***
Его зовут Майкл Лэнгдон, и он Антихрист. Злое, безжалостное и хитрое существо. По крайней мере, именно таким его описывали в писании и многочисленных теологических книгах. Именно подобное существо Майя Нилл, меньше всего желала лицезреть. Девушка мало что знает о мальчике, которого Делия привела в академию. И говоря откровенно, желание узнавать его у неё не было от слова совсем. Ведьма уважает верховную и любит Корделию, правда любит, но не может оправдать решение пригласить змею к Робишо. — Видение показало мне, что он способен измениться, — говорила Дэлия, помогая Майи убираться в библиотеке, очищая полные тома книг, написанные на древних и мертвых языках. — Мы должны показать ему выгоду перейти светлую сторону и подержать его в этом. — Посадив льва на травоядную диету, ты не избавишься от его жажды поедать мясо, — ответила ведьма переставляя книги на нужные полки с помощью телекинеза. На такое заявление, Корделия ничего не ответила, оставшееся время уборки они молчали. Нилл складывае еще одну рубашку, упаковывает очередную пару брюк, прежде чем раздается стук в дверь. Она готова была проигнорировать его, но, к вашему большому неудовольствию, человек сам открывает дверь, не дожидаясь одобрения. Майе действительно нужно научиться закрывать дверь на замок. Раньше в этом не было необходимости, так как в академии были только женщины, а если были гости, то они не заглядывали в комнаты. Но сейчас с появлением Лэнгдона решение запирать дверь на замок стало необходимостью. Неожиданным гостем оказалась Мисти, со слишком милой улыбкой, дергающей уголки её губ и нервозностью, которая заставляет её играть пальцами с подолом шали, когда она спрашивает: — Можно я войду? Последующая тишина напряженная, и единственное, что хозяйка комнаты может сделать, это молча кивнуть, прежде чем попытаться сосредоточиться на одежде, разбросанной по кровати. Болотная ведьма скрещивает руки на груди и входит внутрь. Дэй, прочищает горло, словно приближается к дикому животному. Нилл слышит, как она вздыхает, делая резкий и прерывистый вдох, и её самообладание снова нарушается. — Ты действительно уходишь? — Мисти почти что шепчет. И даже не нужно смотреть на нее, прежде чем слезы покалывают в уголках глаз, прежде чем Нилл, быстро проморгает это наваждение. Майя не хочет уходить, и это действительно нечестно. Но разрушитель мира сидит сейчас в кабинете верховной и разглагольствует вместе с ней об древних заклинаниях и обрядах, как желанный гость. — Верно, — говорит девушка, складываясь быстрее, слишком трусливо, чтобы смотреть ей в глаза. — Я не могу смотреть, как мой ковен разрывают на части. Не снова. Вероятно, он замышляет убить нас всех в нашем собственном доме. — Я думаю, тебе следует остаться, — бормочет Мисти, подходя ближе и вставая рядом, явно готовая к нападению. Она кладет свою руку на ладонь Майи. Губы дрожат, и следующий вздох превращается в судорожный всхлип. — Май, — Шепчет Дэй, беря в ладонь лицо девушки. От этого прозвище у Нилл вырвался ещё один всхлип. Это прозвище болотная ведьма дала ей ещё в первый день их знакомства, после смерти Мисти, больше так никто не называл. — Мы должны доверять Корделии. Я ей верю. Я думаю, он действительно хочет измениться. Внезапная вспышка раскаленного гнева заставляет посмотреть в лицо подруги, сжав кулаки так сильно, что на тонкой коже ладоней останутся полумесяцы. Майе, приходится напомнить себе, что нельзя вымещать свой гнев на своих сестёр. Нилл больше всего на свете хотела сохранить эту теплоту в отношениях, прежде чем уйти. — Мы не можем слепо доверять другим, даже Верховной, — возражает, мышцы плеч напрягаются, когда она сдерживает злобу в своем тоне, — Фиона почти сравняла это место с землей. А он в десятки раз хуже, — вздох забивает слова, которые вылетают изо рта. Из-за полностью