Мусор, который я полюбил.

      Мусорный бак в своём обычном темпе шёл по коридору замка, ворча и негодуя на разбрасывающих мусор людей и животных. То и дело подбирая очередной фантик своей метлой, Эш закидывал его в себя, любуясь чистым полом. Сейчас же он был особенно счастлив, но вида этому как такового не подавал. А всё потому, что он нашёл вчера дверь, ведущую в ранее скрытое подвальное помещение, о котором из ныне живущих в этом замке никто не знал. Предвкушая умиротворяющий процесс уборки и будущий порядок, робот распорядился, чтобы никого не было в здании вплоть до вечера, абсолютно никого. Прогнал всех, аргументируя это тем, что будет проводить генеральную уборку и дезинфекцию, наряду с уборкой в новой комнате.       Наконец добравшись до дальнего крыла первого этажа, где красовалась дверь, теперь уже открытая и без маскировачных досок и кирпичей, Эш победоносно взялся правой рукой за метлу, а левой сжал фонарь и шагнул в темноту, точнее на лестницу. Толстый слой пыли заглушал и без того тихую поступь мусорного бака, развеивался туманом в лучах искусственного света и затруднял дыхание.       Преодолев весьма длинную лестницу, Эш оказался в захламленном помещении и начал всё осматривать. То количество мусора, которое заполняло комнату, расползаясь одной цельной субстанцией вдоль стен и углов, было невозможно зрительно разделить на что-то определенное. Обычно даже в свалке легко виднелись очертания например шкафа, ковра, утюга, сгнивших фруктов и штор, при том, что всё это лежало очень тесно друг к другу и полностью покрывалось плесенью. Здесь же, как ни старался робот, он не понимал, из чего состоит этот хлам.       Поставив фонарь на предполагаемый ящик так, чтобы как можно большее пространство освещалось, Эш уверенней схватил своё оружие и воткнул в край, где заканчивалась полоса мусора. Пытаясь выгрести хоть что-то, робот почувствовал, как его метлу засасывает, и как та начинает трещать от напора. Но мусорный бак не горел желанием проигрывать, поэтому проигнорировал этот возможно последний шанс на спасение не только орудия труда, но и самого себя, рывком потянув в свою сторону метлу.       У основания раздался громкий хруст, оповещающий конечный проигрыш уборщика. Щётка, как и палка утонули в мусоре, который почему-то стал издавать шипящие звуки и странно извиваться. Эш смотрел на это в тусклом свете, что добавляло неопределенности происходящему. Схватив фонарь, робот поднёс его к другому месту ожившего хлама и, размахивая единственным источником освещения, грозно заговорил: (Эш) — Ты что о себе возомнил, чёртов мусор! Немедленно верни мне мою метлу! Причём целую! А не то я тебя сожгу, я в любом случае от тебя избавлюсь! (…) — От меня? Сомневаюсь… сомневаюсь…       Робот прокрутился на месте, взглядом пытаясь выцепить из мрака того, кто сказал. Но помещение было пустое, за исключением загадочного хлама. Но прежде чем Эш успел спросить или коснуться фонарём чёрного мусора, его схватили несколько склизких щупалец и вдавили в стену, лишая возможности дальнейших действий. Холод наручниками сковал запястья и лодыжки, отчего появились мурашки и мелкая дрожь. Не выпуская из крепкой хватки фонарь, мотающийся теперь в разные стороны, Эш закричал, и чтобы обратиться к монстру и чтобы его кто-нибудь услышал и пришёл к нему на помощь. Ещё не скоро вспомнит наш главный герой о том, что замок пуст и таковым останется ещё почти 10 часов. (Эш) — Отпусти меня, грязное создание, не то тебе хуже будет! (Монстр) — Уверен в этом? А я вот нет…       Щупальца поползли к голове, где располагалось место для мусора, подбираемого Эшем по замку. Немного пошарившись, существо вытащило всё содержимое подчистую и поглотило своими конечностями. Перед глазами робота возникло то, что можно было назвать головой монстра: раскрытый рот с полной пастью острых длинных зубов, таким же длинным языком тошнотворного грязно фиолетового цвета и кучей слизи, аналогом слюны. Ни глаз, ни ушей или носа — только рот.       