Кошмар для Юэ Цинъюаня.

Юэ Цинъюань вновь давит зевок. Иногда бумажные работы такие утомительные. Особенно, когда в отчётах есть грамматические ошибки, пусть и не много. Впрочем, Юэ Цинъюань не злился. Байчжань имеет упор в основном в силу тела, а не ума, так что не стоит ругать шиди Лю за такое. К тому же, он очень постарался с отчётом. И только Глава Школы смог отложить последний лист и вздохнуть, как за дверьми, в коридоре главного здания хребта Цанцюн, раздались торопливые, громкие шаги. Кто-то буквально нёсся сюда сломя голову... Юэ Цинъюань горестно вздохнул. Должно быть, случилось что-то серьёзное. Но какого было его удивление, когда дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился... Перепуганный до смерти Мин Фань. Он, жадно хватая воздух ртом, влетает в кабинет Главы Школы, выкрикивая: — Глава школы! Беда! Юэ Цинъюань хмуриться в напряжении, оглядывая главного ученика своего дорогого брата: — Что слу... Но не успевает он договорить, как юноша решается перебить даже главу школы, со слезами на глазах выкрикивая: — С учителем беда! Сердце Юэ Цинъюаня беспощадно пропустило удар, а пол ушёл из-под ног. Не помня себя, он выпрыгнул в окно, седлая стопами Сюаньсу, стремглав вылетая в сторону пика Цинцзин. Мин Фань не медлил — ринулся следом. В спешке нагоняя Главу Школы, утирая глаза рукавом, юноша стал торопливо объяснять: — Я принёс завтрак учителю, а он отказывался впускать! На его хижине мощнейший барьер, кажется, из нескольких десятков талисманов! Изнутри доносились очень странные звуки, п-потому я подумал, что учитель занят чем-то очень важным! Но и в обед так же повторилось, а когда я принёс ужин, то услышал, кажется, его крик и тут же побежал к Вам! — Довольно слов, — отдёрнул юношу начавший тихо паниковать Глава Школы, — лети к себе. И не спорить. Юэ Цинъюань тут же ускорился в трижды. У Мин Фаня просто не было шансов его нагнать. И вот он уже перед бамбуковой хижиной. Его всего трясёт от паники. Подбежав к двери, он стучит: — Шиди Цинцю! Цинцю, открой двери, это я! Что с тобой?! Но, как бы он не кричал, докричаться не удавалось и пришлось, набравшись духу, позвать иначе: — Сяо Цзю!!! И отклик был. Но Юэ Цинъюань услышал совсем не то, что ожидал... Крик. Ответом был крик. Крик этот напоминал помесь птицы и шипение змеи..? Глава Школы так и замер на месте. Нет, нет... Он, не церемонясь больше, выхватил Сюаньсу, обнажая на три цуня и с этим вышибая дверь с ноги. Под давлением мощной Ци меча талисманы не выдержали. Меч был вновь убран в ножны. Юэ Цинъюань, источая жажду убийства, шёл на звук громко машущих крыльев. Так же с ноги он выбил и двери в покои своего младшего, драгоценного брата. Его глазам предстала ужасающая картина. Все стены, пол и вещи были разодраны длинными когтями. Повсюду кровь... А по комнате кружит и мечет птица, в высоту не менее полутора метров. Но разглядеть её не удавалось. Перед глазами Юэ Цинъюаня расстилался лишь гнев. Ци его опасно колыхнулась, а меч покинул ножны. Всего секунда и Сюаньсу вновь в них, а птица лежит неподвижно на полу. *** Нечеловеческое создание было доставлено в темницы и надёжно заперто там. С трудом, но Юэ Цинъюань удержался от её убийства. Она ещё может понадобиться для расследования. Сам же Глава Школы был разбит. Он сидел, согнувшись над разорванными в клочья одеждами цвета цин. Здесь было особенно много крови. Видимо... Эта тварь сожрала его прекрасное, драгоценное сокровище. Как такое могло произойти, как это случилось?! Нет, нет... Как теперь жить, зная, что он опять опоздал?! Опять не уберёг своего Сяо Цзю! Никчемное ты ничтожество, Юэ Цинъюань... Не на что не годная грязная шваль. Ничего не можешь сделать ради своего брата… Всё, что оставалось — расследовать это дело, наказать преступника, а после свести счёты с жизнью. Так и поступлю… Больше он не