***
Питер постоянно крутится рядом. Преданно смотрит на Квентина щенячьими глазами. В них плещется восхищение. Бэк мысленно отмечает, что на него никто никогда еще так не смотрел. Это приятно тешит его самолюбие. Для Питера он — герой. И из них двоих только сам Квентин отлично осознает, что все это — фальшь. Питер восторгается несуществующим человеком, потому что Бэк никогда не был таким, как этот его образ. В глубине души Мистерио разрастается мрак. Квентин понимает, что если будет неосторожен, позволит себе сблизиться с Паркером, мальчишка рано или поздно узнает о том, что таит в себе сущность его «героя». Узнает. И что дальше? Питер всегда хочет всем помочь. Он не бросит Квентина, даже узнав его настоящего, Бэк уверен. Паркер снова принесет себя в жертву. Ради Квентина. Ради того, у кого руки уже давно по локоть в крови. Бэк продумал каждый вероятный исход, к которому могло привести его сближение с Питером. И ни один из них не был светлым и радостным. Но мальчишку хотелось заполучить. Целиком и полностью. Иногда Квентин не мог спать сутками, потому что стоило ему закрыть глаза, и в болезненно извращенном мраком мыслей воображении рождались красочные картинки. Каждый раз разные, но всегда примерно одинакового содержания. На всех Питер страдал. От душевной боли, причиненной ему самим Квентином, либо от физической боли, валяясь под ногами мужчины и с тихими всхлипами утирая с лица слезы и собственную кровь. Но какой бы образ не порождало сознание Бэка, Питер в его мыслях всегда смотрел все тем же преданным щенячьим взглядом. И Бэк закипал от ярости еще сильнее. Образ Питера настолько тесно сплелся именно с этим взглядом, которым он смотрел на него, Квентина, и больше ни на кого другого, что аж становилось противно от этой непоколебимой привязанности подростка. Хотелось схватить Паркера за шиворот и пару раз приложить головой о стол, лишь бы увидеть в его глазах что-то новое. Страх, например. Питер абсолютно не боялся Квентина. У него пока не возникало повода. И, откровенно говоря, мужчина не планировал этот повод давать. Во всяком случае, не сейчас. Рано. Питер, несмотря на свою доверчивость, еще недостаточно запутался в паутине манипуляций Мистерио. Он просто висит на крючке, но в любой момент может сорваться и сдать Квентина Фьюри, если почувствует подвох. Поэтому сейчас Бэк сидит рядом с Паркером на диване в его квартире и смотрит с ним какой-то дурацкий фильм, про который мальчишка увлеченно рассказывал несколькими часами ранее, и заткнулся только когда Квентин как бы невзначай коснулся его ладони, мягко беря того за руку и поглаживая большим пальцем чуть суховатую кожу, при этом продолжая внимательно смотреть на Паркера, словно ожидая, что он продолжит свой монолог. Смущенный и растерянный Питер тут же замолчал и принялся переваривать произошедшее. Мужчина лишь усмехнулся. Как же с такими, как Питер, все просто. Паркер искоса посматривает на Квентина и как бы случайно придвигается ближе. Мысленно Бэк кривится, но в реальности мягко улыбается и обнимает мальчишку, позволяя тому устроить вихрастую голову на своем плече. Подросток будто этого и ждал. Прижимается теснее, едва ли не урчит от счастья. — Тебе удобно? — интересуется Квентин. Питер часто-часто кивает. Совсем как ребенок. «Даже жаль как-то его», — проносится одна короткая мысль в бесконечном водовороте других. Жаль, что придется сломать этого ребенка. Он не виноват, что нашел в придуманном образе Мистерио то, чего ему не хватало в последнее время. Он не виноват, но ему придется поплатиться за свою доверчивость. Мальчишке пора повзрослеть и понять, что никто не придет ему на помощь кроме него самого. Квентин чувствует себя спасителем и убийцей одновременно. Питер невероятный. Он через столькое прошел и до сих пор сияет изнутри, и готов этот слабый свет подарить искореженной душе Квентина. Стоит только попросить, и Питер собственноручно сломает себя, разобьется на кусочки, чтобы из этих кусочков собрать заплатку и закрыть ей мрак внутри Квентина. Питер еще не настолько привязался к новому другу, но мужчина чувствует, что это дело пары дней, пары новых нежных касаний, пары привычных слов поддержки и оказанных знаков внимания. Питер капитулирует. А когда это произойдет, Мистерио будет уже не остановить.***
