Скейты и разговоры

Нил Джостен совсем недавно перевёлся в старшую школу Пальметто, где всё ещё не мог освоиться. Стюарт говорил, что Нил должен попробовать начать социализироваться, но он недооценил страх своего племянника перед обществом. Мама всегда говорила ему, что людям нельзя доверять, что нельзя ни с кем общаться, ни к кому привязываться. Нил впитывал её советы как губка. Мамы больше нет, а её наставления остались на каком-то автоматизме, который Нил не в силах выключить. Но всё же у него был один друг — Жан Моро, парень из группы «Воронов», неких ребят во всём чёрном, которые считали своим долгом издеваться над каждым ребёнком, который не так посмотрит на их предводителя — Рико Мориаму. Но с Жаном они общались крайне мало, спасибо Рико, который не даёт французу и шага сделать. Проще говоря, у Нила не было друзей. И тем не менее он пошёл на вечеринку самопровозглашенной королевы школы — Элисон Джамайки Рейнольдс. Элисон Рейнольдс — высокая блондинка, которая может зарядить своим каблуком дорогущих туфель всем мудакам в одно место. Вопреки стереотипам Элисон не входит в группу «крутых ребят», хотя сама такой является. У неё есть две подруги и друг: Дэн Уальдс — капитанша школьной команды по бегу, её парень Мэтт Бойд — высоченный лоб, который вопреки своему грозному виду является плюшевым мишкой, помогая абсолютно всем, а ещё всё время пытается подружиться с Нилом, который либо игнорирует его, либо скалит зубы, либо действительно извиняюще улыбается. И Рене Уокер. Нил сразу понял, что с этой христианской девушкой что-то не так. Все называли её ангелом, но Нил видел ту тьму в её глазах, которую видит ежедневно в зеркале. И парень предпочитал остерегаться её. Для своего же блага. А ещё у Элисон был парень — Сет Гордон, который являлся полным уёбком, наркоманом и неудачником. Нил совершенно не понимал, как эта красивая, самодостаточная, уверенная в себе девушка связалась с этим. Но Элисон его любила, Бог с ней, как говорится. Пусть Нил и не верил в Бога. Но вернёмся к вечеринке. По сравнению с другими школьными тусовщиками Нил выглядел, как бездомный: потёртая, с парой дыр футболка с супергероем, шапка бини, с кучей дыр, сделанных намерено, надо сказать. А также огромные джинсы с зелёными коленками от частых падений со скейта. Дом Элисон был огромным и вычурным, хотя не больше дома Стюарта в Лондоне, куда он и направился в эти выходные, оставив племянника на самого себя. Как только Нил вошёл в дом, то сразу же захотел выйти. Здесь было ужасно много людей. Как понял Джостен, здесь были не только ребята из старшей школы, но и их знакомые, родственники, а также студенты из соседнего универа. Как там говорил Стюарт? Социализироваться? Да пошёл он. Нил решил, что ему нужен пунш. И личное пространство. Про последнее он понял тогда, когда увидел Мэтта Бойда, махающего ему с противоположного конца комнаты. Идя в туалет со стаканом пунша, Джостен слышал, как Абрам и Натаниэль спорят, играя в шахматы и распивая дорогой виски. Первый говорил о том, что Стюарт прав и Нилу нужно социализироваться, чтобы в будущем было проще жить. Натаниэль же говорил, что жить проще никогда не получится. — Если Нил не хочет общаться, пусть не общается. Абрам, поправив свой костюм-тройку, только вздохнул. Нил, радуясь тому, что очереди нет, зашёл в туалет и уселся на подоконник. Уборная выглядела как две его комнаты. — Вечеринку можно было бы проводить здесь. — тактично отметил Абрам. Нил, игнорируя голоса в голове, достал сигарету и сделал первую затяжку. Абрам довольно промычал, а Натаниэль усмехнулся. — Ещё налить? — спросил он у Абрама. Тот кивнул. — Ну и зачем я вообще пришёл сюда? — спросил Нил у своих альтеров. Абрам пожал плечами, глядя на свои часы на цепочке: — Ты неверно пользуешься советами Стюарта. Под словом «социализироваться» он не имел ввиду «идти на огромную вечеринку королевы школы». Он просто хотел, чтобы ты с кем-нибудь познакомился. — Мэтт Бойд? — напомнил Натаниэль. — Почему бы и нет? — Натаниэль и Абрам чокнулись стаканами, залпом выпивая всё до дна. — Нет. — возразил Нил, прерывая их идиллию. — Мэтт шумный, его много. — А ещё он плюшевый медведь. — сказал Натаниэль. — Я видел, как его мадам гладила его по голове. Он ластился. Как щеночек. — он выпятил нижнюю губу и высунул язык, изображая игривого пса. В туалет кто-то начал долбиться. — Эй ты! — крикнула девушка, опознаваемая как Элисон Рейнольдс. — Открой, блять, дверь! Если ты срёшь, я не буду смотреть! Просто, блять, открой дверь! — под конец её слов Нил почувствовал дрожащий голос. Она плакала. — Открой девочке дверь. — сказал Абрам. — Может быть ей нужна помощь. — Это Элисон Рейнольдс. — вздохнул Натаниэль, пресекая съедение его коня. — Богатенькая стерва, у которой единственная проблема — это выбор новой сумки из новой коллекции «Sephora». — «Sephora» не выпускают сумки и одежду. — фыркнул Абрам. — Шах, Ниэль. — Да мне плевать. — Натаниэль закрыл своего короля, подставив