Пьяная

Надо было убираться отсюда сразу. Нет, лучше было бы вообще сюда не приходить. Гермиона наклонилась над раковиной в уборной слизеринского подземелья, яро и даже агрессивно умываясь ледяной водой. Чтобы хоть немного прийти в чувство, чтобы найти силы поскорее свалить, убежать (хотя, убежать она сейчас точно не способна, ноги совершенно не слушаются). И почему только в Хогварсте запрещена аппарация?! Хотя, попробуй она трансгрессировать прямо сейчас, тут же расщепилась бы в неизвестности, потому что сконцентрироваться хоть немного Гермиона тоже не могла. Она слишком пьяна. Последнее, что она помнит более-менее чётко противный женских смех, который было слышно даже среди громкой музыки и десятков голосов, тонкие мужские пальцы, сминающие изумрудный атлас на бедре и серые глаза, которые смотрели прямо на Гермиону… *** - Это плохая идея, Джинни. Я - однозначно не тот человек, которого слизеринцы захотят увидеть на вечеринке. Да я и сама совершенно не горю желанием туда идти. - Брось, Гермиона! Это же отличный повод выбраться, наконец, из своей спальни, развеяться, - она схватила подругу за плечи и легонько потрясла, - ну, же! - Джиииинни, - обречённо протянула ведьма. - Чем ты собиралась заниматься? Снова читать и перечитывать свои книги? Ты скоро покроешься книжной пылью, как мадам Пинс, - Уизли говорила это таким серьёзным тоном, что Гермиона готова была расхохотаться, - только ей… сколько ей? 85 лет? А тебе 17! Как бы ни горько было это осознавать, но Джин была права. С самого начала седьмого курса она вела практически затворнический образ жизни. Для всех она списывала всё это на общую тревожность ситуации, на вероятность возрождения Воландеморта и возможность начала новой войны. Пока все наслаждались молодостью и не упускали момента повеселиться, лучшая ученица Хогвартса мисс Грейнджер карпела над учебниками, книгами и свитками, просиживала вечерами напролёт в библиотеке. Пока друзья сбегали на очередную вечеринку, девушка делала домашние задания и за себя, и за них. Конечно, без нотаций с её стороны не обходилось. Да, что говорить, у всех её друзей были (или хотя бы намечались) романтические отношения: у Рона с Лавандой бурный роман каждый вечер на глазах всей гостиной Гриффиндора, у Гарри и Чжоу Чанг несмелые объятия, которые они стараются скрыть от чужих глаз, а у Джинни… У Джинни вполне понятные переглядки, да не с кем-нибудь, а со слизеринцем Блейзом Забини! Именно из-за Забини девушка так рвалась на вечеринку. Хотя, кажется, что он не самая подходящая партия для Джинни. Но у Гермионы нет даже кого-то «неподходящего». Невольно вспоминалась профессор Трелони и её пророчество про душу мисс Грейнджер, которая была суха, как страницы книг. - Гермиона… в конце концов… он тоже будет там, - Джинни тут же осеклась, как будто сказала то, что не должна была говорить. Подруга тут же отвела взгляд в сторону, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица. - Скорее, это аргумент «против», Джин. - Послушай, не надо ставить на себе крест из-за какого-то хорька! Это он пусть увидит, какой красивой и сексуальной ты можешь быть в чём-то более интересном, чем твоя школьная юбка и пусть кусает локти! - Мерлин, Джиневра! Это уже в прошлом. - Тогда пойдём! Докажи себе, что вылечилась от недуга по имени «Драко Малфой». Гермиона сдалась. И уже вечером к ней в комнату нагрянула рыжеволосая подруга с ворохом платьев и сарафанов. Образ Гермионы получился невероятным: голубое платье чуть выше колена, идеально сидящее по фигуре с глубоким квадратным вырезом впереди и лёгкими рукавами-фонариками, бежевые босоножки на небольшом каблуке, волосы собраны в высокий хвост, а черты лица подчёркивал лёгкий макияж с изящными стрелками на глазах. А вот Джинни сделала себе настоящий боевой раскрас да еще и дополнила его алым платьем - настолько коротким, что Гермиона пару раз усомнилась, не забыла ли подруга надеть юбку. У входа в гостиную Слизерина их ждал Блейз. Он поприветствовал девушек (чмокнул в щёку Джинни и с хитрой ухмылкой кивнул Гермионе), отвесил