— Выбери число — 1 или 2? Этот неожиданный вопрос застает Квентина врасплох. Он переводит на Питера непонимающий взгляд. Они сидят в какой-то дешевой забегаловке, в которую их затащил Паркер под предлогом, что тут самое вкусное мороженое в мире. Квентин мороженое не любит, но не стал спорить с подростком и позволил ему вести. — Просто выбери, — Питер улыбается. Его забавляет реакция мужчины. Квентин пожимает плечами и отвечает: — Пусть будет 1. Мальчишка улыбается еще шире, и в ту же секунду на столе перед Бэком оказывается браслет. Тонкий, плетеный, с незамысловатым узором. Обычный браслет. Квентину хочется спросить: «Зачем?», но Паркер будто читает его мысли: — Мне показалось, будет классно, если у нас появится какая-то парная мелочь, — румянец смущения покрывает мальчишеские щеки. Питер смотрит уже не на Бэка, а куда-то мимо него, словно боится его реакции. Мужчина мысленно вздыхает и думает, что Питер ведет себя как идиот. Но подростку он дарит одну из лучших своих улыбок. Такую, что усомниться в его искренности невозможно. Берет браслет, затягивает на левом запястье. Чуть повыше модных электронных часов, которые привык носить всегда, когда не вынужден быть облаченным в свой «супергеройский» костюм. И Питер ведется. В карих глазах вспыхивает радость. Надевает свой браслет и выглядит самым счастливым человеком на свете. Наконец-то его жизнь начала налаживаться.***
Проходит несколько месяцев. Квентин все так же мягок и обходителен, и Питер не чувствует подвоха. По-прежнему смотрит на Бэка восхищенным взглядом. И тот позволяет себе сорваться в первый раз. Интереса ради. Посмотреть, какая у Питера будет реакция. Все начинается с простого сообщения. Оно приходит на телефон Питера посреди ночи, и он тут же отвечает, когда видит, что отправитель — Квентин. «ты один дома?» Паркер удивляется такому вопросу но быстро печатает: «Да. Мэй сегодня у Хэппи» Ответ приходит незамедлительно: «можно у тебя переночевать?» У Питера нет причин отказывать. Он отправляет короткое «да» в ту же секунду. Квентин вламывается к Питеру домой минут через тридцать. От него несет перегаром. Паркер удивленно смотрит на мужчину и почти сразу же чуть отступает назад, пропуская того внутрь, и только после того, как за Квентином закрывается входная дверь, спрашивает: — Что случилось? Бэк не считает нужным отвечать. Пошатываясь, он проходит в гостиную и падает на диван. Обеспокоенный Питер, хмурясь, следует за ним и останавливается рядом, терпеливо ожидая ответа на свой вопрос. Но мужчина молчит. — Квентин. В ответ снова тишина. Питер мнется в нерешительности. — У тебя все в порядке? Тут Квентин решает, что пора. Он действительно пьян, но не настолько, чтобы не суметь проконтролировать ситуацию. Он не должен сказать или сделать лишнего. Бэк переводит измученный взгляд на Питера. Да начнется же представление. — Я устал, Питер. — Мистерио с тихим стоном откидывает голову назад и закрывает глаза ладонями. — Я стараюсь держаться, но каждый раз, когда вспоминаю, что моя планета просто уничтожена вместе с дорогими мне людьми, я… Он отнимает руки от лица и болезненно прикусывает губу. Между бровей залегла озабоченная складочка. Питер