Я отказываюсь от прошлого тела.

В бессознательном состоянии меня окутали утерянные когда-то воспоминания, с жуткой болью возвращавшихся в тело. Воспоминания Пенелопы, что медленно и верно сливались с моими, стирая между нами границы. В голове проносились моменты раннего детства Пенелопы, от первого шажка, до начала использования магии. Я радовалась победам, будто сама сейчас нахожусь там, я страдала и плакала вместе с ней, после появления в герцогстве. И с ужасом наблюдала за каждой из смертей девушки, иногда доходивших и до мучительных пыток в императорской тюрьме, в руках у безумного принца. Но были и счастливые моменты, которые так и хотелось пересматривать, как излюбленное видео, из раза в раз, с улыбкой и приятным осадком на душе. Прекрасные воспоминания с отцом и матерью всегда оставляли после себя нескончаемую любовь и тяжёлую тоску по прошлому, невольно заставляя плакать. В голове проносились счастливые моменты с сестрой, а следом за ними окровавленные трупы в гостиной, лежащие в огромной луже слившейся крови. Я чувствовала объятия отца, а после видела, как тот отдал свою жизнь, чтобы спасти нас с мамой. Я слушала постоянные лекции про этикет от бабушки, и со слезами на глазах прощалась с ней, когда та с помощью магии задерживала врагов перед тем, как мы успели сбежать. Я была с мамой до последнего перед тем, как проснуться однажды утром в объятиях холодного тела, к которому я так привычно и доверчиво прижималась всю ночь. – Пени, бежим скорее домой, а то матушка вновь будет отчитывать нас! – кричали мне маленькие девочки с русыми волосами, коих я считала своими любимыми сёстрами. – И кто это к нам пришёл на прогулку, неужто наша маленькая принцесса? – подкидывая меня к небу, счастливо сказал отец, держа в своих крепких объятиях. – У тебя уже лучше получается магия воздуха, скоро и до левитации дойдёшь, – хвалила меня бабушка, гордившись моими достижениями в магии, которая, кстати говоря, единственная в нашей семье, кто имеет такие же красные волосы. – Ну что, милая, всё ту же сказку? – спрашивала мама, уже давно зная, что я попрошу историю об одинокой принцессе, которую спас принц на белом коне, унося в свой прекрасный замок, о котором могла только мечтать. Проснулась я с опухшими глазами от пролитых слёз, от чего жутко болела голова. Еле как приоткрыв глаза, я невольно застонала от боли, что с новой силой ударила по моей голове. Когда ко мне вернулось зрение, я вновь увидела знакомый потолок с чуть-чуть обшарпанной краской и лёгкими трещинами, что потихоньку разрастались с каждым годом, проведённым здесь. "Я в герцогстве?" – удивлённо спросила себя, точно зная, что это потолок моей комнаты дома Эккартов. Последнее, что я точно помнила перед тем, как окунуться в некогда потерянные воспоминания, это то, что я была очень далеко от столицы, на острове, куда не ступают обычные люди, боясь страшных монстров в виде кракена. А сейчас я нахожусь в постели своего нынешнего дома, от которого до острова ехать верхом больше недели, и то, я очень сомневаюсь, что герцог нашёл мой след, отправил людей за мной сражаться с чудовищем и нашёл меня в бессознательном состоянии в храме, после чего благополучно вернул домой. "Уж слишком много чести для фальшивой дочери герцога, тем более, помня, в каких я с ним отношениях", – вынесла вердикт я, теперь уже уверенная, что точно умерла. – Миледи, вы проснулись, – неожиданно дал о себе знать до боли знакомый голос, что сейчас казался таким насмешливым, будто хозяйка еле-еле сдерживает себя, чтобы не рассмеяться, тем самым не спалив свою шалость. Повернув голову к источнику звука, я вновь увидела Эмили, которая в каждые разы пробуждения после смерти смотрела на меня без каких-либо эмоций, кроме ехидства и насмешки. Глубоко вздохнув, уже предвкушая вкус моего обеда, я аккуратно приподнялась на кровати, вновь ощущая боль от уколов на руке, что уже не так неожиданно, как в прошлый раз до того, как вернулась память. И так всегда... Каждый раз эта служанка пытается издеваться надо мной, а колоть мне руку, казалось, её любимое развлечение каждое утро, наслаждаясь моим исказившимся лицом, полным боли. Мне даже невольно вспомнилось, что именно она среди всех помощников Ивонн будет строить козни в мою сторону так, чтобы всем казалось, что именно я над ней так издеваюсь, от чего я даже ненавидела её, но... – Миледи, прошу вас, не умирайте!!! – чуть ли не во весь голос