Fangs \\ Клыки

      — Стив! — Робин чуть ли не спотыкается об одну из щупалец Векны, быстро перепыгивая ее и удерживая равновесие, при этом пытаясь нагнать друга, ничего не разрушив. — Остальные не поспевают, медленнее, умоляю. — откуда-то сзади слышно тихий разговор Нэнси и Джонатана и удивленные вздохи Аргайла, который абсолютно не вписывается в обстановку цветастой одеждой. По ту сторону мира, как бы громко это не звучало, должны были шагать Майк, Оди, Уилл, Лукас и Дастин. Они все спланировали, оставалось осуществить задуманное и, может, все смогут выскользнуть в последний момент за пределы Изнанки, до того, как она схлопнется (если такое случится).       — Нам стоит поторопиться, ты же понимаешь? — Харрингтон останавливается, внимательно смотря на подругу. После всего, что произошло, после того, что случилось с Эдди, находиться тут было хуже пытки для Стива. И все это понимали. Разве что, лишь он пытался состроить из себя лидера, которого точно ничего не может ранить, у которого всегда все под контролем. — У нас мало времени, чтобы все подготовить перед тем, как сваливать отсюда.       — У нас часы на это, Стив, — хмурится Бакли, фыркая на чужие слова, словно подобное отношение не было оправданным. Она снова начинает идти вперед, забираясь на тротуар чтобы миновать ворох щупалец, заполонившие дорогу. — Нам нужно потратить на это не больше двадцати минут. Не думаю, что если ты неожиданно перестанешь идти вперед быстрее всех, то что-то так же неожиданно поменяется или пойдет под откос.       Парень вздыхает. Спорить может и хочется, но сил особо нет, да и остальные их уже действительно нагоняют, так что он лишь кивает, несильно согласный со сказанным, но сдающийся, а после следует примеру Робин, обходя щупальца. Рюкзак с заготовками неприятно тянет его вниз, хотя, как знать — Харрингтон действительно не уверен ни в чем.       На то, чтобы разложить взрывчатку уходит не так много времени, как и говорила Робин. На чердак дома Крилов лезли в этот раз только Стив с Нэнси, а все, что вокруг — первый этаж, фундамент и даже крыльцо, — было по части Робин, Джонатана и Аргайла, которому до последнего не хотели давать в руки что-то взрывное.       — Все закончили? — Стив спрыгивает с крыльца, оглядывая, все ли на месте, стараясь ничего не упустить из виду.       — Ага, типо того, чувак, — тянет Аргайл, широко улыбаясь. Харрингтон на это лишь нервно сглатывает, подавая Нэнси ладонь, чтобы она не упала на ступенях, а после кидая тоскливый взгляд на Робин, перед тем, как двинуться к лесу.       — Идем к трейлерному парку, там выберемся и нахер эти приключения, — Стив нервно вздыхает, жмурясь, перед тем как ступить в деревья. Он знает, что их может ожидать в трейлерном парке. Он не хочет думать об этом.       Когда все случилось, ему пришлось очень несладко. Это было больно, до ужаса больно. Ночами единственная мысль, которая крутилась в голове — "Лучше бы меня забрали вместо него". Ведь правда, сколько за свою жизнь херни натворил Стив? Скольких ранил? Сколько всего испортил? Не счесть всех его иногда фатальных ошибок. Ведь Эдди было сказано — не геройствовать. А он все же решил спасать город, который его ненавидел. И это приносило ужасное количество боли, потому что Харрингтон никогда не был уверен, что сделал бы так же. Он хотел бы, но Мансон... Мансон точно был другим, раз сделал это без какого-то сомнения — или даже просто смог это сомнение проигнорировать.       Какие-то минуты отделяли дышащего Эдди и Стива. Какие-то минуты отделяли накатившую волной бессильную истерику Дастина и последние слова Мансона, перед тем, как он посмел остаться там. На земле, искусанный гребанными летучими мышами, укусы которых сам Стив зализывал на себе не одну неделю.       До трейлерного парка было минут десять ходьбы, если пройти через лес, Харрингтон знал это. Но через двадцать минут после того, как они ушли от дома Крилов, они, почему-то, все еще шагали по лесу, пусть и в нужном направлении. Даже для привычно темного неба Изнанки было по-ночному страшно, словно что-то сгущалось вокруг них, не давая уйти. Это заставляло шагать быстрее, судорожно оглядываться. Робин и остальные держались чуть позади, но Стив начинал нервно пытаться найти выход. Им нельзя тут застрять. Когда угодно, но не сейчас.       Если Харрингтон все правильно помнил, справа должны были быть дома. Должен был быть город, куда им уже стоило бы выйти отсюда. Дальше метров десяти уже было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Предусмотрительно фонарики они не взяли, что было, кажется, роковой ошибкой.       Стив сворачивает направо у широкого дерева, у которого, они, вроде, уже были, натыкаясь на большой куст и тут же замирая. В за ним что-то шуршит. И это точно ни одна из щупалец Векны.       В следующую секунду, после того, как Харрингтон напугано отшагнул назад, на него вылетело Нечто. Кудрявое, пахнущее кровью и грязью, бледное Нечто с разбитой бутылкой в ладони, один из острых краев которой холодом через одно касание обжигает горло Харрингтон. А еще с длинными клыками. В нем не сразу можно было опознать человека. Нэнси почти сразу схватилась за ствол, понимая, что добежать до него они не успеют.       