делает шаг к дивану и осторожно садится рядом с Квентином. Несколько секунд молчит, подбирая слова. Наконец, Паркер робко касается чужого плеча: — Квентин, я понимаю тебя. Такое… случается. Но это уже прошло. Ты живешь здесь и сейчас. У тебя есть шанс начать новую жизнь. И я думаю, это именно то, чего для тебя хотели бы твои родные. «Очаровательно. Ты очарователен, Питер», — мысленно ухмыляется мужчина. Пацан и сам еще не отпустил свою потерю, но уже готов отдать все силы чтобы подбодрить какого-то Мистерио с другой планеты. Невероятный ребенок. Неужели такие действительно еще существуют? Квентину поразительно повезло. Мужчина кривится и мотает головой, будто не желая слушать Питера. Подросток смотрит как преданный пес, который не понимает, почему вдруг его хозяин ведет себя не как обычно. Пальцы Питера неловко соскальзывают с плеча Квентина и тянутся к его ладони. Легкое касание. Бэк резко отдергивает руку. По его щекам текут слезы. Он хороший актер в своем спектакле. Отлично справляется с ролью горюющего супергероя. Все ради того, чтобы Питер снова повелся. И Питер ведется. — Ничего ты не понимаешь, — заплетающимся языком бормочет мужчина, не глядя на подростка. И повторяет немного громче: — Ничего ты не понимаешь! Паркер поджимает губы и отводит взгляд. Пальцы нервно сжимают воздух. Квентин никогда раньше не повышал на него голос. Мальчишка предпринимает еще одну попытку поддержать Бэка: — Квентин, все наладится. Поверь. Ты сам мне это говорил столько раз… — Нет, ни черта не наладится, — выплевывает сквозь плотно стиснутые зубы мужчина и неожиданно яростно смотрит на Питера. Тогда подростку впервые становится не по себе. Мистерио видит проблеск легкого испуга в темных глазах и чувствует, как где-то в глубине его прогнившей души разливается приятным теплом удовлетворение. — Я правда хочу тебе помочь, — тихо говорит Питер, устремляя взгляд в пол, будто ковер внезапно стал самым интересным предметом в этой комнате. — Оставь меня в покое. Мне не нужна твоя жалость, — жестко выдает Квентин, и Питер даже не подозревает, что тот впервые неосознанно говорит правду. Паркер едва заметно вздрагивает, как от удара. Молча встает и уходит в свою комнату. Бэк не двигается. Следующие минут сорок он сидит и смотрит в одну точку, внимательно прислушиваясь к любому шороху, доносящемуся из комнаты Паркера. но не слышит ничего подозрительного. Лишь шелест переворачиваемых страниц. Наверное, листает учебник. Вскоре Питер щелкает выключателем, и под его дверью пропадает полоска света. В доме воцаряется тишина. И только сейчас Квентин позволяет себе устроиться поудобнее. Но уснуть не получается. Мужчина лежит так неизвестно сколько времени, вглядываясь в темноту, пока не слышит скрип открывающейся двери. Квентин, не думая, тут же закрывает глаза и прикидывается спящим. Обостренный за отсутствием возможности видеть слух улавливает приближающиеся шаги. Проходит мгновение, и Квентин чувствует, как по всему телу растекается тепло. Питер укрыл его пледом. А теперь стоит рядом и встревоженно вглядывается в лицо «спящего», словно боясь, что мог разбудить его своим появлением. Убедившись, что мужчина вроде как спит, Паркер садится рядом с диваном прямо на ковер. Квентин чуть приоткрывает глаза и видит Питера лишь сбоку, но не может не отметить, насколько профиль мальчишки красив в лунном свете, заливающем комнату сквозь незадернутые шторы. — У всех бывают плохие дни. Мистер Бэк не виноват, — негромко бормочет себе под нос Паркер. И это самое последнее, что рассчитывал услышать Квентин после того, как сорвался на мальчишку. Похоже, удавка на шее затянута достаточно. Питер не видит, как на губах мужчины появляется самодовольная ухмылка. Все идет как надо. На