a withering flower still gets watered.

со временем мелочи растут. это то, что такемичи знал. это то, чему он научился. когда он впервые покрасил волосы в блонд, его черные корни постепенно снова стали проступать. но никто не стал бы нанимать кого-то с волосами цвета мочи, поэтому он сбрил их полностью. его пристрастие к курению росло. с каждым отвергнутым собеседованием. с каждой работой, с которой его увольняли. каждый раз, когда он говорил «мне жаль». итак, он начал курить. это немного сняло стресс. но это не значит, что ему это нравилось. когда он прыгнул во времени в первый раз, он помнил лишь слабый образ Хины, ее еле различимые черты. но он помнил достаточно, чтобы знать, что все еще любит ее. (хах…говорит 26-летний девственник.) но когда он увидел ее, то понял, что он действительно, на самом деле ее любил. всем своим сердцем. он очень любил ее. когда он подарил ей ожерелье, когда он сжимал его на Рождество. ее кулаки ударяли его лицо, когда она избивала его до полусмерти. ее шепот «я люблю тебя». когда он хотел все бросить. это не решило всего. черт возьми, это не решило многого. но этого было достаточно. достаточно, чтобы продолжать. достаточно, чтобы продолжать сражаться. его мотивация всегда дрожала, всегда колебалась. с каждой смертью, с каждым светом, померкшим в чьих-то глазах. он поднимал руки, готовый сдаться. но Хина не сдавалась. Хина поднимала его, когда все, чего он когда-либо хотел, это отпустить. он был увядающим цветком, а она была любящей женщиной, которая всегда поливала его, несмотря ни на что. несмотря на то, насколько бесполезным это казалось. несмотря на то, каким бы грустным, каким бы отчаянным ни выглядел цветок. она всегда поливала. и он всегда будет благодарен. ему было достаточно Хины. На самом деле более чем достаточно. И он только молился, чтобы однажды его было тоже достаточно для нее. для ее улыбки. для ее поцелованных солнцем волос. он вообще бросил курить, когда впервые прыгнул, и его миссия по ее спасению началась. он скорее умрет, чем позволит Хине пахнуть сигаретами, после того, как она его обнимет. она заслуживает лучшего. (он не был лучшим.) все мелочи растут. вот чему он научился. это то, что он узнал в первые несколько прыжков во времени, это то, что он узнал и сейчас. теперь, когда он снова в начале пути. — эй, Такемитчи, зачем ты это делаешь? он моргнул, когда заставил себя вернуться к реальности. он шел с Дракеном и Майки, просто плелся за ними. туда, куда хотел Майки, он предполагает. его сердце болело всякий раз, когда он видел Майки и Дракена. болело за того, кто потерял свою единственную любовь. болело за другого, что потерял всех, кого он когда-либо любил. — ах, делаю что? честно говоря, он немного отвлекся, поэтому действительно не знал, о чем говорил Майки. и Дракен, и Майки даже не взглянули на него, когда их ботинки заскребли по тротуару. — давай, Такемитчи, ты ведь должен был это заметить, верно? говорит Доракен, поднимая обертку с земли и выбрасывая ее в ближайшее мусорное ведро. такемичи фыркнул и мысленно пошутил о большом плохом гангстере, борющемся с пластиковыми отходами. прежде чем вспомнил, что названный мальчик спросил у него что-то. он прочистил горло и замаскировал свой спокойный голос нервозностью. (он больше не боялся ни одного из них. не после стольких разговорах во всех жизнях, не после того, как видел их обоих такими уязвимыми так много раз. но это не имело бы смысла, если бы он был не прав? это имеет смысл?) — нет, на самом деле, о чем вы, ребята, вообще говорите? Майки драматично вздыхает, прежде чем повернуться на пятках, его куртка дико крутится, но не сползает с плеч. такемичи моргает, останавливаясь как вкопанный. глаза Майки впились в его, они были полны любопытства. он видит, что Дракен тоже смотрит на него с легким любопытством. тот, что пониже ростом, поднимает палец и указывает на него. — всякий раз, когда ты слышишь мотоцикл, когда мы не на собрании, ты всегда