Приветик, госпо▊▊ ▊▊▊▊
! ＼(＾▽＾)／
Слежу за твоей колонкой в журнале с самого её появления и успел заметить, что ты не любишь вопросов о любви и личной жизни. Но сегодня, в честь особенного юбилейного выпуска не могу упустить шанс поставить тебя в неловкое положение своим личным вопросом, хе-хе!
Начну издалека. В свой последний отпуск на несколько дней заехал к родителям. Живём мы далеко друг от друга и видимся редко, поэтому родственники оперативно устроили в мою честь небольшую пирушку — и, несомненно, подсели на уши со своим “а когда приведёшь домой невесту, часики-то тикают”. Обычно я пропускаю эти расспросы мимо ушей, но тут, неожиданно, меня задело.
После переезда из родного города в столицу у меня не появилось новых хороших друзей, что же говорить о большем. Люди на работе относятся ко мне хорошо, но прохладно; и это взаимно. Друзья из детства, из родного города, за прошедшее время отдалились, и никак не могу винить их за это. Есть одно приятное исключение из этого правила, но из-за той самой работы и разных ритмов жизни мы с тем приятелем не можем видеться часто. В то же время у меня нет ни желания, ни возможности возобновлять другие старые контакты.
Если и кого-то могу винить, то себя одного. Сейчас вот постоянно слышу, как тикают часики, но искать постоянные близкие отношения у меня нет никаких сил.
Что подсказывает твоя интуиция на этот счёт, госпо▊▊ ▊▊▊▊
? Быть может, я неправ в чём-то?
Поздравляю с праздником и полугодовым юбилеем существования колонки! (⌒▽⌒)☆
Прим. редактора рубрики: в целях сохранения анонимности автора основной текст письма ⅔ рисунков типа “каомодзи” при перепечатывании текста письма были удалены, орфография и пунктуация дополнены в соответствии с литературной нормой.
Горо чешет обратной стороной перьевой ручки кончик носа и зевает — не столько от усталости, сколько от недостатка свежего воздуха. И это при распахнутых-то окнах. Хитрая лиса Яэ Мико знает, как поставить в неловкое положение. Иногда кажется, что она организовывает все эти праздники, специальные выпуски и костюмированные вечеринки в издательстве с одной-единственной целью — довести до белого каления одного отдельно взятого генерала армии Ватацуми.
За полчаса он не продвинулся ни на одно предложение, только раз двадцать написал слово “здравствуйте”; но голова почему-то и без этого ощущается тяжёлой и квадратной. Несколько простых и наивных писем читателей Горо раскидал без труда; но для этого, последнего, не находится слов и даже определений. Он откладывал это письмо и откладывал, как невкусную часть в полезном блюде, и в конечном счёте пришёл к выводу, что хорошо было бы, для начала, дать ответ на похожий вопрос самому себе.
В обычной ситуации Горо прошёлся бы по деревне, поговорил с солдатами; разговоры со старшими товарищами и друзьями часто помогали ему отвечать читателям. Но сегодня все, как назло, заняты. Люди с Алькора сошли на берег и останутся на несколько дней; это значит, что детектив из комиссии Тэнрё Шиканоин Хейзо будет шнырять и вынюхивать. Не то чтобы он обычно не шнырял и не вынюхивал, но со свежим ветром с чужих земель будет делать это вдвое быстрее и веселее. Допускать досина Хейзо к своей личной жизни по случайности Горо очень не хотелось бы. Несмотря на то, что за последнюю пару недель, с тех пор как тот решил остаться на острове, они познакомились ближе и примелькались друг к другу, генерал всё равно чувствует себя рядом с ним очень неловко, как будто что-то должен или виноват перед ним. Или как будто специально рядом с ним становится плохим человеком.
В открытом окне появляется грязно-рыжая макушка. Лёгок на помине.
— Горо, ты дома? — спрашивает Хейзо. — Там входная дверь закрыта.
Логично, сварливо думает Горо, ведь я закрыл её, чтобы никто не приходил и не мешал.
— Да. Что-то случилось? — говорит он вслух.
Потому что если не случилось, то пускай уходит.
— Южный Крест привёз свежие фрукты из Сумеру и с Наруками. Их выгрузили недавно. Если не поторопишься, без тебя всё расклюют!
— Хорошо, на здоровье. Пускай наедаются, — деловито кивает Горо.
— Так и знал, что ты так ответишь! — заявляет Хейзо. И запрыгивает на подоконник, ловко усевшись на внешней, узкой его стороне.
Горо вздрагивает всем телом, но реагирует мгновенно: складывает все бумаги, в том числе с непросохшими чернилами, открывает ногой ящик стола и засовывает в него всё вперемешку. Хейзо, который в одной руке держит мисочку с нарезанными кубиками арбуза, а в другой — с малиной и дыней, смотрит, по меньшей мере, озадаченно.