ещё не открытого дара, юного возраста и проблемами со здоровьем, Нилл не принимала участие в 7 чудес. Однако Майя вместе с остальными сёстрами пережила каждую победу, каждую неудачу и каждую смерть, после ещё долгие месяцы её преследовали кошмары. Как разлагается тело болотной ведьмы, превращаясь в прах, а затем вовсе исчезает. — Я понимаю твоё недовольство, опасение и страх. Я чувствовала то же самое находясь в аду, пока меня не забрал Майкл, и это уже хоть что-то да стоит. — Почему ты его оправдываешь? Ты же видела то, что он сделал. Где вероятность того, что он не сделает с нами то же самое, что и с твоими демонами. — Верно. У него вполне хватит сил, чтобы сделать с нами всё это, но до сих пор это не сделал. И хоть от его тьмы несёт на несколько километров, он способен исправиться, — уже более серьёзно и спокойно говорила Дэй, — Тем более, если Мэдисон, смогла хотя бы немного перестать быть такой сукой и обуздать своё желания сношаться с каждым встречным, то почему он не сможет? От слов Мисти, из губ Майи вырвался смешок, а на щеках появились ямочки. — И ты уверена в этом? — Да! Что-то заменяет боль в груди. Что-то похожее на горячий шоколад. — Я даю ему месяц. И я буду наблюдать. Мисти издает какой-то пронзительный звук, который можно описать только как визг, и бросается на тело ведьмы, уткнувшись лицом в изгиб шеи и руки Майи обнимают её. А Нилл задаётся вопросом, придется ли ей снова наблюдать за разрушением шабаша?***
В течение следующей недели Май удается не разговаривать с новичком в Академии. Это было не сложно, учитывая то что ещё до него большую часть своего времени девушка проводила в библиотеке. Род её деятельности начинался от обычного чтения художественной литературы, заканчивая перестановкой книг по сложности, алфавиту, языкам. В академии, сёстры за такое влечения Нилл начали её нежно называть: библиотекаршей. Поскольку кажется только она знает наизусть расположение каждой книги и можете найти любую информацию об заклинании, ритуале, зелье, растение и т.д. Кроме того что ведьма негласно заведовала источником знаний, Майя также проводила уроки для ведьм. Сегодня Нилл направлялась в библиотеку, на урок который читала. Распахнув двери, первое, что она ощутила сильный поток энергии который Майя избегала всю неделю. Между деревянными полками девушка разглядела острые скулы, белокурые кудри и блестящие глаза. Перед тем как отвернуться, ведьма увидела как его голова наклонилась, как только взгляд Лэнгдона, остановился на её теле. Проигнорировав его существование Нилл, обходя стеллажи, пробралась в середину библиотеки где за столом её ожидали ученицы. Не прошло и мгновения как в поле её зрения снова показалась мужская фигура. Он даже не должен быть на уроке, его магия, в сотни раз мощнее. Сложно даже назвать хотя бы одну причину его присутствия. Похоже придётся поговорить об этом с Корделией. Майя старается не смотреть на него, пока преподает, а он делает наоборот. Каждый раз, когда её взгляд цепляется за него, он всегда смотрит, как будто что-то ищет. Трудно делать вид будто бы его здесь нет, трудно не заметить, когда его язык мелькает над нижней губой, прежде чем он задает какие-то глупые, бессмысленные вопросы. Вопросы, на который она знает, что он знает ответы — Нилл сдержанно отвечает и продолжает урок***
