Stranger

      Шэнь Цинцю провел в этом мире уже с десяток лет. Основной сюжет давно завершился, и, казалось бы, живи себе припеваючи. Мир вне опасности, сам он счастливый и нежно лелеемый супруг главного героя, а главное при всех своих конечностях. Но даже так он чувствовал себя не на своем месте. Каждый день напоминал, это все - выдумка, всего лишь оживший текст новеллы, написанной, чтоб его черти драли, Самолетом. Ничто здесь не реально, даже если и кажется, что все по-настоящему. Настоящие только он сам и братец Самолет. И система была тому самым весомым подтверждением. Миссии выдавались теперь реже, чаще всего это были побочные задания, связанные напрямую с Ло Бинхэ и его ментальным состоянием. Зато каждый день система неизменно выводила перед его глазами табло с единственной надписью "Вернуться обратно?" и два варианта: "Да" и "Нет". И каждый раз Шэнь Цинцю подолгу смотрел на чертово диалоговое окно, не в силах выбрать. Затем кто-то окликал его, чаще всего Ло Бинхэ, и недоумевал, отчего лорд пялится пустым взглядом в стену. И он нажимал "Нет".       Возможно, ему стоило уже привыкнуть и смириться со своей судьбой еще давно, но он не мог. Все люди вокруг были такими… настоящими. Они плакали и смеялись, строили козни и помогали другим, чувствовали боль, боялись смерти, как и должно было быть. Даже самые третьестепенные персонажи, даже те, кто в книге и вовсе не был упомянут. Они все имели свой характер, свои черты, особенности, привычки. И это выбивало Шэнь Цинцю как читателя из колеи. Разве так должно быть? Это же лишь текст. Все было слишком непривычным для него, человека из двадцать первого века, таким странным и пугающим, будто бы он попал в сверхреалистичную игру с полным погружением, вплоть до ощущений. Так он и воспринимал все вокруг. Как игру с квестами, основной целью, за выполнением которой стоял конец. Игру, в которой можно действительно погибнуть.       С самого начала у Шэнь Цинцю была одна цель - выжить, не стать чертовой человеческой палкой в руках озлобленного протагониста. И он к ней стремился, не задумываясь, что будет потом. Проблемы, миссии, повседневная рутина пикового лорда и учителя захватили его полностью, не давая времени задумываться о далеком будущем. Пережить бы возвращение Ло Бинхэ из бездны, а там уж действовать по обстоятельствам. Которые по итогу сложились максимально неожиданно. И он даже не о своих целых !двух! смертях - по правде, он предпочел бы обойтись вовсе без них, но раз уж сейчас он жив, то нечего и жаловаться - внезапный переезд всего романа на страничку с радужным флажком его действительно ошарашил. Сложно сказать, были ли такие зачатки в том неутомимом жеребце с огромным гаремом жен, но его Бин-мэй совершил огромную ошибку, предпочтя этого старого учителя множеству прекрасных сестричек. Те хотя бы отвечали ему взаимностью.       Нет, конечно, Шэнь Цинцю нравился Ло Бинхэ, а кому не понравится главный герой, созданный настолько идеальным, чтобы от его вида слепило глаза. Однако именно это не давало почувствовать хоть что-то, что он мог бы назвать настоящим. Он просто не мог полюбить главного героя так, как хотел бы тот. Это было подобно тому, как люди влюбляются в кумиров или вовсе вымышленных людей, находят себе любимую вайфу. Вот и Шэнь Цинцю… нашел.       От этого было жутко стыдно. Он ненавидел себя за это. Он не был слеп, он видел, как Ло Бинхэ буквально сходит по нему с ума, готов хоть весь мир к ногам положить, кажется, прикажи Шэнь Цинцю ему умереть, он тут же бы проткнул себя мечом, стоя на коленях у его ног, да еще и постарался бы сделать это так, чтобы не запачкать подол одежд учителя. Хотя, разумеется, Шэнь Цинцю бы так не поступил. Но как же было больно смотреть на едва скрываемое разочарование и страх в глазах ученика, когда он вновь отказывал тому в чем-либо, когда его тело отказывалось реагировать на все поползновения и прелюдии, словно больше, чем сам хозяин, понимая, что это нереально.       Кажется, медленно, но верно, Шэнь Цинцю сходил с ума. Он чужой в этом мире, не часть его, даже если пытается ею притворяться. Звуки вокруг превращались в надоедливый шум. Каждая его часть казалась криво вырезанной картонкой, толкнешь - все развалится. Его собственное тело, которое на самом деле не его, - маска, чтобы слиться с толпой. Он уже и забыл, как выглядел до переселения. Воспоминания о своей внешности сливались с внешностью оригинального антагониста.       Все чаще он сбегал тайком, дабы не вызвать у Ло Бинхэ очередной приступ ревности и собственничества, на Аньдин, находя утешение в компании брата Самолета. Единственного, кроме него, кто мог бы его понять. Они распивали на двоих несколько сосудов крепкого вина, болтая обо всем и ни о чем одновременно, вспоминая прошлый мир, жалуясь на отсутствие привычных оттуда вещей, по которым они ужасно скучали оба. Шан Цинхуа вновь ныл о том, как повезло Шэнь Цинцю с его демоном, в отличии от Мобэй-цзюня, не понимавшего намеков и вечно себе на уме. Хотя вроде в последнее время жалоб стало меньше, видимо, ледяной демон все же пытался исправиться. Шэнь Цинцю же в ответ монотонно кивал, погружаясь в свои мысли. После третьего или четвертого сосуда их почти одновременно вырубало, а на утро оба вспоминали весь свой словарный запас матных слов, страдая от похмелья.       Как бы не было хорошо на таких посиделках, после них Шэнь Цинцю неизменно погружался лишь в большую тоску. И над предложением системы раздумывал в каждый раз все дольше. Все больше сомнений глодало его… [Вы действительно хотите вернуться в свой первоначальный мир?]       Рука Шэнь Цинцю… Нет, он никогда им не был, Шэнь Юаня замерла над горящей приветливым зеленым огоньком надписью “Подтвердить”. В конце концов, он должен был умереть еще давно, когда решил, что от просроченной на… кажется, месяц лапши ничего не будет. Не давая себе больше времени на сомнения, он уверенно нажал "подтвердить". [Запускается процесс перемещения. 3… 2… 1…] Все померкло.

***

      Ло Бинхэ с ужасом уставился на неподвижно лежавшего на полу Бамбуковой хижины учителя. Мир вокруг закружился, ноги подогнулись. Он упал рядом, с неверием склоняясь над заклинателем, потряс за плечо, в панике зовя:       - Учитель! Учитель, очнитесь!       Ответом была лишь тишина. Он припал ухом к груди, задержал дыхание, вслушиваясь изо всех сил, но ничего не услышал… Лишь за окном щебетали птицы, да шелестел на ветру бамбук, словно не зная, что творится внутри. Ло Бинхэ почувствовал, как его собственное сердце остановилось на миг, а затем болезненно сжалось от осознания происходящего. Его тело окончательно ослабело, и он издал отчаянный вопль, распластываясь на груди Шэнь Цинцю, прижимая его тело к себе. Из глаз, ничем не сдерживаемые, градом покатились слезы.       И как бы впоследствии не пытался бы он вернуть учителя, все было бессмысленно. Его душа этому миру более не принадлежит.