комплименты их внешнему виду и хозяйским жестом пригласил внутрь. В гостиной было шумно и тесно. Казалось, половина Хогвартса пришли повеселиться на эту вечеринку. Однако, бегло осмотрев присутствующих, Гермиона отметила про себя, что здесь в основном представители змеиного факультета. Наверное их здесь больше, чем гриффиндорцев, когтевранцев и пуффендуйцев вместе взятых. Приглушённый свет и музыка. Интересно, но в одной части комнаты, где располагались диваны и низкие столики звучала ненавязчивая мелодия, а в другой, там, где находился бар и танцпол, была громкая танцевальная музыка, похожая на ту, которую ставят в маггловских клубах. И эти мелодии никак не перебивали друг друга и не смешивались, как будто между ними был невидимый звуконепроницаемый щит. Гермиона впервые была на такой вечеринке в Хогварсте, поэтому с интересом рассматривала всех и всё вокруг, пока подруга тащила её за собой через толпу людей. Ученики рассредоточились по гостиной небольшими группками: кто-то танцевал, кто-то сидел у импровизированной барной стойки, парочки обжимались у стен (некоторые делали это уж совсем бесстыдно, как показалось девушке). Тем временем Блейз привёл их к диванчикам, которые стояли вокруг приземистого столика, заставленного стаканами и закусками. - Ребята, посмотрите, кто к нам пожаловал, - сидящие за столом оживились, обратив внимание на мулата и его спутниц. - Думаю, этих прекрасных леди не стоит представлять, - Блейз демонстративно обнял Джинни за талию, чем вызвал громкую реакцию однокурсников. Кто-то отсалютовал ему стаканом, а девушки, сидящие в этой компании, скривились, как будто увидели что-то мерзкое и начали перешёптываться. Насколько Гермиона могла рассмотреть сквозь дым, окутывающий диваны, это была Панси Паркинсон и сестры Гринграс. Джинни, как ни в чём не бывало, весело улыбнулась и приветственно помахала всем рукой. Как будто это были не противные скользкие слизеринцы. Гермиона же чувствовала себя крайне неуютно. Она стояла, не зная, куда деть свои руки. Заметив, как кто-то из парней без стеснения оценивающе оглядывает её с ног до головы, она стала натягивать своё платье вниз, теребить рукава. - О, Блейзи, что за прекрасные дамы сегодня с тобой? - сзади послышался знакомый мужской голос. Парень протиснулся между Забини и стоящим рядом диваном. Это был Малфой. Он держал в руке стакан с огневиски и пальцами этой же руки зажимал дымящуюся сигарету. Парень сел на диван напротив всё ещё стоЯщей троицы, окинул их взглядом и присвистнул, - знаешь, Уизли, кажется ты взяла себе всю порцию внешней привлекательности, которая была уготована вашей семейке, могла бы и поделиться со своими несуразными братьями. - Знаешь, хорёк, не буду радовать тебя своим раздражением и приму это как комплимент, - гордо парировала девушка. - Никогда не бы не мог подумать, - продолжал Малфой, - что наша мисс всезнающая заучка может выглядеть так… - он как будто хотел договорить, но на ходу решил завершить фразу. - Драко, - вмешался Забини, - давай не будем портить девушкам вечер уже с самого начала. Девушки, присаживайтесь, а я схожу за выпивкой. Подружки сели на один из диванов. Платье Гермионы теперь задралось ещё выше. Хотя длина его была, как сказала Джинни, «и так слишком цедомудренной», молодая ведьма не привыкла настолько открывать свои ноги. Рядом с Гермионой сел крупный слизеринец. Кажется это Крэбб. Или Гойл. Если быть честной, то она всё время их путала. Он неловко пытался начать разговор, но выглядело это так себе: парень не мог скрыть того, что с животной похотью пускает слюни на гриффиндорку. От этого Гермионе стало ещё противнее. Ситуацию спас Блейз. Он левитировал перед ними бокалы с выпивкой. Гермиона, которая не пила ничего крепче сливочного пива, немного напряглась, когда поняла, что в бокалах огневиски. - Ну, давайте, выпьем за прекрасную вечеринку! Гермиона несмело подняла свой бокал вместе со всеми и слегка пригубила. Как только огневиски попало в рот, она ощутила жжение и горечь, девушка широко распахнула глаза, заставляя себя проглотить