Зверь

Воздух в комнате был холодным и тяжелым. В старых домах он всегда такой – напитавшийся пыли, видавший все ужасы здешних жителей. Ева пришла в себя, но глаза открывать или дергаться не торопилась. Ее голова превратилась в один сплошной комок боли, будто ее по ней хорошенько ударили. Еще чуть поразмыслив, она вспомнила, что и на самом деле ударили. Прикладом, кажется. Ева попыталась шевельнуть пальцами, на случай, если вдруг рядом окажется нож, но их свело от боли. Ева их почти не чувствовала. Запястья туго стягивала плотная веревка. Все-таки набравшись смелости – не просто же так она пришла сюда – девушка извернулась, попыталась ухватиться за рукоятку ножа за поясом, но замерла. Он был больше похож на призрака, чем на живого человека: очень бледный, высокий, с растрепанными светлыми волосами. Вокруг него, точно белоснежное облачко, клубился сигаретный дым, медленно тающий в воздухе. Из-за дыма и было так тяжело дышать. И вдруг Еве стало так спокойно. Плевать, что она связанная, с больной головой, лежит у его ног, абсолютно беспомощная. Почему-то теперь она успокоилась, хотя не из-за чего. То, что она видела его множество раз до этого, не делает его менее опасным. А Адриан был самым опасным из всех, кого она встречала в своей жизни. Одни только его глаза взять: непроницаемо-черные, бездонные, нехорошие, не вампирские даже. Глаза чистого зла. Глаза – это зеркало души. А у Адриана души нет, потому нет и зрачков в черных провалах. Но Ева все равно была спокойна. Она знала, что он за ней придет. - Ты следил за мной, - сказала девушка, ее голос охрип из-за дыма, - Я видела тебя у школы. Рядом с Адрианом на полу оказался граненый стакан с виски, вот только цвет у него был не теплым и янтарным, а красноватым, будто он туда что-то подмешал. Сглотнув, Ева увидела на полу несколько капель крови. Все-таки, вкусы Адриана не меняются. Да и привычки тоже. Он все так же молчалив. Ева пробежалась глазами по комнате, стараясь не задерживаться на трупах, сваленных в углу. Это она их убила, каждому подарила по серебряной пуле прямо в сердце. Адриан даже не унес ее отсюда. Зато винтовку не тронул. Как Ева упала вместе с ней, так и очнулась рядом. Но лишь в ее голове промелькнула мысль, как бы эту винтовку достать, и Адриан тихонько отодвинул ее ногой. - Зачем ты меня здесь держишь? – Ева не удержалась от вопроса. А ведь он не ответит. Они и не разговаривали толком. Адриан всегда оставался непробиваемым, спокойным и безумно привлекательным. Так и сейчас, даже после этого вопроса, он молчал. В последний раз крепко затянувшись и сощурив глаза, Адриан потушил сигарету об половицу, отбросил окурок. А потом устало откинул голову на стену. Светлые волосы колыхнулись, разгоняя завесу дыма. - Адриан? Развяжи меня. Пожалуйста. Юноша поднялся на ноги, выпрямился во весь свой немалый рост. Ева и раньше ему с трудом до груди доставала, а сейчас он и вовсе похож на великана. А еще на ангела. Да, он чертовски похож на ангела, спустившегося с небес. Если бы только не его злые глаза. Ева сглотнула, вновь не услышав от него ни одного, даже крохотного словечка. Она не помнила его голоса. Но она все равно его испугалась. Странно было бы не страшиться такое злобное, черное существо. Хотя, нет. Не боится. Она в ужасе. Адриан оставил винтовку, даже не глянув в сторону Евы. Он пошел к двери, не особо церемонясь с мешающими ее запереть трупами. Юноша задвинул стальной засов, на пол посыпалась ржавчина. Там, снаружи, что-то происходит. Что-то странное творится. Вроде бы все начало восстанавливаться, 16 лет ведь прошло, но отчего-то становится только хуже. Революция подавлена, сопротивление пало, мир вроде бы пришел в норму. Да только