Он красивый, безумно красивый, глупо это отрицать. Объективно можно сказать что у него лицо ангела, видимо у дьявола прекрасное чувство юмора. Но это совершенно не имеет значения, по крайней мере для библиотекарши. Кажется, что чем больше он проводит время в академии, тем больше она замечает, как взгляды молодых учениц задерживаться на нём. На следующий день, после «посещения урока», ведьма снова почувствовала энергию, казалось что она пробиралась через стеллажи, стопки книг, страницы и только потом доходило до неё. — Мисс Нилл, — вполголоса сказал юноша в начале ряда книг где она стояла. Майя повернула голову в сторону, излишне резко, до такой степени излишне, что ощутила как серебряные шандельеры удаляется об шею слегка царапая кожу. Она всего на мгновение задерживает взгляд на нём перед тем как задать вопрос: — Что-то нужно? Кажется, что он подобно цветку, расцветает прямо на глазах. Юноша приоткрывает пухлые губы и просит дать ему книгу, объясняя это тем что ему нужно для занятия. Полюбовавшись им ещё секунду, Майя обходя Лэнгдона, направилась к нужному стеллажу, к нужной полке, доставая нужную книгу и без лишних слов дала учебник юноше. Ненароком, прикасаясь к его пальцем, что были значительно теплее чем её руки. — Не забудь вернуть потом, — вполголоса сказала та проходя мимо юноши — Разумеется, — ответил Майкл чеширской улыбкой.***
Антихрист начинает появляться на каждом занятии Майи, за что Корделия не забывала его поощрять. Возникало ощущение, что абсолютно все хотят проверить Нилл на её выдержку и до какой степени можно помотать ей нервы. Обучать Антихриста магии ведьм, всё-равно что показать как легче всего их уничтожить, открыв завесу их слабостей, уникальностей и тайн. Лэнгдон задает все более запутанные вопросы, заставляя ненадолго упасть в ступор и начать более углублённо изучать материал. Который невозможно объяснить простым предположением. Он всегда проверяет свою работу с ней, пытаясь убедиться, все ли сделано правильно, хотя оба уже знают, что всё выполнено идеально. С каждым разом, у ведьмы складывалось впечатление, что он приходит на её занятие исключительно, для того чтобы проверить, насколько она подходит на роль «учителя» и хватит ли ей знаний и терпения, чтобы обучить каждого. — Правильно? — он просто смотрит на неё, ожидая одобрения. Она почти теряется, потому что его глаза такие голубые, яркие и пронзительные. Лэнгдон выше Нилл, и он смотрит на неё так, что чувствует себя еще меньше и хочется свернуться калачиком. И ей не нравится думать об этом. Вздох её едва слышен, он приподнимает бровь, и ожидает хоть какую-то реакцию, а тем временем, в голове девушка размышляет, как бы отреагировала Делия, если бы она прямо сейчас выгнала бы его из класса, перед этим ударив его несколько раз святым писанием. Такие мысли её преследуют постоянно. — Выглядит безупречно, — говорит после паузы. Он улыбается, и Ведьма предположила, что это выглядит немного застенчиво. Если бы это был кто-то другой, но так как это Лэнгдон, она просто не может принять, что он способен на что-то кроме злости и ненависти. Тем не менее, это мило, и признавать это самой себе некомфортно. Ощущение, которое заставляет желудок сжиматься. Только этого не хватало. — Спасибо, мисс Майя, — как-то странно, и тошнотворно ласково проговаривает имя. Нилл, отвечает на его улыбку и надеется, что он не поймет, насколько это натянуто. И кажется, ему все равно.***
В тот вечер ведьма зашла в кабинет Верховной дабы обсудить с ней все. — Я хочу прекратить преподавание, — заявила Май. Корделия, как естественно для неё, начала выяснять причину такого поспешного решения, поскольку до этого никаких знаков не было, Майя старательно избегая главною причину такого решения. Спустя полчаса беседы, Гуд в итоге ответила: — Я предлагаю тебе взять перерыв от занятий, чтобы ты могла разобраться в себе, в эмоциях, силах и материале, который тебе даётся с трудом. Я уверена, что после, когда ты наберёшься сил и энергии, ты сама захочешь вернуться.***
