Vessel's Purity

      Маленький собрат, держась одной лапкой за край платформы, тянется второй к нему, Избранному Сосуду — Чистому. И избранник наблюдает, как сумевший подняться в высь сосуд, канул в Безду к остальным, мёртвым.       Если бы им было дозволено испытывать эмоции, он, должно быть, испытывал бы безразличие или сострадание к безжизненным телам либо братьев, либо сестёр, но скорее существ даже, на дне и гордость бы за то, что именно стал тем, кто нужен отцу, Бледному Королю. Радость бы за то, что именно ему довелось тренироваться под началом Великих Рыцарей Халлоунеста. Волнение бы оттого, что предстоит именно ему запечатать в себе Гневную Богиню — Лучезарность.       Зато опустошение от осознания, что он подвёл всех однажды ощутит прекрасно, внутренне захлёбываясь от сгустков вязкой чумы.       Однажды, но не сейчас.       Сейчас он готовится к тому, чтобы стать тюрьмой. Как завещал отец.       «Без разума для дум»       «Без воли, чтоб её сломить»       «Без голоса, чтоб горестно кричать»       «Рожденный Пустотой и Богом»       «Ты запечатаешь тот свет чумной, что наводнил их грёзы»       «Ты есть Сосуд»       «Ты — Полый Рыцарь»       Обязательная лекция.

***

      «Ты рыцарь. Тебя довелось увенчать нам. Ни слов, ни вопросов в твоей голове. Закованный в цепи, в яйцо, за печатью, Услышь этот зов. Покажи нам свой Свет».       Это молитва ему.       Молитва сосуду.       И памятник в слёзной столице Халлоунеста тоже для него, а на памятнике том написано о его великой жертве. О том, что спас он Халлоунест.       Жуки верят в это, пока не будут однажды ослеплены чумой, которую он, Сосуд, сдержать должен был.

***

      И список того, что он должен делать и что делает. Потому-что Бледный Король избрал его, не сомневаясь в его чистоте, как сосуда.       Но может и допускал сомнения иногда, но в конце концов,       Он — Чистый Сосуд. Он должен:       Должен учиться до тех пор, пока не повиснет в цепях.       Но будет:       Будет получать сочувственные взгляды со стороны некоторых из Великих Рыцарей до тех пор, пока не потеряет силы на сдерживание губительного света.       Будет скрывать детскую и наивную привязанность к отцу до тех пор, пока не завоет вместе с Лучезарностью, созывая оставшихся в живых сосудов прийти на их истощенный вопль.       Будет расти до тех пор, пока не скрестит свой гвоздь с гвоздём младшего собрата.       Будет игнорировать свой изъян, пока игла его сестры-ткача не вопьётся ему в маску.       Будет для всех Чистым Сосудом, пока не потеряет всю "чистоту" совсем.       И для себя, как мантру повторял в голове:       ... Не думай...       ... Не говори...       ... Не надейся...       ... Не...       Одна предательская мысль.       ... Отец?...