним и третий.Наслаждающаяся поистине чудесной любовью, Швецова кончила, издавая самый громкий звук, что также вылетел наружу, что свойственно.Кареглазая упала рядом с любимой в сново почувствовала, как язык певицы вальяжно проходиться во рту старшей. — Спасибо, Сашенька, — прошептала Алёна Швец, вставая с кровати, надевая по приколу футболку Саши, но никак не своё худи. — Коть, у тебя сейчас причёска такая красивая… кудрявая, а ещё ты в этой футболке, прям секс, сфоткайся, ты прелестна! — с восхищением произнесла старшая, созерцая, как милое создание подошло к шкафу, на котором находилось идеально чистое зеркало.Три фотографии сделаны, а Швец мигом опубликовывала из в свой разноцветный Телеграмм. — Люблю тебя, — призналась, наверное, в тысячный раз за эти три года старшая, обнимая девушку, удобно расположившуюся рядом с шатенкой. — И я тебя, Горбачёва. Недолгий поцелуй и Саша предложила впервые посмотреть клип, должный выйти пятнадцатого июля на песню «Герда».Кареглазая удобно села на кресло, пока на ее коленях расположилась любимая с телефоном, которая вновь фотографировала в свой телеграмм компьютер и рядом стоящую стеклянную тарелку с вишней, называя это все ее «Стартер паком», не сказав ни словечка о девушке, которая так по-хозяйски держала Швецову за живот, дабы та не солилась.Хотя и так руки некуда было деть. — Ну что ж, поехали, — указательный палец нажал на кнопку на клавиатуре и клип начал свой показ, радуя влюблённых.