веснушки

ваня, честно, не помнит, когда дружеские и смешные прогулки переросли в поцелуи и постоянный телесный контакт, но ему определенно все нравилось, даже очень. это особая дружба. наверное, да, именно она. очередная дружеская прогулка — цветочное поле, рядом с которым находится дом бабушки серёжи, и небольшой сиреневый плед, чтобы отдохнуть. погода сегодня на их стороне: на небе довольно солнечно, тёплый ветерок, птички поют, листья шуршат и чувствуется запах полевых цветов. ванечка, как маленький ребёнок, пошёл собирать ромашки, чтобы сплести веночек для серёжи. — ромашки тебе к лицу. — улыбается русый и поправляет цветы на чужой голове. — мне ты к лицу, вань. — и этот его взгляд, от которого ваня хочет провалиться под землю, лишь бы его пылающие щеки не было видно. — только попробуй сейчас отвернуться или закрыть лицо руками. подловил ведь. — люблю щёчки твои, особенно когда они румянцем покрываются. — и берет его лицо в свои ладони, все ещё не разрывая зрительного контакта. ваня, наверное, сейчас где-нибудь в астрале, но точно не здесь. его душа покинула тело вместе с последними здравыми мыслями в его голове. он хочет убежать от этого момента, который вгоняет в краску и заставляет чувствовать неловкость. серёжа ощущает, что лучше всего его сейчас оставить, иначе ваня прямо здесь умрет, чего хотелось меньше всего, а точнее вообще не хотелось. пешков ложится на плед и зовёт русого в свои объятья. лежать и смотреть на облака, разглядывая в них животных и птиц, — самое смешное занятие, которое нашли для себя парни за все совместные прогулки. палящее солнце, конечно, мешало, но все же желание посмеяться было сильнее. вслед за тем серёже очень захотелось отдать накопившуюся нежность ване через какие-то действия. — хочу расцеловать каждую веснушку на твоём лице. — говорит серёжа, нависая над ваней и смотря в глаза, а кудри его касаются чужого лица, щекоча. — я не шучу. — знаю, что не шутишь. — смеётся и морщится. — дурной ты, ванюша, такой. и ведь делает то, что хочет — целует солнечное личико вани: обе щеки, носик, подбородок, лоб, переносицу и буквально каждый сантиметр, в котором есть хоть одно маленькое пятнышко, говорящее о том, что солнышко любит ваню. серёжа любит ваню, прямо как солнышко. ваня, кажется, тоже любит. судя по всему, не будет больше в жизни вани такого человека, как пешков. он как иголка в стоге сена, такой же единственный среди всех. ваня чувствует на своём лице тёплые влажные губы, исследующие его лицо, и улыбается с закрытыми глазами. он доверяет серёже, который завершает свой акт нежности легким чмоком в губы, а затем ложится рядом, поглаживая волосы на голове русого. — почитай мне, пожалуйста. — почти шёпотом просит ваня, утыкаясь кудрявому в шею и томно дыша. серёжа не может отказать ему: уж слишком у него глазки красивые, а глазки он эти любит до безумия и головокружения. потерял пешков тот момент, когда успел влюбиться в этого парня, поэтому молча тянется за рядом лежащей книгой и начинает читать роман шарлотты бронте «джейн эйр». можно ли назвать такой момент интимным? однозначно. ваня через время засыпает на груди у серёжи, сопя с немного приоткрытым ртом, а пешков, заметя это, продолжает читать уже про себя и наслаждается моментом. ванино дыхание такое ровное и даже почти ритмичное с сережиным.