А ты целуешься на первом свидании?

      Билли-Рэй Сангвин сидел в баре и скучал. Он пришёл сюда четырнадцатого февраля, чтобы найти себе приятную компанию на вечер, плавно перетекающий в ночь, но праздник любви для него как-то не задался. В заведении было шумно и душно, люди танцевали, пили и пьяно подпевали небольшому ансамблю, порой перекрикивая и музыку. На Билли-Рэя никто не обращал внимания, а если его и замечали, то сразу делали страшные глаза и отходили, посмеиваясь. Вероятно, всё дело было в тёмных очках. В помещении. Зимой.       — Посмотрел бы я, как понравлюсь вам без них, — угрюмо булькнул Билли-Рэй своим пивом.       Вытерев пенные «усы», он предпринял ещё одну попытку познакомиться. Мимо как раз шла девушка в светло-зелёном платье, задумчиво наматывая на палец прядь чуть вьющихся каштановых волос.       — Красавица, разреши угостить тебя чем-нибудь, — обратился к ней Билли-Рэй, растягивая губы в улыбке.       Она заторможенно повернулась к нему, уже начиная слегка улыбаться в ответ, но потом что-то в его облике оттолкнуло её. Девушка медленно отступила назад, обернулась, выискивая кого-то, и, как в спасательный круг, вцепилась в руку своей рыженькой подруги.       «…подальше от этого придурка», — прочитал Билли-Рэй по розовым губкам, и настроение его окончательно упало.       Он выпил ещё пару кружек пива. Если он не привлекал внимания, то никто его и не замечал, так что шансы на знакомство свелись к нулю. Билли-Рэй мрачно пялился в остатки пены на дне, когда на маленькой сцене началось какое-то шевеление. Музыканты ушли за кулисы, певца сменил человек, который выглядел как конферансье.       — Добрый вечер, дамы и господа! — провозгласил он в микрофон, и публика приветственно зааплодировала.       Билли-Рэй сделал три чётких хлопка с длинными паузами. Конферансье продолжил:       — Он действительно добрый, просто замечательный, ведь завершается день всех влюблённых. Однако… — тут он состроил грустную мину, — я вижу, что многие из присутствующих сидят в одиночестве. Это не дело! До конца дня нужно найти пару и подарить ей всю накопленную любовь.       Билли-Рэй хмыкнул. Он мог подарить одно из двух: жаркую ночь или быструю смерть. Сегодня из этих крайностей он всё сильнее склонялся к последней.       — И мой священный долг — вам в этом поиске помочь! — ведущий нагнал патетики. — Сейчас я попрошу всех, кто пришёл сюда сегодня один и ещё не успел найти себе партнёра, подняться со своих мест и подойти ко мне.       Билли-Рэй издевательски вздёрнул бровь, но отлепил задницу от стула и с удивлением отметил, как затруднительно стало держаться на ногах. Он пошатнулся. Чья-то рука вежливо не позволила ему упасть.       — Прошу прощения, — выговорил он.       — Всё в порядке, — отмахнулся поддержавший его мужчина и вдруг легонько щёлкнул Билли-Рэя по лбу.       В голове прояснилось. Понятно.       — Очень мило с твоей стороны, но всё было под контролем, — ухмыльнулся Сангвин и выпрямился.       — Ну, тогда тебе не составит труда вернуться к прежнему состоянию. Приятного вечера, — поклонился незнакомец, сверкнул невозможно зелёными глазами и растворился в толпе по пути к сцене.       «Вау», — подумал Билли-Рэй. Сам он с такой же непринуждённостью сквозь народ просочиться не мог, поэтому пришлось наблюдать поверх голов. В руках конферансье появился круглый прозрачный аквариум, полный разноцветных свёрнутых бумажек.       — Сейчас мы позволим судьбе вести вас! — Его интонация заставила Билли-Рэя сморщиться, как от кислого. Переиграл дядя, переиграл…       Слабо понимая, зачем, Сангвин дождался своей очереди и наугад вытащил розовую бумажку. Отошёл в сторону, развернул — внутри был номер 13. Как предсказуемо для этого неудачного вечера.       — Пожалуйста, посмотрите, какое число вы вытащили, и найдите человека с таким же! — запоздало подсказал ведущий.       Билли-Рэй поправил очки и постарался выглядеть дружелюбно. Вся эта затея ему уже совершенно не нравилась, но малодушно отступать было не в его стиле. Разве мог он оставить какую-нибудь красотку одну и навек поселить в её смертной головушке неуверенность?       