следующий день Квентин вновь улыбается так же тепло, как и прежде. Питер немного успокаивается. Он не слышит благодарности за то, что укрыл своего ночного гостя пледом, но зато слышит кое-что другое, что окончательно усыпляет его бдительность: — Прости за вчерашнее, я… Я повел себя как идиот, — Бэк смотрит виноватым взглядом прямо мальчишке в глаза. И в его искренность невозможно не поверить. Питер неизбежно сдает последние оборонительные позиции. Мальчишка смелеет. Лишь на мгновение, но этого хватает чтобы Паркер успел сделать шаг к Квентину и сократить расстояние между ними настолько, что каждый из них мог четко расслышать как бьется сердце другого. Питер порывисто прижимается щекой к чужой груди, обхватывает мужчину за пояс. Крепко, цепко цепляется своими паучьими лапками. Так, будто боится, что Квентин снова его оттолкнет. Но тот только обнимает подростка в ответ и пристраивает подбородок на его макушке. Удивительно, но в этот раз Квентин даже не испытывает привычного раздражения. Никто из них не сможет потом точно сказать, сколько они так стояли посреди кухни. Однако, все когда-то заканчивается. Даже если это «все» кажется вечностью. Квентин отдаляется первым. — Хочешь в кино? Глаза Питера радостно загораются. Он часто-часто кивает. Бэк смеется и хлопает мальчишку по плечу. Этим же вечером они идут на ночной сеанс. Берут сладкий попкорн и смотрят какой-то триллер про картины и тайну личности умершего художника. На экране то и дело творится какое-то кровавое месиво, но Питер не впечатлен. Конечно, трудно сосредоточиться на фильме, когда твои пальцы крепко переплетены с пальцами сидящего рядом Квентина.***
— И все-таки, я не понял, как название фильма связано с сюжетом, — говорит Бэк, когда они покидают кинозал. — Зато там был довольно привлекательный арт-критик, тебе не кажется? — на губах Питера играет легкая полуулыбка. Он говорит и хитро следит за реакцией мужчины. — Так вот значит как, — Бэк театрально хмурится, принимая правила игры подростка. Пусть почувствует, будто контролирует ситуацию. — Приходишь в кино с одним, держишься с ним весь сеанс за руку, а потом говоришь, что запал на какого-то смазливого актера? Нехорошо получается, мистер Паркер. Последнее предложение Квентин выдает уже низким хрипловатым голосом, склонившись к самому уху Питера и вызывая у мальчишки табун мурашек по всему телу. Паркер смущенно краснеет и, кажется, вот-вот начнет заикаться. Бэк отдаляется с довольной усмешкой, не дождавшись ответа. Всю дорогу до дома Питера они оба ведут себя так, будто ничего не произошло.***
— Спасибо за вечер, Питер. Они стоят возле дома Паркеров. Подросток — поднявшись на пару ступенек, чтобы смотреть Квентину прямо в глаза. Над его головой светит ночной фонарь, висящий возле входной двери. Прозвучит смешно, но Бэку кажется, что он видит настоящий нимб. Сам мужчина стоит перед крыльцом, и тень Питера падает на него. Со стороны выглядит так, будто на стыке двух миров встретились самое чистое существо — ангел — и виновник всех грехов — демон, который никогда не отмоет руки от чужой крови. Паркер мнется. Тогда Квентин делает шаг к нему. Чуть медлит, а потом берет его лицо в ладони и касается чужих губ своими. Питер теряется и не сразу отвечает на поцелуй. Несмело, неумело, он позволяет Квентину полностью взять на себя инициативу и лишь робко пытается отвечать. Бэк словно получает выстрел в голову. Мысли сжимаются в комок и схлопываются, оставляя мужчину наедине со своими вмиг обострившимися ощущениями. В которых он, неожиданно сам для себя, начинает тонуть. Квентин машинально перемещает руку Питеру на затылок. Второй рукой чуть приобнимает мальчишку за талию и притягивает к себе. Действует осторожно, целует