— Мы вколим четыре укола. Если они не помогут через час, мы снимаемся с произвольной и без разговоров.
Эти слова сказали Тимуру ещё давно, перед началом первой разминки. Денис Русланович не шутил, он говорил абсолютно серьезно. Тимур это знал с самого первого дня работы с этим тренером — он не собирается шутить со здоровьем. Только и Ушаков знал своего воспитанника. Смотря на то, как Тимур разминает шею перед выходом на шестиминутную разминку, он прекрасно знал, что ничерта эти уколы не подействовали. Тимур чувствовал каждый шаг, каждое движение. Просто молчал и терпел, потому что не собирался сниматься и «сдаваться». На утренней тренировке Тимур катался без четверных прыжков, и даже тогда возникали некоторые проблемы.
Сурков тоже был сегодня на уколах. Сборная была потрясающе готова к «фурору» на Чемпионате Европы. Саша был сам не свой, ходил туда-сюда, смотрел растерянными глазами. Ему было больно и он совершенно не понимал, как он должен откатать, чтобы не сделать хуже и получить максимальные баллы.
Дима тоже был в смятении. Как ему откатать, чтобы судьи, как обычно, не обрезали ему половину баллов к хренам?
В общем, каждый задавался вопросами в своей голове. И даже выходя на разминку каждый из них продолжал думать всё на те же темы. Тренеры, застывшие за бортом, не могли не заметить задумчивость своих учеников, но ничего не могли с этим сделать. По крайней мере, не сейчас.
Девочки сегодня были на трибуне. После завершения произвольной программы будет проводиться награждение, на которое они все, слава Богу, попадут. Катя всё ещё оставалась недовольна своим местом, а на душе скреблись кошки по поводу поступка Дениса. Но, сегодня уже было лучше.
Диме предстояло катать сегодня первым из российской тройки. Из-за этого он несколько мельтешил и волновался, постоянно срываясь в бабочки из прыжков. Даша переживала за него и за то, что они совершенно не поговорили сегодня. Дима закрылся и отказался от диалога, полностью не захотел идти на контакт. И как бы Даша ни старалась, ничего не вышло.
Тамара Львовна тоже была в напряжении. После вчерашней выходки Димы журналисты не отходили от них ни на шаг. И даже Дима, любивший внимание прессы, отказывался от интервью и уходил в лучших традициях своего старшего брата. Судейская бригада никак не комментировала произошедшее, «Звезды страны» тоже решили не комментировать.
В произвольной программе Дима планировал исполнять пять четверных прыжков. Чемпионат России не научил тому, что это слишком рискованно. Или всё, или ничего.
Четверной аксель.
Дима недокрутил буквально четверть, но эта четверть стала фатальной. Он полетел вниз, благо успевая подставить руки. Удар пришёлся в основном на них, но и бедрам тоже досталось.
Рядом проехал Тимур, все ещё не понимающий, прыгать ему что-то на разминке или лучше не стоит. Он повернулся на Дениса Руслановича, ожидая найти в глазах ответ, но скоро вспомнил, что не говорил о своей боли. Придётся решать всё самостоятельно.
Ева пожелала удачи по телефону. И очень извинялась, что не может быть рядом. Конечно, Тимур не обижался.
Четверной флип.
Ойлер.
Тройной сальхов.
А это был Саша. После короткой программы он был на первом месте и получил уже свою малую медаль Чемпионата Европы. На вчерашней пресс-конференции Саша просто сиял, улыбаясь и с удовольствием отвечая на вопросы журналистов. Тимур в основном молчал, потому что не любил давать комментарии, а Дима молчал потому что даже слышать не хотел про свои баллы.
Тимур наконец-то решился зайти хоть на какой-то прыжок, потому что наворачивать пятый круг по арене было странно. Денис Русланович тут же уловил движение спортсмена и попытался понять, на какой прыжок он заходит.
К счастью, Тимур хоть и был дураком, но не совсем идиотом.
Тройной лутц.
Приземлил, каскад с ойлером решил сейчас не цеплять. Тимур дернул левой ногой, пытаясь вернуть кости и мышцы на место. Но, под взглядом Дениса Руслановича перестал этим заниматься.
— У него болит нога? — Роман тоже заметил.
— Наверняка.
На этом обсуждение закончилось. Потому, что делать с этой информацией было непонятно.
Снова четверной аксель.
И на этот раз полностью успешно. Дима даже не улыбнулся своему успеху, только обтер руки о костюм и продолжил раскатываться. Он не хотел позволить себе расслабиться ни на секунду. Эта секунда могла стоить слишком многого для него. Медали Чемпионата Европы, например.
Саша подъехал к Анне Павловне, что-то быстро говоря и придерживая себя за спину. Оставалось надеяться, что это совершенно ничего не значит и Саша держится за спину чисто рефлективно.
— Сегодня Денис Русланович куда спокойнее, чем вчера, — произнесла Даша, сразу же покосившись на Катю. Та даже глазом не повела, продолжая смотреть на мужскую разминку. Могла ли Даша что-то знать? Могла. Дима ведь их раскрыл.
