***
Собираясь на ритуал, Женя заметил, что прихорашивается, опомнился, только когда из пяти любимых чёрных футболок не смог выбрать самую красивую. В конце концов, он плюнул и натянул первую попавшуюся. Мелькнула мысль, что Петра бы устроило, если бы он пришёл только в амулетах – которые всё-таки нужны были для довольно энергоёмкого ритуала – но он с усмешкой её отмёл. Женя не стал себе врать: Пётр привлекал его, Пётр выглядел порочно и желанно, и Женя не видел смысла сопротивляться предстоящему удовольствию. Место для такого ритуала не должно было быть каким-то особенным. Желательно просто поближе к природе, безлюдное и достаточно просторное, чтобы можно было развернуться нескольким людям. Многоразовый портал позволял сэкономить время и силы, но его Женя Петру не предлагал, зная, что никакой маг не доверится чужому порталу. Чтобы не ждать подъезжающего Петра, Женя решил выбраться на заброшенную дорогу – единственный путь к облюбованной поляне. Заходящее солнце проглядывало сквозь полупрозрачно-зелёные ветки и по-апрельски совершенно не грело, и Женя поёжился. Можно было, конечно, согреться заклинанием, но силы тратить совершенно не хотелось, и Женя предпочёл быстрый шаг, который к тому же неплохо успокаивал, почему-то он нервничал. Тормозящую машину он заметил ещё по звуку, но подготовиться не успел, и выходящий Пётр застал его врасплох. «О, боги», – единственное внятное, что пронеслось в мыслях у Жени. «Блять», – чуть не произнёс он. Пётр был роскошен. Женя даже забыл поздороваться, жадно рассматривая открывшуюся картину. Нет, ну кто приходит просто на ритуал в мантии на голый торс?! Накрашенные ногти, подведённые глаза, серьги в ушах – казалось, Пётр задался целью соблазнить Женю, и надо сказать, он мог больше ничего для этого не делать. Простой металлический амулет поблёскивал на груди, привлекая внимание. Женя с трудом поднял взгляд на глаза и только сейчас заметил в них тёплые искорки, на которые не обратил внимания позавчера. – Здравствуй, Женя, – Пётр, как и в прошлый раз, спокойно ждал, пока Женя насмотрится. Маг огня, безусловно, знал, какое впечатление производит. – Привет. Ты готов? – Конечно, – из кармана Пётр достал небольшой чёрный мешочек и протянул Жене. Три небольших необработанных кристалла граната с полыхающими красными искрами внутри, под завязку накачанные магией Петра. Женя даже не решился коснуться их: таким жаром и такой силой тянуло из мешочка, тяжёлой, чужой, насыщенной силой. Женина ледяная магия была совсем другой: более водянистой и свежей. Три голубых продолговатых аквамарина светились как иней на рассвете и будто впрыскивали адреналин в вены, наполняя энергией. До поляны они дошли молча, работали слаженно, почти не переговариваясь: детали ритуала обсудили заранее. Репутация бежала впереди Петра, и Женя не сомневался, что он всё сделает правильно. Выложить кристаллы, чередуя гранат и аквамарин, в симметричный круг у них не заняло много времени, и вот уже маги заговаривали каждый кристалл, давая магии возможность высвободиться в нужное время. Теперь стоило дождаться темноты, и Пётр по-простому сел на поваленное бревно. Заходящее солнце совсем не грело, Женя начал заметно мёрзнуть. Пользоваться сторонней магией незадолго до ритуала было нежелательно, и он пытался согреть руки своим дыханием, изредка посматривая на сидящего рядом Петра, который, похоже, не испытывал никаких неудобств. «Ну конечно, он же огненный», – мысленно усмехнулся Женя, отчаянно желая оказаться рядом с тёплым камином. – Дай руки, – вырвал Женю из мыслей Пётр. В сумерках сложно было разглядеть выражение его лица, но доброжелательно протянутые ладони не сулили никакого подвоха. Его кожа буквально горела, и если бы Женя не знал о направлении магии Петра, то засомневался бы в его здоровье. Казалось, что огонь тёк в жилах, настолько было тепло. Пётр держал Женины руки в своих ладонях, растирал, гладил, и вскоре Егоров почувствовал жар то ли от смущения из-за интимного жеста, то ли от внутреннего огня Петра. – Знаешь, а поцелуй согрел бы быстрее, – даже в голосе Петра чувствовалась улыбка. Женя не нашёлся, что ответить, и просто уткнулся лицом в обтянутое чёрной тканью плечо, чтобы не показать своего смущения. Если бы Пётр поцеловал его сейчас, о ритуале точно бы никто не вспомнил. Так они и просидели до тех пор, пока ночь не опустилась на поляну, освещаемую только ярко горящими