выдержал. Прижав клочки ткани к груди, заклинатель взвыл от нестерпимой боли. По щекам его рекой заструились слёзы полного отчаяния. Юэ Цинъюань и сам не знал, сколько прошло времени, когда он смог прийти в себя. Но на дворе уже был практически закат следующего дня. Подняв пустой взгляд, он стал внимательно осматривать комнату. Ошмётки плоти и волос Шэнь Цинцю... Его дорогой Сяо Цзю... На это просто невозможно смотреть... Отвесив себе хлёсткую пощёчину, он вновь старается взять себя в руки. Ты должен отомстить, Юэ Цинъюань, ты обязан. Несмотря ни на что. По этому он продолжил осматривать комнату. Всё ободрано, но окна целы. Шторы были задёрнуты и нетронуты, как нетронуты и оконные рамы, и ставни. Юэ Цинъюань обошёл весь дом. И так было везде — шторы задвинуты и целы, оконные ставни и рамы не поцарапаны. На входной двери не было следов снаружи, он бы заметил. Даже перепроверил. Остальные комнаты были целы. Идеальны, как и подобает дому горного лорда. Но, раз его Сяо Цзю наложил столько печатей, то он от кого-то прятался. Кто-то и правда напал на него, но кто? От всех этих размышлений голова шла кругом, начиная гудеть. Нужно осмотреть то адское создание... Вновь наложив барьеры, чтобы никто не мог проникнуть в бамбуковую хижину и даже близко к ней подойти, Юэ Цинъюань, с неким трудом стоя на ногах, направился в темницы. Солнце медленно катилось к закату. Юэ Цинъюань зажёг фонарь и спустился вниз, по каменным ступеням, к темнице. Он вошёл в камеру и с всепоглощающей ненавистью уставился на исчадие ада. Чёрное оперение, словно у ворона, покрывало это создание. Широкого размаха крылья теперь сложены. Вернее одно из них. Второе безвольно лежало на каменном полу, раненое, покрытое засохшей кровью. Лапы чёрные, когти длинные, острые. На морде был длинный, острый, такой же тёмный, словно ночное небо, клюв. И только ярко-янтарные глаза с острыми зрачками выделялись на фоне всего этого. Они напоминали змеиные. Создание зашипело и попятилось назад, помахивая здоровым крылом. Юэ Цинъюань смотрел с ненавистью. Он всё ещё с трудом держался, чтобы не убить это ужасное создание. Нужно понять, кто его подослал... Потому что не могла такая тварь так незаметно проникнуть через барьер. Но... Значит ли это, что... Среди лордов предатель, который посмел... Юэ Цинъюань тут же покачал головой. Быть не может. Но, учитывая то, как все остальные лорды недолюбливают его Сяо Цзю... Глава школы горестно вздохнул, медленно осев на пол. Нет. Нет никаких сил... И тут вновь эта тварь подала голос. Птичий крик вперемешку с шипением змеи. Оно стало махать крылом и когтистой лапой бить по каменной плите. Юэ Цинъюань раздражённо цокнул. Но вдруг его взгляд зацепился за странно исцарапанный пол. Он поднял фонарь и посветил поближе. Иероглифы... Глава Школы поражённо округлили глаза, прочитав на полу: «тупая скотина». Оно умело писать..? Но эта мысль и все последующие оборвались в тот момент, когда Юэ Цинъюань пригляделся. Да это же... Почерк Сяо Цзю! Не может этого быть... Юэ Цинъюань медленно встречается взглядом с неизвестным существом. А то, гордо выпрямив спину, смотрит в ответ. Так зло, надменно, с неприязнью. Эта манера держаться, этот взгляд. Сомнений не оставалось... Это был Сяо Цзю. Юэ Цинъюань рухнул на колени. Кажется, дышать стало слишком сложно. Этого не может быть... Нет, нет, нет... — Сяо Цзю... — буквально проскулил Глава Школы. «Заткнись» — отрезал Шэнь Цинцю. Юэ Цинъюань так и застыл. Этот голос прозвучал прямо у него в голове. Но почему... Почему Сяо Цзю раньше не сказал?! Очевидно потому, что он не успел. Глава школы так молниеносно напал. Он посмел ранить своё сокровище... Так и оставшись на коленях, Юэ Цинъюань низко кланяется, касаясь лбом пола. — Цинцю... Я клянусь. Я найду того, кто это сделал и сотру его в порошок. Я найду способ вернуть тебя обратно.