кладешь руку на человека рядом с тобой. он моргнул, прежде чем сконфуженно улыбнуться. — хах? Дракен тоже поворачивается лицом к Такемичи. — да, поднимаешь обе руки вверх. как будто… хммм… кажется, он на мгновение задумался над этим. ему требуется секунда, прежде чем он тоже указывает на него. — типо как будто ты собираешься оттолкнуть стоящего рядом человека с дороги. сейчас в его голове проносятся воспоминания. о девушке со светлыми волосами, упавшей на землю. о крови, стекающей по ее лицу. «…оться о Майки, хорошо?» его сердце застряло в горле, потому что он не мог заставить себя посмотреть ни на одного из них. стандартная улыбка появляется на его лице, когда пальцы сжимаются в кулаки по бокам. он не может слышать, как Майки и Доракен смеются, говоря: «Как будто мотоцикл убьет тебя или типо того!» он старается не вспоминать. (но он всегда заставит себя помнить.) он старается не думать об этом. (он всегда думает об этом.) она не мертва в этой временной шкале. она не мертва в этой временной шкале. она не мертва в этой временной шкале. она не мертва в этой временной шкале. она не мертва в этой временной шкале. она не мертва в этой временной шкале. заткнись. никогда никому не говори. никогда никому не говори об этом. никто никогда не должен знать. он поднимает голову и чешет затылок. издает свой нервный смешок, оглядываясь по сторонам. — да ладно, ребята, вы же меня знаете. меня все пугает. я чувствую, будто кто-то собирается подкрасться ко мне, понимаете? их глаза выглядят растерянными, прежде чем Майки усмехается. — какого черта ты боишься? мы достаточно сильны, чтобы прикрыть твою спину. Дракен закатывает глаза и снова начинает идти. — тебе действительно нужно отрастить яйца, Такемитчи. самый младший (самый старший) лишь усмехается, и тоже продолжает прогулку. он испускает тихий вздох облегчения. им не нужно знать. но незаметно для него два мальчика перед ним смотрят друг на друга. безмолвный разговор в их глазах. «в этом определенно есть что-то еще» «я знаю, но брось это.» «но мне любопытно.» «мне тоже. но не сейчас.» Майки ворчит, прежде чем разорвать зрительный контакт. он скрестил руки на груди и снова драматично вздохнул. замедляя шаг, он закидывает руку такемитчи на шею. — хочешь перекусить, Такемитчи? Доракен не сбивается ни на шаг. — эй! я не собираюсь платить за это дерьмо, Майки! — кричит он, ударяя мальчика по голове. такемичи может только смеяться, наблюдая за ними обоими. — АЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ-ЯЙ!!! такемичи любит наблюдать за ними. честно. это все равно что иметь братьев, о существовании которых он и не подозревал. не присоединяться, а смеяться в сторонке, пока его в конце концов не втянут в беспорядок. когда Майки скулит, что он голоден и вот-вот умрет, Доракен снова бьет его по голове. такемичи только вздыхает, прежде чем устало улыбнуться им. — я могу заплатить, если вы, ребята, правда хотите. Майки радостно вскидывает руки вверх. — ура!!! Такемичи заплатит! Дракен ворчит, прежде чем посмотреть на такемичи. — ты уверен? мальчик, о котором идет речь, только улыбается. у него не так много денег, но он нашел подработку. может, стоит начать прямо сейчас, не так ли? (узнай, научись чему-нибудь, чтобы его прошлое «я» на этот раз смогло найти достойную работу.) для них у него достаточно. — конечно, ты платил в прошлый раз, верно? у него не было бы первого раза. обычно он просто позволял им спорить, прежде чем Доракен смягчался. но после стольких потерь, после всего… это меньшее, что он мог им дать. как «мне жаль». как «спасибо». как «я люблю вас». — я, правда, не возражаю. Майки подпрыгивает и радостно начинает говорить о том, что закажет. Доракен все еще бьет его и угрожает, что сделает это снова, если Майки опять закажет все меню. и такемичи улыбается. у него никогда не было первого раза. но все растет. и его любовь к ним обоим все время росла. угрожает пролить кровь из собственного сердца, если бы это было