Эш в панике стал дёргаться, правда ни к чему это не привело. Он не на шутку перепугался, увидев рожу и главный её элемент. Неужели его съест какой-то оживший мусор? Перебрав подобные мысли, робот затих, оставив попытки вырваться самостоятельно, по крайней мере до удобного времени. (Монстр) — Ну вот, утих наконец то. Почти как в старые времена… (Эш) — Что ты такое и чего от меня хочешь? (Монстр) — Меня называли по разному: демон, нечто, монстр, чудище и тому подобное. Мне больше понравился первый вариант, но ты можешь звать как хочешь. (Эш) — Тогда…просто монстр. А теперь ответь на второй вопрос!       Рот приблизился, пахнув зловонием, которое будто бы стало видно зелёным дымком в свете фонаря. Ещё пара щупалец, более толстых, чем предыдущие, поползли вверх по ногам и остановились на месте паха, крутясь и надавливая. (Монстр) — Я очень давно живу в этом замке и так же очень давно люблю заниматься одним делом. С чистоплотными уборщицами, а иногда и с уборщиками, служившими здесь, я развлекался как мог, чаще всего сексом. Перенял обычаи демона похоти, уж больно они мне понравились. (Эш) — Ты насиловал несчастных девушек?! (Монстр) — Во-первых, не только девушек. Во-вторых, я их не насиловал, ну по крайней мере все разы кроме первых. (Эш) — Ты заманивал их постоянно, монстр?!       Рот прильнул к губам Эша, заткнув его внезапно и грубо. Пухлый язык на удивление активно действовал в ротовой полости так, что даже девственник робот вовлекся в поцелуй по полной программе. Пропал привкус плесени так же резко, как и появился. Лишь когда Эш стал мычать от нехватки воздуха, монстр отстал, довольно улыбаясь и чуть ли не брызжа слюной. (Монстр) — Нет, они все сами приходили ко мне, сладкий. (Эш) — С-сам такой! Я в смысле что…аргх! (Монстр) — Шшш, давай начнём, я изголодался за пару сотен лет!       Вся чёрная масса разом оказалась под роботом, и из неё полезли тентакли разных размеров и цветов. Некоторые схватили штаны, другие открыли люк в промежность робота и общими усилиями в каком-то смысле раздели его. Эш чувствовал себя, словно лишился защиты, хотя в каком-то смысле так и произошло. Вонючая слизь затекала внутрь, прямиком к созданным по подобию человеческих органов члену и анусу. Да, ни то, ни другое не требовалось роботу для испражнения, так как он не ел, но всё же его создатель решил, что это очень важная деталь. И оказался прав. Пара щупалец уже подобралась к не возбужденному пенису, покрывая его вонючей слизью и бесцеремонно трогая во всех точках. Другие несколько извивающихся конечностей плавно двигались у ануса, словно выжидая момента для проникновения, смазывая и увлажняя. (Монстр) — Ох, как давно я не трогал человеческих тел, хотя ты и не сильно похож на человека. (Эш) — Я полу человек, полу робот, так что тебе не зачем надругаться надо мной. (Монстр) — Ну ну, не торопись с выводами! Три самых сладких вещи у тебя присутствуют, а значит у нас всё может получиться. Иди-ка ко мне, больно много ты болтаешь…       Эш вскрикнул, но его крик был поглощён в очередном поцелуе, сопровождающем уже более активные действия внизу. Щупальца обвили член киборга, слегка сжимая его, и сейчас водили вверх и вниз, оттягивая крайнюю плоть и приоткрывая головку, куда тут же заливалась мусорная жидкость, действовавшая как смазка. Ею же пользовались тентакли, проникающие в анус в тот же момент: медленно, но уверенно двое из них раздвинули сжатое от нервов кольцо мышц, давая дорогу двум другим, источающим обильное количество слизи, с помощью которой довольно легко стали продвигаться внутрь. Мусорный бак старался кричать, всё же понимая бесполезность данных действий, дёргать руками и ногами, напрягать все мышцы, лишь бы помешать монстру сделать задуманное. Однако на продвижение гибких щупалец это никак не повлияло: два отростка уже проникли более чем на 10 сантиметров и судя по всему не собирались останавливаться, что очень пугало киборга. Полностью ощущая, как его пенис вырастает в размерах в объятиях склизких тентаклей, как внутрь анус проскальзывает третья конечность и наполняет его слизью, как неестественно большой язык обшаривает его ротовую полость и движется к глотке, Эш решает сменить подход к монстру и умолять его о пощаде.       