кристаллами. Женя неохотно высвободил свои ладони и прошёл в центр круга. Для призыва демона необходимо было пожертвовать своим амулетом и кровью: всё-таки конкретно этот представитель нечисти был привязан к Жене и не смог бы не откликнуться. Ну, или Женя на это надеялся. Ритуал был красивым. Переплетающиеся линии магических элементов образовывали плотный кокон. Поспешно выйдя из круга, Женя направил в центр негласный призыв. Откликнувшийся демон выглядел соблазнительно. Его нельзя было назвать инкубом в привычном смысле слова, но он мог предугадывать сексуальные желания любого и выглядеть, как воплощение самой лучшей фантазии. Почему-то он особенно был привязан к Жене и на протяжении нескольких месяцев пытался склонить его к постели, отвлекая во время самых сложных ритуалов, что однажды чуть не привело к несчастному случаю. – Я был уверен, что ты всё-таки позовёшь меня, – ехидно произнёс демон, прежде чем Женя успел вплести в кокон заглушающее заклинание. Он буквально чувствовал любопытный взгляд Петра, но постарался не отвлекаться. Заклинание было тяжёлым и требовало много силы: для этого и пригодилась магия и амулеты Петра. Женя встал на противоположную сторону круга, и они вместе начали петь. Голоса их звучали удивительно гармонично, потоки магии сплетались уверенным дуэтом, пока наконец-то не освободили силу, заключённую в камнях. Шесть разноцветных лучей вырвались и попали в грудь беснующегося в волшебной клетке демона, он распался на миллиарды синих и красных искр. Наступила блаженная тишина. Тьма, до этого освещавшаяся камнями силы и потоками магии, захватила их поляну. – Ты же знаешь, что это не навсегда? – устало произнёс Пётр. – Не дурак, знаю. В прошлый раз я из-за него чуть не убил человека, так что даже полгода передышки будут мне на пользу, – Женя не боялся говорить откровенно, ведь Пётр произнёс клятву о неразглашении. Демоны были почти неубиваемые, но их можно было изгнать в то измерение, откуда они родом. И лишь маг, сопоставимый по силе с Женей и Петром, мог снова призвать его, что и позволяло надеяться на нескорое возвращение утомляющей помехи.***
Назад они ехали на машине Петра. Конечно, у Жени был многоразовый портал, но плата… Пётр не говорил, что он хочет её прямо сейчас, но предложение сесть в машину и взгляд были слишком выразительными. Да и оттягивать Женя не хотел. Освещённый салон кроссовера создавал удивительно интимную обстановку посреди тёмного леса. Остаточная магия покалывала на коже, ледяными искрами собираясь на кончиках пальцев. После мощного колдовства всегда хотелось секса, хотелось гладить кожу любовника, хотелось отдаваться и принимать… Но сейчас Женя понимал, что ему не просто хотелось секса, ему хотелось Петра. Прозрачные глаза Петра сосредоточенно смотрели на дорогу, не мешая Жене его разглядывать. Лёгкая небритость, светлые пряди – мужчина был совершенно не в Женином вкусе, но почему-то от него невозможно было оторваться. Не в силах больше сдерживаться, Женя положил левую ладонь на обтянутое плотной тканью бедро Петра. Даже сквозь джинсы его кожа была обжигающе горячей, и ледяная магия Жени, как живая, начала тянуться к Петру, стремясь переплестись с его внутренним огнём. Жене нужно было касаться голой кожи для полноты ощущений, но он боялся отвлечь от дороги, зная, что Пётр чувствует это так же остро. – Дорогой, ты не мог бы подождать ещё 10 минут? – с усмешкой взглянул на него Пётр в зеркало дальнего вида. Почему-то ласковое обращение от Елфимова звучало привычно и комфортно. Остаток дороги Женя бездумно создавал ледяных бабочек и не таявшие снежинки – детское заклинание, но нужно было как-то сбрасывать излишки магии, которая, казалось, бурлила в нём и ждала какого-то выхода. Никогда ещё Егоров не ощущал так остро близость другого человека, а ведь они даже не касались друг друга. Терпкая магия Петра заполонила салон, но особенно льнула к Жене. Она больше не ощущалась чужой, не давила своей мощью, а будто бы накрывала тёплым одеялом. Женя мысленно посмеялся над своим сравнением: похоже, в нём проснулся романтик! – Приехали, Жень, – окликнул его Пётр, когда они заехали, видимо, во двор его дома. Но рассмотреть Женя не успел. Выйдя из машины, Елфимов немедленно потянул его в сторону двери, которую даже не потрудился открыть ключом. В абсолютно тёмном коридоре Женя встретился с Петром в долгожданном поцелуе где-то на полпути. Мягкие тёплые губы