Ложные впечатления
15 июля 2022 г. в 13:49
Нет ничего более претенциозного, чем свадьба, — кисло думал Северус, глядя на пары, празднующие союз Поттера с Уизли. Насмехаясь над их весельем, он безучастно скользил взглядом по улыбающимся лицам собравшихся тусовщиков, пока не увидел ее.
Гермиона была воплощением самой красоты в своем нежно-голубом платье, не облегающем ее изгибы, но ниспадающем с плеч и делающим ее божественным существом, достойным древних греков. Это одеяние резко отличалось от ее ежедневной рабочей униформы Невыразимца, в которой Северус видел ее обычно. Однако каждый раз смотря на девушку он чувствовал, как перехватывает его дыхание.
Горькая желчь поднялась к его горлу от наблюдения того, как Лонгботтом ведет ее на танцпол. На Невилле был галстук в цвет ее платья, а из нагрудного кармана выглядывал квадратик голубой ткани. Было ясно — они здесь вместе.
Северус поморщился, поднося бокал шампанского к губам. Он должен был уйти сразу, как только увидел, что они вошли вместе, рука об руку. Более того, он вообще не должен был сюда приходить, черт бы побрал его надежду на то, что она, так же как и он, придет одна, без сопровождения.
По правде говоря, если бы Гермиона не сказала ему, что собирается сегодня здесь присутствовать, он вообще бы не утруждал себя посещением данного мероприятия. Размышляя, Северус пытался понять: какие знаки и когда он истолковал неправильно? Он не был экспертом в межличностных отношениях — это правда, но он думал — воображал, — что его интерес к ней — взаимен. Был ли он настолько глуп, позволив себе лелеять мысль, что Гермиона рассматривает его, как нечто большее, чем просто коллегу?
Последние пять лет Северус с Гермионой работали вместе Невыразимцами. В недрах Министерства они занимались изучением опасной, мифической магии. Первый год совместной работы был тяжелым. Ему не нужен был партнер, особенно такой, как она. Северус не был уверен, как и когда от враждебности они перешли к товариществу, затем их рабочие отношения без особых усилий переросли в дружбу, и недавно он начал думать, что они снова меняются и становятся чем-то большим.
С каждым новым годом совместной работы Северус начал ждать очередной рабочей недели с нетерпением, он знал — придя на работу встретит ее. Гермиона стала светлым пятном в его мрачной жизни еще до того, как он заметил и осознал свое к ней влечение. Среди глупого и тупого окружения она была той, с кем он мог поговорить о чем-то умном. Гермиона обладала острым, словно бритва, умом, не только не отстающим, а возможно даже и превосходящим его собственный. К тому же было что-то красиво мелочное в том, как она улыбалась ему наедине, после того как он в очередной раз разговаривал с бюрократическими идиотами на языке, выходящем за рамки их словарных запасов. Не то чтобы у нее не было своей доли конфликтов с начальством, из-за которых она порой расхаживала по их офису злее, чем мантикора.
А потом было несколько случаев, когда они вместе отправлялись в миссии по устранению различных аномалий, и в эти моменты Северус чувствовал себя с ней совершенно непринужденно. Если не возникало тем для разговора, они спокойно могли проводить часы в тихом дружеском молчании либо читая, либо работая над своими отчетами. Даже в молчании Северус никогда не чувствовал себя с ней неловко. Во время совместных командировок за границу между ними ничего не происходило, но ему становилось все труднее закрывать глаза на то, как комфортно он чувствовал себя с ней в замкнутых пространствах, и на то, с каким нетерпением ждал их совместного времяпрепровождения.
Не говоря уже о том, что было совершенно невозможно игнорировать тот факт, что с каждым годом физическая красота Гермионы, казалось, расцветала все больше. Угловатость молодости покинула ее лицо, сменившись зрелой линией подбородка и губами, которые потрясли его до глубины души. Еще до того, как Северус осознал, что начал рассматривать ее как нечто большее, чем просто коллегу и друга, он понял — Гермиона определенно умна и привлекательна.
Его мысли переместились на воспоминание о недавней вечеринке сотрудников, посвященной выходу на пенсию одного из их коллег. Там было не слишком многолюдно, но Гермиона практически прижималась к нему и хихикала, когда он язвительно комментировал, насколько их коллеги на самом деле ненавидят уходящего человека. Северус отчетливо помнил, как их руки соприкоснулись, и Гермиона покраснела. Их глаза встретились всего на мгновение, прежде чем им был передан торт.