себя ещё больше. Абрам ухмыльнулся, съедая пешку своим ферзём: — Мат, Натаниэль. Как бы Король не закрывался пешками, Ферзь куда сильнее. У тебя больше нет ходов. — Абрам снова посмотрел на свои часы на цепочке и мелодично рассмеялся: — Шесть минут, двадцать девять секунд. Стареешь, Натаниэль. Нил встал с подоконника, чтобы открыть дверь вопящей девушке, которая сразу же влетела в комнату, захлопывая дверь. Нил лишь бросил на неё незаинтересованный взгляд, усаживаясь обратно на подоконник. В свою очередь, Элисон начала поправлять свой макияж, бормоча что-то о мудаках и его бабах. — А ты вообще что здесь делаешь? — обернувшись в нему, спросила Элисон, нанося на своё лицо пудру. — И кто ты вообще? — Тебя это касается? — фыркнул Нил. — Я больше чем уверен, что ты и половину из этих людей не знаешь. Так что не парься, что ты всегда и делаешь. Иди и веселись дальше со своими друзьями и бойфрендом. Элисон медленно отложила пудру и зло посмотрела на него: — Ты ничего обо мне не знаешь, говнюк. — рявкнула она, топая ножкой. — Кто ты, блять, такой, чтобы говорить так обо мне? — было видно, что она и так находилась на грани, а теперь и вовсе слетела с катушек. — Да, может быть я и не знаю половину людей на этой вечеринке, да, может быть я и изображаю «стерву, которой плевать на всё, кроме удачных фоток в социальных сетях! Но это, блять, не так! — она практически кричала, зажмурив глаза. Ей нужно было высказаться. Но Нил её не слушал. Он курил, смотрел в окно, стараясь следить за разговором Натаниэля и Абрама про марки хлопьев. — Я всегда для всех стараюсь быть идеальной! Для родителей, которые считают, что я толстая! Для друзей, которым я не могу рассказать правду о своём состоянии! Для парня, который по итогу целует чирлидершу на моей же вечеринке! Я не могу так! — она ударила кулаком по зеркалу настолько сильно, что оно разлетелось на куски. Только тогда Нил и обратил на неё внимание, сказав: — Ты — Элисон Рейнольдс. Наследница огромного бизнеса, ездишь в школу на гребанном кабриолете, никогда не приходишь в одном и том же. Твой макияж идеален, зубы всегда сверкают, а волосы уложены так, что ни один ураган не испортит твою причёску. Все оглядываются на тебя, Элисон Рейнольдс. Все считают тебя идеалом. Тебе завидуют, боготворят, молятся. Так соответствуй этому, забудь о Гордоне, этом вшивом наркомане, который тянет тебя на дно. Забудь о родителях, которые не любят тебя такой, какая ты есть. Забудь, просто забудь, Элисон. У тебя есть весь мир, пользуйся этим. — гневно прошипел он, спрыгнув с подоконника. Блондинка смотрела на него с застывшими слезами в глазах, а затем сказала, уверенно и жёстко, с нахальной улыбкой, присущей богатой стерве: — Ты прав, парень с ужасным вкусом... Или это гранж? — она скептически оглядела парня. — Я не знаю, кто это. — фыркнул Нил, направляясь к выходу. Хватит с него этого дерьма на сегодня. Элисон с прищуром смотрела ему вслед. — Ну вот, Нил, уже лучше. Именно это и значит «социализироваться». — улыбнулся Абрам. — Почему я чувствую, что эта «социализация» обернётся мне боком? — Мне почему-то тоже так кажется. — кивнул Натаниэль, и Нил мысленно дал ему пять. — Бросьте. — махнул рукой Абрам, поправляя съехавший с шеи Натаниэля галстук. — Всё будет отлично. Нил предпочёл ему поверить, натянув шапку получше, запрыгивая на скейт, у него ещё было время, можно съездить в скейт-парк. — Ненавижу твой скейт. — фыркнул Натаниэль. — На нашем идеальном теле после него куча синяков. Я думал, что не увижу их больше после Балтимора, но ты как всегда преподносишь сюрпризы, Нил. Нил лишь фыркнул, предпочитая не отвечать заносчивому ублюдку. Он просто ехал по пустым тротуарам Пальметто, разглядывая освещённый уличными огнями город, это было его любимым занятием, где были задействованы скейт и приятное одиночество, сопровождаемое тихими разговорами Хэтфорда и Веснински, которые спорили, в какой цвет покрасить стены в комнате Джостена. Скейт-парк был пуст, за исключением маленького огонька от сигареты, хозяин которой сидел около деревьев, откуда его не было видно, но Нилу было плевать, ведь человек находился далеко, да и просто сидел, не пытаясь подойти к нему. Встав на доску, Нил начал просто кататься, изредка делая какие-то сложные элементы. Ему не особо нравилось исполнять прыжки, это было не его, да и не приносило никакого удовольствия, только небольшой страх, ведь поломать кости не особо хотелось. Вскоре огонёк от сигареты исчез, как и его обладатель. Нил даже не заметил этого. Как и его альтеры, которые решили, что все они, трое, стареют. — Готов идти в школу, Нил? — спросил Абрам. — Каникулы ведь закончились. Нил отмахнулся: — Плевать. Пока ко мне никто не подходит, мне всё равно на школу. Было так оно или нет, Нил не знал, но прекрасно понимал, что после разговора с Элисон ему не дадут покоя. Но всё это будет завтра. А сегодня с ним ночь, скейт и два лучших друга, бóльшего ему для спокойствия было и не нужно.