последнее, что он мог сделать. после того, как видел Доракена в камере смертников, после того, как Майки умолял такемичи убить его. «клянусь, я сделаю будущее, в котором вы все будете счастливы.» Дракен опустел после смерти Эммы. его сердце погасло и сгорело после того, как он увидел тело на том столе. Майки тоже был опустошен, но что-то еще наполнило его сердце, что-то ужасное. что-то, что контролировало его, и не позволяло никому его удержать. итак, они поели, и он держался особняком, съедая как можно меньше, потому что, черт возьми, сейчас он не мог переварить многое. у него уже давно не было прежнего аппетита. (или, может быть, он думал, что не заслужил этого. когда так много людей не могли даже есть или дышать из-за него.) (он не знал. он не был достаточно умен для этого.) он лишь вздохнул, когда Доракен пододвинул к нему немного своей еды, а Майки позволил ему сделать глоток самого сладкого молочного коктейля, который он когда-либо пробовал. они всегда заставляли его чувствовать в разговорах, всегда смотрели на него, если он просто тихо молчал. он действительно так благословен. в конце концов, он ужасный лжец. (в конце концов, он ужасный человек.) он эгоистичен. поэтому он позволил себе смеяться. веселиться и быть ребенком вместе с ними. не то чтобы они когда-нибудь узнают, что он знает, что есть разница. между ощущением себя взрослым ребенком и тем, чтобы быть взрослым. он смеялся всю дорогу домой, а когда лег на кровать, снова уставился в потолок. «я сохраню эти улыбки на их лицах. они никогда не должны проходить через то, что они проходили в будущем.» его кулаки сжались на животе, он не мог заснуть. преследуемый призраками другой жизни. и когда Хина по утрам проводит пальцами по его мешками под глазами, он думает, что оно того стоит. он знает, что ее ругань того стоит. потому что он любит ее. он так сильно ее любит. и она знает, что что-то не так, когда она затихает, как она гуляет рядом с ним. ее рука медленно обвивается вокруг его руки, она переплетает их пальцы вместе. — ты можешь поговорить со мной, когда тебе нужно, ладно, Такемичи-кун? она мягко улыбается ему, и он никогда не сможет сказать «нет» этим глазам. конечно, она и сама это понимает. — я твоя девушка не просто так. конечно. он измучен, когда улыбается. но он делает это ради нее. его пальцы переплетаются с ее, когда его большой палец нежно проводит вверх и вниз по ее руке. — конечно, Хина. … он понимает, осознает, что Дракен и Майки имели в виду. потому что, пока он с ними двумя (еще с Хиной и Эммой, потому что это изначально было «двойное свидание», но Дракен вроде как был не вкурсе); он слышит мотоцикл. громкий мотоцикл. и они идут вниз по улице. байк приближается быстро, а он даже не знает, кто на нем. но это не имеет значения. потому что байк быстрый, громкий, и Эмма на улице. этот факт оглушающее звенит в его голове, как большой красный сигнал тревоги. Эмма на улице. Эмма на улице. двигайся. двигайся. ДВИГАЙСЯ. он не думал, лишь действовал инстинктивно. не было времени для размышлений. он не мог думать ни о чем другом, кроме-

«пожалуйста, боже, пусть они будут в безопасности, позволь мне быть достаточно быстрым, пожалуйста, не умирай, не умирай, не умирай, не умирай, не умирай, не умирай»

он хватает Хину за руку и с силой, свойственной только человеку отчаявшемуся, тянет ее в сторону. прошла доля секунды, и он подбегает к Эмме и отталкивает ее в сторону всем своим телом. это быстро создает эффект домино, который сбивает ее с ног на Доракена и Майки, когда они кричат на него. Хина тоже кричит на него. он падает на тротуар, синяк на боку болит. прежде чем приподняться обратно и посмотреть по сторонам. он не слышит их криков, лишь слышит, как мимо них проносится мотоцикл. байк не остановился? это все? все закончилось? с ними все в порядке? Эмма лежит на земле, указывая на него пальцем, ругая его. За то, что ее одежда и волосы испорчены. Майки и Доракен спрашивают (кричат), какого черта он сделал. Хина подошла к нему сзади и прикрикнула, что было больно, когда он потянул ее за руку. Хина останавливается, когда видит его измученное лицо. она сдерживает слова, что собиралась выкрикнуть, когда замечает, что он что-то шепчет себе под нос. — ЧТО?! ХАНАГАКИ, ГОВОРИ ГРОМЧЕ! ЛУЧШЕ БЫ ЭТО БЫЛО ИЗВИНЕНИЕ! Эмма кричит, когда она поднимается с помощью Дракена и готовится дать ему пощечину. Майки отводит ее запястье, а Доракен кладет руки ей на плечи. они одновременно успокаивают ее и кричат на него. — ты не ранена? он выдавливает из своего горла. он не смотрит на нее. он не может заставить себя. — нет, конечно! но ты испортил мой наряд! ЭЙ! ты вообще слушаешь?! она пытается подойти к нему, чтобы выбить из него всю дурь. она не так давно его знает, но он не имел права так поступать. независимо от того, по какой причине- — ты не умерла? она моргает и ее ладонь остается висеть в воздухе. у двух светловолосых мальчиков позади нее шокированные лица, когда они смотрят на него. лишь потом они понимают как по-настоящему испуганно он выглядит. как он специально избегает смотреть на них. как дрожит его голос, угрожая сорваться на плач. — нет?.. она медленно отвечает и видит, как Хина позади него грустно смотрит. умоляет. просит ее остановиться. это серьезно. — там не было биты? тихо спрашивает он. никто из них не понимает, о чем он говорит, когда Доракен и Майки переглядываются. — нет…не было никакой биты, Такемитчи. Майки решается сказать, отпуская запястье Эммы. дыхание Такемичи начинает учащаться, когда он снова смотрит на Эмму. они видят, как он физически заставляет свою шею поворачиваться, а его глаза так широко открыты. они в ужасе и в не понимании. и когда он смотрит на фигуру Эммы, он видит это. крови нет. ее волосы немного взъерошены, а одежда помята. но это нормально. она в порядке. он не обращает внимания на то, как растерянно она выглядит. на переглядывание Дракена и Майки друг на друга за ее спиной. там нет крови. там нет крови. он чувствует, как слезы скатываются по его щекам, когда он медленно падает на землю. он оборачивает руки вокруг себя, и начинает тихо посмеиваться. грустный маленький ненастоящий смех, когда Доракен, Майки и Эмма смотрят на него. хотя ему все равно. он повторяет, что с ней все в порядке. она в порядке. она в порядке. она в порядке. она в порядке. она в порядке. Хина рядом с ним, пытается его утешить. он плачет, извиняясь. снова и снова. Хина сама плачет, опираясь на его руку и поглаживая его по спине. все в порядке. ты в порядке. с Эммой-тян все в порядке. остальные трое медленно толпятся вокруг него. Эмма сидит перед ним на корточках. — да… я в порядке, Такемиччи… он держит глаза закрытыми, прежде чем украдкой взглянуть на нее. как будто он боялся того, что увидит. (она не уверена, что хочет знать, что он думает, он может увидеть.) он улыбается и пытается контролировать свое дыхание. она попыталась улыбнуться в ответ, но она так смущена, напугана и обеспокоена. через некоторое время он останавливается и медленно встает. все они следуют за ним, пока он вытирает слезы. — простите. говорит он хриплым голосом. они медленно снова начинают идти, потому что прошло всего около 15 минут. у них есть время поесть, неохотно думает Эмма. затем она решает, что все же стоит ответить ему. — все в порядке, Такемитчи. но… она замолкает, продолжая идти. такемитчи видит, что она снова приближается к краю улицы, и похлопывает ее по руке. она вопросительно смотрит на него, прежде чем ее рот превращается в букву «О». она встает между Доракеном и Майки, и такемичи улыбается, подвигая Хину, чтобы только он был ближе всех к дороге. когда он удовлетворен их строем, он берет Хину за руку и вздыхает. — но что? прости, что ты сказала, Эмма-тян? он мягко улыбается, и Эмма могла только нервно улыбнуться в ответ. было ужасно, как он мог просто улыбаться после чего-то подобного. — ах… что заставило тебя это сделать? такемичи может только