Тройной лутц.
Тройной флип.
В заявке у Тимура стоял такой же каскад, только 4-4. Денис Русланович запретил его прыгать, но, если честно, Панкратову было всё равно. Его ноге не слишком, но Тимур собирался как-то совладать с этим маленьким недостатком.
— До окончания разминки осталась одна минута.
К моменту, когда прозвучала эта фраза, Тимур всё ещё не прыгнул ни одного четверного. Это обсуждали зрители, комментаторы и тренеры. А сам парень создавал вид внешне спокойного, проверяя дорожку шагов и твиззлы на ней.
— Что делать будем? — повернулся Роман на главного тренера.
И ожидал он любого ответа, но только не того, который получил.
— Ничего, — пожал плечами Денис Русланович, — Хочет кататься — пусть катается.
Спорить с главным тренером было бессмысленно, поэтому Роман просто кивнул. Досмотрел разминку. И приготовился смотреть за тем, как именно Тимур будет кататься с ногой, которую они вчера еле вытащили из конька.
А до Тимура нужно было ещё прокататься Диме. Который настраивался на прокат в полнейшей изоляции от внешнего мира, с наушниками в ушах. Впервые выходя на лёд он не знал даже примерных баллов лидирующего спортсмена. Не знал, какую сумму баллов ему нужно пробить, чтобы хотя бы оказаться на пьедестале. Не знал и не оценивал свои шансы быть первым. Только уговаривал себя, что он будет первым. Если не по баллам, то по мнению зрителей.
Тамара Львовна была рядом, но в то же время далеко. Она не подходила к Диме, предоставив его самому себе. Тёмные волосы зачесаны назад, а светлые глаза, такие же прожигающие как и у старшего брата, только более жестокие.
К арене он вышел уже, конечно, без наушников, но всё с тем же непроницаемым выражением лица. Опустил ногу на лёд. Вторую. Поехал, отключившись от всего.
— Волнуешься?
— Я сейчас вообще умру, — нервно выдохнула Даша, обнимая саму себя руками и внимательно вглядываясь в Диму. Она не могла понять настроя парня, не могла ничем сейчас помочь. Могла только смотреть и это её убивало.
Двойной аксель.
Дима тренировал крутку и надеялся на успешный четверной аксель. Он не закрывал себе уши, но был настолько сосредоточен, что не слышал объявления баллов предыдущего спортсмена.
Зато четко слышал над головой:
— Дмитрий Панкратов, Россия!
Очередной выдох и парень уже подъезжает к точке льда, с которой все начнется. Несмотря на вчерашнее, судей Дима не боялся и бесстрашно поднял глаза на главного судью во время начальной точки. Пусть они только посмеют поставить хотя бы на одну сотую меньше, чем Дима заслуживает.
Музыка началась.
Дима старался не думать обо всех элементах, которые связывали части программы. Иначе бы точно забыл. Каким бы он ни был жестким, волнение присутствовало у каждого, кто выходил на лёд. Сколько бы лет подряд ты ни выходил.
Даже у Тимура было волнение. О котором Дима все равно думал, хотя понимал, что не стоит. О том, как же велика между ними разница в глазах общественности. И в глазах судей. Конечно, любимчик всегда будет милее, если он не будет пререкаться и будет послушно выполнять все требования Федерации. Может быть, Диме тоже поднимали бы баллы, если бы он был в «удобном» тренерском штабе. Ушаковские баллы выше и это факт.
Разгон Дима взял через весь каток.
Суровый взгляд, занесенная нога…
Четверной аксель.
Дима выехал под оглушительные аплодисменты и визги. Его четверной аксель всегда сопровождался подобными звуками. На табло тут же высветился большой плюс, но Дима этого не видел.
Как не видели всё детство его. У них с Тимуром не такая большая разница, но когда Дима родился, Тимур уже делал пару одинарных прыжков. Для четырех лет это было невероятно, его называли открытием и самым талантливым спортсменом группы. А затем и школы. Города. Региона. Страны. А теперь Мира… Всегда Тимур и никогда Дима. Всего два года славы, за которые он расплачивался сейчас всеми заголовками. Они кричали о том, что Дима номер два.
Четверной лутц.
Тройной риттбергер.
Его любимый сложнейший каскад, который не принёс в короткой никакого преимущества. Нужно было дупель прыгать и тулуп вместо риттбергера, видимо, чтобы набрать баллов как Тимур. Желательно ещё навернуться, так вообще за сотню можно улететь. Эти поощрительные надбавки от судей совсем уже надоели Диме. И, если честно, желание кататься пропадало.
Четверной тулуп.
Ойлер.
Тройной сальхов.
Три четверных прыжка позади, впереди ещё два. Даша сидела со сжатыми кулачками. Каждое движение Димы отзывалось в её душе переворотом. Было очень страшно за парня. Причём, с каждым прыжком это чувство не отступало, а только возвращалось вновь.
