Мирные дни

      В гавани Ли Юэ было шумно: торговцы зазывали покупателей, крича о выгодных ценах и нахваливая свежесть своих товаров, а покупатели, прогуливались вдоль торговых рядов. Кто-то искал товар с самой низкой ценой, кто-то активно торговался и спорил, а кто-то просто гулял, наслаждаясь атмосферой. Дети беззаботно играли на улицах, нередко путаясь у взрослых под ногами, поэтому они то и дело слышали вдогонку недовольное ворчание или слова об осторожности.       До горы Тяньхэн весь этот шум и гам не доносился, только шелест травы и завывание ветра, да разговоры Якш беспокоили это место. Временами можно было услышать раскатистый басовитый смех Босациуса разносящийся по округе. Отголоски смеха, достигающие слуха маленькой Аннабели заставляли ее бежать еще быстрее, а рыжие локоны то и дело лезли ей в глаза. Ее черные крылышки трепетали от предвкушения встречи с Якшами, а маленькие ручки сжимали букет цинсинь.       Глядя на свою дочь, на губах у Сянцзян расплылась добродушная улыбка, а глаза светились отцовской любовью. Он и представить себе не мог, что когда-нибудь у него будет любящая жена, не говоря уже о дочери.       — Папочка, давай быстрее! — Голос малышки вывел его из своих мыслей, заставляя обратить на себя внимание. Ее щечки надулись от негодования, а гетерохромные глаза прищурились. Она смотрела на отца с пригорка, а выражение ее лица так и говорило: “Поторопись!”.       — Иду-иду, маленькая птичка. — С теплотой в голосе произнес Адепт, ускоряя шаг и подхватывая дочь на руки. От неожиданности Бель пискнула, а затем, спустя секунду, разразилась смехом.       На горе Тяньхэн не часто можно было встретить людей, хотя с нее открывался прекрасный вид на весь залив Ли Юэ. Зато это место очень полюбилось пятерке Якш, ибо отсюда они могли наблюдать за жизнью города и утолять свое любопытство о жизни простых смертных и их традициях.       Отдыхающие и наслаждающиеся хорошей погодой пятеро друзей вели непринужденный диалог, пока до их слуха не донесся смех ребенка, заставляя их повернуть головы в сторону неожиданных посетителей.       Стоило отцу с дочерью подняться на гору, а Бели увидеть Якш, она тут же стала активно выворачиваться из рук отца, который всеми силами пытался удержать ее от падения. Завидев малышку атмосфера в группе оживилась, и хотя их лица выражали радость по разному, сомневаться что она исходила от всего сердца, не приходилось.       Вырвавшись из хватки отца, Бель со всех ног бросилась к старшим, потянувшись к ним так, словно прося взять ее на руки. Это заставило Индариас присесть на колени и раскрыть объятия.       — Сестренка Бонанас! Сестрица Индариас! — Радостно воскликнула малышка вбегая в теплые объятья, и заставляя старшую девушку немного отшатнуться, и выпустить тихий смешок от столкновения с ребенком. Поймав равновесие, Пиро якша встала, подхватывая девочку на руки, отчего та еще крепче прижалась и зарылась лицом в плечо старшей, радостно смеясь.       — А меня обнять? — С притворной обидой в шутку спросила Бонанас, глядя на Бель, что заставило малышку еще больше спрятать личико за чужим плечом. — Она как всегда полна энергии. — Подметил Меногиас глядя на Сянцзяна, который неспешно подходил к компании, уважительно опуская голову в знак приветствия.       — Сегодня у нее энергии хоть отбавляй. Она все утро просила отвести ее к вам. — Ответил адепт, глядя как его дочь дарит цветы цинсинь, двум девушкам которые на данный жест тепло улыбались.       — Она точно твоя дочь? — С дружеской издевкой произнес Босациус, получая в ответ на шутку серьезный взгляд от Сянцзяна, и не сильный удар в предплечье. Вызывая у якшы раскатистый смех.       Лишь некий якша молча смотрел на данную картину ничего не говоря. Его золотые глаза смотрели в сторону малышки невидящим взглядом. Он настолько погрузился в мысли, что до него доносились лишь отголоски диалогов его товарищей, и пришел в себя он лишь тогда, когда к нему обратились.       — Алатус, ты чего такой серьезный? Давай взбодрись, не будь таким угрюмым! — Произнес Боссациус поднимая руку в попытке потрепать якшу по голове, на что получил ворчание и удар по руке от бюрозоволосого парня. Смотря на взаимодействие этих двоих, Меногиас и Сянцзян посмеивались.       Привлеченная шумом со стороны мужчин, Бель, повернула голову в их сторону. Спустя пару мгновений ее взгляд упал на маску висящую на поясе младшего якшы и в ее глазах вспыхнул озорной огонек любопытства.       Тихонечко, словно мышка, она подкралась к Алатасу, который в это время недовольно ворчал на старшего, пытаясь скинуть его руку с головы, которую он все же умудрился положить.       Неожиданный рывок маски привлек его внимание, заставляя тут же отвлечься от разговора. Золотые глаза удивленно уставились на ребенка, в чьих маленьких ручках находилась его маска.       — Верни! — Недовольно произнес Алатус требовательно протягивая руку к малышке. На это он получил лишь отрицательное мотание головой, а девочка еще крепче прижала маску к груди. Не ожидая такой наглости он нахмурился, и его взгляд стал еще более серьезным.       Он потянулся к маске пытаясь забрать ее из рук Бели, но она ловко увернулась, и со всех ног рванула в сторону спуска с горы. Неожиданный поступок ребенка ввел всех в замешательство. Они с нетерпением ждали как на такое дерзкое поведение отреагирует Алатус.       — Она не имеет никакого уважения к старшим, произнес он растворяясь в воздухе, отправляясь в погоне за воришкой.       — Конечно, она же ребёнок. — Произнесла ему вслед Бонанас и смех компании разнесся по округе, распугивая птиц. Отголосками он доносился даже до города.       — Интересно кто же одержит победу. — Произнесла Индариас вытирая слезы.       — Ставлю на малышку. — Переводя дыхание произнес Боссациус, опираясь на своего брата.       Эти слова вызвали у остальных еще большее веселье, отчего они не сразу заметили приближение адепта, чьи бирюзовые волосы были слегка растрепаны. На его руках сидела довольная своей победой Бель, ее крылья трепетали от радости, а ее улыбка была самой ослепительной.       Глядя на своих веселящихся братьев и сестер Алатус фыркнул, но его глаза светились едва заметной радостью. Чувствовать то, как малышка прижимается сильнее, даря невинную и искреннюю улыбку именно ему, для него было непривычно, но все же приятно.       Прижимая малышку к себе еще крепче, он дал самому себе обещание что будет защищать ее улыбку не смотря ни на что.