смотреть в небо, пытаясь придумать хороший ответ. он хотел бы, чтобы Наото все еще был здесь, потому что, по крайней мере, Наото мог придумать более умную ложь. «ты умерла…» Нет. «я в ужасе, что ты снова умрешь», еще одно «нет». «тебя ударили битой настолько сильно, что это убило тебя-» еще хуже такемичи, идиот. ДУМАЙ. (он слышит вздохи Чифую, очередной раз повторяющего что-то про абсолютного придурка.) и он знает, что если ничего не скажет, то посеет в них подозрение. это придаст ему таинственный вид, и они не смогут довериться ему, если подумают, что он хранит слишком много секретов. — один из моих родственников умер от проезжающего рядом мотоцикла. они все замолкают. единственным звуком были машины и их собственные шаги. он сжимает руку Хины, вспоминая и чувствуя вину за ложь. другой рукой он сжимает клеверное ожерелье, что носил с таким трепетом. — это случилось, когда я был маленьким. она покупала напитки в торговом автомате и возвращалась ко мне с другой стороны улицы. он сжимает ожерелье в кулаке, и Хина сжимает его руку сильнее. он не отрывает глаз от земли, чтобы не видеть их жалостливых взглядов. чтобы они не видели его ужасно умеющих лгать глаз. — затем кто-то ударил ее по голове стальной битой на такой скорости, что она умерла через несколько минут. на самом деле он не ошибается. на самом деле это не ложь, верно? — я держал ее на руках. и она умерла. нет, он не ошибается. но это и является самым худшим. — я думаю, когда вы с Хиной были слишком близко к дороге, я просто… потерялся немного, я думаю. он решает немного подыграть своему обычному поведению. отводит обе руки назад и останавливается. он видит, как их тени нависают над ним. Доракен, Майки, Эмма и Хина. мне жаль. простите. он низко кланяется. я хочу спасти всех вас. — извините, что давлю на вас, ребята. прости, что потянул тебя за руку, Хина! Хина заикается, пытаясь заставить его перестать кланяться. говорит, что все было в полном порядке. Эмма просто говорит ему перестать кланяться, потому что все нормально. — мы все понимаем, зачем ты это сделал! пожалуйста, перестань кланяться! все сводится к Дракену и Майки, что подходят к нему. они выпрямляют его, и Майки хлопает его по спине. они подталкивали его, чтобы начать ходить, когда он кашляет от особенно сильного шлепка. — это было супер круто, чувак, у тебя классные рефлексы! — да, супер мужественно! Эмма и Хина улыбаются, идя вместе. они убедились, что ходят по внутреннему тротуару. и он заставил Дракена встать посередине, хотя тот привык ходить с краю. — эй, Такемитчи! я не собираюсь умирать от чего-то подобного! такемичи только печально улыбается, когда его усталые глаза снова оглядывают улицу. Дракен звучит почти оскорбленным, но не до такой степени, чтобы ненавидеть его, так что ему все равно. — всегда лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. (любой может умереть от чего-то подобного.) это, кажется, успокаивает его и они возвращаются к нормальным разговорам друг с другом. они обедают и смеются по дороге. когда Дракен, Майки и Хина уходят в ванные комнаты в ресторане; Эмма поглядывает на него. он предпочитает просто притворяться, что не замечает, щелкая по своему телефону. может быть, если он будет игнорировать, она ничего не скажет. (и он знает, что она собирается спросить… возможно, он не сможет солгать в ответ.) — почему ты не можешь посмотреть на меня? ах. она заметила. он не думает, что может что-то с этим сделать. он не может заставить свои глаза взглянуть на нее прямо. он может смотреть только на ее каблуки или прямо ей за спину. он выбирает смотреть на человека рядом с ней. он не может решиться посмотреть ей в лицо, без крайней на то необходимости. по очевидным причинам. потому что он не может смотреть на кровь, стекающую с ее головы на рубашку. всегда думать о том, как ее тело падает, словно тряпичная кукла, прямо рядом с дорогой. (он уверен, что чувство вины за то, что он просто наблюдал, как она