Надежда

      Сквозь чёрную пелену он слышал голоса, как знакомые, так и нет. Не мог разобрать кому какой принадлежит, но потом полностью потерял возможность что-либо слышать и чувствовать.       Изуку медленно и с трудом открыл глаза, веки которых будто были налиты свинцом. Но тут же резко закрыл из-за яркого белого света. Постепенно привыкая к нему он начал оглядываться. Мидория понял, что находится в больнице. Стоявшие рядом капельницы соединялись трубками с его рукой, место их соединения побаливали.       Он попытался вспомнить, что произошло, но помнил только допрос в школе, а что произошло после он не помнил. Попытавшись встать, его тело, в некоторых местах, остро заболело, но Изуку всё равно заставил себя сесть. В голове было много вопросов, от которых кружилась голова.       В палате он был совершенно один, но слышал за дверью чей-то разговор. Чтобы услышать его нужно было встать, что он, собственно, и начал делать, но из-за боли и слабости это выдавалось тяжело. Но он держался за капельницу, чтобы случайно не упасть. Изуку подошёл к двери и опёрся об стену возле неё.       – Думаешь? – послышался голос Джин.       – Сомнений нет, иначе бы этого не могло случиться. Организация перешла границы поэтому, если она продолжит вербовать себе ещё больше людей, а тем более влиятельных – конец тому, что мы так долго создавали, – говорил, по всей видимости, Коетсу.       – Что будем делать? Они не собираются сдаваться, даже после смерти своего главаря. Ох, я так устала от этого... Все же шло так хорошо, но эти ублюдки! – воспылала женщина.       – Мы обязательно их найдем, они ни за что не смогут опять от нас скрыться, – успокаивал ее мужчина.       – Они наверняка будут мстить за то, что их дружки мертвы, а все остальные за решеткой. Нужно быть осторожными.       Поджав губы Изуку так же медленно добрался обратно к койке и размышлял об услышанном. Дела идут плохо и опасно. Он понимал, что помочь ничем больше не может, что заставляет чувствовать себя виноватым и стыдиться. Если бы он только пытался что-то узнать, пока находился и жил в одном доме с отцом, то знал бы очень много важной информации. Но уже поздно, остаётся положиться на тайную полицию и надежды.       За своими раздумьями Изуку не заметил как в палату зашла медсестра.       – О! Наконец-то ты очнулся! Но это не значит, что ты в полном порядке. Если так и продолжишь не придерживаться постельного режима, то можешь не выжить, поэтому ложись.       – Как я тут оказался? И сколько времени я был без сознания? – поинтересовался Мидория послушно ложась на койку.       – Ты три дня не приходил в себя, а оказался ты тут именно из-за того, что не послушался и с такими серьезными ранами напрягался! Но вина лежит не полностью на тебе, так как никто не знал, что они были настолько глубокими. Тебе повезло! – ругалась женщина возясь с капельницами.       После того, как медсестра закончила со сменой капельницы она вышла из палаты. Затем, к нему зашли Джин и Коетсу, которые пытались скрыть напряжение, кой доносилось из их уст, когда они обращались к нему, улыбаясь.       – Как ты себя чувствуешь?       – Хорошо. А вы? Как идут дела? – спросил Мидория уже зная ответ, но ему было интересно соврут ли ему.       – Тоже хорошо, как и дела. Директор сидит за решеткой, некоторых учеников привлекли к ответственности, выплатили штрафы.       – Это и вправду хорошо, но... я слышал часть вашего разговора, не нужно врать.       – Ладно... всё просто ужасно, – с тяжёлым выходом произнёс Коетсу, садясь на небольшой кожаный диванчик возле окна.       – Насколько?       – Скорее всего, среди нас есть предатели, потому что подрыв одной из наших баз в Японии по-другому не объяснить.       – Подрыв? Там все целы? – обеспокоенно посмотрел на мужчину Изуку.       – На удивление, жертв не было, но раненых много.       – Можете рассказать поподробнее об этой организации?       – Джин, расскажи ему, – обратился Коетсу к своей жене.       – Это подпольное сообщество уже многие годы планирует захват всех влиятельных людей и кампаний. Никто не знает зачем им это, и никто, так же, не просветлён тем, что они собираются делать после совершения этого теракта. Если их количество людей будет расти – мы будем не в силах противостоять ей. Они убили слишком много людей, за это им нет прощения. Если бы мы только знали где находится этот «Клык», то проблемы бы решились в разы быстрее!       Услышанное название организации открыли в Изуку одно воспоминание. Он помнил, что когда-то, в полуобморочном состоянии, слышал разговор отца с кем-то по телефону. Они говорили о том, что что-то с названием «Клык» находится в городе ХХХ. Не придав этому большого значения, Изуку забыл об этом, но как хорошо, что всё-таки смог вспомнить.       – Я знаю, где они находятся. Город под названием ХХХ, это единственное о чем я помню.       – И почему же ты молчал?! Нужно было всё сразу рассказать! И зачем мы столько возились, чёрт.       – Я не помнил этого, пока вы не упомянули название их подполья, простите...       – Хорошо, что хоть узнали где они. Нам нужно снова перепроверить этот город и выдвигаться уже сегодня, поэтому мы уже пойдём, – начал прощаться Коетсу. – Я позвоню Мицуки и сообщу о том, что ты очнулся. Скорейшего выздоровления!       – Спасибо, – улыбнувшись он проводил их взглядом.       Мысли всё так же не приводились в порядок. Казалось бы, что больше не нужно обо всём этом думать, ведь теперь в этом разбираются надёжные люди, уже знающие как разбираться с такими преступниками, но страх не проходит. Нужно выдохнуть с облегчением, но никакого облегчения нет. Воспоминания не отпускают ни на секунду, особенно тогда, когда Изуку находился один. Ему так хочется освободиться от них и дышать полной грудью.       Отвлечь от мыслей его заставили вошедшие в палату медсестра с врачом. Жизнерадостный мужчина задавал много вопросов, касающиеся здоровья Мидории и он отвечал на всё говоря правду. Помимо глубоких ран, нашлось ещё множество проблем, которых можно было избежать, если бы Изуку ранее обратился за помощью. Теперь ему очень многое запретили, например: физические нагрузки из-за сердца. Этих запретов можно было долго пересчитывать. Но, по крайней мере, хорошо, что хоть вообще не помер, хотя раньше он был бы этому рад.       Спустя какое-то время Изуку заметил, что одежда в больнице была с коротким рукавом, но выдохнул, когда понял, что на него надели повязки. Однако, это значит, что их видели другие, от чего ему было некомфортно.       Следующий час он пролежал в одиночестве со своими мыслями. Может, дела и идут плохо, но Мидория так рад, что всё-таки не один с этим справляется. Поэтому, наконец-то может хоть как-то отдохнуть и впервые жить без перманентного страха, ведь его смогли стереть. Даже сны уже не так пугают, потому что больше ничего из прошлого не повторится. В этом он уверен. Ещё не мало времени придется разбираться со многими недопониманиями и проблемами, но это даст хорошую жизнь, о котором Изуку даже мечтать перестал. Но эта мечта вернулась, ведь начала сбываться.       – Деку! – ворвался в палату Кацуки, из-за чего Изуку немного испугался такой внезапности.       Бакуго налетел на него с объятиями и начал расцеловывать всё его лицо.       – Каччан, ты чего? – смеясь от поведения Бакуго спросил он.       – Я так рад, что ты очнулся, – ответил парень после конечного поцелуя в губы.       – Выглядишь таким усталым, ты вообще спал все эти три дня? – заметив, как у Кацуки появились синяки под глазами, спросил обеспокоенно Изуку.       – Да какая разница? Сейчас не об этом, – отмахнулся Бакуго.       – Разница большая! Не стоило так волноваться...       – Поэтому и тебе не стоит так переживать, Деку. Давай, сейчас кое-кто придет, поэтому я, пожалуй, выйду, чтобы не мешать.       – А? Кто? – поинтересовался Мидория.       – Вот сейчас и узнаешь.       После того, как Бакуго вышел прошло не более пяти минут, прежде чем он увидел совсем не изменившегося человека. Те же длинные, не очень кудрявые волосы, они будто и не отрастали длиннее прежней длинны. Глаза такие же зелёные и большие, в которых по-прежнему можно было заметить теплый взгляд. Округлое личико озаряла нежная улыбка. И то же худощавое телосложение. Он даже поверить не мог, что перед ним вправду стоит его мать. От осознания на глазах появлялись слёзы облегчения и счастья.       Инко подбежала к нему и с такими же слезами обняла Изуку. Он, не теряя ни секунды, обнял её в ответ. Это правда не сон. Изуку действительно снова её обнимает и чувствует её не изменившийся запах. Никто не произнёс ни слова, они не могли говорить из-за нескончаемого водопада слёз. Они обнимали друг друга так, будто думая, что если разомкнут их, то больше снова не увидятся. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Это не сон. Всё происходит на яву и чувствуется всем телом.       – Это действительно не сон... Я так по тебе скучала, Изуку.., – тихим, так же не изменившимся, заботливым голосом говорила она.       – Я тоже... Тоже, мам.       – Прости меня, я оставила тебя в этом кошмаре совсем одного...       – Пожалуйста, не извиняйся и не вини себя, это не твоя вина.       Инко отстранилась и погладила его по щеке, мокрой от слёз. Ласковая улыбка растянулась на её лице.       – Ты так вырос.       Переполняющие счастье и радость нельзя было передать словами. Теперь можно окончательно говорить, что жизнь наладилась. Не придется больше засыпать и просыпаться с мыслями о смерти, вечной тревогой, страхом. Пусть будет много дел, с которыми нужно будет разобраться. Пусть воспоминания не исчезнут до конца. И чёрт с ним, пусть будут слёзы, но это не помешает построить счастливое продолжение жизни. Одиночество больше не убивает. Дальше будет только белая полоса.