напиток. Она увидела, как Малфой, сидящий прямо перед ней, пристально наблюдает за её муками и прячет свою полуулыбку за стаканом у губ. Как только огневиски обожгло горло, у Гермионы началась настоящая паника. Благо, она увидела перед собой блюдо с виноградом и начала с бешеной скоростью одну за одной отправлять ягоды себе в рот, чтобы потушить пожар. - Надо же, я думал сейчас потолок Выручай-комнаты свалится на нас. Мисс-лучшая-ученица-грёбаного-Хогвартса балуется огневиски, - тон Малфоя был саркастичным, - но, нет, оказывается она слишком целомудренна для этого напитка. - Ничего, первый раз всегда неприятно, а потом ты будешь получать от этого удовольствие, - Гойл (или кто там сидел сейчас рядом) пытался подбодрить Гермиону, но фраза получилась настолько двусмысленной, что слизеринцы захихикали. Гермиона начала покрываться пунцовыми пятнами не то от закипающей злости, не то от глотка крепкого алкоголя. - Ну же, Грейнджер, докажи нам, что ты не такая скучная, какой кажешься. Давай выпьем. До дна. Слабо? - Малфой поднёс свой бокал поближе к девушке. Гермиона ничего не сказала, только подняла свой напиток и легонько дотронулась до малфоевского. Бокалы издали лёгкий звон. А спорщики, не разрывая зрительного контакта, осушили их до дна. Гермионе показалось, что она сейчас задохнётся. Настолько обжигающе неприятное ощущение было в глотке. На помощь снова пришёл виноград. На этот раз она, не стесняясь, забрала со стола всю тарелку и поставила её себе на колени. - Гермиона, ты в порядке? - прошептала Джинни. - Да, всё хорошо, Джин. В это время на противоположном конце стола появилась Паркинсон. Она протиснулась между сокурсниками и села рядом с Малфоем (хотя больше было похоже, что она села прямо на него). Девушка стала пальчиками гладить обнаженное предплечье парня и что-то шептать ему на ушко, накручивая прядь своих волос на палец. Пока Гермиона рассматривала эту картину, рядом с ней со звоном на стол приземлился новый бокал огневиски. - Я тоже хочу выпить с тобой, - Гойл (всё-таки это был он) продолжал неприкрыто приставать. - Я лучше пойду потанцую. Гермиона с трудом встала с дивана и направилась в противоположную сторону. Не прошло и десяти минут, как она переступила порог слизеринской гостиной, а уже жалела, что согласилась прийти сюда. Джин сделала попытку последовать за ней, но подруга кивком головы дала понять, что она в порядке и рыжеволосая гриффиндорка вернулась в объятия своего спутника. Огневиски уже давал о себе знать. Гермиона чувствовала, как притупилась её реакция и нарушилась координация. Она вошла в зону с танцевальной музыкой. Здесь мелькали яркие огоньки и было ещё более дымно, чем на диванах. Девушка подошла к бару: - Дайте сливочного пива. - Эй, кто пустил сюда первокурсников? - слизеринец, разливающий алкоголь за стойкой наиграно стал оглядываться по сторонам, - держи, сегодня все пьют только это. Он сунул девушке в руку стакан. В нём снова был огневиски. Гермиона хотела было отказаться, но картина, которую она увидела, заставила пальцы крепче сжаться вокруг запотевшего стекла. Она повернула голову к диванчикам, где только что сидела, и увидела, как Паркинсон буквально вылизывает Малфоя, забравшись к нему на колени. Не известно, чего Гермионе захотелось больше: плакать или блевать. Она шумно выдохнула и залпом выпила порцию огневиски. Действительно, на этот раз неприяных ощущений было куда меньше. Алкоголь вместо обжигающего жара подарил тепло, она чувствовала, как оно стекает вниз по пищеводу, а потом распространяется на конечности. Как будто в один миг голова стала лёгкой - тысячи мыслей, которые безостановочно генерировал её мозг как будто разом замолчали. Так хорошо, так расслаблено. - Пошёл к чёрту! - гриффиндорка буркнула это себе под нос и направилась к танцполу. Она оторвётся сегодня, хватит загонять себя в кокон только потому, что тот, кто нравится ей не обращает в ответ никакого внимания. Малфой привлёк девушку с самого начала седьмого курса. За лето он возмужал и стал настоящим слизеринским принцем. Гермиона ловила