6 лет назад
— Пошел ты, Масленников! — выкрикивает девушка, в чьих словах слышится отчаяние. Грудь парня вздымалась от частых вздохов. — Ты виноват во всем, черт бы тебя драл! — она кричит. Так громко, как только может, будто вся злость уйдет мгновенно, но она только усиливается от безысходности. Им повезло в том, что все давно спят. На небе виднеются звезды, в окнах давно не горит свет, а на улицах ни единого человека. Даже воздух казался чище, свежее. — Я виноват? Это ты нацепила корону на себя! Посмотри, кем ты стала, Ада! — возмущается Дима. Его лицо еле освещено фонарем, но глаза так и излучают ярость. Каждое произнесенное парнем слово впивалось остро в спину. Девушка чувствовала это на физическом уровне, когда дышать ставало все тяжелее. Её глаза застилало обидой. — Я слышал твои слова! Ты хочешь сказать, что справилась бы без меня? Ты уверена, что дошла бы хоть к какому-то результату? — жестикулируя, говорит он. С каждым словом интонация становилась злее. Ада пыталась выстоять напору, и у неё получалось. С обидой, с отчаянием, но девушка продолжала смотреть твердо в глаза. Она знает что говорила тогда, знает, что перегнула палку, но оправдываться не собиралась. — Почему ты тогда продолжала работать со мной, если считала, что и сама можешь чего-то добиться? — теперь и в его глазах выступала обида.— Хотя, это не только про работу. Ты своими словами перечеркнула все наши отношения. Я верил тебе. Думал, что наш «дуэт» важен не только мне. В воздухе повисла тишина, напрягающая, многословная. —Пойми, я тебе уже не верю, — произносит парень. Его веки опустились, будто он раздумывает о дальнейших действиях.— И не могу верить твоим эгоистичным поступкам. Одного дня это может повернуться против меня, ножом в спину, уже вторым. Все, о чем раньше можно было мечтать, разлетелось в прах. Оно развеялось по ветру, будто ничего не было, и вся дружба, которая длилась двенадцать лет, исчезла в миг… Между двумя молодыми людьми повисла нагнетающая тишина, взгляды то и дело метались между глазами в поисках ответов. Их связывало нечто более сильное чем дружба, но признать — это считалось слабостью. По крайней мере, тогда. Девушка искренне запуталась в замыслах и чувствах, её окутывал животный страх, когда она думала про последствия того поцелуя. Смотря на Масленникова, Аделина почувствовала то, что очень испугало её. Это трепещущее сердце. А потом, в тот же момент, она спрятала свой маленький секрет поглубже, где и самой будет сложно найти. Замотала вокруг старыми цепями и бросила на дно души. Туда, где никого не бывает. Она боялась, что чувства помешают карьере, и Масленников затмит её. А потом Аделина приняла решение, резко, будто сорвала пластырь с раны (так оно и было). — Я ненавижу тебя, Масленников, — с яростью произносит девушка. Её уверенность заставила не только парня, но и саму себя поверить в это. — Наши чувства взаимны, Аделина, — чуть ли не плевался он. Пара, теперь, бывших друзей стояла посреди огромной улицы, где каждый знал куда идти. В их взглядах читалась пелена вражды, которая уже дома раскроет истинные чувства. Шаг, второй. Девушка отступает, прищурено и со злостью глядя на Масленникова. Это были взгляды двух хищников. Аделина разворачивается, и быстрее пытается уйти с этого места, не замечая долгого взгляда. Потом, спустя десяток шагов, она поворачивает голову ему в след, не получив того же в ответ.***
Из дневника Аделины Эдер.
Запись номер четыре.
Прошел год. Один гребаный год в попытках найти себя. Один год в бесчисленных попытках быть лучше и успешнее чем он. В ту же ночь, когда возвращаться приходилось в общую квартиру, Димы я там не застала. Молча собрала вещи, обвела сухим взглядом общий рабочий стол, технику, фон, и пока совсем ничего не соображала. А сделала я это лишь потом, когда летела за деньги родителей домой, в родную Австрию. Странно, что по дороге в аэропорт, я ни разу не сомкнула глаз в такси. Лишь сидела, безразлично вглядывалась в фонари ночной Москвы, понимая, что вижу их в последний раз (от этого становилось даже легче). А потом, когда я сидела и смотрела на отдаляющуюся землю, меня окатила холодная волна реальности. Она буквально парализовала меня, заставила проснуться будто ото сна. Я лишь пыталась хватать ртом воздух, чтобы успокоиться, но соленые дорожки все текли и текли по бледным щекам. Ногти проделали на ладошке углубления схожи на полумесяц, на такой же, что виднелся в иллюминаторе. Я будто барахталась в воде, не умея плавать. Приподнимала голову вверх, кусала губы до крови, что потом ощущалось металлическим вкусом, утопала в тех ебаных слезах, что полностью застилали взор, повторяя одну и ту же фразу: «Я ненавижу тебя, Масленников». У меня не получалось набрать аудиторию самой. Пришли только пару тысяч тех, кто знал меня с Димой. Почему у него все хорошо? Я не могу признать, что он лучше. Не хочу. Внутри только одна цель: утереть нос Масленникову. И кроме этого не вижу ничего. Целыми днями я сижу на съемной квартире, и придумываю идеи для новых роликов. Снимаю, монтирую, и так постоянно. Мне нравится в Австрии, здесь очень красиво. Родители, конечно, беспокоятся из-за моей упорности, но знают, что я не остановлюсь. Я добьюсь того, что буду лучше.Запись номер пятнадцать.