Не очень настойчиво ответив своим языком на ласки другого и промычав, киборг привлёк внимание чудовища, благодаря чему тот отстранился и дал свободу говорить. (Эш) — Пожалуйста, монстр, отпусти и я уйду отсюда. Я не потревожу тебя никогда больше, пусть это будет твоя комната! (Монстр) — Но это и так моя комната, да и зачем мне тебя отпускать, мы же ещё не закончили. (Эш) — Нет! Пожалуйста, отпусти, я не вынесу всего тебя!       Когда монстр опять, не дослушав просьбы, приблизился ко рту и собирался продолжить развратный поцелуй, Эш уже как-то безнадежно прошептал: (Эш) — Тогда…не надо так глубоко там внизу, пожалуйста…       На миг показалось, что ехидная улыбка образовалась на морде чудовища, но даже если и было так, то в следующую секунду Эш опять оказался пленником поцелуя, в этот раз полностью расслабляясь, ведь самостоятельно спастись не удастся. Монстр оказался заботливым и вполне адекватным: глубже чем на 15 сантиметров он не толкал свои тентакли, хоть и увеличил их количество до 6. Языком он работал с особой нежностью и страстью, давал перерыв на дыхание и не был слишком напорист. Вскоре Эш уже сам тянулся к монстру, чтобы вновь ощутить тёплый увесистый язык в себе. Тентакли вокруг члена синхронно тёрлись о плоть, массируя и разогревая её; в то же время в анусе отростки двигались беспорядочно, но не превышая допустимой глубины, выплескивали всё больше мусорной жидкости серого цвета, странно пахнущей, но очень скользкой. Щупальца не сохраняли постоянную форму, меняясь то и дело: становились шире, искривлялись, добавляли бугорки, отростки и даже сильные выступы. Всё это натирало стенки кишечника, будоража нервные окончания до фейерверков перед глазами.       В очередной раз отстранившись, монстр улыбнулся во весь рот и спросил: (Монстр) — Ну как, всё ещё думаешь, что я ужасный монстр, который насилует своих жертв? (Эш) — Н-нет…       Киборг потянулся лицом вперёд, жаждя продолжения. (Монстр) — Пресвятые демоны, похоже я тебе понравился! Ну, не стану отрицать, что и ты мне понравился, киборг. Давай завершим наш акт!       Щупальца ускорились везде, но были всё ещё осторожны, чтобы не причинить вред. Активнее стали они и менять форму, что буквально довело до оргазма киборга, и он затрясся, простонал и кончил на тентакли. Шестеро отростков в раз замерли, достигнув максимальной глубины и изменив окончательно форму, и выплеснули большое количество слизи, заполняющей кишечник. Опутавшие член тентакли сделали тоже самое, смешав свою жидкость со спермой Эша. Монстр же поглубже пролез языком и заполнил рот и горло киборга то ли слюной, то ли той же мусорной жижей. С трудом разорвав страстный поцелуй, чудовище легонько поцеловало Эша в губы, лизнуло обе щеки и наконец опустило его на пол, а точнее на кучу мусора. Мусорный бак таял от заботы монстра, обнимал его и всячески ласково называл. Несколько часов эта парочка пролежала вместе на полу подвального помещения, разговаривая о всяких вещах и, время от времени, вновь ублажая друг друга. (Монстр) — Ну всё, Эш, тебе пора идти в замок. (Эш) — Но а как же ты, я хочу быть тут с тобой. Ты первый мусор, который я полюбил! (Монстр) — Дурачек, я же всегда здесь. Приходи когда сможешь, я буду ждать тебя.       Монстр напоследок с жадностью поцеловал Эша, и тот пошёл наверх, обратно к вечно мусорящим людям, но не надолго. Скоро он опять вернётся к своему новому знакомому и будет болтать с ним, мечтать и заниматься любовью…