в душе Адриана ураган никогда не утихал. Он ушел из комнаты. Лишь он скрылся, Ева извернулась. У нее за поясом был нож, она чувствовала его кожей. Только вытащить с первого раза не смогла – веревки вгрызались в кожу и не давали ухватить рукоять. Девушка, зарычав, перевернулась на другой бок. Она едва не вскрикнула, когда вывихнула себе запястье. Зато теперь она смогла схватить нож, в мановение ока перерезать веревки. Растирая запястья, она огляделась. Засов слишком громкий. Адриан услышит, если она начнет его открывать. Окна в доме зарешечены, дыр в стенах нет. Только через дверь и можно выбраться. А с замком ей не справиться. Хоть в ней и течет кровь вампира, но она слабовата будет. Потому что в жилах Адриана одно лишь черное зло. Ева закусила краешек блузки, чтобы не закричать, когда вправляла вывихнутое запястье на место. Еще пару секунд она сжимала и разжимала пальцы, а потом подобрала винтовку, прижалась к стене, вслушиваясь. На улице кто-то кричал, стрекотали автоматы. Очередной рейд. Они ищут ночных тварей, пытаются их истреблять. А что толку? Ведь их слишком много, и на место одного убитого приходят двое живых. По дороге мимо дома пронеслась машина, осыпая градом пуль улицы. Свет фар проник в дом через щели в досках на двери. Война никогда не утихнет. Ева увидела окно в коридоре – оно разбито. Оно маленькое. Да и она не гигант. Выберется. Девушка шагнула к окну, осторожно прижимаясь к стенам. Винтовка приятно лежала в руках, дарила хоть какую-то надежду на спасение. Скользнув мимо очередной стены, Ева вдруг замерла. Адриан стоял у входа на кухню, у него в руке - бутылка виски. Янтарная жидкость плескалась на дне. Он не шевелился. Ева без промедления наставила на него винтовку. - Не подходи, - скомандовала девушка. Ни один мускул на лице Адриана не дернулся, точно на нем непробиваемая маска. Он спокойно хлебнул из горла виски. Ева вдруг поняла, что ее сердце сходит в груди с ума – колотится словно бешеное. И все из-за какой-то капли виски, стекающей по подбородку Адриана. Надо же было так неаккуратно пить. Ева сглотнула. Ее запястье все еще жутко болело, и винтовка в руках дрожала. Адриан приблизился. Очень медленно. Он перехватил дрожащий ствол, тыкнул его себе в сердце. Точно хотел, что бы Ева выстрелила. Секунду девушка смотрела на него со смесью желания и ненависти, а потом, чертыхнувшись, опустила винтовку. - Не могу. С гулким стуком винтовка ударилась об пол, Адриан отшвырнул ее ногой. Ева ударилась спиной об стену, Адриан навалился на нее сверху, прижал всем телом. Девушка слабо пискнула, но юноша не услышал ее – бутылка разлетелась об стену, на пол посыпались осколки. Минуту Адриан смотрел на Еву, разглядывал ее лицо, будто старался его запомнить. А потом медленно провел сколом по ее щеке. Ева вздрогнула, но дернуться не смогла – он слишком крепко ее держал. Кожа на щеке разошлась алым порезом, в ней набухли капельки крови. Он очень любил кровь. Но вместо того, что бы слизать ее, насладиться вкусом, Адриан поцеловал девушку в лоб – прильнул губами к коже и замер. Для него это впервые – проявлять хоть что-то вроде нежности. Да и нежность это была вся, на какую он был способен. Он – идеальный убийца, хищник, охотник. Он не может любить. Он может лишь убивать. Стоило ему отстраниться, как ладони девушки легли на его обнаженную грудь. Ева потянулась к нему, умоляя о поцелуе, но этого он дать не мог. Он итак позволил себе слишком много. Юноша грубо схватил ее за подбородок, впечатал затылком в стену и слизал кровь со щеки. Вкус, сначала чуть терпкий, расцвел на его языке настолько великолепным, что он от удовольствия прикрыл глаза. Ева попыталась освободиться – теперь-то уж точно