сдержанно, хоть и чувствует, что ему самому вот-вот снесет крышу. Крепость по имени Питер пала обломками из хрупкого стекла к ногам Мистерио. Паркер дышит горячо и часто и разочарованно выдыхает, когда Бэк отдаляется. Мгновение на то, чтобы все осознать, и мальчишка уже жмется к Квентину, утыкается носом ему в плечо и всхлипывает: — Я не хочу, чтобы ты уходил… Но он уходит. Оставляет Паркера стоять на крыльце и взглядом подбитого щенка разочарованно смотреть вслед удаляющемуся мужскому силуэту. «Не все сразу, Питер», — мысленно говорит ему на прощание Квентин. Машинально облизывает пересохшие губы. На языке остается сладкий привкус попкорна. Бэк кривится и вытирает рот тыльной стороной ладони.***
— На меня смотри! Удар. На пол капает очередная капля крови и тут же растекается новым некрасивым рубиновым пятном. Питеру кажется, что внутри него ломаются кости. Но это просто его последняя вера в то, что он когда-нибудь выберется из преследующего его ада. Квентин толкает подростка на пол, наваливается своим весом, чтобы не пытался вырваться. Тянется к тонкому горлу, впивается в него пальцами. — На меня! Пощечина. — Делай, что я говорю. Паркер с трудом переводит взгляд на лицо того, кого считал своим героем. Только вот герои не избивают своих преданных фанатов у себя дома. Губы Квентина плотно сжаты. Каждая черта его красивого, но искаженного злобной гримасой лица выражает решимость. Светлые глаза — холодный океан, он ранит кожу Питера осколками льдов каждый раз, когда взгляд Бэка падает на незащищенные участки тела. Питеру кажется, что этим взглядом можно заморозить насмерть. Квентин зол. О, как же он чертовски зол. И на Питера, и на себя. И на Тони Старка. И на весь мир. Его план на финальной стадии, и тут все летит в тартарары, ставя под угрозу результат многолетних трудов. Впервые за долгое время Квентин испытывает настоящую ярость. Питер всегда смотрел на него как на героя. А теперь в карих глазах плещутся боль и испуг. Конечно, это именно то, чего хотел Бэк с самого начала. Но, получив желаемое, он не чувствует того удовлетворения, на которое рассчитывал. Потому что все это ужасно невовремя.***
Питер обычно предупреждал Квентина, когда собирался наведаться к нему в гости. Этот раз не был исключением. Паркера с самого утра не покидало дурное предчувствие, поэтому сразу после школы он собирался заскочить проведать Бэка. Парень привычно напечатал: «Я зайду к тебе после трех?». Но ответа не получил. Ни через десять минут, ни через несколько часов, когда уже отзвенел звонок с последнего урока, и Питер покинул учебное заведение. Паучье чутье било тревогу и не хотело затихать. Такого не было очень давно, и Питер был встревожен не на шутку. Дома Квентина не оказалось. Во всяком случае, об этом говорила запертая на ключ дверь и тот факт, что на стук и звонок никто не отозвался. Это было странно. Квентин говорил, что на сегодня у него не было никаких планов, и он собирался остаться дома. «Может, спит?..» — подкинул неуверенное предположение мозг Питера. Но тут же возразил сам себе: «Бред, Квентин никогда не спит посреди дня». Тревога скручивала все внутренности в тугой узел, и Паркер не мог продолжать стоять на месте, как идиот, и бездействовать. Выламывать дверь показалось не очень хорошей идеей. Да и вряд ли соседи не вызовут полицейских, если услышат, как кто-то ломится в квартиру по соседству. Оставался еще один вариант. Питеру чертовски повезло, что окно на кухню было открыто. Стараясь действовать максимально бесшумно, подросток убедился, что его никто не видит, взобрался по стене на нужный этаж и осторожно влез в открытую форточку. Только ступил на пол и тут же замер, прислушиваясь. В квартире стояла полнейшая тишина, нарушаемая, разве