Вторая неделя проходит более гладко. Академия огромная, коридоры и комнаты с секретными проходами, и со всеми новыми ведьмами, заполняющими пространство, стало легко избегать мальчика. За что она была действительно благодарна Делии, так это за то что комната Нилл, находилась в самом дальнем коридоре академии, соответственно и самом тихом месте. В отсутствие обычно запланированного времени занятий девушка находит время, чтобы расслабиться, отложить книгу заклинаний и перевести дух. Майя проводит время с друзьями в течение следующих нескольких дней, время от времени гуляя с Мэдисон, или устраивая ночь кино с Куини, или помогая Мисти возобновить знания о зельеварение когда у Корделии не было на это времени. Нилл действительно счастлива поэтому времени, когда она может расслабляться, лениться, не спать по ночам, и проводить собственные исследования. Майя освежила свои знания, пытаясь выучить больше атакующих заклинаний, пытаясь улучшить свое мастерство, чтобы… Она делает глубокий вдох и выдох. Девушка останавливает себя на мысли об «опасности Лэнгдона». За всё это время, не было ни одного случая, где бы он навредил или хотя бы намекнул на это. От постоянного напряжения, ничего хорошего не выйдет. Ведьма, ощутив как недавно ещё совершенно горячая вода начала медленно остывать. Нилл, решила заканчивать водные процедуры, девушка встала из ванны, от её тела идёт пар, а капли стекают вниз по ногам. Утонувшая в собственных мыслях она, надела первую попавшуюся майку и принялась сушить волосы поворачивая полотенце вокруг головы проходя в свою комнату становлюсь прямо перед зеркалом в полный рост. Вытирая влагу в затылке, прежде чем распустить волосы, позволяя им упасть тяжёлыми нитями на плечи. И тут она ощутила изменения, глобальные перемены, будто температуру комнаты изменили по одному только щелчку пальцев. Внезапно Майя понимает, что не одинока — воздух позади натянут, частицы касаются голой кожи плеч, мурашки множатся на руках. — Ты всегда оставляешь дверь открытой? Взгляд Нилл поднимаются, пытаясь увидеть отражение гостья. Хмурость тянет уголки её губ вниз, когда она видит что там ничего нет. Ведьма закатывает глаза и повернувшись, увидела прямо перед собой Лэнгдона. — Хороший трюк, Дракула, — шипит Майя, скрещивая руки на груди. — К остальным девушкам тоже пробирался в комнату? Майкл улыбается. Светлые глаза, очень внимательно наблюдают. Пристально рассматривает каждую деталь лица, волос, шеи, плеч. Юноша делает паузу, когда достигает грудной клетки. Высунув язык, чтобы незаметно провести по губе, и когда он снова смотрит в глаза. Май видит вожделение, слишком открытое, слишком очевидное. Антихрист не так хорошо маскирует свои эмоции, как ему кажется. — У меня нет подобного увлечения, если ты об этом, нет, — выдыхает он. — Я хотел поговорить. Но ты оказалась в не самом… — девушка сохраняет лицо, без всяких эмоций, когда Майкл наклоняется ближе, достаточно чтобы их глаза были на одном уровне. Самообладание ведьмы крошится трещинами, черты лица искажаются недовольством. — Значит, ты врываешься мою комнату. И остаёшься, когда узнаешь что я в ванной и всё что на мне есть, это майка? Майкл делает шаг к девушке, заправляя прядь волос за ухо, и мурлычет: — Я не мог удержаться, я был отвлечен видом, — он внезапно отступает и говорит громче, — Кажется, ты сама не слишком возражаешь. Майя чувствует себя как лодка во время шторма. Мозг отказывается формулировать мысли в предложение. Впервые за столь долгое время она ощущает жар на лице и шеи. Состояние усугубилось, как только она задалась вопросом. Мог ли он знать как её соски — становились камешками под скрещенными руками. Вид его ухмылки, заставляет стиснуть челюсть так сильно, что можно поклясться, что чуть не сломался зуб. Нилл хватает Антихриста за подбородок рукой, сильно сжимая, пока под её хваткой появляются покраснение. Его зрачки расширяются, взгляд порхает между глазами и глубоком вырезе майки, Нилл нажимает ещё сильнее, ногти впиваются в нежную кожу щёк, заставляя юношу смотреть ей только в лицо. Воздух кажется электрическим, напряжённым до такой степени что ударит током. — Что, черт