кричала шатенка, захлёбываясь собственными слезами. Она сидела здесь уже почти третий день, меняя компрессы и молясь о скорейшем выздоровлении, почти не спав и не ев. Она находилась в моей комнате перед тем, как я испустила дух, возвращаясь в прошлое. В моей последней жизни из предателя она стала моим самым верным соратником и опорой, кто даже, зная о моей дальнейшей смерти, был со мной до самого конца. Так что и в этой жизни я не собираюсь терять такую верную помощницу, что ещё даже не подозревает о своей будущей верности ко мне. Головная боль медленно сходила на нет, когда боль в руке, казалось, даже не чувствовалась, от чего невольно захотелось потянутся, но, увы, я сделать этого не могла. Как мне помнится, в этот период времени у меня не было возможности использовать своё тело по своей воле. – Я приготовила для вас ванную, так что, прошу, сначала приведите себя в порядок, – всё так же безэмоционально продолжала говорить она, как будто ей было плевать, слушают её или нет. Если не слышат, то это только их проблемы. По её лицу, как и в прошлые разы после моей смерти, медленно расплывалась противная улыбочка, когда та начала собирать постель. Недолго думая, я сразу же отправилась в свою, так называемую, ванную комнату, где стоял мне уже привычный таз с ледяной, как талый снег, водой, что в первый раз моих жизней казался приятным освежением после всего произошедшего. Ополоснув своё лицо, смывая остаток головной боли, я вышла к моменту, когда Эмили закончила с постелью и уже собиралась поторопить меня. Но из-за моего нежданного появления зависла с открытым ртом, так ничего не сумев вымолвить. – Миледи, завтрак подан, прошу, за мной. Мы двинулись к столу в моей комнате, где, как мне помнится, уже стояла гадкая субстанция, названная моим обедом. Присев за стол, я вновь увидела перед собой тарелку прогнившего хлеба и отходы, названные супом. Я невольно взмолилась на систему, мечтая, чтобы та помогла пройти этот момент из жизни как можно скорее. – Поторапливайтесь, миледи. Вы точно голодны, – уже не скрывая свою язвительность, пролепетала горничная, жадно смотря на мои страдания. Глубоко вздохнув, я вновь увидела уже до боли знакомый экран с различными вариантами ответов. <СИСТЕМНОЕ СООБЩЕНИЕ> [ Похоже, злая горничная пытается издеваться над нами. Как же мы ей ответим? ] Варианты действий: 1. (опрокинуть стол) "Это что такое? Ты с ума сошла?! Немедленно зови шеф-повара! Сию же секунду!" 2. (сунуть вилку в рот горничной) "И ты хочешь сказать, что это съедобно? Тогда попробуй первая!" 3. (съесть) Просмотрев варианты ответов, я невольно вспомнила, что раньше я бы точно выбрала первые два варианта. В первом варианте, как мне помнится, потом пришёл Деррик, толком не разобравшись в ситуации и лишь опираясь на свои домыслы, запрёт меня в комнате, где я просижу четыре дня без еды и питья, после чего умру медленной смертью. А во втором варианте сюда резко ворвётся Рейнольд, который, проходя мимо, увидит, как я издеваюсь над, как он подумал, невинной горничной, после чего оттолкнёт меня, закрывая собой девушку, пока я, не удержав равновесия, не напорюсь шеей на вилку, тем самым пронзив сонную артерию и умру. Обе жуткие и нелепые смерти я ощутила на своём теле, помня, что ещё до возвращения воспоминаний помнила, знала о них, от чего выбирала третий вариант. Недолго думая, я решила повторить свой ответ. Как только выбор был сделан, я вновь почувствовала, как тело перестаёт меня слушаться и своевольно берёт в руки ложку, зачерпывая обед. Глубоко вздохнув, тело снова затрясло от нежелания пробовать эту жидкость, из-за чего капли сероватого марева капали на скатерть. Горничная удивлённо распахнула глаза, даже порываясь остановить меня перед тем, как я съем это. Но после остановилась, неотрывно глядя, как ложка приближается к моим губам. Ба-бах! Приоткрытая дверь в мою комнату окончательно открылась. После чего в проёме оказался один из сыновей герцога. – Что ты, мать его, делаешь?! – почти с нескрываемой злостью спросил меня Рейнольд, от чего я невольно опешила. "Что он здесь делает?" – мысленно спросила себя, всё также держа на весу ложку. Не дождавшись моего ответа, тот буквально выдернул ложку из рук, смотря на зачерпанную жидкость. – М-молодой господин Рейнольд, – подала голос горничная, бледнев с каждой пройденной секундой. – Сколько ты этой дряни съела?! Тебе не плохо? Врача позвать? – засыпал меня вопросами братец, чуть-чуть склонив голову, из-за чего гадкий запах отходов явно ударил ему в нос. – Это... Он резко выпрямился, рефлекторно прикрыв лицо ладонью, с отвращением смотря на еду, а потом на горничную, которую уже трясло от страха перед моим братом. – Ты чем её кормишь?! – Молодой г-господин...