умирает, тоже присутствует.) (ее тепло в его руках, когда она отшатнулась от боли.) — не все мотоциклы принадлежат Свастонам. он решается сказать. кажется, что он полностью игнорирует ее вопрос, но он действительно пытается на него ответить. самым лучшим способом, на который сейчас способен. она наклоняет к нему голову. — я знаю… я не дура… он грустно улыбается. она умная, заботливая и милая. она всего лишь девочка-подросток, но уже такая взрослая. но она не знает. она не уделяет этому достаточно внимания. она думает, что окружена защитой, потому что все вокруг нее сильные. — нет, ты не понимаешь. не нужно быть физически сильным, чтобы кого-то убить. она не знает, должна ли чувствовать себя раздраженной или оскорбленной. но чем больше она думает об этом, тем лучше понимает, что правда не осознает. она не думает много о мотоциклах, потому что это то, с чем она выросла. — ты сестра Непобедимого Майки, а у Свастонов много врагов, ты знаешь? говорит он, откидываясь на спинку стула. вздыхает, как будто пытается выгрузить что-то из своего сердца. Эмма вспоминает дедушку. когда он громко вздыхал и опускался на стул в гостиной. она сестра Майки. у Майки, вероятно, есть враги. она сестра Майки. это не занимает много времени, чтобы сделать очевидный вывод. черт возьми, она всегда это знала. это ей суют в лицо каждый раз, когда она видет символ манжи. но это все-таки шокирует ее. что она не осознала это раньше. что она никогда не беспокоилась об этом раньше. — Эмма-чан… Я понимаю, что мы не знаем друг друга хорошо. но пообещай мне одну вещь. она кивает, проглатывая то, насколько ужасны его намеки. он поворачивается к ней лицом, его глаза закрыты. он одаривает ее широкой улыбкой, которая должна ее утешить. (но она видит мешки у него под глазами. смотрит на лицо, что выглядит слишком старым для его возраста. для четырнадцатилетнего подростка.) — всегда будь осторожна, когда идешь по улице. это так просто. она научилась этому, когда была маленькой. внезапно она видит, как в его глазах вспыхивает лицо Синичиро. утешительный и такой добрый. говорящий ей, чтобы она всегда была осторожна на дороге. но это так зловеще и загадочно. что произойдет, если я этого не сделаю? что произойдет, если я ослаблю бдительность хотя бы на секунду. что произойдет? ты знаешь, Такемитчи?

ты знаешь, что со мной будет?

у нее нет времени, чтобы что-то сказать, потому что Хина, Доракен и Майки возвращаются, смеясь. и Такемичи тут же снова садится, и его лицо возвращается к нормальному состоянию. к тому состоянию невинного подростка. по умолчанию. она моргает и впитывает разницу. прежде чем тоже улыбнуться и поприветствовать группу в ответ. и они покидают ресторан. Хина и Такемичи идут в одну сторону, машут на прощание. все трое идут в другую сторону, Майки о чем-то ноет. они ни о чем ее не спрашивают. они просто продолжают обычное подшучивание. если они знают, что Такемитчи сказал ей что-то, они решают ничего не говорить. и когда Такемичи и Хина остаются одни, она напевает, и он обнимает ее за плечи. со временем мелочи растут, и он может сказать, что Хина беспокоится. но он не может думать об этом, он должен придумать, как спасти всех. у него нет времени. и когда это уже слишком, он стоит один рядом со своим домом. у него во рту сигарета. это приносит ему утешение, воспоминание давних дней. он так давно не курил, но ничего не может с этим поделать. он так переживает. у него даже нет Наото, с которым можно было бы поговорить. он не сказал Чифую. он не сказал Хине. он не может никому рассказать. закурив сигарету, он глубоко вздыхает и съезжает с фасада своего дома. выпустив дым, он криво улыбнулся и представил, что будет, если кто-нибудь узнает. — йо, партнер! он чуть не подавился сигаретой. споткнулся, вставая, и недоуменно огляделся. он увидел темный силуэт Чифую. было так поздно, что он здесь делает?! — Чи-э-э-чифую?! он быстро затушил сигарету ботинком. Чифую подходит к его дому, размахивая