Ласка

— Ты можешь… свернуться… в маленький шарик? Маки сама не понимала, почему она это просит сделать. И почему она просит сделать это именно его, как ей вообще в голову пришла идея проверить действуют ли ее органы как оболочка, которая скрывает проклятую энергию? Она даже не успела задуматься, зачем ей это надо, ничего ведь с этим не сделаешь, она ведь даже меч не сможет проглотить! Проклятие отрицательно помотало головой, продолжая смотреть на девушку своими бездонными глазами. Маки и сама не была уверена в том, глаза ли это, но, для успокоения души и невозможности проклятия самому говорить, предпочла оставить этот факт неизменным. Иногда, правда, из этих бездонных дыр выползали маленькие проклятия, которых тот не успел доесть, но так же быстро пропадали в бездне, как и появлялись. — И зачем я это спрашиваю, ты ведь со мной ради еды, ведь так? — Посмеиваясь говорила девушка, доставая из сумки маленькое полу-живое проклятие, самый раз, чтобы покормить своего нового "питомца". — Эй, аккуратно! Он любил есть с ее рук, пока она его гладит, так и сейчас, одна рука Маки держит маленький корм, а другая нежно поглаживает того по своеобразному затылку, проходясь по склизкой, но своеобразно бархатистой коже, пока тот заползает все выше, чтобы улечься девушке на колени и уткнуться в чужую грудь. — Ничего у тебя не меняется, — произносит она со своеобразной нежностью и любовью, поглаживая милое пузико проклятия и, казалось, наблюдая за тем, как тот улыбается и мурчит. — Снова дрессировка увенчалась провалом? — Произносит только проснувшийся Камо, потягиваясь и подходя ближе к Маки, садясь рядом с ней у костра. — И как ты вообще с ним справляешься? — Норитоши хотелось бы протянуть руку и погладить того так же, как это делает его напарница, но прошлый раз не увенчался успехом, конечно руку парню не укусили, он бы точно не посмел лезть к проклятию когда тот находится в истинном состоянии, но маленький милый… червяк, про себя, все же чтобы не обидеть Маки, Норитоши называет его именно так, сводил его с ума, что все же однажды он осмелился, а теперь на его пальце красуется узор из кровавых следов от маленьких зубов. — Ты ведь знаешь, Норитоши, справляемся… — девушка снова тепло смотрит на проклятие, которое нежилось от ее прикосновений, а в глазах Маки у самой появился блеск от того, как вел себя с ней ее маленький питомец, — мне кажется это была глупая идея пытаться выучить его чему-то новому, — пока она это произносит проклятие пытается укусить за палец, но лишь получает в ответ грозный вид девушки. — Да не ты глупый. Хотя, с твоей любовью находить неприятности и лезть на тех, кто заведомо сильнее тебя, я думаю все же ты большой-большой глупыш, — она произносит это полушёпотом, посмеиваясь от того, что проклятие переворачивается на пузико и больше не дается девушке гладить, но остается на ее коленях, расслабляясь и пригреваясь от исходящей теплоты. — Ты мог бы еще поспать, ты ведь знаешь, Норитоши? — Я-то знаю, но я волнуюсь за твое здоровье, учитывая, что ты сражаешься побольше моего, тебе стоит отдыхать хотя бы так же, как мне, — Норитоши волновался за Маки, обеспокоено каждый раз просил ее лечь спать, а каждый раз она отнекивалась, дремля по пару часов в сутки, — дай мне пять минут и я готов буду сменить тебя. До рассвета еще пять часов. — Эх ты, Норитоши Камо, спасибо, — она ярко улыбается, радуясь тому, что встретила такого напарника в этой дурацкой, по ее мнению, игре на выживание, и хоть прошло не особо много времени, та сама чувствовала, как силы ее подводят, но двигаться дальше нужно было обязательно, даже не ради себя, ради ее близких, и ради того, кто уже так быстро задремал на ее коленочках. — Пойдем спать, братик. Она поднимает проклятие на руки, удивительно, но сколько бы тот не ел, он всегда оставался таким же легким, что носить его на своих плечах никак не доставляло труда и совершенно не мешало в бою, и направляется в сторону их с Норитоши маленького самодельного места для сна, которая завтра уже будет разрушено, чтобы их не смогли найти. Проклятие само просится на пол, мило зевая, если это можно было так назвать, и разминаясь, чтобы снова вырасти в размерах и принять свою истинную форму. Маки снова улыбается, подходя к тому и поглаживая его за маской с глазами, почесывая особенно чувствительные участки кожи, руки проклятия тянутся в ответ, чтобы обнять девушку за талию и прижать ближе к себе, не желая никогда больше отпускать. — Идем спать, хорошо? — Девушка нежно целует проклятие рядом с глазом, улыбаясь тому, пока залезает на него, чтобы удобнее устроиться для сна. — Спокойной ночи, Наоя, я всегда рядом. На свое имя проклятие реагирует всегда очень возбужденно, полностью окутывая Маки своим присутствием, ластясь к ней как это только возможно, но сейчас он крепче сворачивается в клубок, укрывая кузину от холода ноябрьских ночей, и подстраивает свою голову, чтобы удобнее лечь в обнимку, когда девушка снова ляжет на его мягкую кожу, устраиваясь поудобнее, и тихо засопит, чувствуя себя в безопасности.