возьми, с тобой не так? — спрашивает сквозь стиснутые зубы, сдерживая удовлетворение, когда его улыбка теряет свою убедительность, — Я изо всех сил стараюсь игнорировать твоё существование. Но ты везде, куда бы я не пошла. Почему ты не понимаешь намёки? Что-то меняется в Лэнгдоне. От преобладания тона голоса Ведьмы, его глаза вспыхивают чем-то, что сложно точно определить. Он напрягает мышцы челюсти, чтобы через несколько секунд расслабиться. Уста Майкла приоткрываются, он проглатывает слова, и шепчет их интимно: — Так тихо сейчас. Вопреки голове, Майя обнаруживает, что пальцы скользят по его надутым губам. Чувствует, как его дыхание сбивается при этом движении. Замечает, как ему сложно держать глаза открытыми, как румянец окрашивает его лицо в ярко-красный цвет. И кажется, от этого лицезрения, чествует то что избегала. Ощущение силы опьяняет. А потом его язык высовывается, облизывая кончики пальцев, пропуская их в рот Девушка моргает. И смеётся. — Поэтому ты так много говоришь? — хрипло мурлыкает ведьма, толкая пальцы глубже, побуждая его схватить её запястье и сосать. — Ты хотел, чтобы я заткнула тебе рот? Глубже и глубже, проверяя его рвотный рефлекс. Чувствуя себя как под дурманом, когда Майкл просто принимает. Лэнгдон все еще смотрит на неё через густые ресницы, его глаза затуманены и остекленели. Он умоляет, когда девушка отдергивает руку. Вытирая его слюну прямо ему на покрасневшие щёки. — Я не собираюсь потакать твоим прихотям, Майкл Он скулит с раздражительностью ребенка и болью щенка. — Пошёл прочь.***
Какое-то время Лэнгдон держится на расстоянии после того «случая». Майя одновременно испытывает облегчение, но… Нилл говорит Корделии, что хочет возобновить занятие. Прокручивая воспоминания того вечера, девушка предположила что, то как вёл себя всемогущий Антихрист, было слишком противоположно его образу и поведению. Это было ловушкой. Нилл не позволит ему запутать её после того, как он так легко подчинился. Майя, чувствует особое предвкушение и энергичность, она провела много времени за исследованиями, и планировала раскрыть новые знания, как можно более детально, познавательно и при этом не слишком трудно для учеников. Не опять, а снова. Пролетела у Нилл в голове, когда увидела спину парня, сидящего за столом в библиотеке, за несколько минут до начала занятия. Майкл по-прежнему появляется на уроках, но молчит. Не беспокоит, не задаёт бессмысленные вопросы, и даже избегает любого контакта с глазами девушки. Хотя иногда — иногда, когда он думает, что она не замечает, он смотрит. Постепенно Майя научилась читать его настроение, но в такие моменты его глаза становятся нечитаемыми в тусклом свете библиотеки. Когда ведьма, наконец, поймает его взгляд. Он смотрит в сторону. Дальше она игнорирует его до конца лекции. Когда урок заканчивается, Лэнгдон уходит последним. Он оставался сидеть на месте, пока остальные ведьмы уходили. Тем временем преподавательница собирала свои книги, раскладывая по полкам, прощаясь с ученицами и складывала используемые инструменты. Она ощущает на себе его взгляд — её накрывает новая волна никакой неловкости, которою она во время урока успешно игнорировала. Вместе с неловкостью, появилось острое чувство тайны, секрет который знает только он и она. Майя не может сдержать себя от соблазна, посмотреть на него и нарушить тишину. — Я могу что-нибудь для тебя сделать, Майкл? Его взгляд останавливается на её лице, и он лениво моргает, как будто не совсем расслышал. Нилл повторяет вопрос, наблюдая с растущим чувством удовлетворения, как его губы приоткрываются, он не может подобрать слов, чтобы сказать, что у него на уме. Его брови хмурятся, он молчит, прежде чем качает головой: — Нет. Лэнгдон все еще остаётся сидеть на месте, когда девушка покидает его, и выходит из библиотеки. В течение