Из-за руки парня на шее Стива, снизу слышались только хрипы. Все вокруг мгновенно замерло и начало быть оглушительно быстрым в одно и то же время. Харрингтону казалось, что мир вокруг них крутится и уходит куда-то наверх, пока он сам постепенно тонул не ясно где — то ли в океане, то ли в озере Влюбленных, то ли в темных глазах напротив. Знакомых темных глазах напротив.       — Какого хера вы тут забыли, — рычит условный человек с некой бессильной ноткой в голосе. Словно то, как именно сейчас прижат Харрингтон, это лишь способ защищаться. Словно это не выбор, а необходимость.       — Эдди, — раздается сдавленный хрип и Нечто вздрагивает. Его глаза, до этого ужасающе темные, распахиваются, а рот немного прикрывается, скрывая большую часть удлиненных клыков. Хватка тут же ослабляется, пусть то, что раньше звалось бутылкой, не убирается от горла.       — С... Стив? — это несравнимо с рыком какие-то секунды назад. Это полушепот, испуганный, тоскливый.       — Только попробуй дернуться, монстр, — Нэнси приставляет обрезанный ствол прямо к затылку Мансона. Тот прикрывает глаза, словно не разглядывал до этого чужое лицо, и плавно отводит руки, оставаясь сидеть, по сути, на Харрингтоне, но даже не пытаясь слезть.       — Очень грубо, Нэнси Уиллер, так что, если ты сейчас же не уберешь ствол, я отгрызу тебе руку и никакие пули тебя не спасут, — выдыхает Эдди, улыбаясь уголком губ, точно принимая свою участь.       Харрингтон откашливается откуда-то с земли, пытаясь произнести что-то похожее на "слезь с меня, придурок".       — Мансон? — Уиллер щурится, Аргайл и Джонатан держатся позади, а в следующее мгновение на парня налетает Робин, этим отталкивая Нэнси и пролетая прямо над переворачивающимся на бок Стивом. Сцена становится страннее.       Бакли крепко обнимает Мансона, повалив его на землю, Стив пытается подняться, цепляясь за ладонь Нэнси, все еще осуждающе поглядывающей в сторону Робин, а Джонатан тихо объясняет сбитому с толка Аргайлу, что это за кудрявый чувак и почему все ему так рады.       — Ты жив, боже, — Бакли хрипло смеется, утыкаясь носом в плечо друга. Тот улыбается в ответ, обнимая ее и прижимая ближе.       — Не совсем так, но ходить могу, — Эдди хихикает, поглаживая девушку по спине. Он все еще настороженно поглядывает на Уиллер, на которую опирается Стив, выглядящий как выжатый лимон, хотя, стоит признать, что и Мансон не лучше. — Мне кажется, вам нужна помощь, да?       Через минуты они приходят к трейлеру Эдди. Ближайшим вратам.       За это время Мансон, после того, как знакомится с Аргайлом и рассеивает дымку вокруг, рассказывает о том, что тогда произошло. Урывками, в общих красках и без деталей, но этого достаточно, чтобы понять — это хуже чем смерть. То, что никто никого не убил в лесу, было настоящим чудом.       Вскоре по ту сторону мира уже стояли Нэнси, Робин и Джонатан. Эдди слабо улыбался, пытаясь выглядеть позитивнее, чем себя чувствовал.       — Оке-ей, твоя очередь, чувак, — он на прощание слабо обнимает Аргайла, а тот даже не стесняется сгрести его руками, крепко сжав.       — Мы должны будем как-нибудь свидеться, бро, — незаметно Аргайл впихивает Мансону в ладонь тонкую самокрутку Фиолетовой Пальмы "На удачу", а после не при помощи Эдди, перебирается на ту сторону.       — Ты последний, Стиви, — парень протягивает ладонь Харрингтону, чтобы помочь ему забраться повыше. Что-то в его глазах ярко поблескивает.       — А ты? — Харрингтон с сомнением смотрит на шею Эдди, замечая там след от хвоста одной из тех летучих мышей.       — Что я? — Мансон хмурится, без малейшей толики злобы.       — Ты же не останешься тут?       Эдди меняется в лице. Словно какая-то тень сожаления делает его мрачнее и заставляет нервно сглотнуть перед тем, как неуверенно улыбнуться.       — А я нужен тут. Я пытался уйти и не смог, так что... — он неопределенно пожимает плечами, словно имея ввиду, что это уже не имеет смысла. Даже если этот мир будет уничтожен, то точно Мансон не выберется. Просто сгорит вместе с ним и останется за запечатанными вратами. — С другой стороны, я и так мертв для Хоукинса, не такая потеря. — Тихий смешок раздается в трейлере. Длинные клыки чуть поблескивают в свете Не-Изнанки.       В следующее мгновение Стив хватается за ладонь и, вместо того, чтобы опереться на нее, притягивает Эдди ближе, крепко обнимая его. Откажись он от постоянного контроля, наверное, Харрингтон бы заплакал. Но даже сейчас он цеплялся за чужой грязный жилет, чувствовал, как чужие ладони скользят по его спине так неуверенно и тяжело, словно это было слишком неловко. И даже эта последняя встреча после самой последней встречи не давала возможности отпустить эмоции.       — Ты вернешься, — шепчет Харрингтон, — обязательно вернешься.       — А иначе что? — тихо хмыкает Эдди ему на ухо и по спине от этого бегут мурашки.       — Клянусь, я возьму твою гребанную гитару и буду играть на ней ABBA ровно до того момента, как ты не вылезешь из-под земли, чтобы начать мне говорить, что это не музыка.       Мансон на это лишь усмехается. После позволяет Стиву отпустить себя, протягивает ему ладонь еще раз, чуть наклоняя голову в бок, а после на прощание машет ладонью, беззлобно скалясь для Стива.