С этого момента прикосновения не прекращались. Гермиона, казалось, использовала каждый шанс, чтобы прикоснуться к нему. То проходя мимо, касалась ладонью его спины, то передавая ему рабочие бумаги касалась большим пальцем его руки. Северус ничего не говорил, просто смотрел на нее и замечал, как она, отворачиваясь, краснела. Прошло совсем немного времени, прежде чем он последовал ее примеру: сначала положил руку ей на плечо, когда они смотрели рабочие бумаги, потом позволил себе вольность и откинул ее волосы назад, когда они вырвались из заколки. Гермиона ни разу не упрекнула его, хотя он и был готов к этому, вместо этого она одаривала его легкой улыбкой и возвращалась к своей работе.
Настроение в их рабочем пространстве явно изменилось, казалось, в динамике их отношений произошел сдвиг, и Северус почувствовал надежду на то, что возможно его интерес не был односторонним. Они никогда этого не обсуждали, но он понял ситуацию так — между ними растет что-то явно не платоническое.
Но очевидно, он все истолковал неправильно. Северус поднял глаза и увидел, как Лонгботтом в танце поднял Гермиону в воздух и она рассмеялась. Даже сквозь музыку он узнал звук ее смеха, он эхом отдавался в его ушах. Северус сделал еще один глоток, его желудок забурлил и взбунтовался от эмоций.
Северус почувствовал, что снова оказался в том положении, в котором уже бывал десятилетия назад. Та, другая красивая и недосягаемая женщина тоже проявляла к нему интерес, и тогда он тоже неправильно истолковал знаки. Проявленную к нему вежливую теплоту он истолковал, как нечто гораздо большее.
Конечно, он ошибался. Он не мог оказаться прав. Как Гермиона могла видеть в нем кого-то, кроме коллеги?
Северус стиснул челюсти, прокручивая мысли снова и снова. Нежные
прикосновения к его руке, то, как она стояла рядом с ним — просто знаки ее доброты. Слабый румянец появляющийся на ее щеках всякий раз, когда с его губ срывался комплимент в ее адрес — просто вежливое принятие. Гермиона просто была скромной. То, как она произносила его имя, то как оно звучало — это казалось правильным, вот он и принял желаемое за действительное... опять.
Гермиона и Лонгботтом покинули танцпол, присоединившись к остальным своим сверстникам, занимающим длинный стол на другой стороне зала. Она встретилась с ним взглядом и ее улыбка, казалось, стала шире, она пошевелила пальцами в знак приветствия.
Нет! Ее улыбка не имеет ко мне никакого отношения — угрюмо поправил себя Северус. Ему нужно перестать воспринимать любые изменения в ее лице, как знаки, имеющие к нему отношение.
Черные глаза упали на фужер, который он держал в руке. Шампанское оказалось недостаточно крепким, и ему сполна хватило самоистязаний на один вечер. Поднявшись со стула, Северус, к своему огорчению, понял — ему придется пересечь комнату и пройти мимо них, если он хочет попасть в гардеробную и забрать свою верхнюю одежду. Он подумывал просто уйти, но он не был трусом, да и к тому же Гермиона, вероятно, даже не заметит его ухода, учитывая, насколько она увлечена Лонгботтомом.
Допив остатки шампанского, он поставил фужер на стол и направился в их направлении, при этом стараясь не выглядеть так, словно он приближается к ней.
Гермиона разговаривала с невестой, и Северус решил использовать этот момент в своих интересах. Он хотел пройти мимо их стола незамеченным и избавить себя от дальнейших страданий.
— Я удивлена, что ты пришла с Невиллом. Некоторые поговаривают, что ты нацелилась на кого-то немного постарше. Высокого, темноволосого и сердитого ко всем, — смеясь говорила Джиневра Поттер.
Шаги Северуса замедлились, он повернул голову, имея четкое преимущество перед обеими женщинами.
Губы Гермионы растянулись в вежливой улыбке, когда она ответила: "О-о-о, Северус. Мне нравится работать с ним и он стал мне очень хорошим другом."
Ему показалось, что кто-то вылил на него ведро ледяной воды, кровь застыла в его жилах. Одно дело, предполагать, что ты неправильно прочитал знаки, всегда есть надежда на то, что ты ошибся. Теперь же сомнений не осталось. Гермиона видит в нем не более, чем хорошего друга, и мысль о том, что между ними возможно нечто большее, так сильно встревожила ее, что ей пришлось сдержать гримасу отвращения.
Новоиспеченная миссис Поттер улыбнулась и коснулась ее руки.
— Должно быть, интересно быть так близко к нему. Отличается ли нынешний Снейп от того, каким он был, во времена нашей учебы в школе?
— Он... — начала говорить Гермиона, а затем она повернулась, и ее карие глаза встретились с его черными.