— Э-э? — наконец резюмирует Шиканоин, так и не решившись поставить тарелки на освободившееся место.
— Это документы государственной важности! — напропалую врёт Горо, как будто детектив застал его на месте преступления. — Смотреть нельзя.
— О, — ярко улыбается Хейзо, игриво балансируя увесистыми фруктовыми плашечками, — тогда, получается, ты закончил с теми письмами из издательства, которые принёс с утра Казуха? Он завтра возвращается в Иназуму. Так что если успеешь, можешь передать пакет через него. А если нет, то ничего страшного.
Горо чувствует, как теплеют щёки и уши. Ну, вот. Теперь он себя чувствует совсем по-идиотски, соврав на ровном месте.
— Как ты узнал?
— Он сам попросил передать, услышав, куда иду.
Да, точно: Каэдехара Казуха не считает, что, работая в издательстве Яэ Мико, Горо делает что-то предосудительное. Иными словами — что-то, что следует скрывать от посторонних.
Нет, не так. Шиканоин и Каэдехара, вроде бы, в хороших отношениях.
— Какой странный запах… — поведя носом, отмечает Хейзо, наклоняясь через оконный проём.
— Какой?
Горо отбирает у него тарелки и ставит на стол. Наверно, делать это без предупреждения не стоило: лишившись привычного веса, юноша, пискнув, заваливается внутрь комнаты. Горо едва успевает поймать его, взять на руки.
Даже если Хейзо хотел что-то сказать, сейчас он затих, напрягшись всем телом, и хлопает длинными рыжими ресницами. Как маленький зверёк, которого цапнули за загривок.
— Ну? — говорит Горо.
— Пахнешь лжецом, — наконец с удовлетворением заключает тот.
Голова Хейзо практически лежит у Горо на плече. Очень удобно. Пахнет от него сладкими фруктами.
Подавив животный порыв лизнуть Шиканоина или хотя бы поцеловать — и то, и другое объяснить потом было бы очень сложно, — Горо ставит его на пол.
— Мне, если честно, безразличны твои секреты, генерал, — говорит детектив. — По крайней мере, пока ты не замышляешь ничего дурного. Но знаешь, что? Если работа не работается, лучше поделать что-то ещё. Подкрепись и пойдём погуляем, ну? Луну сегодня обещали большую и красную.
Горо сам не знает, почему отвечает согласным кивком.
Спасибо за поздравления, дорогой читатель!
Интуиция подсказывает мне, что твоё время ещё не вышло. А если быть точнее — пока не пришло. Если ты не готов к серьёзным отношениям, не надо торопить события и искать близости через силу; так ты сделаешь плохо и себе, и человеку, которого втянешь в отношения. Если тебе опостылели люди рядом с тобой, попробуй сменить обстановку: возьми отпуск или выходной, сходи на культурное мероприятие или в ресторан (совершенно не на правах рекламы: в “Призрачной беседке” появилась новая позиция карри удона с жареным тофу, который мы с уважаемым главным редактором с любовью разработали к круглой дате наших крепких отношений).
Возможно, если ты посмотришь на свою жизнь под другим углом, то обнаружишь потом, что некоторые люди рядом относятся к тебе гораздо лучше, чем ты думаешь.
(“Это жизнь”, выпуск июль (13))
***
Привет, госпожа Хина!
От моего внимания не скрылось упоминание гудзи Яэ в прошлом выпуске. Неужели надеждам множества фанатов суждено разбиться о скалы, и твоё сердце уже занято? ( ; ω ; )
К нам в редакцию поступило очень много писем с этим вопросом. Обычно мы не публикуем конфиденциальную информацию о коллегах на страницах журнала, но тут стало невозможно терпеть!
Я договорилась с госпожой главным редактором, чтобы ответить на все разом и сгладить столь досадное недоразумение. Нет, мы с главным редактором не встречаемся. Но мне бы не хотелось обманывать своих друзей и говорить, что моё сердце свободно.
Насколько знаю, юноша, который мил моему сердцу, читает этот журнал, и поймёт, что речь идёт о нём.
(“Это жизнь”, выпуск июль (14))
— Казуха? — Хейзо размахивает в воздухе сложенным в трубочку журналом, — ты это читал?! У госпожи Хины есть молодой человек! Интересно, кто это?
Казуха меланхолично кивает, ворочая на шпажке у костра фиалковую дыню. Пока молчит: слова влетели в него, как в глубокий колодец, и надо подождать какое-то время, чтобы услышать ответ. Или, на самом деле, Каэдехара уже ответил несколько дней назад, это вопрос на ответ безнадёжно опоздал.
— Я не читала, — заявляет Бэй Доу. — Дай.
Хейзо подходит, утопая по щиколотку в мягком песке, протягивает ей сложенный в трубочку журнал — за тем, чтобы тут же получить им по мягкому месту, а потом и по голым рёбрам.