Вокруг народ потихоньку находил свои числа. Билли-Рэй не без удовольствия пронаблюдал, как двое мужчин изумлённо требуют от своих бумажек изменить то, что на них написано: рыжий детина негодующе краснел до корней волос, его напарник таращил и без того круглые глаза.       — Тринадцать? — с надеждой спросили у самого уха.       Шёлковый голос, который Билли-Рэй ещё не успел забыть, заставил заменить гипотетическую красотку в голове на вполне конкретного красавчика. Сангвин лениво прислонился к стене и молча показал номер. Бумажка незнакомца кислотной желтизной выделялась на фоне чёрной перчатки.       — Интересное совпадение, — протянул тот. — Надеюсь, нас не дисквалифицируют?       — Не думаю, — Билли-Рэй снова посмотрел в сторону курьёзной парочки, затем оглядел остальную толпу, заметил, как смущённо знакомились две девушки в одном углу, смеялись ещё две в другом, и, наконец, решил представиться сам. — Уильям Рэймонд Сангвин. Можешь звать меня Билли-Рэй.       Он протянул руку и заставил себя посмотреть «партнёру» в лицо. Оно было красивым, но заурядным, безлико-модельным, лишь зелень глаз грозилась вытянуть душу.       — Нефариан Змей, — спокойно ответил собеседник. Тёплое рукопожатие было чертовски уверенным. Ещё бы.       Билли-Рэй слышал об этом человеке — его знали по обе стороны фронта. Никто не ожидал бы встретить его в баре смертных, принимающего участие в дурацких конкурсах. Неужели Перемирие так сильно меняет людей? Пока Билли-Рэй пытался сформулировать этот вопрос не слишком ехидно, Змей опередил его.       — Зачем эти очки? — интерес в голосе был такой искренний, что Билли-Рэй понял: его подловили.       Он склонил голову, позволяя очкам соскользнуть чуть ниже по носу, продемонстрировал темноту за ними и тут же поправил как ни в чём не бывало.       — Уж больно ты ослепителен.       Нефариан принял самый довольный вид. На второй руке у него перчатки не было, и это напомнило Сангвину об опасности. Волосы на затылке встали дыбом — опасность Билли-Рэй любил.       Они успели обменяться ещё парой реплик, присматриваясь, принюхиваясь друг к другу, в то время как ведущий разбирался с теми, кто почему-то не нашёл свои числа. Нефариан был остёр на язык, элегантен и изящен. Билли-Рэй старался сохранить лицо и не пялиться чересчур открыто. Получалось не очень, и оба они об этом знали. Ещё Сангвин чувствовал, как исчезла невидимость: ирландский джентльмен резко контрастировал с техасцем в ковбойских сапогах — просто стоя рядом, они уже смотрелись весьма колоритно. И, кажется, Нефариан был даже сильнее склонен к эпатажу, чем сам Билли-Рэй.       Наконец все участники разбились по парам. Конферансье хлопнул в ладоши, привлекая внимание.       — Итак, сейчас вы постараетесь понравиться друг другу, ведь одного веления судьбы мало, чтобы в паре воцарилась гармония, — на удивление в заготовленной речи оказалось что-то дельное. — У нас получилось… раз-два-три… как раз четырнадцать пар! Какое знаменательное совпадение! И сейчас вы будете говорить комплименты своим партнёрам. Но не просто так, а во всеуслышание!       Он помахал микрофоном, и Билли-Рэй услышал, как кто-то справа досадливо вздохнул.       — Минутка на подготовку!       Билли-Рэй взглянул Змею в лицо. В зелёных глазах плясали весёлые чертенята. Он постарался ответить уверенной и загадочной ухмылкой, чтобы не ударить в грязь лицом. Самообладание будет вознаграждено, шептал внутренний голос. Конферансье решил развлекать публику на сто процентов и оставил их парочку на самый конец. Это было хорошо. Плохо, что Сангвин с трудом складывал слова в предложения. Странно, Нефариан ведь протрезвил его.       — Дамы вперёд! — подошёл ведущий к первой паре.       — Твои ногти идеальной формы, — пропищала, ужасно волнуясь, миниатюрная девушка, держа за руку свою партнёршу.       Та приняла необычный комплимент, забрала микрофон и ответила, слегка картавя:       — Спасибо! У тебя очаровательные веснушки.       Первая девушка смущённо прижала ладони к щекам. Публика зааплодировала.       Билли-Рэй постарался сосредоточиться. Пока в микрофон озвучивались похвалы разной степени банальности, он искал что-нибудь самую малость ироничное. Нашёл как раз вовремя.       — Джентльмены, порадуете друг друга?       Билли-Рэй забрал микрофон и уверенно выдал:       — Не могу не отметить твоё великолепное чувство стиля! — вау, даже удалось не сбиться и не запутаться в словах. Успех.       Нефариан поправил свой старомодный галстук и улыбнулся. Двойной успех, чёрт побери!       — Благодарю, — сказал он в микрофон. — У тебя сексуальный акцент.       Не то чтобы раньше Билли-Рэю такого не говорили, но от того, насколько между прочим прозвучал этот комплимент, его щёки вспыхнули как маков цвет. «Твою ж… — подумал он, улыбаясь и кланяясь. — Как ты это делаешь, изверг?» Сангвин почувствовал острое желание выпить, и, кажется, высшие силы услышали его мольбу — внезапные для этого заведения официантки вынесли подносики с коктейлями для следующего конкурса. Высоченные стаканы, в каждом по две трубочки, выглядывающие из облака взбитых сливок. Даже на вид розовая жижа под ним казалась сумасшедше сладкой.       — Разминку прошли, все большие молодцы, а теперь проверим, насколько хорошие из пар получатся команды! Ваша задача проста — выпейте коктейль вдвоём как можно быстрее. Уважаемые зрители, помогите мне заметить три пары победителей, эти шесть человек получат сертификаты на любой напиток за счёт заведения.       — Есть за что побороться… — пробормотал Билли-Рэй, подозревая подвох.       Нефариан взял стакан и с самым невинным видом зажал трубочку губами. Чтобы поймать свою соломинку, Билли-Рэю пришлось почти соприкоснуться с ним носом. Трубочки были приклеены друг к другу как раз под гармошкой для сгибания.       — Надеюсь, все перебороли смущение, потому что мы… начали! — ведущий взмахнул рукой, и все начали пить.       Приторным коктейлем не подавиться было очень сложно, и изумрудные глаза напротив задачу не упрощали. Билли-Рэй с трудом пил, едва чувствуя, сколько градусов маскирует вкус клубничного ликёра. Пытаясь отвлечься от ощущения, что пищевод склеивается с каждым новым глотком, он занялся разглядыванием огромных зрачков Нефариана. Они были не идеально круглые, но развить эту мысль Билли-Рэю помешал рёв оваций. Жгучая брюнетка в кожаном топе демонстрировала пустой стакан, приобнимая покачивающегося напарника.       Нефариан поднял их стакан вторым, удостоившись не менее бурных аплодисментов. Когда они успели допить?       — Жульничать нехорошо, — укорил Билли-Рэй, уверенный, что без магии победить этот кошмар невозможно. Нефариан выглядел как человек, который слабее коньяка напитков не признавал.       — Разве я дал повод подозревать? — быстро облизнулся Змей.       — Только не говори, что эта дрянь тебе по вкусу! — не дожидаясь ответа, Сангвин присоединился к большинству участников, побежавших к бару просить водички.       — Вечно мне по вкусу всякая дрянь, — настиг его шёлковый голос. Мурашки станцевали джигу по позвоночнику. Что за невыносимый человек!       Нестерпимо захотелось утащить Змея в укромное местечко и вытворить с ним что-нибудь грязное к обоюдному удовольствию. Но конкурсная программа продолжалась, и Нефариан прекращать участвовать явно не желал, хотя несколько человек под шумок сбежали, опасаясь большего экстрима. Осталось восемь пар, и следующий конкурс обязал участников и участниц танцевать.       — Ещё бы я умел, — попытался спасовать Билли-Рэй.       Нефариан насмешливо изогнул бровь.       — Тогда веду я.       Отказать ему было невозможно. Билли-Рэй помедлил и расстегнул пуговицу на воротнике, понимая, что легче дышать всё равно не становится. Рука Нефариана безапелляционно скользнула ему на талию. Смириться с этим оказалось до ужаса легко.       — Веди, — прошептал Билли-Рэй пересохшими губами. Справившись с голосом, он добавил чуть громче: — Постараюсь не оттоптать тебе все ноги.       Нефариан рассмеялся. Негромко, неразличимо в гомоне толпы, но Билли-Рэй чувствовал вибрацию грудью, так тесно он прижался к Змею. И ведь сам не заметил, как подступил настолько близко.       Вначале музыка была медленной и ритмичной. Вопреки обыкновению, Билли-Рэй чувствовал себя неловким и неуклюжим, когда пытался предугадать, чего от него хотят.       — Нет, не так, — благодаря Нефариану они избежали столкновения со столом. — Ты с-слиш-шком много думаешь. Прекрати.       Билли-Рэй сглотнул, чуть крепче ухватился за плечи Нефариана и закрыл глаза. Музыка послышалась громче, и сразу всё стало понятнее. От Змея тонко пахло одеколоном, ткань его пиджака под пальцами была бархатистой, а уверенности движений хватало на двоих. Шаги и повороты за Билли-Рэя будто бы выполнял кто-то другой, он сам был пассажиром в собственном теле, и, даже когда музыка сменилась на более быструю и агрессивную, эта иллюзия никуда не делась. Нефариан словно настроил его на свою собственную, уникальную волну. Билли-Рэй открыл глаза и разомкнул объятия, скользя ладонями по предплечьям Змея. Они разошлись на шаг, но продолжали держаться за руки, не разрывая контакта, и в какой-то момент Билли-Рэй скользнул пальцем под рукав Змея, по запястью, находя пульс под нежной кожей. На миг Нефариан закусил губу, и этой реакции Билли-Рэю было достаточно, чтобы слёту придумать тысячу вариантов того, как выбить её из Змея ещё раз. И проверить каждый из них Сангвин хотел уже сейчас.       Он не смог бы сказать, чем закончился конкурс, даже если бы захотел. Дух захватывало просто оттого, что Нефариан, находясь ближе, чем позволяли приличия, держал миллиметровую — непреодолимую — дистанцию. Чёрт знает, что там по мнению зрителей, но на памяти Билли-Рэя горячее этого танца не было. А память его подводила редко. Когда он стоял, пытаясь отдышаться, у барной стойки и реализовывал выигранный купон на бесплатный напиток, Нефариан вернулся, помахивая ещё двумя.       — Так мы выиграли?       — Третье место, — Змей изящно забрался на высокий стул и подтянул к себе барную карту. — Ты танцуешь как бревно, но за смелость хвалю.       Смущённым смешком Билли-Рэй признал поражение. А потом позволил руке сползти со стойки и лечь Нефариану на бедро. Тот благосклонно прикрыл глаза.       — Надеюсь, тебя не смутит, что за нами наблюдают?       — Твой злой бывший? — ладонь Сангвина двинулась к колену.       Нефариан рассмеялся громко и искренне, запрокинув голову.       — Это было бы крайне забавно, но нет! Видишь ли, некоторых людей просто не отпускает моё блестящее военное прошлое, — Нефариан отпил из поданного ему бокала и быстро облизнул губы. — Вот за мной и приглядывает человек от Святилища.       — Ну, пока мы не совершаем ничего предосудительного, ему остаётся только завидовать, — кажется, Сангвина вновь повело, потому что он смело провёл ногтями по колену Нефариана, глядя ему в глаза.       Нефариан вздрогнул. Едва заметно, но Билли-Рэй почувствовал, как в голове стартовали фейерверки. Он продолжил наступление, глядя, как лицо Нефариана застыло в растерянной ухмылке и как дрожат длинные чёрные ресницы. В тот момент, когда Змей попытался перехватить наглеющую с каждой секундой ладонь, объявили очередной конкурс, и Нефариан воспользовался возможностью сбежать. Билли-Рэй опустошил свой стакан и отправился за Змеем.       Конкурс был на самый продолжительный поцелуй. Призом оказался ящик «Гиннесса».       — А чтобы нам было проще выявить победителей, прошу смельчаков занять место повыше! — и вместо того, чтобы указать на сцену, конферансье хлопнул по стойке, с которой бармен и барвумен практически синхронно убрали все хрупкие предметы.       Смельчаков оказалось немного. Слева от Нефариана оказалась та девушка, что быстрее всех одолела сладкий коктейль. Её партнёр в рубашке в мелкую клетку явно не горел желанием участвовать, но она крепко держала его за запястье. Справа от Билли-Рэя стояли развеселившиеся девушки, которых он приметил в начале этого цирка. Больше соперников в борьбе за двенадцать бутылок пива не наблюдалось.       Отвлекая от созерцания обстановки, Нефариан властно притянул Билли-Рэя к себе за подбородок, заправил прядь светлых волос ему за ухо. Тот не сопротивлялся, только ухмыльнулся криво — азарт будоражил кровь.       — И-и-и… — конферансье поднял секундомер вверх и нажал кнопку. — Начали!       