надо уходить – но Адриан швырнул ее через коридор. Девушка с грохотом упала на дверь, тут же слетевшую с петель. Тяжело рухнув на пол, Ева вывихнула плечо. Теперь уже самой не вправить. Прежде, чем она проморгалась, Адриан подошел, схватил ее и вновь куда-то швырнул. Мир перед глазами поехал, в теле появилась необъяснимая легкость. Ева больно ударилась головой о спинку кровати, провалилась в жесткий, колючий матрас. Адриан оказался сверху, вновь припечатал ее, не давая шевельнуться. Свет, проникающий в комнату сквозь зарешеченное окно и доски, отбрасывал на голом торсе юноши причудливые блики. Волосы разметались вокруг его головы светлым ореолом. На его шее висел армейский медальон в виде пули, и он приятно холодил девушке кожу. Вдруг она поняла, что ей жутко больно – от матраса, от стальной хватки Адриана, от вывернутого плеча. И от того, что нож порезал ей поясницу, когда юноша вытаскивал его у нее из-за пояса. Он подцепил лезвием край блузки Евы, дернул вверх. Ткань разошлась надвое. Ева вздрогнула, когда Адриан коснулся ее щеки и повел линию между грудей по солнечному сплетению и обрывая ее внизу живота. Там, где прошлись его пальцы, кожа Евы покраснела – он слишком сильно надавил. - Будь со мной нежнее, - попросила, чуть приподнимаясь на локтях, девушка. Она почти дотронулась его губами, вновь умоляя о поцелуе. Адриан лишь коснулся ее лба, а она, совершенно не к месту, затрепетала. Теперь ей хотелось узнать, что же она ощутит, когда он ее поцелует. Адриан наклонился, лишь жалкие миллиметры разделяли их лица, а потом Ева вскрикнула от ужаса и боли. Лед пронесся вдоль ее позвоночника, острый и резкий. Девушка выгнулась – в руке Адриана был нож, и он разрезал ей спину. Девушка упала на подушки, всхлипывая от боли. - Ты чудовище, - прорычала она, упираясь руками ему в грудь и пытаясь его столкнуть. Он оказался для нее слишком силен. Простынь под Евой стала красной. Черные глаза Адриана скользнули по ее телу, разглядывая его до каждой родинки. От него сильно пахло алкоголем и сигаретным дымом. И пальцы у него были ужасно грубыми. Но он все равно оставался самым желанным на свете мужчиной. Адриан взял ее руку. Девушка слабо дернулась, понимая, что ее ждет дальше. Он на самом деле был чудовищем. Монстром. Убийцей. Он не способен на нежность. Он может лишь убивать. Таковым его создала природа. А ей, маленькой дурочке, угораздило в него влюбиться. Ева видела его страшные глаза, но все равно строила какие-то иллюзии, втайне надеялась, что они смогут быть вместе. С такими, как Адриан, можно только умереть. Он прокусил ей запястье. Девушка судорожно схватила губами воздух, чуть застонала. Раньше ни один вампир не пил ее крови, она никогда не подпускала их к себе настолько близко. Ощущения были для нее новыми, слишком странными. И жутко болезненными. Девушка заплакала, откинулась на подушки, отвернулась. Она не хотела, что бы Адриан ее такой видел. Но даже сейчас она была безумно красива. Она была именно такой, какой он хотел ее видеть. Она – идеальная жертва. Он привык чувствовать кровь, привык убивать, но с ней это как-то особенно. Он хотел ее смерти, но в то же время он боялся, что она умрет. Он хотел бы убивать ее каждый день, если бы мог. Адриан отпустил запястье, и Ева слабо его ударила, будто из последних сил пыталась сопротивляться. Идеальная. - Я люблю тебя, - сказал Адриан, и вонзил ей в грудь нож. С таким удивлением на лице еще не умирала ни одна его жертва. Но было что-то в этой идеальной девочке такого, чего он раньше не видел ни в ком. Она была счастлива, умирая. Вряд ли она хотела лишиться жизни. Но погибнуть именно так, в руках возлюбленного, ответившего на ее чувства… она и не мечтала.