следующих двух часов, девушка ужинает с Мэдисон, Зои, Куини и Мисти. Всё это было приятно. С тех пор как Майкл, вернул девочек, у них ещё не было возможности провести совместно ужин, всегда была это беготня то около новых учениц, то около Лэнгдона, что казалось, мог в любую минуту ворваться в двери Робишо, и уничтожить их всех. Поначалу, атмосфера была накаленная, пока Майя и Зои жили настоящем, девушки оставались в прошлом, но с несколькими своевременными шутками и сердечными извинениями динамика становится более динамичной. Почти как в старые добрые времена.***
Нилл возвращается в свою комнату с тяжелым сердцем, когда все закончили воссоединение, задаваясь вопросом, что готовит будущее… Любопытный звук привлекает внимание, когда ведьма останавливается возле своей двери, она хмурится, пытаясь прислушаться. Стон. Из её спальни. Ведьма двигаешься тихо, поворачивает дверную ручку и медленно входит, из её постели доносится ещё один стон. Чертов Майкл. Он лежит на её кровати, полностью одетый с обувью, одной рукой обхватив свой член, а другой прижимая к носу трусики — маленькие кружевные, только что из её корзины для белья. Парень гладит себя, одетые бедра задрожали под его хваткой, когда имя, её имя, сорвалось с его полных губ. Он снова стонет. В груди девушки сжимается от этого звука — он мягкий, продолжительный и бархатный, ей это слишком нравится. Она ловит себя на том, что подкрадываетесь к нему, испытывая желание приблизиться. Его глаза распахиваются и поднимаются, когда деревянные доски скрипят под её обувью. Оба замирают. Он смотрит на девушку широко открытыми глазами, та спокойно медленно перемещает взгляд то на его лицо, то на руки. — Что, черт возьми, ты делаешь? — непреднамеренно голос Майи переходит в низкий шепот, и этот тон заставляет задуматься. — Я… — его стыд сменяется чистой смелостью, Майкл усмехается ей, водя большим пальцем по щели своего члена и набирая новый томный ритм, — Я делаю первый шаг. Майя ничего не отвечает. Разрываясь между двумя чувствами гнева и приливом расплавленного жара, который заполнил желудок. — Или… хм… может быть, ты просто понимаешь что не справишься со мной? — шепчет парень. Ведьма с хрипом выдыхает. Нилл знает что он делает, глупо и по-детски пытается манипулировать, но с другой стороны. Возможно, если она даст то что он хочет, то он оставить её в покое. Широким шагом Майя преодолевает расстояние, резко хватает кулаком светлые кудри и дергает его голову вверх, его движения прерываются, когда девушка приближает своё лицо к нему. — Сладкий, это ты не сможешь со мной справиться. Иначе зачем ты пробрался в мою комнату, на мою кровать, и ведёшь себя как сучка в течке? — бормочет она хриплым и грубым голосом. Громкий хрип вырывается из его груди, а потом. Майкл приподнимает голову, чтобы обхватить своими губами её уста. Не тратя ни секунды, прежде чем его язык уговаривает губы Нилл открыться. Поцелуй больше похож на агрессивное столкновение. Антихрист сам прерывает его, чтобы спросить: — Ты хочешь заставить меня умолять? Грань между его поддразниванием и мольбой тонкая. Она не отвечает, соединяя свои губы, беспорядочно и быстро, снова и снова, снова и снова. Постепенно, вся одежда отбрасывается в сторону. Майкл робко прислоняется губами к её шее, облизывает край ключицы, плеч, будто бы пытается выдавить из неё хоть какую-то реакцию, вздохи, стоны и мольбы. Ведьма обнимает его за плечи, и он целует её в центр груди. Он пытается расстегнуть лифчик, неуклюже и неопытно, тем более сейчас. В итоге девушка делает это сама, пока он не разорвёт его к черту. Нижнее белье вслепую швыряется через всю комнату. Лэнгдон теребит соски, будто не знает, как к ним прикоснуться. Она вздрагивает, когда он неуверенно проводит языком по груди, и его зубы впиваются в кожу, хочет оставить