что, тихим гулом машин, раздающимся с улицы. Паучье чутье не затихало ни на секунду, било по вискам, казалось, еще сильнее, чем несколькими минутами ранее. Паркер принимает решение осмотреться. Обходит каждую комнату, настороженно прислушиваясь к любым шорохам. Все было спокойно. Только включенный компьютер Квентина мерно гудел на рабочем столе в спальне. Проходя мимо него, парень машинально скользнул взглядом по экрану монитора и сделал было шаг вперед, но что-то заставило его остановиться, повернуться и присмотреться внимательнее. Чем дольше Паркер смотрел в монитор, тем шире открывались его глаза. — Что за… — неверяще выдохнул Питер, и в ту же секунду все его нутро закричало от тревоги. Шаг вбок. Кулак Квентина пролетает в нескольких сантиметрах от челюсти подростка и рассекает воздух. Мужчина, не теряя времени, пинает Паркера в колено, рассчитывая лишить того опоры под ногами. Растерявшийся Питер не успевает среагировать и падает на жесткий пол. Бэк склоняется над ним, грубо хватает за волосы и запрокидывает мальчишескую голову. Тихим грозным голосом спрашивает: — Тебе не кажется, что это некрасиво — совать нос в чужие дела? В следующее мгновение лицо Питера встречается с коленом Квентина. Хрустит сломанный нос, из него хлещет фонтаном кровь, мальчишка жалобно всхлипывает. — Квентин, отпусти, пожалуйста… — его голос дрожит и срывается через слово. — Ты не отвечал на сообщения, и я подумал, что что-то случилось… — Я думал, мы достаточно друг другу доверяем, — не слушает Бэк, зверея буквально на глазах. Столько лет готовить этот сраный план и едва все не потерять из-за того, что какой-то мальчишка влез в его комнату и увидел то, чего видеть не должен был. Питер больше не пытается взывать к Квентину. Он чувствует, как отекает его сломанная переносица. Но это не ощущается так ужасно, как открывшаяся кровоточащая рана на сердце. Питер сам подписал себе смертный приговор. Своими собственными чувствами к Бэку. Какой же он идиот. Мальчишка прикрывает глаза. Внезапно на плечи наваливается усталость. — На меня смотри! Удар.***
Квентин железной хваткой вцепляется Питеру в предплечье и тащит в сторону спальни. Грубо толкает на кровать. Злится еще больше, потому что Паркер даже не пытается сопротивляться. Вот вам и супергерой. Мальчишка молчит, закусив губу. По его щекам текут слезы и перемешиваются с кровью. Восхитительное зрелище. Бэк садится рядом с подростком. Неожиданно мягко берет того за подбородок и заставляет посмотреть на себя. Негромким, проникновенным голосом произносит: — Ты сам виноват, Питер. Если бы не ты, и Тони Старк был бы сейчас жив, знаешь? Подумай об этом. Твои любимые люди всегда страдают именно из-за тебя. Это ты их подводишь. Слова Квентина — яд. Они сочатся с его губ, пробираются Паркеру под кожу, жалят в самое сердце. Питеру хочется закричать что Квентин лжет. Он даже делает попытку замахнуться, чтобы ударить Бэка по лицу, но мужчина перехватывает тонкое запястье. Паркер видит на чужой руке браслет, который сам подарил и обмякает в хватке мужчины. Как же мерзко. И больно. И, черт возьми, обидно. Голубые глаза становятся стальными. Квентин действует грубо. Грубо стягивает с Питера одежду. Грубо пропихивает пальцы ему в рот, заставляя их облизать. Грубо сжимает бледные бедра так, что наверняка останутся уродливые синяки. Хотя Питеру уже нечего терять. Он весь — одна сплошная открытая рана, которую неустанно посыпают солью, причиняя все большую боль. Бэк не церемонится. Вводит пальцы небрежно, а когда Питер дергается и пытается закричать и вырваться, отвешивает уже вторую за день пощечину и зажимает ему рот ладонью. И тут же целует раскрасневшуюся щеку. Ведет губами ниже, по линии челюсти, спускается на шею, прихватывает