Техника Выживших

Ветер нещадно бил по разваливающейся палатке, вновь и вновь пытаясь выгнать её обитателей на улицу. Внутри от ночного холода прятались двое. Первого звали Клирик. У него было настоящее имя, но поселение имело традицию называть друг друга по прозвищам во время странствий. Тело Клирика покрывал плащ, служивший ему как дождевиком, так и одеялом. На поясе висел старый отцовский револьвер. Клирик старался ухаживать за ним по мере возможности и удалять ржавчину, которая то и дело пыталась завладеть оружием. Лицо клирика уродовал шрам, протянувшийся вдоль щеки, а волосы, длинные и грязные были убраны в хвост. Сидя на земле он глядел то на огнестрел на предплечье, то на спящего Гремлина и его раздробленное колено. На Гремлине был надет жилет с несколькими магазинами к автомату, лежащему около походной сумки. На голове был выбрит аккуратный короткий ирокез, который придавал ему вид скорее индейца Северной Америки, чем бывшего наёмника. Он давно бросил эту работу, но всё так же держал в руках винтовку и стрелял в людей и тварей, что угрожали жизням его односельчан - жителей поселения, в которое он пришел с просьбой принять его, поняв, что устал от бессмысленной жизни наёмника. Теперь, держа винтовку, он знал, что сражается за людей, ставших ему семьёй. Людей, готовых так же сражаться за него самого. Это и наполняло его жизнь смыслом - чувство единства и общего дела. Годы жизни "на грани" казалось бы превратили его сердце в камень, отобрали саму возможность проявлять сочувствие и милосердие к другим, но поняв это, он посвятил годы попыткам вновь стать человеком. Вновь стать чувствовать. И у него вышло: он научился не только сострадать и проявлять милосердие, но и любить, что стало будто бы вторым его рождением. Но теперь он лежал на земле, понимая, что умирает и не может вернуться домой. По крайней мере, в одиночку. По расчетам Клирика они должны были быть в двух сутках ходьбы до дома, но у них не было никаких лекарств, а потеря крови как самого Клирика, так и Гремлина неизбежна. Он понял, что дожить до прихода домой он сможет только если пойдет прямо сейчас, в одиночку, бросив друга умирать, а может и убив его из милосердия. И чем больше он ужасался от этой мысли, тем больше его разум твердил, что это единственный выход. ~ Они даже не думали о мести Огненным - это дело десятое. Чтоб отомстить им за засаду на караван и убийство десятков человек, нужно чтоб в Тхавере вообще узнали, что на их людей напали, но случится это только если хотя бы Клирик вернётся домой. Поэтому Клирик думал о доме, Гремлине и о том, в какую вообще пизду они вдвоём попали. В глубине души ему хотелось дать волю чувствам и попытаться убежать от проблем, спрятаться за кем-то сильным вроде Гремлина. Тот был намного более стойким и рассудительным, и внутри, боясь это признать, Клирик надеялся, что Грем подзовёт его, скажет о безвыходности ситуации и попросит уйти без него. Но Грем не делал этого, ведь сейчас сам боялся смерти, и ещё больше боялся смерти в одиночестве. А смерть уже маячила на горизонте и всеми силами пыталась сообщить об этом ему, сильнейшей болью выворачивая колено, обжигая раны от пуль и давя на трещины и ушибы. Грем впервые со своего нового рождения был так близок к смерти, и, соответственно, впервые так сильно боялся. Он то и дело тихо окликал Кли, удостоверяясь, что он рядом, чтоб не было так страшно. Грем понимал, что это эгоизм чистой воды, но невероятно сильно хотел чтоб Кли остался с ним до конца, если ему всё таки суждено умереть здесь. Но также он думал над тем, что у Кли ещё есть шанс спастись, но оставаясь с ним он приближает и свою смерть тоже. Поэтому он готовил себя к тому, чтоб наконец отправить его домой, в одиночку. ~ Клирик наконец принял страшное, но единственное решение, и начал молча ждать момента, когда Грем снова уснёт, чтоб уйти. Он уже спланировал как тихо проберётся к сумке, заберёт часть оставшегося пеминикана и аккуратно выйдя из палатки, пойдет на восток, к дому. На улице уже восходило солнце, когда наконец Грем перестал через каждые пятнадцать минут звать Клирика. Тот понял, что пришло время уходить, но не смог заставить себя встать. Прикованного к земле, его вновь начали пожирать мысли об этом предательстве. Он подумал над тем, каково было бы ему, если бы он оказался на месте Грема сейчас. Что бы он почувствовал? Смог бы понять и простить его за это? Разум Кли подкинул ему мысль о том, что бы почувствовала Фрейя, его жена, узнав, что его любовь отставил на смерть единственный человек, бывший его надеждой и шансом на спасение? А сможет ли сам Кли посмотреть в глаза Грете, жене Грема, зная, что в самый страшный час жизни её мужа он просто ушёл. Кли понимал, что самым рациональным сейчас будет просто уйти и просто сделать всё чтоб сохранить свою жизнь. Но почему именно свою? Разве его жизнь так ценна по сравнению с жизнью Гремлина? ~ Гремлина разбудил Клирик. Он сначала виновато смотрел на него, но, переменившись в лице, начал собирать из собранных на улице палок шину, чтоб хоть как-то помочь ноге Гремлина. - Джек, тебе...надо идти...одному. Ты знаешь, что я не дойду... - Грем, после минуты тяжёлого молчания, наконец начал говорить, и в каждом слове его слышалась тяжесть и страх, что он испытывал говоря это. Клирик отвлёкся, взглянул на Грема и вернулся к сооружению шины, послав друга нахуй. - Я не шучу. Ты должен уходить. Подумай о жене. Ты правда хочешь оставить её вдовой? - Если мы умрём, и наши трупы найдут, все узнают, что мы не бросили друг друга. И она поймёт, почему я сделал это. Она должна будет понять. И тем не менее, мы дойдем до дома, так что даже не вздумай блять нести этот бред по дороге. Мы идём вместе, Аллен, и мы дойдём. Ясно? Грем тяжело вздохнул и закрыл глаза. И каким бы идиотом им обоим сейчас не казался Джек, они оба были счастливы, что именно так и только так происходит, ибо есть вещи гораздо более важные, чем собственная шкура. Наконец, Джек закончил и сказав Грему использовать автомат как очень неудобную, но всё же трость, смог кое-как поднять Грема на ноги, взвалив его на себя. Они сделали пару шагов и очень медленно и неуклюже начали идти в сторону своего дома, навстречу солнцу.