синяк, доказательство. Май вздыхает, прежде чем нежно отталкивает его одной рукой. — Никаких засосов, — строго говорит. Майкл обиженно хмурится. Майя толкает его на спину, прежде чем Лэнгдон подумает пожаловаться. Нилл стягивает трусики, сбрасывает их в дальний угол, забираясь полностью на кровать закидывая колени по бокам туловища парня. Грудная клетка высоко поднимается от тяжелого дыхания, и нетерпение берет верх над ним, когда он обхватывает руками оба колена и чуть ли не поднимая Нилл к своему лицу. Удар Девушка с удовольствием, представляет насколько болезненный удар её ладони по его щеке, даже сочувствует, когда слезы собираются на его светлых ресницах. Но что сложно было предугадать, так это то, как его губы приоткрываются чтобы оттуда мог вырваться не то стон, не то всхлип. — Я разрешение не давала, — рука ведьмы запутывается в его волосах, в то время как его лицо погружается в её бёдра. И помимо стонов и жаркого дыхания, можно было расслышать бормотание нежных извинений. Майя дергает его за волосы, достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание. Когда его взгляд поднимается и встречается с глазами ведьмы, она говорит ему: — Лизать. Не нужно повторять дважды. Его рот вцепляется с поразительным голодом, его язык прошивается в складки. Голова ведьма откидывается назад хватая воздух ртом. Он ласкает, словно умирает от жажды, а девушка тихо выдыхает его имя и вздрагивает, энтузиазм компенсирует недостаток опыта. Майя позволяет своему дыханию сбиться окончательно. И тут в её голове срабатывает щелчок, она повернула голову, чтобы посмотреть на его возбуждение. Головка раскрасневшаяся, из нее вытекают капли предэякулята, Майкл дергается, как будто он отчаянно хотел поменяться местами. Девушка снова вернула свой взгляд на парня проговаривая: — Каждый получает то что заслуживает, Майкл, заслужи. Его губы прижимаются с большей жадностью, если это вообще возможно, посасывают клитор, в то время как его зубы царапают чувствительную плоть. Ведьма дрожит, скользит ладонью вниз по груди и животу парня, откидываясь назад, обхватывая рукой основание его плачущего члена, и он стонет в неё, сжимая в руках её бедра, напрягаясь. Он переводит свой взгляд на лицо Майи, глаза полуприкрыты и изо всех сил стараются оставаться открытыми. На губах девушки промелькнула ласковая улыбка и пальцами она откидывает лезущее в глаза волосы Лэнгдона, чтобы лучше его видеть. И наблюдает, как он молча умоляет о большем. Она гладит его небрежно и медленно, выдавливая больше капель предэякулята из его красного кончика. Каждый последний нерв в теле девушки воспламеняется, когда Майкл неуклюже кладет руку между её бедрами. В мозгу происходит короткое замыкание, и Майя не может дышать, а Антихрист медленно вводит два пальца… — Майкл, — стонет ведьма. Она поднимает бедра, прежде чем полностью задушишь Лэнгдона в своей кульминации, но его лицо следует за ней, и его хватка крепчает, чтобы удержать Нилл на месте. Бедра двигаются вперед, а затем назад, мышцы напрягаются… — Майкл, — никакой реакции, — Майкл! — командно повторяет, дергая его за волосы назад. — Да? — он смотрит так, будто уже знает что облажался. — Отпусти, — более мягко говорит ведьма, и он слушает. Убирая свои скользкие пальцы и ослабляя хватку. Она гладит его щеку. Девушка плавно отползает от головы парня наблюдая как взгляд Майкла отчаянно следит за каждым движением, с каждой секундой глаза его мрачнеют. Видимо посчитав это за знак, парень приподнимается на один бок, собираясь, встать с кровати. С хихиканьем Майя быстро толкает Лэнгдона обратно на кровать. — Могу ли я войти в тебя? — он поднимает руки еле прикасаясь к коже бёдер, — Пожалуйста, Майя, — его голос дрожит, и с улыбкой на устах ведьма кивает. В тот момент, когда он хватает её за талию, девушка чуть опускается на его