зубами нежную кожу, оставляя на ней моментально проявившийся засос. Зацеловывает его и ни на секунду не прекращает растягивать мальчишку пальцами. Шепчет: — Скоро будет приятно, потерпи. Питеру страшно. Больно. И приятные ощущения он явно будет испытывать в самую последнюю очередь. Но Бэк не останавливается. Когда пальцы Квентина наконец-то покидают нутро Паркера, к тому резко приходит осознание того, что будет дальше. Животный страх дает второе дыхание, и подросток предпринимает новую, еще более отчаянную попытку вывернуться из-под Квентина. Но тот сильнее. И злее. У Питера нет шансов. Никогда еще он не чувствовал себя таким беспомощным. И это он-то Человек-паук? Узнай кто, засмеяли бы только. Питер отбивается от рук Бэка и плачет. Слезы застилают ему глаза. — Не сопротивляйся, черт возьми!.. — шипит мужчина. Наконец, у него получается перехватить руки подростка и прижать их к кровати. Квентин снова чертыхается и возвращает ситуацию под свой контроль. Паркер закрывает глаза и старается представить, что это происходит не с ним. Хочется завопить, когда Квентин входит в него сразу на всю длину. Но Питер лишь вскидывается, жалобно всхлипывает, снова закусывает губу. Прокусывает ее до крови. Бэк низко гортанно стонет на каждом толчке и что-то неразборчиво говорит, но Питер не слушает. Ему кажется, что он медленно и мучительно умирает. Когда Квентин кончает и спускает сперму прямо на живот Питеру, он не чувствует облегчение. Только подступающий приступ тошноты. Мальчишка слышит, как Квентин уходит. И ему уже все равно, куда тот пошел и вернется ли. Но он возвращается. Питер все еще не хочет открывать глаза. Он чувствует, как его живот бережно вытирают влажным полотенцем. Потом кровать прогибается под весом опустившегося на нее мужчины. — Эй, Питер. Паркер не отвечает. Поворачивается на бок, спиной к Бэку, судорожно обхватывает себя за плечи руками. Подтягивает к груди острые коленки. Он абсолютно опустошен. Лучше бы никогда не возвращался обратно после того идиотского Щелчка. Квентин тяжело вздыхает. Укрывает Питера одеялом, ложится рядом. Выжидает несколько секунд. — Прости меня, малыш.***
Питер сидит на чужой кухне. Его взгляд направлен в пустоту. Внутри тоже разрастается абсолютная пустота. Кажется, она вот-вот поглотит мальчишку с головой. Скрипнула дверь. Паркер даже ухом не повел. Никак не отреагировал и когда на противоположный стул уселся Квентин. Он выглядел довольным и выспавшимся. Странно, но ненависти не было. Питеру просто хотелось испариться из этой злосчастной квартиры. Нос сросся, а все синяки уже начали постепенно сходить, благо, Питер обладал способностью регенерировать быстрее, чем остальные люди. Но мальчишка все равно не мог взглянуть на себя в зеркало. — Чай? Питер не ответил. Кажется, даже не посмотрел в сторону мужчины. Тот вздохнул, поднялся и направился к шкафчикам. Достал пару кружек. — Мята или чабрец? В ответ снова тишина. Квентин уже почти смирился с мыслью, что Питер теперь с ним никогда больше не заговорит и будет вечно смотреть этим пустым взглядом мимо Бэка так, будто его и не существует, как вдруг Паркер тихо отвечает вопросом на вопрос: — А яду не завалялось? Я бы не отказался. На губах Квентина расползается широкая улыбка. И он собирается варить для Питера какао. Достает из шкафчика пластиковую коробку «Несквика». Принимается за дело.***
На стол перед Питером со стуком опускается большая чашка горячего напитка. Паркер с недоверием косится на стоящего рядом Квентина. Поджимает губы. — Что? — Три ложки сахара. Квентин удивленно вскидывает брови, но ничего не отвечает. Ставит на стол упаковку сахара. Паркер кидает на нее короткий взгляд и разочарованно отворачивается. У Квентина сахар кубиками.