Прошло уже три года. Сестра стала жить со мной, учится на переводчика, и улучшает мои языковые знания. Родители переехали за город, чтобы наслаждаться природой. Это решение далось им так легко. Они даже подумывают путешествовать, когда папа укрепит свой бизнес. Я буду очень рада за них. Что же на счет меня? Мои дела идут действительно хорошо. Я набрала уже три миллиона. И это, кстати, больше чем у Масленникова! (на пару тысяч, но все же). Моя аудитория растет с каждым днем все больше и больше. Завтра я еду на съемки моего нового проекта: «На кухне с Ад и Эн», где мы с сестрой приглашаем звезд, друзей и знакомых приготовить разные блюда. Подписчики дали о-очень большой отклик под первым выпуском, где собралось уже пять миллионов просмотров. В комментариях я вижу огромную мотивацию продолжать. Просили даже пригласить Масленникова, подколов меня, но никогда в жизни! Пусть даже не смеют просить! Чувствую ли сейчас я ненависть к нему? Определенно, особенно, когда он высказался на интервью обо мне, сказав: «Я был инициатором «развала» дуэта. Теперь же мне намного лучше одному, нет никого, кто тянул бы меня на дно». Ненависть еще больше раскрылась, как и желание стать лучше. Лучше. Лучше. Лучше. Анна говорит, что я стала серьезней, слишком жесткой. Наверное, это месть и постоянное желание иметь влияние. Я бы хотела нагнуть ютуб-индустрию и жестко отыметь её. Чтобы добиться успеха самой. Пойду ли я по головам? Я уже наступила на большинство, осталась лишь одна.Запись номер семнадцать.
Мое желание отомстить Диме растет с каждым днем все больше и больше. Спустя четыре года мы оба имеем большую аудиторию, но продолжаем идти на равных. Я имею большое влияние и знаменитость среди блоггеров, что несказанно меня радует. У меня появились нормальные деньги, и теперь я снимаю квартиру куда лучше. Приглашенные блогеры едут ко мне в Вену, как раз увидеть город. Не могу сказать, что имею среди них близких друзей. Да и вряд ли у меня они есть, кроме сестры. Как-то не было времени заводить дружеские отношения среди всей мести Диме. Но могу сказать, что я не против найти парня. Даже один есть на примете, как раз подойдет для прикольных видео на Ютуб. Сидя сейчас за столом в своей комнате, я слышу, как моя сестра говорит по телефону заинтересованным тоном. Щебечет, хохочет. Жаль. Искренне, что я не такой открытый человечек как она. Анна стала меня называть «Ледяной глыбой», иногда. Не стану отрицать, что за эти пару лет я изменилась, повзрослела. В моем мировоззрении не бывает солнечных деньков, я стараюсь работать каждый день. Я даже занимаюсь спортом для того, чтобы попросту не терять время, а становиться лучше с каждым днём. Это как ежедневная установка: «Можно еще лучше. Дима работает, а ты можешь больше». Иногда кажется, что я схожу с ума от ненависти, когда смотрю его видео. Просто. Кромешная. Ненависть. Я очень боюсь, что она поглотит меня полностью, а это уже началось— я начинаю становится холодным оружием. Холодной, кровожадной, жестокой, острой и прекрасной одновременно.Запись номер восемнадцать.
Вчера я писала о том, что становлюсь «куском льда». Сегодня мне сестра сказала: «Даже если ты улыбаешься, я вижу холод в глазах». Почему меня это не задело? Мне даже начинает нравится, что я смогу справится с любой критикой. Чаще всего у меня есть три эмоции: восхищение от работы, уверенность в себе и ненависть. Сука.Запись номер двадцать.
Пишу спустя полгода со времен последней записи. Я все-таки начала отношения с тем парнем. Его зовут Девид, и он коренной австриец. Горячий, честно говоря. Анна сказала, что он растопил мое сердце, но она не догадывается, что я захотела хайпа и красивого контента. Я такая сука. Насрать. Я утру нос Масленникову. Девид приглашает меня на свидания, где я появляюсь в шикарных платьях, открывающих вид на мою превосходную фигуру. Честно говоря, в те моменты я чувствую, что работала не зря, что спустя четыре года я езжу на своей тачке, занимаюсь спортом и располагаюсь у всех на устах. Если бы девятнадцатилетней мне сказали, что я сама могу все сделать, то никакой Масленников и в помине не мешался бы под ногами. Как хорошо, что месть не терпит расслабленности.Запись номер двадцать пять.
Прошло пять лет, мне уже 24. Девид поддерживает все мои новые шоу и видео, очень помогает. Но я не могу сказать, что люблю его. Хоть убейте. Он-то мне всегда бросает напоследок признание в любви, а я лишь киваю и целую его в щеку, притворно улыбаюсь. Я стала актрисой под гнетом жгучей ненависти. В работе все гладко, новые видео, идеи, подписчики, теперь у меня есть свой офис! Анна иногда снимается в роликах, тоже поддерживает меня. Наверное, она и есть мой истинный друг— моя сестра. Божечки, я никогда не захочу прочесть этот дневник. Особенно то, что скрывают некоторые записи. Они замурованы цепями на дне души.Запись номер двадцать семь.
Сегодня я поняла, что меня очень даже боятся мои коллеги. Будто мимо проходит призрак. Фе, что за отсылки. Я лучше.«Нам так нравится кормить свою гордость, а ей так нравится все усугублять».