это... Она уже была бела, как мел, и крупно дрожала, когда хватала воздух, чтобы объяснить или оправдаться перед господином. Но в итоге открывала и закрывала рот, будто рыбка в аквариуме, если за ней внимательно понаблюдать. Розововолосый вышел из себя, смотря на то, что горничная всё никак не может ему ответить. – Да как ты смеешь так издеваться над членом этой семьи?! Чтобы ничтожная прислуга так относилась к своему хозяину...! – Молодой господин! Это не то, о чём вы подумали! Всё не так! – Вон! Исчезни с глаз моих долой! Чёрт возьми, уведите её! – М-Молодой господин! – Я лично доложу о произошедшем отцу и брату. Быстро увести её! Есть тут кто из слуг вообще? Дворецкий!! – крикнул братец с такой силой, что, казалось, было слышно даже в самой дальней части здания. Не прошло и минуты, как в комнату ввалился дворецкий и целое полчище слуг. Не успев даже ничего сказать, на дворецкого громко крикнули, сказав увести к чертям собачьим эту суку, чтобы глаз её не видели, после чего горничную тут же выволокли прочь. – Умоляю! Молодой господин, пощадите! – просила она перед тем, как скрылась в коридорах. – Молодой господин, прошу, успокойтесь, – попытался успокоить его дворецкий, бросая гневный взгляд в мою сторону, мол, "добилась своего, нравится, чтобы молодой господин отрывался на слугах". – И слышать ничего не желаю! – всё так же кричал он, после чего резко схватил в руки тарелку с супом. – Вы видите это дерьмо?! – тыкал он тарелкой в грудь мужчины, от чего та чуть ли не проливалась на его одежду. – Немедленно с глаз долой! И, чёрт возьми, приберитесь здесь, сюда даже заходить мерзко! Сказал он, поворачиваясь ко мне, что всё так же сидела, не шевелясь, за столом. – А ещё принесите хорошей еды в столовую, моя сестра явно ничего не ела после этого дерьма, так что я лично проверю, что она ест. Напоследок сказал он, резко хватая меня за плечи, выводя из собственной комнаты. Когда мы далеко отошли от комнаты, он замедлил шаг, а после вообще остановился, пока я удивлённо смотрела на него. Если честно, то я даже смотрела на него больше поражённо, не веря во всё произошедшее. Задаваясь вопросом, что вообще произошло, ведь само его величество, Рейнольд, помог мне, так ещё и дал указание меня покормить, после всего увиденного, хотя, как мне помнится, он вообще должен был поругаться со мной и просто уйти восвояси. Пока я глупо моргала глазами, пытаясь переварить недавние события, розововолосый просто молчал, как будто изучая меня взглядом, а после, положив руку на плечо, заставил обратить на себя внимание. – Эй, ты в порядке? Почему ты просто сидела и ела эту дрянь? Тебе стоило, как обычно, перевернуть стол и закатить скандал, придурочная. По-своему пытался упокоить меня братец, что только недавно при прислуге называл меня сестрой, оскорбляя меня, уже даже не замечая этого. Он явно верил, что я успела съесть эти отходы, но, слава богу, он пришёл на несколько секунд раньше, что очень радовало меня, и заставляло опасаться произошедшего, прекрасно помня, что такое у нас происходит впервые. Передо мной снова возникла панель с вариантами ответов, после чего я, недолго думая, нажала первый. – Т-тебя это не касается... – вымолвила я, хотя после произошедшего такие варианты ответов, казалось, не подходили к ситуации. Второй сын герцога не заставил себя долго ждать. Он резко сжал руку на плече, грозно нахмурившись, будто желая бросать в меня молнии за такой ответ. – А я твоего мнения и не спрашивал! – жёстко ответил он, хватая меня за руку, заставляя следовать за ним. – Не хочешь отвечать и ладно, тогда сразу же пойдем к врачу. Мы снова двинулись по коридору под предводительством братца, но теперь уже сцепившись руками, от чего я невольно смотрела на его затылок, медленно поднимая взгляд верх. "Что?" – промелькнуло в голове, пока я поражённо смотрела на его макушку. Я внимательно смотрела вверх, не видя на своём месте привычной шкалы интереса. Над головой Рейнольда не было ничего: ни цвета, ни цифры, не даже привычного круга. В голове крутились навязчивые вопросы, а дышать теперь казалось невозможным. Что же, чёрт возьми, произошло?