Дорожка шагов, разделяющая четверные прыжки друг от друга получалась просто замечательно. Арена поддерживала аплодисментами в такт музыке, фотографы щелкали Диму со всех сторон. А парень снова погрузился в себя.
Отец не выделял никого из них. Разве что маленькую Катю, но до её успехов на льду он не дожил. В те моменты, когда они были все вместе, Дима по-настоящему чувствовал семью. Теперь они лишь знакомые, которые когда-то жили в одном доме. Дима бы не отдал всё на свете, чтобы защитить сестру. И Тимур не стал бы делать этого тоже. Они заботились о себе и это было нормально. Но… мать могла хотя бы постараться сохранить хотя бы намек на семью. А она вместо этого только ссорила их и строила конкуренцию. Они могли разорвать друг другу глотки за победу, но никогда бы не разорвали её кому-то другому, защищая честь брата.
Да и не были они братьями.
Четверной флип.
Есть!
Дима подпрыгнул на выезде, тут же беря разгон на следующий каскад.
И Тимур, и Дима биологически имели один набор генов. Генов, которые позволили им быть теми, кто они есть сейчас. Только вот Тимур приобрел второго отца, который бы сколько ни отрицал это на интервью, но был готов принять Тимура даже под опеку. А у Димы осталась мать, которая была готова не разговаривать со своим ребенком сутками. Поила их с Катей таблетками для мышц, а её ещё и смесями для похудения.
Тройной лутц.
Тройной риттбергер.
Аплодисменты разносили арену. Не было ни одной трибуны, на которой бы не подняли плакаты во славу Диме. Внизу были даже светящиеся буквы его имени, бросающиеся в глаза, но ни разу не мешающие.
— Готов? — Денис Русланович задал вопрос Тимуру, ходившему перед выходом на арену.
— А у меня есть выбор? — ухмыльнулся старший Панкратов и открыл дверь.
Чтобы застать тройной аксель Димы. Успешно приземленный.
Ноги гудели, но оставался последний прыжок. В горле пересохло, Дима даже не решился попробовать сглотнуть. Он просто двигался основываясь на мышечной памяти. А в голове пустота. Она возникла моментально.
Даша сложила руки вместе и практически взмолилась:
— Пожалуйста…
Четверной сальхов.
Люди на трибунах вставали. Не чтобы выйти, разумеется. Чтобы поаплодировать Диме, приземлившему пять четверных прыжков в своей произвольной программе на Чемпионате Европы. Даша, разумеется, тоже встала и не поскупилась на аплодисменты вращающемуся Диме. Этот прокат стоил многого, люди пускали слёзы от восхищения.
А Дима всё ещё остался собой. Проезжая в кораблике мимо судей он заглянул в глаза каждому. Если они хотели максимум, Дима его выдал. И баллы хочет соответствующие.
Хореографическая дорожка заканчивалась красивым движением. С которого Дима вышел моментально. На лице появилась улыбка, он запрокинул голову и прошептал то, что на камерах не услышит никто.
— Спасибо… сегодня ты мне помог.
По лицу градом катился пот. Грудная клетка вздымалась, в горле всё ещё было сухо. Зато на душе очень приятно. Он сам не верил, что сделал это здесь и сейчас.
— Дмитрий Панкратов!
Самые приятные поклоны, которые ему приходилось делать. Людям, которые стоят и искренне болеют за него. На Чемпионате России так не болели, как сейчас.
— Молодчина, — Тамара Львовна похлопала его по спине в момент, когда парень выходил с арены. А за его спиной проезжал Тимур.
«Ну, посмотрим, кто круче» — пронеслось в голове Димы. Неосознанно, он даже не заметил, как это получилось.
И не заметил, как посмотрел на Дениса Руслановича, стоящего совсем неподалёку. В глазах Димы мелькнуло что-то дьявольское, недоступное для остальных. Этот момент с камер будут пересматривать много раз и делать с ним различные обработки.
— Мне даже страшно, — пробормотала Яся.
— Почему? — Даша повернула голову на сестру, — Всё же, вроде, хорошо.
— Взгляд у него… такой.
Дима сидел в КиК с тем же взглядом. Он был счастлив, рад, но от того парня, который улыбался на льду осталось мало. Он понимал, что занизить баллы могут как и в короткой. Но, искренне надеялся на то, что всё будет по другому. Разочарование после первого дня было свежо в воспоминаниях.
— Внимание!
Панкратов закрыл глаза.
DMITRY PANKRATOV, RUS.
Technical Elements: 121.30
Presentation: 93.59
FP SCORE: 214.89 [1]
Если Дима думал, что до этого ор трибун был максимальным, то сейчас ему показали настоящую полную громкость. Орали так, что у него даже уши заложило. Здесь и сейчас Дима поставил мировой рекорд в произвольной программе. И, естественно, не оставалось сомнений в том, что в следующей табличке он тоже будет первым.
DMITRY PANKRATOV, RUS.
TOTAL SCORE: 309.67 [1]
Сжатые кулаки, показывающие то, настолько он доволен. Широкая улыбка. И мурашки, растекающиеся по всему телу. Как давно у него не было мировых рекордов!