руками. он ухмыляется и улыбается, светя синяками, полученными, вероятно, в недавней драке. такемичи пытается придумать все способы скрыть запах сигарет. потому что, черт возьми, если он что-то и знал, так это то, что сигареты легко учуять. а байкеры, входящие в банду, определенно могут пахнуть сигаретами. он-то знает. и пока он бесполезно шарит по карманам, то кое-что понимает. он ничего не может с этим поделать. в любом случае он будет выглядеть подозрительно. он даже не может сделать что-то настолько простое, как это. поэтому он вздыхает и сползает по стене. его руки скользят по лицу и в конце концов падают плашмя на землю. он чувствует, как слезы наворачиваются на глазах. тупой тупой тупой тупой. тупой идиот. ты должен был быть умнее. но подожди! ты всегда был таким тупым, не так ли? ни черта не изменилось. ничто никогда не меняется. зачем я вообще это делаю. это вот так выглядит герой, Наото? — эй, Такемитч-, — прикрикнул Чифую, подходя к мальчику. увидев состояние своего партнера, он быстро заставил себя замолчать. Чифую не может разглядеть его лицо, спрятанное между коленями. обычно Такемичи быстро отвечает и почти никогда никого не игнорирует. — Такемичи? он наживил приманку. сжимая в руке пакет с закусками, он присел на корточки перед мальчиком. он чувствует смутный запах сигарет, витающий в воздухе, но Такемитчи не курит. верно? это должны были быть его родители или что-то такое. прошел час после наступления темноты, и он не знает, почему Такемитчи сидит на улице один. ему просто нужна была компания на ночь. (определенно не потому, что он снова подрался на улице и ему нужна была первая помощь и кто-то, с кем можно было бы поговорить.) — Эй, у меня есть рамен. Хочешь съесть половину? еда всегда работает, на самом деле с кем угодно и когда угодно. итак, он пытается это сделать. потому что он никогда не видел Такемитчи таким, и он начинает беспокоиться. он даже не может видеть его лица, но вполне вероятно, что тот плачет прямо сейчас. (если он и знал что-нибудь о Такемитчи, так это то, что он плачет. он плачет и рыдает с таким искренним отчаянием, что это порой пугает.) мальчик по-прежнему не отвечал. он слегка положил руку на его плечо. встряхнув его, он попытался заставить Такемичи поднять голову. прежде чем он успевает снова позвать его по имени, он слышит, как его окликает голос. — эй… Чифую… он моргает, услышав голос. он звучит таким… усталым и хриплым. на самом деле этот голос даже не похож на голос Такемичи. но он все равно улыбается своему партнеру, потому что, возможно, это то, что ему сейчас нужно. — да, Такемитчи? … — ты… не помнишь меня? он ошеломлен. он действительно не знает, что и думать, когда слышит приглушенный вопрос. должен ли он помнить его? — что ты имеешь в виду? кажется, что Такемитчи больше закрывается в себе. его тело начинает трясти, когда он бормочет сквозь зубы. — я что, совсем не выгляжу тебе знакомым? он почти шипит. он звучит очень сердито, и его лицо поворачивается к Чифую. сам он застыл, так как никогда раньше не слышал, чтобы Такемичи так злился. конечно, он злился, когда был на грани слез. был в гневе, перетекающим в отчаяние. но гнев был направлен не на кого-либо, только на ситуацию. он никогда по-настоящему не злился на кого-то. (Чифую вроде как чувствует себя плохо из-за того, что ему приходится испытывать это первым.) — ты что, совсем ничего не помнишь? скажи мне, что помнишь. скажи, что ты узнал меня, партнер. он на грани отчаянья, когда его глаза начинают наполняться слезами. его глаза сияют тем печальным отчаянием, которое можно увидеть у взрослого человека. Чифую чувствует, что его загоняют его в угол. никто не касается его, но он чувствует, что застрял там. его удерживает какая-то неизвестная сила. — нет-…нет. я не помню, такемичи. поверь мне. я встретил тебя всего несколько месяцев назад. он знает, что это не тот ответ, который ищет Такемичи, но это единственный, который у него есть. он никогда не