Поющий Сэмми

Если Дин планировал выспаться, когда Сэму полегчает, то ошибался. Уже можно не бояться, что мелкий с тоски вены вскроет или голодом самозаморится. Но просыпаться по утрам под насквозь фальшивые, уходящие то в ультразвук, то в хрип рулады, еще хуже. Особенно, если Сэм вдруг вспоминал текст, и из ванной вместо политкорректного "парарам" неслись страстные призывы взять его на ручки, зацеловать до обморока или свозить на санках на луну. От современной попсы Дина не то чтобы тошнило - мозги на раз выворачивало. - Сэм, блядь, это ужасно! Завывания становились нечленораздельными, но фиг заснешь после такого. Представить только, Сэма - на ручки. В мотелях приходилось уточнять, чтобы номер - крайний. Иначе без претензий, у нас тут лунатик со справкой. Нет, мэм, что вы, не буйный, просто ходит и воет по ночам. Дин театрально вздыхал, бубнил про младших братьев, за которыми всю жизнь... Если мэм была моложе сорока, то добавлял про невозможность завести семью с таким довеском. Иногда помогало сэкономить: выспаться на халяву в другом номере. Дамы, конечно, обижались, но мотелей в стране много. От современных попсовых баллад Дина натурально блевать тянуло, самым насущно необходимым ресурсом стал пакетик с мятными леденцами. За покушение на него Дин устраивал выволочки покруче, чем за царапины на Импале. К Бобби они теперь приезжали без ночевок. Сингер с первого же дня обозначил новые правила: - Палатка в сарае, по ту сторону свалки поле есть, чтоб до утра ближе забора вас не видел. Сэм! И не слышал! Дин проклинал близко подкравшийся радикулит, и всю ночь грел спину о мелкого. Благо, что горячий, как капот Детки. С охотой получилось забавное. Пение не мешало. Вендиго своим ходом выбирались из укрытий. Сэм заводил для них что-нибудь протяжное, о трагической любви. Несчастные твари, обладающие слухом в десятки раз лучше человеческого, сами кидались в огонь, окружающий источник звука. Дин только поправлял беруши и подкладывал топливо. Вампиров пробирали более ритмичные композиции, желательно с внятным (и оттого более безумным) текстом. Дин занимал позицию повыше, запускал Сэма в логово, давая добро на повышенную громкость исполнения, и в спокойном темпе отстреливал выбегающих кровососов. С ведьмами, конечно, посложнее. Опытные на песни ловились, теряли время, пытаясь разобрать, что за проклятье. А вот с молодыми бывали осечки, они даже в Сэмовом исполнении узнавали новинки топ-листов. Но это уже забота Дина: успеть выстрелить. Больше всего Винчестерам нравилось теперь ходить на привидений. Ставки на выдержку очередного призрака достигали пяти походов в прачечную. Сэм обычно выигрывал: в его силах было приглушить громкость и дать ошалевшему призраку шанс протянуть еще минутку. Но Дин не обижался. Делов-то, прачечная, когда сам принцип - "выкопать и сжечь" - остался в прошлом, даже самые стойкие не доживали до третьего куплета летнего хита, развеивались. Разок они призрака с баньши перепутали, но поняли, лишь когда жертва не испарилась с воплями, а с разбегу убилась об освященное распятие на стене, только тряпки соплями повисли. Удивительное дело, даже охотники отстали. Сэм заявил об этом с гордостью, а Бобби осадил, что убогих не трогают, а более сумасшедшей парочки, чем Поющие братья Ви, поискать. Сэм обиделся, а Дин только пожал плечами. Он не питал иллюзий: голос у Сэма не оперный и лучше не станет. Люци никогда не отвяжется, а, значит, песни навсегда с ними. Чего уж переживать. Но грели душу два момента. Во-первых, Сэм смеялся. Дин соскучиться успел по улыбкам брата за эти годы. Первые дни мелкий вообще светился, как лампочка, и язык не поворачивался приглушить его завывания. А во-вторых... Дин-то мог заткнуть уши, удрать в другой номер, накрыть голову подушкой. И кровожадно, мстительно и злорадно понимать в эти моменты: Люциферу прятаться некуда. Как-то после неудачной вылазки Сэм даже спросил: - Может, мне помолчать? Я потерплю. - Ну нет, Сэмми, это я потерплю, а он пусть страдает, сука.