сразу же перехватили инициативу, а язык ворвался в его рот. Они оба не были нежны, стремясь поскорее стать ближе. Ладонями Женя забрался под мантию Петра, поглаживая обжигающую кожу на спине. И сразу застонал, сам не поняв от чего: от нарастающего возбуждения или от жара Петра, разрядом тока пронёсшегося по рукам. Даже в темноте Женя видел желтоватые искры в радужках глаз, которые были напротив. Магические потоки смешивались, то и дело выплёскиваясь в воздух разноцветными отблесками. Женя чувствовал, как жар Петра проникает в тех местах, где они касались обнажённой кожей, взрывными волнами внутрь, временно отогревая вечный холод. – Мне нужно больше тебя, – бессвязно прошептал Женя Петру в губы, зная, что тот поймёт. – Пойдём, – Петр снова потянул его куда-то, безошибочно ориентируясь в полной темноте. В свете уличных фонарей Женя успел разглядеть в комнате большую кровать – а это всё, о чём ему нужно было знать этой ночью. В полумраке Пётр выглядел ещё более сильным: его пламя, такое сдержанное во время дороги, было почти осязаемым, Женя даже мог разглядеть ореол магии. Долго рассматривать себя Пётр не дал, вновь втянув Женю в обжигающий поцелуй, одновременно с этим стягивая с него кожанку прямо на пол. Его глаза оказались совсем близко, опасно блестевшие и вызывающе накрашенные. Горячие пальцы с кольцами касались Жениной кожи под футболкой над поясом джинсов, и он снова застонал, подаваясь навстречу: хотелось больше. Как они разделись, как оказались на кровати, Женя уже не помнил. Возможно, это было колдовство. Или же он настолько забылся, что временно провалился в бессознательность. Он замер на несколько мгновений, окруженный Петром, его теплом, его магией, которой наслаждался. Губами Пётр ласкал шею и грудь, обжигая прикосновениями. Женя чувствовал своё возбуждение, видел твёрдый член Петра, но не торопил. Эта ночь была как непрекращающийся ритуал, а сложная магия не терпела спешки. От наслаждения закрывались глаза, но даже сквозь сомкнутые веки Женя видел всполохи огненной магии нависшего над ним Петра. Магия завораживала: на первый взгляд хаотичная, при долгом наблюдении она сплеталась в причудливый узор. Прикосновения Петра Женя чувствовал маленькими разрядами, пробегающими по всему телу и увеличивающими его возбуждение. Горячие губы и язык касались напряжённого пресса. Пётр шептал что-то неразборчивое, словно заклинания, щекоча кожу, а Женя ощущал, как ледяные потоки выплёскиваются из него в стихийные вихри. Не в силах контролировать ничего, Женя полностью расслабился и погрузился в своё наслаждение. Было необычно отдать власть над своим телом и магией в чужие руки, но в этот момент хотелось перестать думать и анализировать. Член погрузился в жаркий рот плавно и неторопливо. Как будто услышав его мысли, Пётр тщательно выводил языком ритуальные узоры на головке и стволе. Слизывая естественную смазку, Пётр постанывал и заглатывал всё глубже, пока не уткнулся носом в гладкий лобок. Магия вихрями закручивалась вокруг них, контрастными волнами касаясь влажной кожи. Женя взорвался оргазмом в нескольких измерениях: выплёскивая магию, семя, стон. Перед закрытыми глазами вспыхивали звёзды, а Пётр мягко лёг на него и прижался тёплыми губами: – Ты невероятный! Пары минут хватило Жене, чтобы отдышаться, а Пётр касался губами его лица и чарующе шептал комплименты. Щетина слегка царапала кожу, волосы невесомой завесой отгораживали от всего мира. Притянув его за затылок, Женя углубил поцелуй. Тяжесть тела Петра, его жар, возбуждение, касающееся его живота, заводили, несмотря на то, что он только что кончил. Он перевернулся на бок и рукой огладил твёрдый член под звуки тяжёлого дыхания. Подчиняясь ненаписанным правилам, Женя ласкал Петра медленно, переходя от паха на живот и бёдра и обратно. Предэякулят приятно лип к пальцам, стоны завораживали: перед оргазмом Пётр был особенно громким. На мгновение магия настолько вышла из-под контроля, что Женя увидел её ядро – в районе сердца пульсировал ярко-красный клубок – и Пётр кончил, выплёскиваясь в Женину ладонь. Ещё несколько минут они лежали в обнимку, липкие, тяжело дышащие и довольные. Магия успокаивалась вместе с пульсом. Не хотелось шевелиться даже ради душа. – Знаешь, такого секса у меня точно никогда не было, – с улыбкой прошептал Женя. Прожжённая в нескольких местах простыня и покрывшиеся инеем стены были ярким доказательством его слов.