ошейник

Аянга прогнулся; его колени на чёрных шёлковых простынях разъехались шире. По заднице тут же прилетел крепкий шлепок, а шею сдавило сильнее – за ошейник дёрнули, заставляя приподняться обратно. Он сам напросился: полурасстёгнутый пиджак на голое тело, больше похожий на ошейник, чем на украшение, чокер, облегающие брюки и отсутствие нижнего белья. Вызывающее поведение, походка от бедра – всё, лишь бы на него обратили внимание. Проводили его вертлявый зад похотливым взглядом. И чтобы руки зачесались от желания прикоснуться к бёдрам, а кровь прилила к паху. Аянга облизывает губы, прикусывает их, чтобы казались пухлее, чтобы маково алели на его красивом личике, и привлекали больше внимания. Возбуждали желание опробовать этот ротик на себе. И вот теперь, после всего этого, Аянга раздет – только ошейник блядский на тонкой шее, чтобы тянуть за него назад, на краткие мгновения лишая дыхания, превращая страх в экстатическое, лишённое всякого смысла удовольствие, когда в глазах темнеет, а по слабеющему телу против воли разливается очередной болезненный оргазм. Нашёлся тот, кто смог обернуть эту кипящую деятельную энергию в нужное русло. Аянга, следуя за дёргающей за ошейник рукой, желая глотнуть немного воздуха, подаётся назад, и толстый большой член вдавливается в него, узкого, жаждущего, проезжаясь по горячим внутренностям. Это слишком хорошо, и возможность на это долгое мгновение жадно вдохнуть смешивается со стимуляцией, чтобы после внутри снова стало пусто, а в глазах после долгого выдоха и невозможности вдохнуть снова, потемнело. Он в любой момент имел возможность жестом приказать остановить эту сладкую пытку – ещё до того, как проклятый пиджак потерял пуговицы и ненужной тряпкой был отброшен в сторону, были обговорены жесты «Стоп», «Нежнее», «Сильнее», если вдруг у Аянги не будет возможности произнести эти слова вслух. Но он не просил. Его разум, затуманенный удовольствием, почти полностью отключился, и если бы партнёр был чуть менее внимателен… От ошейника станется багрово-синяя широкая полоса, и визажисты снова будут ругаться за перерасход тональных средств до тех пор, пока он не пообещает накинуть что-нибудь на шею – и потом легкомысленно забудет, выйдя в люди с очередными слишком явными следами утех. Его фотографии опять разлетятся по всему интернету, и, наверное, придётся отчитаться… Придумает что-нибудь. В конце концов, он активно выступающий на сцене монгол – для него жёсткие правила всегда могут быть отодвинуты, или тактично прикрыты, чтобы не был раздут скандал ещё более серьёзный, чем «укусы комаров» или след от удушения. Партнёр отпускает ошейник, и так много поступающего воздуха почти заставляют Аянгу терять сознание, но пара резких шлепков по уже саднящим ягодицам снова приводят в чувства. Аянга падает вперёд на скрещенные руки и тихо, отчаянно скулит как течная сучка, потому что мужчина сзади, схватив за бёдра широкими ладонями, начинает трахать всерьёз. Длинными, глубокими толчками. Снова и снова, даже когда Аянга начинает сжиматься. Его несчастный член трётся о простынь, поджимающиеся яйца болят – в третий раз он уже не сможет полноценно эякулировать, и всё же подкатывающий сухой оргазм похож на предштормовые волны, одна за другой накатывающие на берег. – Что ты хочешь, чтобы я сделал? – сквозь шум и заполошный стук собственного сердца слышит Аянга густой бархатный шёпот; губы прикусывают нежный краешек ушка, горячий язык щекочет мочку. – П-пожалуйста… – хрипло всхлипывает Аянга, задыхаясь. – Ты можешь… в меня… – В тебя? – словно не понимая, дразняще переспрашивает мужчина, двигаясь медленно-медленно, больше обжигая, чем приближая долгожданную разрядку. – Кончи в меня! Партнёр на такой желанный вскрик хмыкает. Проводит языком по шее назад, к затылку, и в местечке над ошейником крепко, по-звериному вцепляется зубами, демонстрируя силу. Аянга кричит. Его наполняют густой, горячей спермой, а затем по телу прокатывается сухой, третий оргазм. Конечности слабеют, и Аянга полностью растекается по кровати. Его ноги раздвинуты, из него вытекает беспорядок, и всё же только теперь он чувствует себя сытым и удовлетворённым. Партнёр молча поднимается и уходит в отельный душ. Аянге нужно вставать. Нужно приводить себя в порядок, а потом ехать на фотосессии, съёмки, встречи, и работать-работать-работать- он лежит.