встречал его раньше. никогда не видел его лица, никогда не ходил в ту же школу. Такемитчи снова падает, явно разочарованный. он не знает почему. это потому, что они откуда-то знали друг друга раньше? нет, он бы точно запомнил. он определенно запомнил бы кого-то вроде Такемитчи. но когда он посмотрел ему в глаза с такой яростной решимостью, он почувствовал озноб. Этот взгляд ощущался… чем-то ностальгическим. что-то, что цепляется к задней части горла, что заставляет его хотеть плакать. тянется к самому сердцу. вздохнув, он улыбается Такемитчи. шаркая, садится рядом с ним у стены. — но иногда… мальчик рядом с ним оживляется, его глаза встречают зеленые. эти большие голубые глаза. мерцающие от невыплаканных слез. — иногда мне кажется, что я встречал тебя раньше. его глаза расширяются, и слезы падают вниз по щекам. Чифую ухмыляется и ударяет локтем по его руке. — в другой жизни или типо того! я не очень-то верю во всю эту чушь, честно говоря! Такемитчи молчит, и все больше слез стекает по его лицу. он всхлипывает и пытается вытереть слезы. все тот же старый добрый Такемиччи. — а теперь пошли, становится холодно, а у меня есть еда! он встает и прыгает к Такемиччи, чтобы тот открыл дверь. мальчик только потягивается, когда встает. — у меня болит спина… — ты кто такой? старик? — эй! заткнись! он ворчит, распахивает входную дверь и входит. прежде чем Чифую успевает последовать за ним, дверь захлопывается прямо у него перед носом. … ах этот- — Такемичи… он дергает за ручку и пытается ее повернуть. но когда он наваливается всем телом на дверь, она даже не поддается. этот мудак. — открой дверь, ты малолетка! забудьте о том, что Такемиччи кажется старше, чем он есть. он ведет себя как пятилетний! он слышит голос Такемитчи через закрытую дверь, когда стучит в нее. — говорит парень, который обращается к манге за советом по любви! — ГХ! его стук в дверь прекращается, поскольку он теряет дар речи. как, черт возьми, он это узнал?! — ЧТ- Я- Т-ТЫ НИЧЕГО ОБ ЭТОМ НЕ ЗНАЕШЬ! он слышит хихиканье Такемичи и чувствует нарастающее раздражение. ну все. — ЭЙ, ЧИФУЮ, Я ПОШУТИЛ, О БОЖЕ… теперь дверь открыта. с Такемечи на полу и абсолютно дымящим, красным от гнева Чифую в дверном проеме. он уверен, что его рука теперь в синяках, но да ладно. … — ты, э… ты все еще хочешь разделить ту лапшой? он закатывает глаза. — конечно, Такемитчи. светловолосый мальчик ликует и встает, чтобы вскипятить немного воды. другой только вздыхает, закрывая и запирая дверь. он решает не поднимать тему курения. запах, который идет шлейфом от Такемиччи, когда он находится на кухне. это для другого дня, и это то, о чем он должен будет серьезно поговорить с Такемитчи. сам того не ведая, такемичи знает. он тоже чувствует этот запах. это заставляет его съежиться, и он знает, что Чифую тоже все заметил. он решает не допустить, чтобы что-то еще было не так, когда он латает царапины Чифую и слышит очень подробный (возможно, слишком подробный) рассказ о том, что он сделал с парнями, которые напали на него в подворотне. (он всегда забывает, насколько взбаломошен порой Чифую и как это иногда смешно.) уровень подозрительности Чифую к нему уже наверняка взлетел до небес после этого вечера. даже после кучи придуриваний и шуток. даже после смеха, часов смеха и храпа на футоне на полу и его кровати. он ничего не мог с собой поделать. его сердце перегружено. он хочет вернуть своего партнера. (в глубине души он знает, что это не так.) (потому что он думает только о выстреле в бедро и звуке стула, падающего на пол рядом с ним.) (он думает только о человеке, улыбающемся с пистолетом, приставленным ко лбу. без всякой на то причины полностью доверяющего такемичи.) но он не может, и он не хочет быть эгоистом. поэтому он улыбается в ответ, глядя в глаза Чифую, которые ищут любой признак чего-то неправильного. он делает все возможное, чтобы скрыть умоляющий взгляд в своих глазах. и они продолжают играть в видеоигры в его комнате.