себя на том, что заглядывается на парня. Но тот вскоре стал всё чаще появляться в обществе Паркинсон. Однажды, возвращаясь из Выручай-комнаты, где она практиковала новые заклинания, после отбоя Гермиона увидела в одном из коридоров, как Малфой и Паркинсон проводили время вместе. Это было странно: Малфой сидел на подоконнике и курил, а девушка извивалась возле него, томно раздеваясь (магглы бы сказали, что она танцевала для него стриптиз). Брюнетка уже была в одном белье (и это прямо посреди коридора школы!) и недвусмысленно тёрлась ягодицами о его пах. Шок и отвращение. Она бы предпочла не видеть этого и не думать о том, чем будут заниматься эти двое после. Сердце пропустило укол ревности. Хотя, это ведь она тайно воздыхала по Малфою, а он абсолютно ничем ей был не обязан. Но почему-то в эту ночь Гермиона плакала в подушку. А с утра, разглядывая себя в зеркале, отмечала незначительные изъяны своего тела, сравнивая его с точёной фигурой девушки, что она увидела вчера. И сравнение оказалось не в её пользу. Вот тогда-то она и решила, что уйдёт в учёбу ещё глубже. Она буквально заперла себя в библиотеке и в своей одинокой комнате, выходя только на занятия и короткие прогулки с друзьями во дворе школы. «Конечно, он не обратит внимание на меня. Рядом с ним красотка Паркинсон, я даже в подмётки ей не гожусь. К тому же он никогда даже не посмотрит на магглорождённую». Но сейчас Гермиона не вспоминала этого. Сейчас она отдалась музыке в самом центре танцпола. Её тело извивалось в такт музыке. Девушка ловила на себе жадные взгляды парней. Она больше не думала о том, насколько задрался подол платья, стыд и стеснение были отключены огневиски. - Гермиона! - сзади возник Энтони Голдштейн. Он был хорошо сложенным высоким парнем с Когтеврана, - я не сразу тебя узнал. Ты выглядишь потрясающе! - он взял девушку за руку, а она покрутилась вокруг своей оси. - Привет, Энтони! - Пойдём выпьем? Они снова направились к бару, где Гермиона приняла ещё одну порцию алкоголя. Огневиски действовал на неё моментально. Она схватила Энтони за руку и потащила за собой на танцпол. Парень послушно следовал за ней, а потом начал танцевать рядом. Звучала всё та же ритмичная музыка. - Ты прекрасно двигаешься. Никогда раньше не видел, чтобы ты так раскрепощённо танцевала. - Честно? Я просто пьная. Гермиона все ближе двигалась в танце к парню, Энтони всё чаще случайно задевал её бёдра руками. Девушка повернулась к нему спиной, и их танец стал неуверенно балансировать на грани приличия. Вдруг музыка сменилась на медленную и чувственную. Танцпол разбился по парочкам. Энтони уверенно притянул к себе Гермиону, которая уже шатко держалась на ногах, и крепко обнял за талию. Девушка положила голову ему на грудь. Не от наплыва чувств, а от того, что её уже сложно было держать ровно. Они медленно покачивались в танце. Парень то ли решил воспользоваться невменяемым состоянием Гермионы, то ли просто дал волю рукам: его ладони блуждали по спине девушки, иногда как бы невзначай спускаясь на ягодицы. Сама же гриффиндорка кажется уже не отдавала отчёт тому, что с ней происходит. Она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Запах Голдстейна был ужасным - слишком сладкий для парня, он больше напоминал цветочный шампунь её бабушки, чем мужской парфюм. - Интересно, как пахнет Драко. - Что ты сказала? Гермиона словно очнулась ото сна. Она сказала это вслух! К счастью её партнёр был занят исследованием её тела, поэтому не расслышал фразы. В этот момент за спиной послышался противный смех Паркинсон. Гермиона машинально посмотрела туда, откуда доносился звук. Они сидели все там же, на диванах. Панси устроилась на коленях Малфоя. Через всю гостиную Гермиона увидела, как длинные бледные пальцы сжали изумрудный атлас платья на девичьем бедре, а взгляд ледяных серых глаз встретился с её взглядом. На лице Малфоя застыла гримаса, в которой можно было прочитать отвращение и раздражение. Гермиона расцепила руки Голдштейна и выскользнула из его объятий. Она явно переборщила с алкоголем. Надо что-то делать.