Тёплые мягкие губы Нефариана с первого прикосновения очаровали Билли-Рэя. Тонкие, бледно-розовые, они прижимались к его собственным — обветренным, жёстким, то ли с землистым, то ли с металлическим привкусом. Билли-Рэй заинтригованно ждал реакции, когда пробежался по верхней губе партнёра кончиком языка.       Нефариан вздохнул и, кажется, чуть-чуть покраснел. Или это мигнула гирлянда? Билли-Рэй развеселился и повторил движение, на этот раз по нижней губе Змея. Вкус клубничного ликёра почему-то невероятно ему шёл. И Билли-Рэю захотелось Змея укусить. Заодно отомстить за покровительственное поглаживание по щеке. Сангвин мысленно усмехнулся и приоткрыл рот.       Внутрь немедленно ворвался чужой язык, и Сангвин застонал — протестующе и поражённо.       О. Боже. Блядь.       Язык Змея был раздвоен.       Неожиданно длинный и тонкий, он проник за преграду в виде зубов и заскользил по языку Билли-Рэя, втягивая его в танец куда более страстный, чем сами маги отплясывали минуты назад. Сангвин не представлял, что такое вообще возможно. Больше от него не зависело ничего — он мог только подчиняться и пытаться слабо отвечать доминирующему Змею, отслеживать, как половинки языка оглаживают его рот изнутри и чуть ли не живут своей жизнью, касаясь дёсен и щёк.       Откуда-то издалека донеслись ободряющие возгласы зрителей и свистки — первая пара из трёх сдалась, медленно осознал Сангвин. Мысли текли как кисель, превращаясь в стоны ещё в мозгу. Коленки Билли-Рэя подгибались.       Змей заставил подшагнуть ближе. Стойка под ними жалобно скрипнула. Билли-Рэй попытался опасливо покоситься вниз, но без разрывания поцелуя сделать это было невозможно. А Нефариан крепко держал его за талию и настойчиво требовал ответа. Билли-Рэй легонько прихватил его язык зубами, тут же отпустил и ухмыльнулся, чувствуя щекотное прикосновение к нёбу. Изумрудные глаза смеялись, и Билли-Рэй жалел, что не может ответить им. Пока он раздумывал, как бы так пошевелить бровями, чтобы Нефариан заметил это за тёмными стёклышками, проворная рука без перчатки стянула очки с лица.       Билли-Рэй мысленно чертыхнулся, немедленно зажмуриваясь — нельзя, чтобы смертные заметили что-то необычное, это разрушит весь вечер, который только успел стать чудесным! Кажется, Змей усмехнулся в поцелуй. Билли-Рэй теперь мог опираться только на свои ощущения и внезапно понял, что именно этого Нефариан и добивался. Сангвин вздохнул, сдаваясь, и положил руки на затылок Нефариана, чтобы тот не вздумал отстраниться, не вздумал бросить его и сбежать с очками ради шутки. Чёрные волосы оказались шелковистыми на ощупь, а ещё достаточно длинными, чтобы вплести в них пальцы. И слегка дёрнуть, до такой степени простиралась наглость Билли-Рэя. Но в борьбе за инициативу он уже проиграл окончательно и бесповоротно. Чтобы подчинить Сангвина целиком, Нефариан прижался вплотную, обнимая обеими руками, и Билли-Рэй захлебнулся вздохом. «Если он сейчас схватит меня за задницу…» — но руки Змея замерли на уровне поясницы. Билли-Рэй сам не понимал, рад он этому или сожалеет. Они столкнулись носами, но поцелуя не разорвали; оба чувствовали, что удовольствие становилось едва выносимым, почти неприличным, и всё же они продолжали целоваться жарко и страстно на потеху толпе. Билли-Рэй был уверен — придётся каким-то волшебным образом прятать стояк. Всё, что он мог сейчас, это попытаться ввести Нефариана в настолько же неловкую ситуацию.       Билли-Рэй коснулся талии Нефариана и собрался выдернуть рубашку из-под пояса брюк, когда толпа взревела во второй раз. Продолжала целоваться только одна пара, и Змей уверенно закреплял победу. Через несколько бесконечных секунд он оторвался от губ Билли-Рэя с громким влажным звуком и вернул на нос партнёра очки. А потом легко спрыгнул со стойки и обернулся, подавая правую руку Сангвину.        — Итак, у нас есть ящик пива и пять часов до рассвета. Чем займёмся? — Билли-Рэй снял очки и начал протирать их носовым платком.       Змей посмотрел на него как… Билли-Рэй фыркнул от пришедшего на ум сравнения: как удав на кролика. Что за день герпетологии-то такой?       Следующая фраза Нефариана освежила вообще все познания в этой науке, чтобы потом выбить из головы Билли-Рэя последние связные мысли.       — Знаешь, что я ещё языком могу?