— Ай! — громко возмущается Хейзо.
— Хватит приставать к людям со своими фанатскими фантазиями! — беззлобно рычит Бэй Доу, и пытается стукнуть Шиканоина ещё раз, но тот, обиженно сопя, прячется за Горо, как за живым щитом.
Тёплый. После жаркого дня, в холодном ночном воздухе, запах его многократно вспотевшего тела чувствуется остро даже сквозь горький запах морской воды, в которой он — тоже много раз — сегодня купался.
— Спасибо, что нашёл время выбраться со мной… с нами, — неожиданно заявляет Казуха. И протягивает Горо кусочек жареной фиалковой дыни на шпажке.
— Не за что, — опустив глаза, Горо вгрызается в дыню.
— В последний раз, когда я оставила тебя одного, ты просто сидел несколько часов подряд в какой-то перди, полировал меч и себе под нос что-то гундел, — перебивает Бэй Доу. — Конечно, мы не оставили бы тебя в таком состоянии.
— Я лучше меча, — невнятно соглашается с ней Хейзо. — Только как собеседник, имею в виду.
— Да? Жаль. Хороший бы меч вышел…
Горо не знает, зачем он пришёл. Не ради Казухи точно, хотя в его обществе приятно, несомненно. Просто в какой-то момент ходить всюду за нетерпеливым Хейзо вошло в привычку. Формально, правда, это Хейзо таскается за Горо где только можно — но торопит, если тот не поспевает в бешеном темпе детектива.
***
Здравствуй, госпо▊▊ ▊▊▊▊
!
Спасибо за совет, который ты дал▊ мне пару недель назад. Действительно заметил в своём окружении человека, который ко мне неровно дышит. Неудивительно, что долго был так слеп: этот человек очень скромен и, насколько мне пока понятно, неопытен в отношениях. Перепробовал уже всё, начиная намёками, заканчивая подарками. Даже приглашал на свидания! Несколько раз на неделе! Но, шутка ли, этот человек, кажется, даже не понял, что это были свидания. Мне очень приятно в его компании и, уверен, это взаимно. Но то ли разговариваю на иностранном языке любви, то ли обращаюсь к глухому. Что мне делать?
Драгоценный читатель!
Рад▊, что ты нашёл милого сердцу человека. Но позволь задать ответный вопрос: из всех доступных тебе языков любви попробовал ли ты применить всеобщий тейватский?
Некоторые люди просто не понимают намёков. Если ты уверен в ваших чувствах, почему бы не сделать первый шаг?
(“Это жизнь”, выпуск август (15))
— Уверен, что ты — госпожа Хина, — заявляет Хейзо, глядя на Горо сверху вниз.
— Я кто?! — сдавленно икает Горо.
Прежде, чем он успевает что-то сообразить, Хейзо легонько толкает его пальцами к стене и накрывает чужой рот своим. Вкусный.
Горо чувствует, как его хвост предательски телепыхается туда-сюда; впрочем, в последнее время это в присутствии детектива стало нормой.
— Лжец, — отстранившись, бормочет Хейзо прямо в губы; его тёплое мокрое дыхание приятно щекочет ноздри. — Я начал догадываться ещё когда… Но вот что интересно: ты же никак не реагируешь на свой писательский псевдоним, в каком бы контексте он ни был упомянут. Неужели издательский дом Яэ настолько беспокоится о конфиденциальности, что даже своим сотрудникам их имён не сообщает? Очень интересные дела.
— А что если и так? — Горо, вдыхая горько-солёный запах Шиканоиновых волос, обхватывает детектива за пояс. — Когда-то я думал бороться с тиранией госпожи редактора и с тем, что она постоянно водит меня за нос. Но теперь мне искренне всё равно. Я — здесь, она — там; и если госпожа Хина может помочь большему количеству людей, чем генерал Горо, я готов это принять.
— Невероятный, — мурлычет Хейзо ему на ухо. — А со стороны посмотреть — так дурак дураком. Где заканчивается одна твоя личность и начинается следующая?
Однажды Яэ Мико сказала, что в периодических изданиях у неё чрезвычайно жёсткая редактура.
Горо в ответ заявил: да, в общем, делайте с моими словами, буквами и предложениями что хотите. Будучи генералом Ватацуми в послевоенное время, он не может себе позволить корпеть над смыслом в каждой запятой. Пока можно не встречаться с Яэ лично, Горо устраивает всё.
Проснувшись однажды рано утром в чужой липкой постели, он мельком пролистает преступно тонкую прошивку журналов за последние полгода, каждый раз выискивая ту самую колонку, и не без удивления обнаружит, что где-то от его текста осталась половина, где-то четверть, и — настоящее чудо, когда они попадают целиком.
Горо понравится, что получилось. В принципе, он будет не против стать госпожой Хиной на самом деле.