***

      — Стиви-Стиви-Стиви, — смеется Мансон, пробираясь по кровати ближе и ложась ровно поперек Харрингтона, заставляя того резко выдохнуть от навалившегося веса.       — Чего тебе? — Стив убирает руки за голову, выжидающе чуть наклоняя голову и улыбаясь уголком губ.       — Да так, — Эдди пролезает чуть дальше, усаживаясь парню на бедра и быстро целуя его в губы, — люблю тебя.       Харрингтон на это закатывает глаза, вступая в игру. — И как же?       В ответ на это Мансон играет задумчивость, пару секунд смотря на потолок с отчетливым "хм-м", — Глубоко и неприторно, — больше с вопросом, чем с утверждением отвечает он.       — Ох, — Стив широко улыбается, а после скидывает с себя Эдди, перелезая на него и беря в ладони его щеки, — думаю, это верный ответ.       Какое-то время он молчит, разглядывая чужое лицо как самую прекрасную картину, а после останавливается на клыках. — Тебе не больно из-за них? — большим пальцем он аккуратно проводит по верхней губе, приоткрывая зубы.       — Не-а, — Мансон качает головой, а после сам показывает их, так же осторожно приподнимая верхнюю губу парой пальцев, — только если морально.       — Морально? — Стив хмурится, разглядывая клыки. Сантиметра два с половиной длиной, они были острее любого ножа на вид, что вызывало некоторые сомнения на счет того, больно ли от них или нет. — В каком смысле?       — Ну, кхм, — карие глаза смотрят куда-то в сторону, — я теперь, вроде как, монстр. До этого глава культа убийц, сейчас настоящее чудище, а клыки лишь напоминание об этом. О том, что я могу убивать. — голос стихает, а сам Мансон словно сглатывает ком в горле.       — Хэй, — Стив слабо улыбается, убирая чужую ладонь и аккуратно поглаживая парня по щекам, пока тот не взглянет на него, — ты не монстр. А любой, кто посмеет тебя так назвать, получит от меня битой по лицу незамедлительно, и я уверен, что это будет больший ущерб, чем то, что ты мог бы сделать.       — Я мог ранить тебя тогда. — выдыхает Мансон.       — Мог. Но я тебя не боюсь. Ранил бы ты меня в первую встречу, в лесу или сейчас, я тебя никогда не смогу бояться. Ты веришь мне?       Эдди лишь слабо кивает. И Стив решает не давить на Мансона больше, поэтому целует его. Глубоко и неприторно. Доказывая, что не боится.       Они давно придумали эту игру с "глубоко и неприторно", почти сразу как они начали встречаться. Примерно через несколько недель, после того едва дышащего окровавленного Эдди смогли вытащить из Изнанки перед тем, как захлопнулись врата. И в этот раз, абсолютно навсегда. Не обошлось без помощи Эл, но в итоге, все, что было у Мансона в остатке от того времени в Изнанке — клыки, шрамы и кошмары. Лучший вариант из всех. Словно он в какой-то момент выкинул на стол критическую двадцатку, а после еще добавил Вдохновения Барда или чего-то такого.       — Если ты и монстр, — Стив обнимает Эдди, лежа на нем, — то самый придурошный и безвредный.       — Я тебя сожру во сне, — без малейшего намека на угрозу усмехается Мансон перед тем как перевалиться на Харрингтона и еще раз кратко поцеловать его в губы, — если ты еще раз назовешь меня придурошным и безвредным.       Эдди цепляет смятый плед, накрывая их с головой и прижимаясь к парню.       — Ага, верю, — мягко выдыхает Харрингтон, поглаживая Мансона по мягким кудрявым волосам, — больше чем себе.       И, наверное, именно в эту секунду каждое воспоминание об Изнанке стало светлее в разы. Ведь там больше не было мертвого Эдди и напуганного Стива. Там были Эдди, который, в теории, мог превращаться в летучую мышь и Стив, который просто пришел забирать оттуда своего близкого человека. И именно это делало все чуть лучше.       И именно в эту секунду Эдди впервые за долгое время не чувствовал себя монстром.