член, прижимаясь к нему, не позволяя ему войти внутрь. Тёплая, медленная боль в набухшем клиторе, которая распространяется вверх по груди, когда она покачивает бедрами взад-вперед. — Никогда бы не подумала, что Антихриста можно довести до состояния покорности. Он краснеет от ехидного замечания, этот прекрасный румянец растекается по щекам и ушам, и переливает по груди. Майя вращает бедрами сильнее, захватывает кожу его груди, и Майкл умоляет никогда не останавливаться. Достаточно умный, чтобы не пытаться забрать контроль в свои руки. Ведьма проводит пальцем по ореоле и щипает сосок, продолжая тереть, ухмыляясь, когда спрашивает его: — Ты такой хороший мальчик, не так ли? — Да-а-а, — Лэнгдон задыхается. Изо всех сил стараясь не прижаться к телу, не попытаться погрузиться в девушку, когда кажется что он сойдёт с ума. Майя испытывает колоссальное искушение вырваться из его хватки и встать, так что он будет вынужден терпеть, и не способен ни на что кроме — плакать и умолять, вернулся к нему. То, что он говорит дальше. Заставляет на мгновение оцепенеть, но мольба вызывает жар, и единственная мысль, что крутится в голове Майи, то что она хочет чтобы он сказал снова, и снова. — Мамочка, пожалуйста. Она держится неподвижно на его члене, прося еще раз послушать. — Мамочка, пожалуйста. Я, я был хорошим мальчиком, пожалуйста, впусти меня внутрь себя, — шепчет Майкл. Член дергается под неё, и она знает, что он чувствует дрожь, которая ползёт словно змей по позвоночнику. Майя чувствовать себя так, будто бы дрессирует огромное, дикое животное. Будто приручила льва. Ведьма кладёт ладонь ему на затылок, а сама наклоняется, чтобы поцеловать его. Он тает как первый снег, начинает плавно опускаться у него. Нилл запутывает пальцы в его волосах, как будто он может исчезнуть в любой момент. Агрессия не является неожиданной, когда рукой она сжимает его шею… И он задыхается в ней, и приходится отстраниться, чтобы увидеть его разбитые губы, расширенные зрачки и промокшие от слез щеки. И достаточно просто наклониться, чтобы собрать их губами Майя вонзает ногти ему в плечи. Он смотрит так, будто она развесила звезды на ночном небе. Мышцы живота её напрягаются и горят, когда обхватывает его рукой и опускается вниз. Её возбуждение сильное, ему легко утонуть в ней, несмотря на размер. Майкл произносит комбинацию гласных, которая издалека звучала как её имя. Когда Лэнгдон полностью внутри, дрожит от заполненности им. — Дыши, — мурлычет, — Не забывай дышать. И он скулит на следующем вдохе. — Спасибо, спасибо… — его рот широко раскрывается, когда мягкий, нуждающийся вздох обрывает его слова. Она игнорирует его, потому двигаетесь резко. Ведьма поднимает его руки и кладет их себе на грудь, задыхаясь от прерывистого стона, когда он зажимает соски между пальцами. Майя скользит кончиками пальцев по его торсу, прежде чем положить их на его грудь, нуждаясь в опоре, пока не задрожишь, а пальцы ног не свернутся. Майкл дергает бедрами, сдавленный и безрассудный звук эхом разносится по всей комнате, когда он врезается так глубоко, с такой силой. Нилл кажется, что он действительно может сломать её. Ведьма задыхается, стонет и сжимаешься вокруг него — Мне. Прости, — стонет он, достигая своего пика перед ней. Его голова откидывается на подушку, непрерывный поток спермы вытекает из него, посылая вспышки удовольствия, которые распространяются по всему телу. — Я не говорила, что ты можешь это сделать — надавливая ему на шею, говорит девушка. В то время как её возбуждение угасает, бедра трясутся и клитор болит. Когда Антихрист слишком занят переводом дыхания, ведьма поднимается и дает отдых коленям. По бокам его головы. Майя снова проводит пальцами по его волосам, грубо, сердито, привлекая его внимание, в то время как смесь жидкостей вытекает на его губы. — Облизывай.